«Живу с надеждой, что когда-нибудь все получится – не сегодня так завтра»
– Рафина, кажется, в этом году вы активнее стали заниматься творчеством. Дети подросли, появилось больше времени?
– Чтобы больше и активнее заниматься творчеством, нужно быть в особом состоянии. В последнее время у меня было много песен, которые хотелось записать, но это ведь не так происходит: дай-ка запишу песню – и записала. Песни, которые ко мне попадают, могут долго ждать своего часа. Нельзя петь и записывать только потому, что «надо», это должно быть сделано в особом состоянии души. Только тогда они дойдут до сердца слушателя и их полюбят.
– У вас, в отличие от многих артистов нашей эстрады, оригинальный тембр голоса, вы со вкусом подбираете песни. Но есть ощущение, что вы как-то остаетесь в тени. Нет желания гореть ярче, стать заметнее? Или вы довольны тем, что имеете, сами выбрали такую позицию?
– Не могу сказать, что довольна собой. В глубине души ты все равно надеешься на большее. Мой дедушка говорил: «Каждому – по потребности». Только своим умением и талантом ты можешь достигнуть каких-то результатов. Я живу с мыслью, что мой день придет, не сегодня так завтра. Конечно, бывают трудные моменты. Я переживаю, почему же моя песня не может набрать популярность.
В то же время мы видим на мировом опыте, что к кому-то признание приходит не сразу. Кто-то, оставаясь верным профессии, достигает успеха после 20 лет труда. Поэтому я не отчаиваюсь. Мы продолжаем заниматься творчеством. Но в душе, признаюсь, есть надежда, что смогу достичь более заметных результатов.
Популярность подразумевает концерты. А сейчас их организация требует больших затрат. Делать концерт просто для того, чтобы покрасоваться на сцене – в этом нет смысла. Надо продумать шоу, режиссуру, чтобы зрителю понравилось, подготовить административную часть.
Наверное, надо, чтобы и песня удачная появилась. У Рустама Асадуллина вот получилось. Благодаря одной песне он стал очень популярным, запомнился зрителю и теперь работает при полных залах. Хотя и раньше пел. В наше время одного желания давать концерты недостаточно, у тебя должна быть некая точка опоры.
– Кого вы считаете своим наставником на сцене?
– Много лет я работала с Габдельфатом Сафиным. Мне всегда нравились и его песни, и голос. Когда он предложил спеть дуэтом, я сначала даже не поверила, подумала: «Как это, народный артист хочет со мной петь?» Мне кажется, понимание нашего ремесла, секретов сцены я в какой-то степени получила от него. В моем творчестве можно заметить влияние Габдельфата абый.
Мне нравится его репертуар. Он никогда не исполняет пустых, дешевых песен. И на концертах говорит со зрителем на важные темы. Я считаю его одним из немногих артистов, кто может петь свои песни в разных оттенках, в разной высоте.
В институте культуры я училась в классе заслуженной артистки Татарстана Люции Хасановой. Люция Бариевна – мудрый наставник, человек высокого искусства. То, что я воспитывалась у нее, дало мне некоторое внутреннее чутье, устойчивость, силу. Я и сейчас иногда прихожу к ней. Человек творчества не может формироваться в одиночестве, рядом с ним должен быть тот, кто вдохновляет, поддерживает, направляет. Рядом со мной есть такие люди, и я считаю, что мне очень повезло.
При работе над аранжировками тоже не со всеми удается найти общий язык. Песня получается удачной только с теми, кто близок твоей душе. В подборе песен, в том, как подчеркнуть их красоту с помощью голоса, мы многому научились у Ильдуса Давленова. Он тоже нас, можно сказать, воспитывает.
«После появления Элвина Грея остальные артисты даже немного растерялись»
– Помимо того, что все теперь сводится к деньгам, как изменилась эстрада с тех пор, как вы на нее пришли?
– Я считаю, что сегодня наша эстрада бурно развивается. И мне кажется, что причиной тому появление Элвина Грея. Именно он со своими по-московски крутыми аранжировками, пением на манер зарубежных исполнителей, яркими образами на сцене совершил революцию на нашей эстраде. И он, прежде всего, покорил сердца молодежи. Кажется, после его появления остальные артисты даже немного растерялись. Они задумались о том, что заметно отстают, выглядят старомодными на его фоне. Мне кажется, Грей дал им стимул для развития, и это сейчас действительно активно происходит.
Но что касается песен, то 15 лет назад они были лучше. Это не просто ностальгия, в этих песнях была некоторая атмосферность, состояние души. У нынешних песен очень качественные аранжировки, но не хватает содержания. Будут ли о них помнить через 15-20 лет? Мало песен, в которых хороши и музыка, и слова. Раньше песни были такие – любую возьми, приятно и петь, и слушать.
