Участники
Регина Габдуллина - стилист
Ольга Кадейкина - дизайнер, создает вязаную одежду с национальным колритом
Джаннат Мингазова - эксперт в области моды, основатель Modest Covered, автор проекта Fashion Iftar
Диляра Садриева - региональный Директор Modest Fashion по России и СНГ
Регина Яфарова – модератор, видео корреспондент «Миллиард.Татар», корреспондент «Татар-информ»
«В связи с этим мы стараемся объединить комьюнити стилистов вокруг себя, чтобы всем нашлась работа»
Регина Яфарова. Всем доброе утро. Рады всех видеть на нашей встрече. Мы планируем обсудить тему, что надо сделать, чтобы Казань была фешн-столицей с национальной изюминкой. Давайте начнем со знакомства. Я – Регина Яфарова, корреспондент проекта «Миллиард.Татар» и автор модного телеграм-канала «МатурShik».
Регина Габдуллина. Всем доброе утро. Меня зовут Регина, я профессиональный стилист. Как видите, необычный - стилист в хиджабе. Для нас это, конечно, все равно новшество, хотя индустрия, мне кажется, в основном, благодаря Джаннат идет вперед. Мы организовывали Fashion iftar - это прям невероятнейшее мероприятие, на Республиканском ифтаре организовывали показ. Мода, именно мусульманская, идет вперед. Но, чтобы она стала с национальным колоритом - этого не хватает. Вот вы как считаете?
Джаннат Мингазова. Меня зовут Джаннат Мингазова, я основатель проекта «Modest covered», в рамках которого мы как раз организовываем показы, и не только показы, это и открытие шоу-румов, бутиков, личных брендов, мы организовываем презентации коллекций - собственно, под заказ любое мероприятие, связанное с тематикой fashion. Из самых крупных моих проектов - это Fashion iftar, который уже третий год мы проводим именно в формате fashion, а в формате женского ифтара - уже шестой год. В этом году мы охватили тысячу человек, гостей-женщин. И второй проект, который к нам прикрепился в этом году - это проведение показа в рамках Республиканского ифтара, то есть, там уже более пяти тысяч посетителей, то есть, соответственно, мне кажется, для брендов это очень интересно. Мы продвигаем не именно мусульманскую моду, мы продвигаем благопристойную моду, то есть, для любых конфессий или для людей. вообще не соблюдающих конфессии, но которые хотели бы выглядеть благопристойно, и на первый план выдвинуть все-таки интеллектуальную и профессиональную часть. В связи с этим мы стараемся объединить комьюнити стилистов вокруг себя, чтобы всем нашлась работа, чтобы все взаимодействовали, и, конечно же, максимально вкладываемся именно в идею. То есть, мы хотим, чтобы на первом плане была идея, а не коммерциализация. Потому что мы душой болеем за это дело, и, соответственно, дружественную обстановку пытаемся выстроить и вокруг себя. В рамках KazanSummit мы тоже в этом году организовываем Modest covered zone - это такая концепция, которая подразумевает под собой маркет и выступление вдохновляющих спикеров на тематику fashion и не только. Приглашаем туда всех, чтобы разделить этот момент с нами, потому что зона будет отработана дизайнером, можно будет сделать классные фотографии и видео.
«Наш тюльпан Lale - его надо интерпретировать уже в современную моду»
Ольга Кадейкина. Меня зовут Ольга, я в Татарстане не местная, приезжая из Волгограда. Мой муж из Пензы, пензенский татарин, а я русская. И так получилось, что на протяжении восемнадцати лет мы живем в Татарстане - и в Лениногорске, и в Альметьевске, и в Нижнекамске, у меня муж спортсмен, он бывший хоккеист, а сейчас тренер.
Я немножко с другой стороны захожу. У меня была другая идея, когда я создавала свою коллекцию. Когда я училась в Москве на дизайнера, то была одна из Татарстана, и мой преподаватель (она главный дизайнер в Доме моды Славы Зайцева, бессменный, самый главный дизайнер) Елена Викторовна Ржевская. Она сказала - ты должна представить свою культуру, ты должна представить свою республику, свой город.
