Семнадцатым героем специального проекта стала доктор исторических наук, ведущий сотрудник отдела новейшей истории Института истории им. Ш. Марджани академии наук РТ Галлямова Альфия Габдульнуровна. Она является специалистом в области изучения истории Республики Татарстан во второй половине ХХ века, аграрной истории Татарской АССР в советский период, истории промышленности и городской жизне российской провинции 1945–1985 гг., идеологии и культуры национальных регионов России во второй половине ХХ века, а также регионоведении. В интервью корреспонденту ТНВ Галлямова рассказала о Союзной республике татар и о том, как в послевоенные годы страдала татарская культура, а также о национальной политике, контролируемой властями в 1950-е годы.
«Сиди тихо и пиши свои книжки. Нечего обращаться!»
- В год 100-летия ТАССР мы все мысленно возвращались на 100 лет назад. Как вы считаете, создание автономной республики в целом повлияло на татарскую нацию?
- Действительно, столетие ТАССР настраивает на резюмирующий лад, приходилось не раз об этом задумываться. Я считаю, что 1920 год для татарской нации является одним из самых важнейших вех вообще в историческом развитии татарской нации. Потому что через 400 лет татары вновь пусть и в усеченной форме, но обрели государственность в виде Татарской автономии. Конечно, это был далеко не Идель-Урал Штат, штат о котором мечтала татарская элита, сформировавшаяся из очень ярких политических, творческих деятелей в начале XX-го века. К 1917 году это были видные политики, и они действительно представляли татарскую элиту. Но, к сожалению, с 1917 по 1920 год многие из них оказались за пределами Советской цивилизации, наиболее яркие личности Татарского национального движения. Тем не менее, ТАССР в 1920-м году после многих перипетий, множества проектов Идель-Урал Штат, Татаро-Башкирская Республика, а также был такой радикальный проект казанских большевиков Волго-Уральская республика в противовес Штату Идель-Урал – в 1920-м году татары уже обрели некую легитимность, слово «татары» - появилось в политическом лексиконе. Татары обрели свою конституцию, герб, флаг, гимн, политические структуры, очень много институций, которые генерировали высокую культуру татар, на основе традиционной культуры. Как бы там не было, какие бы ухабы в дальнейшем не были на пути ТАССР – до сих пор существует в политическом пространстве России административно-политическое образование, где татары являются титульной нацией.
- Если брать весь период, весь XX век – это событие вы бы назвали важнейшим?
- Когда мы говорим об этнической стороне дела, именно о татарах, то это все-таки 1920 год – это важнейшая политическая веха в истории татарского этноса.
- А почему не суждено было сбыться этим мечтам о союзной республике?
- Здесь нужно сказать о 1923 годе, первом правительстве, о Кашафе Мухтарове (прим. ред. - Кашаф Гильфанович Мухтаров — советский государственный деятель. В 1921—1924 председатель Совнаркома Татарской АССР) и его правительстве, о противостоянии этого правительства, молодого татарского государства, с укрепляющимся авторитарным строем в центре. Потом это были большие репрессии, террор, когда утвердилась тоталитарная модели и в общем-то полностью была ликвидирована свобода на всех уровнях: личностном, социально-политическом. Поэтому говорить о необходимости преобразования или поднятии статуса Союзной Республики татар – было невозможно!
- Время было не то?
- Да, политика – это искусство возможного! Просто были созданы невозможные для этого условия это во-первых, а во вторых я думаю, что татары все-таки в то время были неким жупелом (прим. ред. - в XV в. слово жупел, как непонятное, иностранное, «неудобь познаваемое») – это старое слово, которое сейчас уже выходит из лексикона, некоего национального инакомыслия, несущее что-то коварное или враждебное Все это формировалось и в дальнейшем на тезисе татаро-монгольское иго. Конечно, татарская интеллигенция с самого начала поднимала вопрос о необходимости повышения политического ранга республики. За это положил свою голову Султан- Галиев (прим. ред. - Мирсаид Хайдаргалиевич Султан-Галиев — мусульманский политический деятель, член РСДРП(б). Расстрелян 28 января 1940 года за «национал-уклонизм». Реабилитирован посмертно в 1990 году).