– Многие артисты говорят, что на эстраде существует зависть. «Все друг другу улыбаются, а внутри завидуют». У вас есть друзья среди коллег по цеху? Если есть, насколько близко вы подпускаете их к себе?
– Сейчас я уже никого не хочу особо близко подпускать. Даже между родственниками случаются ссоры. Говорят же: «Чтобы не разочаровываться, не надо очаровываться», – я тоже принимаю людей такими, какие они есть. Стараюсь никого не поучать, а идти своим путем.
С мужем мы, слава богу, понимаем друг друга. Только с такими самыми близкими людьми я могу по-настоящему открыться. Я и сама не особо общительная. Иногда сближаешься с человеком, а он оказывается немного странным. Или цепляется за тебя, начинает что-то от тебя требовать. Поэтому сейчас я заранее обозначаю дистанцию.
– Я вижу вас как женщину, которая умеет слушать себя, знает себе цену. Это действительно так? Или у меня, как у зрителя, сформировалось ошибочное мнение?
– Разные бывают моменты. Иногда не получается знать себе цену. Я не наглый человек, но себя в обиду не дам. Себя люблю.
Раньше я сильно переживала, что обо мне подумают люди, старалась оставить хорошее впечатление о себе. А сейчас успокаиваю себя: «Да кому какое дело» и проще смотрю на такие вещи.
«В нашей семье главное правило – не повышать голос друг на друга, не оскорблять и не унижать»
– Вы с вашим мужем Разилем выпустили песню о разлуке. Кажется, прежде в вашем репертуаре песен с подобным содержанием не было.
– Да, таких не было. Мы просто решили спеть ее, подумали – почему бы и нет? Получилась изумительно красивая композиция, сами не можем наслушаться. Перед тем как выпустить на музыкальных площадках, сами немного сомневались – как примет слушатель? Потом решили, что такая ситуация, как в песне, может быть у многих, и сильные пары, преодолев разногласия, остаются вместе. Возможно, кому-то она поможет сохранить семью. Вот с таким контекстом мы ее записали.
– У татар есть выражение «Юраган – юш килә», или, как сейчас говорят – мысли материализуются, ими можно притянуть плохое.
– Мы тоже немного переживали из-за этого. Но, с другой стороны, в остальных песнях мы ведь поем не о себе, почему здесь должно быть по-другому?
– А для пиара расставание – отличная тема.
– Пиаром тоже надо уметь пользоваться. С кем-то он работает, с кем-то нет. У кого-то популярность после пиара растет, кто-то, наоборот, может пострадать. Нам, например, черный пиар не подходит.
– Вы согласны с утверждением, что семейный очаг должна хранить женщина, что за гармонию в доме отвечает именно она? Или роль мужчины в этом тоже есть?
– Я считаю, что сила женщины в ее мудрости. Да, когда ты добрая, тебе должны ответить добротой. Но иногда это правило не работает. Иногда надо знать и хитрые ходы, которые помогают выйти из разных ситуаций.
Смотришь на некоторые семьи – муж молодец, зарабатывает, все для семьи делает, а жена вообще не работает, дома сидит, деньги на ерунду тратит. При этом муж с нее пылинки сдувает. Обычно ведь кажется, что рядом с работящим и деловым мужчиной должна быть такая же женщина. А тут наоборот. Или, например, рядом с деловитой, успешной женщиной видим мягкого и безвольного мужчину. Как говорится, каждому ведру – своя крышка, люди находят себе подходящую пару и каждый сам создает формулу счастливой жизни.
Я не люблю идеализировать семейную жизнь. В нашей семье тоже, конечно, есть определенные договоренности. В начале семейной жизни все хорошо, а когда появляются дети, начинаются обиды. Женщине кажется, что она одна тянет дом, детей, а муж не помогает. Из-за подобных вещей возникают ссоры. В нашей семье главное правило – не повышать друг на друга голос, не оскорблять, не унижать друг друга. Любовь любовью, но отношения должны строиться не только на любви. Должно быть уважение между супругами. Это значит помогать друг другу, поддерживать, это желание сделать жизнь другого лучше.
Муж должен помогать с детьми. И если жена по каким-то причинам не успела приготовить ужин – не надо расстраиваться, сейчас можно заказать готовую еду или сходить куда-нибудь поесть. Я знаю таких, кто в наше время даже из этого делает проблему.
– Кто больше зарабатывает в вашей семье?
– Наверное, Разиль. Я ведь еще и в декрете сидела. Мы и вместе работаем, ведем банкеты. Но чаще приглашают его одного, он поет и сам играет на гармони.
– Вам сложно просить деньги у мужа? Можете попросить большую сумму, например, для себя?