Я создала коллекцию, назвала «Хәзинә». Несмотря на то, что я русская, я татарский, естественно, знаю, потому что у меня дети и супруг. Идея была таковой, что в Татарстане, на самом деле, очень много разных национальностей. Вот я, как один из таких представителей (у меня дочка - наполовину татарка, наполовину русская, она мусульманка). Я придумала, развила и создала принт, где знаковые и культовые для нас всех, то есть, мечеть, Кул Шариф и Храм иконы Казанской Божьей Матери. Сейчас у меня нет золота, а вообще, в принципе, оно выглядит вот так - купола, минареты, это золото и белый цвет, цвет чистоты.
У меня выпускная моя коллекция была бело-голубая, то есть, два наших культовых цвета. И в бело-голубых тонах – это всегда приятно для человека, для глаза, для духовной чистоты. Я представляла свою коллекцию выпускную, она имела такой большой успех в Москве. В связи с последними событиями сейчас меня отправляют за границу, но меня знают больше в Европе и за границей, в Москве и в Питере, чем у нас в Татарстане.
Этот принт нравится людям, его не считают избитым, несмотря на то, что да, тюльпан (ляле, Lale), но немножко интерпретация другая, вытянуты своды куполов и минаретов. Я могу о своем принте много чего рассказывать - это трикотаж. Трикотаж у меня необычный - костюмчики, худи. Идея такая, что он должен быть fashion, он должен присутствовать на показах. А почему я вдохновилась?
Когда я была в Азербайджане с супругом, то у них есть принт Бута, и он везде. И они его не стесняются, не считают его каким-то избитым, скажем так, колхозным, деревенским. Они его боготворят, начиная от жены президента Ильхама Алиева, его дочка Лейла Алиева носит. Это модно, это современно, это аутентично, и мне очень бы хотелось, чтобы наши девушки, женщины и даже мужчины носили что-то такое...
Вот наш тюльпан Lale - его надо интерпретировать уже в современную моду, опять-таки, мне очень нравятся сапожки, мне очень нравятся калфаки, но уже немножко надо интерпретировать в модную структуру.
Взять тот же Азербайджан. Тоже мусульманская республика, безумно красивые платья, платки, их сразу видно, что идет азербайджанка, она гордится. И у меня прям очень такая большая идея, я думаю, мы все объединимся, чтобы наш принт узнал весь мир, о нас, о татарах, судили не только по Тукаю, не только по известным нашим певцам, культурным деятелям, но по и нашему модному fashion.
«Все это время представляли, навязывали образ татарки - это был стиль деревенской татарки, а не городской»
Дж.М. Хотелось бы добавить в рамках этих мыслей. Наша команда сейчас разрабатывает Неделю моды, связанную именно с национальностями, но национальностями в каком плане? Мы встречались с брендом Buro Banu, обсуждали, что хотелось бы максимально привлечь молодежь к этому вопросу, чтобы молодежь хотела это носить, чтобы это было не реконструкция сугубо, но, в том числе, сочеталось с нашим временем. То есть мы же с вами понимаем, что мы живем, развиваемся, время идет, и мы можем это максимально комфортно все встраивать в нашу реальность. И вот в рамках этой Недели национальной моды наша команда хотела бы привлекать не только татарские национальные бренды, но и из других республик, делиться опытом, вообще показывать дружественность нашей республики, в том числе.
Сейчас это в разработке, собственно говоря, очень надеемся повторить успех Fashion iftar и поставить его зеркально, то есть, не так, чтобы они рядом шли, а как бы в одном полугодии один проект, в другом полугодии другой, и чтобы все это максимально комфортно, максимально с пользой могло пройти. В том числе, мы хотели бы реализовать в рамках этого проекта маркет. Потому что продажи – это тоже интересно, плюс есть много мастеров в республике, и не только в Татарстане, кто-то делает и кожаные сумки, и вышивку, и так далее, но не все возможно показать в показе, но для многих даже с точки зрения бюджета комфортнее выставиться на маркете и презентовать себя в таком варианте. А уже в будущем мы будем смотреть: если эти проекты возможно разъединить и расширить, то ок, если нет, то будем развивать свою идею. Но сейчас это однозначно прямо на пике, это востребовано и в рамках той обстановки, которая сложилась, у многих появилась тяга именно к своему национальному как к точке опоры такой - ментальной, психологической. Поэтому я считаю, что это сейчас самое то.