В 1936 году, когда обсуждалась Конституция республики тоже были попытки преобразовать Татарскую автономию в союзную республику. Однако, по велению Сталина аккумулировалось единоначалие в стране, сделали все возможное, чтобы Татарстан никак не мог по объективным причинам стать Союзной Республикой. Поскольку нужно было, чтобы союзная республика имела внешнюю границу, а Татарстан находится внутри. Но, тем не менее после смерти Сталина опять-таки уже в 1954 году в Академию наук поступило коллективное письмо творческой интеллигенции о том, что необходимо Татарскую АССР преобразовать в союзную республику. Весь период оттепели татарская интеллигенция неустанно на всех мероприятиях районного, городского, республиканского уровня ставила вопрос о необходимости преобразования Татарской автономии в союзную республику. Нурихан Фаттах, Шайхи Маннур, у которого была тяжелая жизнь, но он все равно продолжал идти своим путем, Гази Кашаф – был одним из первых, кто поставил вопрос о том, почему Татарская АССР со своими экономическими показателями, потенциалом развития не является союзной республикой – обращались в различные инстанции, включая Хрущева. Эта тенденция в развитии национальной политической жизни республики несколько утихает.
Но, в 1964 году, когда к власти пришел Леонид Ильич Брежнев татарский писатель Амирхан Еники написал письмо и пошел с ним к Батыеву (прим. ред. - Салих Гилемханович Батыев — советский партийный и государственный деятель, Председатель Президиума Верховного Совета Татарской АССР (1960—83 гг.), заместитель Председателя Президиума Верховного Совета РСФСР) посоветоваться, а он ему сказал: «Сиди тихо и пиши свои книжки. Нечего обращаться! Ты все правильно говоришь и пишешь». Наверху все тоже понимали, но Батыев Амирхану Еники четко дал понять, что ни время, не получится, бесполезно! Опять всколыхнулась энергия повышения статуса республики в период принятия Конституции 1978 года. Есть письмо Гайнуллы Яфаева написанное четким каллиграфическим подчерком, оно хранится в музее Истории государственности татарского народа, где он пишет преамбулу по пунктам, что тормозит развитие татарской республики, в первую очередь это отсутствие статуса Союзной Республики и говорит, что нужно сделать. Т.е. татарская интеллигенция да и в общем-то татарский народ, который может быть писал и не так четко выражал свои мысли, но было очень массовое эпистолярное наследие в журналы и газеты.
- Вы специалист по ТАССР в 1945-85 годах, как вы считаете, какая сфера национальной жизни в послевоенные годы пострадала больше всего? Где больнее всего и от чего?
- Нужно посмотреть на развитие республики в целом. Я вполне уверенно заявляю, что в истории Советского период трудно найти регион, который бы развивался также динамично как Татарстан. Это в экономическом плане. В этот период активно развивалась военная промышленность в Казани, которая, правда была не очень известна, появилось два новых промышленных конгломерата Нижнекамск, KAMAZ. В республике происходили динамичные процессы индустриализации, постиндустриализации, урбанизации. Но, при архаической политической системе страдала именно культура! Но культура не только татарского нарда, не было творческой конкуренции. Зеленый свет был только для произведений, которые легитимизовали Советскую власть, которые аргументировали важность и верность классового подхода. В этом смысле пострадала вся культура, а она может развиваться только в конкурентных условиях. Говоря о татарской культуре, я вспоминаю выступления Табеева , который говорил о том, что Октябрьская революция открыла татарам цивилизационный путь развития, расцвет культуры. Он действительно был, но выражался в морфогенезе и формогенезе. Появилось очень много институций, которые работали в сфере культуры, появилось много профессиональных новых корпораций, была масса научно-исследовательских (технических) институтов, которые работали на промышленность и там тоже были татары и их количество увеличивалось, росли ряды татарской интеллигенции. Но, при затухающем этническом компоненте татарская культура теряла свое этническое лицо.
«На майском пленуме в 1958 году Игнатьев выступил с очень эмоционально яркой речью о том, что он работал во многих регионах, но нигде не видел такого пренебрежения к родному языку как в Татарстане!»
- А почему затухал этнический компонент?