– Если бы я знала, что Разиль зарабатывает очень много и не тратит на семью, конечно, был бы скандал. Но муж на свои заработанные деньги обеспечивает всю нашу семью. И машина, и ремонт, и квартплата – все на нем. Было бы неуместно требовать у него что-то лично для себя. Я знаю, что деньги в семье надо тратить с умом. Но муж не должен забывать, что я женщина. Мужчина должен сам уметь хоть немного баловать, радовать свою женщину.
– Что вы делаете для сохранения красоты? Кто-то использует дорогие косметические средства, кто-то ходит в спортзал, а вы?
– Думаю, красота в определенной степени зависит от природы, генов. Кто-то никак не может скинуть лишние килограммы. Я никогда не доходила до каких-то крайностей ради стройной фигуры. Дома стоит кардиотренажер. Спортом занимаются не только для похудения, но и для поддержания организма в тонусе.
«Первое время не хотели верить, что мама останется такой»
– Рафина, этот вопрос вам задают многие. Я тоже не могу не спросить: как сейчас ваша мама?
– Осенью будет девять лет, как мама перенесла инсульт. Мы рады, что она не сдается. Самостоятельно жить она уже не может. Нас пять дочерей, ухаживаем за ней по очереди.
Маме, конечно, морально тяжело. Не хочет она мириться с такой судьбой. Она ведь ездила по всему миру, сидеть в четырех стенах для нее очень тяжелое испытание. Мама не может разговаривать, ни выйти никуда не может, ни пообщаться…
– Что она может делать сама? И в чем требуется помощь?
– Во-первых, она не может сама встать с постели, ей надо помочь подняться. Дальше до туалета идет сама. Снять и надеть одежду тоже не может. Надо помогать ей помыться, одеться.
Сама чистит зубы, но пасту ей надо выдавить. Рядом с ней все время должен кто-то находиться. Левой рукой может держать ложку, самостоятельно ест. У мамы работает только левая рука. Как бы ни старалась, это максимум, что она может… Прогресса нет.
– Что говорят врачи?
– «Скажите спасибо, что не стало еще хуже». Инсульт повредил большую часть мозга.
– Как вы воспринимаете болезнь мамы? Как испытание? Или все же с благодарностью за то, что она хотя бы жива, находится с вами?
– Кто-то много лет ухаживает за близкими, прикованными к постели. Им дана жизнь, мы ничего не можем изменить. Такова божья воля. Конечно, больно за нее. Только-только нас вырастила, начала жить свободно, для себя. Мы собирали деньги и покупали ей путевки в другие страны. Она очень любила путешествовать. Успеть хотя бы в старости поездить, увидеть мир – все, о чем она мечтала. Поэтому ее инсульт был для нас как гром среди ясного неба.
Первое время не хотели верить, что мама останется такой, старались поставить ее на ноги. Но чем дальше, тем яснее становилось, что [полноценного восстановления] не получится. Сначала она только лежала, потом начала садиться, затем потихоньку ходить. Мы и не знали бы, что с ней надо заниматься, нам помог парень из нашего села, массажист. Хочу сказать, что таких больных, если с ними заниматься, а не оставлять лежать в постели, в какой-то степени можно реабилитировать.
Мама все понимает, но, к сожалению, ответить не может…
– Ваш папа жив?
– Да, папа живет в деревне Уразбахтино Мамадышского района. Иногда сам звонит. Раньше и приезжал, но в последнее время его не видно. В прошлом году мы не смогли к нему поехать. Этим летом, когда поедем за ягодами, заодно и его проведаем.
«С двумя младшими сестрами не общались четыре-пять лет»
– В прошлом году в вашей семье случилось долгожданное радостное событие – вы наконец-то помирились с младшими сестрами. Кто попросил прощения? Как все произошло?
– С нашими двумя младшими сестрами мы не общались примерно четыре-пять лет. Сестра Ильсия (певица Аиша, – прим. ред.) в апреле прошлого года родила. Мы об этом не знали, она хранила это в тайне. Узнали случайно. Она закрылась не только от нас, но и от всего мира. Наверное, это было связано еще с появлением рядом властного мужчины, который оказывал на нее давление. Может быть, хотел, чтобы она принадлежала только ему…
Однажды Ильсия мне написала: «Я очень скучаю, прошу прощения». Может быть, после того, как стала мамой, ее сердце смягчилось… А я, не выясняя никаких отношений (даже когда сейчас рассказываю, хочется плакать), сказала: «Мы с тобой родные сестры, давай и дальше жить как родные». Вот так, довольно просто мы объяснились. Сейчас общаемся как раньше, слава богу. К теме, которая стала причиной разрыва, не возвращались.