Р.Я. А интересно, Джаннат, вы сказали, вот с Buro Banu обсуждали, как это подстроить, сделать под современный лад, а вы, Ольга, сказали, что в Азербайджане прям гордятся и так носят. А почему у нас здесь этого не происходит? Например, если я встречаю людей, например, татарку на «Печен базары» (для кого не знает, этот базар на берегу Кабана в Казани проходит, где выставляются люди, которые что-то делают), я встречаю там людей, просто одетых в национальные костюмы.
Я начала изучать, нашла старую книгу о татарских костюмах, и оказалось, что то, что нам все это время представляли, навязывали образ татарки - это был стиль деревенской татарки, а не городской. Городские татарки одевались совершенно по-другому, то есть, у них совершенно другой крой платья, например. Я это выяснила, и так обрадовалась, что, оказывается, было что-то, это действительно выглядит прикольно. Вот то, что вы обсуждали с Buro Banu.
На самом деле, я знаю этот бренд, знакома с ним, и я о них даже писала о том, что они, например, подчистую заимствовали идею одного российского бренда в плане перчаток, я не раз об этом говорила. Что нужно сделать, почему, во-первых, не создается что-то, чем можно гордиться, что было бы круто и было бы классно носить? Я однажды, не помню, кому сказала, что ведь у нас же шьют изделия из кожи, почему у нас не сошьют, например, сумку в виде головного убора Сююмбике? Я бы такую носила., она будет прикольной формы, и что-то необычное. Почему у нас этого не делают? Или я постоянно возвращаюсь к мыслям о том, почему у нас то не делают, а почему во это, у них есть это - а почему просто переворот, и меня постоянно эти мысли тревожат, почему у нас нет чего-то своего?
Дж.М. Ну это не воровство, на самом деле, очень часто путают понятия воровства и перенимания, то есть, есть вещи, которые мы не придумаем заново.
Р.Я. Я согласна!
«Есть люди просто космос, творческие, но им не хватает этой направляющей силы»
Дж.М.. Есть определенные крои, те же перчатки как бы - ну они есть, они будут, и перчатки-сетки теперь всю жизнь не может эксклюзивно использовать только один бренд. Тем более, они сделали свой авторский принт в том плане, что это все равно так или иначе привлечение внимания к национальной тематике, то есть, там наш Кул Шариф. У людей все равно пробуждается именно какое-то желание поддержать эту идею, но именно в рамках чего-то нового. На самом деле, Buro Banu - огромные молодцы, мне кажется, я единственный, кто остался и там разорился просто, потому что я просто не удержалась перед их этим пиджаком, это именно даже пиджак, это не блейзер, с мужского плеча, с этими орнаментами ручной вышивки. На самом деле, я прям себя в нем увидела на KazanSummit, я подумала, что вот республиканский проект, вот современное звучание наших орнаментов. Я даже взяла изю (нагрудники), потому что даже его оживили как идею. То есть, именно Buro Banu продвигали идею того, что изю можно носить и с рубашкой, и с толстовкой, и с чем угодно. А в плане кожаных изделий (я уже не про Buro Banu), то есть тот же Данияр Хазиев, который делает сумки. Его называют татарский Жакмюс. Потому что форма - да, похожа, но интерпретация, то, как он это делает, его мастерство выделки кожи (а татары же всегда славились издревле именно своим мастерством в плане кожевенных изделий) это эксклюзив. На самом деле, хотелось бы, чтобы таких мастеров поддерживали, потому что у нас есть возможность развивать наши проекты и так далее, а есть мастера, которым не хватает как раз-таки этого опыта, которые бы хотели взаимодействовать с кем-то, чтобы их поддержали. Есть люди просто космос, творческие, но им не хватает этой направляющей силы, которая бы им помогла тоже выстрелить, и, возможно, нашу республику показать с какой-то другой стороны. Но все это уже в молодежи именно, то есть, более взрослые бренды, как я говорила однажды, зачастую страдают снобизмом определенным, я про национальные проекты. К ним не подойдешь - не подъедешь, даже страшно иногда обратиться, я не говорю, что все, отнюдь.
Р.Я. Я полностью согласна.