- От этнической, национальной культуры требовали быть национальной по форме. Для то, чтобы печататься, публиковаться, нужно было состоять в Союзе писателей. А это была такая творческая организация, которая контролировала деятельность писателей. Идеологические императивы, которые были выстроены в становлении в августе 1944 года. Оно было принято во время, когда Москва уже поняла, что СССР победила в войне. Начался мощный откат о той ревальвации идеологических ценностей, которая была допущена в первые годы войны. Она началась даже раньше, в 1939 году, когда в конце 1930-х годов появилось очень много институций, которые позволяли показать яркий потенциал – сокровищницу национальной культуры. Это и появление Татарского научного исследовательского института, Институт языка литературы и истории (ИЯЛИ), государственного ансамбля «Песни и пляски», учреждение оперного театра и др.
В 1944 году укреплялся сталинизм во всех сферах, включая национальную политику. Казанским татарам повезло, это была не чеченская история, не крымско-татарская, когда многие кавказские народы были выселены с территории своего проживания. Тем не менее, татарам было запрещено обращаться к своим самым ярким страницам успешной истории. Очень многие татарские школы в 1940-е годы, например в 1949 работали в три смены, но даже этого не хватало. Но уже в 1950-е годы ситуация меняется. Я думаю, что это связано с тем, что татары, которые приехали в Казань почувствовали дискомфорт от того, что в производственной, общественной сфере в основном использовался русский язык. Татарский язык вытеснялся из городского пространства. Поэтому они предпочитали в 50-х года отдавать своих детей в русские школы, даже если те не знали русского. Они оставались на второй год, но родители с этим смирялись, лишь бы только их дети не испытывали тот дискомфорт, который испытывали они. Ситуация была настолько сложная, что в 1956 году татарская интеллигенция стала бить в набат (прим. ред. - поднимать тревогу).
- Был какой-то ренессанс?
- Был! Он был связан с деятельностью Семена Денисовича Игнатьева, который в 1957 году стал первым секретарем Татарского обкома. Что касается культуры, он начал с того, что он регулярно проводил совещания, приглашая всех желающих, татарскую интеллигенцию в обком. В 1957-58 годах произошли колоритные по содержанию и контенту съезды писателей. Игнатьев поручил министерству образования составить картину татарского языка в школе в городе и деревне. А когда у него собралась достаточная база, сообщил об этом в Москву. ЦК КПСС прислало комиссию с Василием Никитичем Дербиновым (прим. ред. - советский государственный и политический деятель, председатель Вологодского областного исполнительного комитета) – она работала 1,5 месяца. Когда комиссия убедилась, что положение действительно аховое, то был собран майский пленум в 1958 году, где в преддверии этого пленума Игнатьев выступил с очень эмоционально яркой, волнительной речью о том, что он работал во многих регионах, но нигде не видел такого пренебрежения к родному языку как в Татарстане! Пленум обозначил все реперные точки, по которым следовало исправлять ситуацию. Было увеличено количество татарских школ, была укреплена материальная база, была учреждена терминологическая комиссия, которая должна была скорректировать татарские словари, убрав русизмы, которыми заменили арабизмы. Была учреждена премия имени Габдуллы Тукая. В 1957 году она прошла на высочайшем уровне и вызвала большой резонанс в Москве, это Декада татарского искусства, которую очень долго вспоминал не только в Казани с восторгом.
- Есть в нынешней жизни что-то хорошее, что берет свои корни именно из Советской эпохи?
- Несмотря на то, что были узкие идеологические рамки, татарская культура развивалась, она должна была отвечать коммунистической монополии. Я в 1978 году пришла в Институт языка, литературы и истории (ИЯЛИ) аспиранткой, у нас в секторе истории работало примерно 12 человек, и большинство из них занималось советским периодом. Лишь один Салям Хатыпович Алишев (прим. ред. - советский и российский историк, специалист по истории татар и других народов Среднего Поволжья, доктор исторических наук) занимался историей XVIII века, по XIX веку был Юрий Ильич Смыков (прим. ред. - историк, доктор исторических наук, профессор). Литература должна была проходить через мелкую расческу главлита, которая не оставляла там ни крошки дискредитации Советской власти. Был большая литература, где был Аяз Гилязов, был Магдеев, Амирхан Еники – они ставили в своих произведениях человеческие программы на татарском языке, был татарский театр, татарское исполнительно искусство, хотя оно тоже подвергалось идеологизации. Сейчас, наверное, странно слышать, но Альфия Авзалова – наше все! Ее очень часто вызывали в обком, были постановления, которые порицали ее мелодроматизм, бытовизм. Но тем не менее, они ведь были!