– Вы сами поехали к ней?
– Да, на следующий день после ее сообщения поехали с сестрой Люцией в гости. Посидели, чаю попили, увидели ребеночка.
– Плакали?
– Нет, не плакали. Все произошло как во сне, мы, кажется, до конца и не осознали. Но главное – после примирения с сестрами у меня как будто большая ноша с плеч свалилась. Жизнь стала другой. Я очень тяжело переживаю такие вещи. Раньше я осуждала тех, кто не общается с родными, никогда не думала, что со мной такое произойдет. Когда это случилось, я потеряла веру в себя. Винила себя. Мучилась вопросом: «Почему я не могу найти слова, которые нас соединят?»
– Мама была рада?
– Конечно. Мама тоже страдала из-за нашего разрыва. Не только она, все, кто любит нас, переживали из-за этого.
– Наверное, слышали и осуждение в свой адрес?
– Раньше я очень активно вела соцсети, иногда, протестуя против несправедливости, могла написать о своих чувствах и переживаниях. В такие моменты многие делали мне замечание, мол, не надо делиться этим с широкой аудиторией. А я, наверное, в трудных для меня ситуациях искала у людей поддержки. Сейчас уже думаю – да, наверное, не стоило все показывать, рассказывать. Но в те годы была тенденция: люди показывали все, что делают, даже как выкидывают мусор. Я тоже, может быть, считала, что между зрителем и мной не должно быть секретов.
«Не сказала бы, что мы слишком строгие родители»
– Ваши дети очень хорошо говорят по-татарски. Кто научил? Куда вы водите детей, как их развиваете?
– Двое младших ходят в детский сад. Там они все равно больше говорят по-русски. А Сулейман учится на татарском языке, он в 3-м классе школы «Адымнар». Ходит в музыкальную школу, школу искусств, участвует в передачах «Шаян ТВ».
Дома мы общаемся на родном языке, детям тоже постоянно напоминаем: «Дома говорим только на татарском».
– Но ведь есть родители, которые не могут добиться этого. Между собой говорят на татарском, а их дети предпочитают русский. Считается, что в городе по-другому быть не может.
– Я думаю, что наши дети освоили родной язык еще и потому, что во время декретного отпуска я не уезжала на гастроли, а все время была с ними рядом. Оставлять детей для меня было бы очень тяжело. Если ты родила ребенка, ты должна хотя бы один год постоянно быть рядом, потому что ты ему нужна.
Работа у нас не с девяти до шести, более свободный график, поэтому у меня была возможность больше быть с детьми, общаться с ними.
– Вы с детьми даже огурцы в квартире вырастили.
– У Разиля есть родственник в Башкортостане – Данил абый, он любит выращивать огурцы-помидоры, перец. Мы на его примере тоже решили попробовать, просто для интереса. Уже несколько штук вырастили и съели. Особой сложности нет, просто надо поливать раз в два дня, огурцы, оказывается, быстро растут. В этом году зимой солнца было мало, поэтому купили фитолампы. Солить огурцы не собираемся, нам достаточно того, что можно сорвать их к столу прямо у себя дома.
– У вас трое сыновей. Сейчас это уже как подвиг – родить много детей. Гордитесь этим?
– Конечно, я горжусь тем, что являюсь мамой троих сыновей. Главное – их вырастить. Хотелось бы, чтобы через 30-40 лет это чувство гордости усилилось от того, что видишь, каких хороших, умных, успешных людей тебе удалось воспитать.
– Кто из вас строгий родитель – вы или ваш муж?
– Я бы не назвала нас особо строгими родителями. Раз у нас мальчики, я больше ссылаюсь на отца: «Сейчас скажу вашему папе», «Разиль, смотри, что они делают», и так далее. Думаю, что они больше слушаются папу. Мне кажется, у отца в семье особый авторитет, мальчики должны стараться не получать от него выговоров и замечаний.
– А как вырастить мальчиков настоящими мужчинами? Какие качества вы стараетесь развивать в сыновьях?
– Муж и жена должны показывать пример в семье. У каждого своя функция. Женщина обязана поддерживать в доме чистоту, уют, вкусно готовить, в общении между собой папа и мама должны проявлять уважение, терпение друг к другу. Наши сыновья это видят, и хочется надеяться, что они будут более приспособленными к жизни.
Мы сами росли без отца, поэтому пришлось столкнуться со многими трудностями. Это чувствовалось, когда мы начинали строить отношения с противоположным полом. Поэтому очень важно, чтобы дети воспитывались в полной семье.
Автор: Гульназ Хабибуллина, «Интертат», перевод с татарского
Фотографии и видео предоставлены Рафиной Ганиуллиной
Источник : tatar-inform.ru