Дж.М. Но это прямо присутствует, даже в рамках показов, недавно на круглом столе мы это просто обсуждали. В рамках показов, мы же понимаем, что, когда это не государственный показ, а частный, мы собираем взносы для того, чтобы оформить всю эту площадку так, как это устроит всех визуально. А когда пишем национальным, то есть, такого не было от обычных светских брендов, вот в чем проблема. Пишешь, и они сразу спрашивают - а какой будет гонорар за то, что мы украсим ваш показ? И ты такой... Все бренды украшают наш показ, все уникальны по-своему, у каждого свое ДНК и стилистика, никто из них не хуже и не лучше, они просто разные. У кого-то есть идея целостности коллекции, это бы не будем оспаривать, а есть те, кто не совсем понимает, что нужно для показа готовить отдельную коллекцию, это совсем отдельная история. Но сама мысль. что кто-то украшает, а кто-то просто участвует - это, мне кажется, уже как-то дискриминирует, и хотелось бы, чтобы наши национальные бренды с уважением относились к молодым брендам, с уважением относились к светским брендам, вообще просто научились уважительно относиться к тем, кто их окружает, с кем они взаимодействуют, и кто в будущем, возможно, станет их клиентом, в том числе.
Р.Г. Я бы хотела добавить по поводу того, что на «Печэн базары», в основном, девушки одеваются в супернациональные костюмы, театрализованные даже, я бы сказала.
Р.Я. Это их отдушина.
Р.Я. Да, они весь год ждут, чтобы туда в таком выйти.
«Санкт-Петербург настолько воодушевился - ты из Казани, а расскажи, расскажи, что это обозначает, а это?»
Р.Г. Мне, как стилисту, хотелось бы, чтобы национальная эта изюминка, орнамент присутствовал в современном образе.
О.К. Я могу добавить, что когда обращалась перед показом, чтобы, допустим, на показе на моих моделях к костюмам украшения или обувь, я писала: «Вы не хотите повзаимодействовать, покоммуницировать? Может быть, вы мне предоставите на показ ваше изделие, а я, естественно, о нем напишу, потом расскажу, для вас вот фотографии". Читали, и мне не отвечали. То есть, это для вас, в принципе, еще одна рекламная площадка, о вас узнают, я возьму, приеду, заберу, аккуратненько на модель надену, она пройдет буквально пять минут, я сниму, и также аккуратно привезу вам. То есть, читают, и то, что там у тебя четыре тысячи подписчиков - ты кто, я могу прочитать и даже не написать: «Здравствуйте, извините, нет».
Я ездила в Санкт-Петербург, добавлю, что я больше историей моды увлекаюсь, для меня интересно fashion-fashion, а не просто взяла и скопировала что-то. Я посещаю музеи, дворцы. У меня цель была усадьба Юсуповых, это наш самый известный татарский древний род, очень много я взяла оттуда, конечно же, там все снимала на видео и перерабатывала. Как вы, Регина, сказали, знатные татарки - они абсолютно по-другому одевались, совершенно, безумно красиво, стильно и современно необыкновенно. Я написала в группу TFP Санкт-Петербурга: «Я казанский бренд, у меня свой принт, я хочу поснимать и сделать съемки в каких-то особняках». На основе TFP, абсолютно бесплатно, мне написало человек пятьдесят фотографов и более трехсот, наверное, человек моделей и визажистов. Я была поражена! Я уже выбирала, я привезла свои костюмы, и потом я спросила фотографа, какой-то очень популярный питерский фотограф, когда он мне уже отдал фотографии. Десять с половиной тысяч у него стоит час. Я говорю: «Женя, а почему вы пошли мне навстречу, четыре часа мы фотографировали в особняке?» Он говорит: «А мне это интересно! Потому что в Санкт-Петербурге у нас приезжают, понятно, коммерческие съемки, безусловно, это все понятно. Я посмотрел твою страничку, пролистал, я такого не видел, и мне интересно стало». Модели - те модели, которые снимаются только в коммерческих съемках, визажисты пришли, то есть, для меня был шок то, что Санкт-Петербург настолько воодушевился - ты из Казани, а расскажи, расскажи, что это обозначает, а это? Людям из других городов это интересно! Нашим людям, когда я пишу - предоставьте, пожалуйста, сережки - читают и «пф».
Р.Я. Особенности менталитета.
О.К. Вот это у меня был шок. Да, в Юсуповском дворце, когда я была, разговариваем, гид рассказывает, она видит, что я фотографирую, я говорю - я дизайнер, из Казани, мне очень интересно, чем жило то поколение XVIII века, татары - какие они были? Она говорит - так интересно. А у вас театр - она говорит, до сих пор работает. Я говорю - интересно было бы поставить татарскую нашу оперу или балет, ну балет нет, там очень маленькие залы. Но Юсуповский дворец может быть, из оперы «Сююмбике» что-то взять, какую-то часть, представьте, как это классно! А она - такая коллаборация интересная. То есть, гиду интересно. А нам, по большому-то счету, не очень и интересно. Мы взяли, коммерциализировали, продали, и что там будет дальше для наших потомков... Немножко истории не хватает. Немножко, может, уйти совсем с этой коммерции, я понимаю, что деньги, деньги, без этого никак.
«Сейчас еще очень отзываются именно молодые бренды на такое взаимодействие, как коллаборация»
Диляра Садриева. Вы не заставите бренды уйти от этого. Есть те, которые с удовольствием откликаются, есть бренды, которые нацелены на профессиональную работу. Возможно, просто, это не те бренды, к которым вы обратились.
О.К. Возможно.
Д.С. Те, которые, в общем-то, понимают, что это взаимодействие будет им полезно, все бренды, которые профессионально работают, они всегда откликаются. Здесь просто уровень немножко не тот, просто, значит, найдите другие бренды.
О.К. Я в Buro Banu тоже обращалась, они прочитали и не ответили.
Д.С. Очень мало, вы понимаете, тут из количества в качество, значит, недостаточное здесь еще количество брендов, которые готовы работать профессионально, так же, как вы, которая увлечены, которая понимает необходимость этого, которая понимает необходимость продвижения и культуры, и республики. Но все же разными категориями мыслят, поэтому мы не можем их заставить.
О.К. Я согласна с вами.
Д.С. Мы можем предложить, кого-то мы можем взрастить, воспитать, научить, чем вот, собственно, я и занимаюсь много лет. И уже потом вот с ними мы уже м работаем, уже что-то делаем более серьезное.
Дж.М. На самом деле, сейчас еще очень отзываются именно молодые бренды на такое взаимодействие, как коллаборация, потому что все равно молодое поколение дизайнеров более активное, open mind, то есть, у них немножко другое восприятие реальности. Если наши дизайнеры, которые сформировались давно, они с определенным восприятием и консерватизмом относятся к некоторым моментам, это было видно даже на круглом столе, который был недавно в Кремле по теме национальной моды. Они, даже когда высказываются, начинали с фразы: «Я достаточно консервативен, чтобы принять эту площадку как площадку для молодых». То есть, они видят там музей, они там видят что угодно, что в статике, оно неподвижно. Вот ты поставил, приходишь - постоял, повосхищался, ушел, и оно дальше покрывается пылью. Для них какая-то активность, к сожалению, что-то пугающее, что-то новое. И как раз после того, как я не выдержала и высказалась по этому поводу, что пора отодвигать этот снобизм и работать с молодыми, обмениваться опытом, как раз произошла эта история с Buro Banu. Если раньше они строили диалог по одному варианту, сценарию, то сейчас они заинтересовались, и мы обсуждаем вариант даже вплоть до турне по городам, чтобы именно обмениваться этим опытом. Вот такая работа с брендами, мне кажется, очень важна.
Д.С. Это один из немногих, этот бренд, я за ним очень давно наблюдаю, уже несколько лет, практически с самого начала, и мне нравится, что они как-то очень уверены, они знают, чего они хотят, куда они идут, у них есть четкое ДНК бренда, их не болтает - не шатает, и очень много современного они привносят, и действительно, ищут новые пути развития, новые коллаборации. Но это вот прям один из немногих, потому что там еще команда очень такая интересная и разновозрастная - и молодые, и среднего возраста - вот это и позволяет.
Г.С. Несмотря на это, я видела их последние два показа, но там опять-таки, в основном, национальные костюмы.
Р.Я. Там новизны я тоже не увидела.
«Татарский Жакмюс»
Дж.М. Они вчера сказали об этом, они просили дать им сетку мероприятий, чтобы они могли подготовить, то есть, как раз то, что мы обсуждали вчера (а мы вчера встретились и поговорили помимо их мероприятия). Мы обсудили тот момент, что они готовы, морально готовы предоставить коллекцию и для светского показа, он будет другим - другая длина, другие варианты ношения, они готовы поучаствовать и в мусульманской вариации, то есть, в рамках Ифтара все равно все покрываются больше, чем на других благопристойных показах, а также они готовы повзаимодействовать и по национальной тематике - там уже будет ближе к реконструкции. Они готовы к этим вариациям, просто их нужно дать, и, соответственно, в рамках этого мы сейчас все эти проекты готовим - и показы Недели национальной моды, и ифтар, и все остальное.
Р.Я. То есть, будет какое-то изменение, движение в сторону изменений?
Д.С. Конечно же, это же всегда кастомизация под тот или иной проект. Если они готовы к кастомизации - это уже половина дела, но всегда требует время. Любая коллекция - это, во-первых, финансовые затраты, это временные затраты. Если вы хотите получить хороший продукт, конечно, это надо заранее готовить, и тогда они смогут кастомизировать относительно того или другого мероприятия. Если вы хотите видеть что-то более современное, это должно делаться заранее.
Р.Г. К вопросу про «Печен базары» - почему девушки так одеваются? У них просто нет примера. Где им взять пример, образец подражания, вдохновения, чтобы одеться вкусно, интересно, актуально, стильно?
Дж.М. Допустить какие-то эксперименты не бояться, потому что многие к национальной одежде относятся как к чему-то формальному - оно вот такое, какое оно есть, и это неизменно. На самом деле, здесь, возможно, дать нужно им понимание, что экспериментировать - это хорошо.
Р.Я. Каким образом это сделать?
Дж.М. Ту линию, которую я гну с молодыми дизайнерами, которые не боятся сейчас что-то делать более интересное, я имею ввиду те же сумки, которые встраиваются в нашу реальность. вот Данияр, я все про него…
Р.Я. Это который Жакмюс? Я тоже с ним познакомилась недавно.
Дж.М. Да-да, на самом деле, он продолжает творить, потому что он всегда отправляет мне просто посмотреть свои эскизы, оценить, потому что он знает, что я всегда встречаю это с восторгом, и мне нравится, что он хотя бы движется в этом направлении, и здесь нет такой мысли, что он там повторяет или еще что-то. Как я и сказала, есть те модели, которые мы не придумаем заново, они есть, но он добавляет такие изюминки, которых, возможно, нам действительно не хватало. И очень хочется, чтобы их поддерживали.
Р.Я. Поэтому он и незаметный.
Дж.М. У него мало рекламы просто.
Р.Я Да, очень хороший мастер.
Дж.М. У него мало рекламы, у него нет бюджета на развитие, понятное дело, раз нет бюджета - нет директора, который будет направлять… Он космический дизайнер, который летит в своей идее, и он не сможет заниматься этими всеми экономическими вопросами, и поэтому хотелось, чтобы, возможно, со временем появилась какая-то площадка, может, в рамках нашей Недели, которую мы разрабатываем, чтобы их можно было поддержать, вести, дать на первое время какую-то возможность финансовую себя попробовать развить.
Р.Я. Именно для молодых дизайнеров.
Дж.М. Да-да, для молодых. Возможно, какие-то более взрослые бренды, скажем так, смогут взять их под свое крыло, поддержать на каком-то этапе обмена опытом - это про наше, татарское, как мне кажется, вот это взаимодействие и общение.
«Сейчас в Татарстане поддерживают чисто исторические коллекции, но вот мы там и останемся»
Д.С. Смотрите, насколько я знаю, в основном поддерживают просто чисто национальные исторические коллекции, а здесь очень важно поддержать именно таких дизайнеров, которых Джаннат упомянула, которые привносят национальное наследие в современную жизнь, и позволяют нам этим пользоваться сейчас и продвигать в современной жизни, а не просто.
Насколько я знаю, сейчас в Татарстане поддерживают чисто исторические коллекции, но вот мы там и останемся, мы таким образом не сохраним национальную культуру, если мы будем цепляться за прошлое. Мы должны сохранить определенные техники, технологии и привнести их в современную жизнь. Таким образом мы только сможем сохранить и передать дальнейшему поколению, и привить любовь, главное, к национальному только через современные изделия, но никак не сохраняя эти архаичные костюмы. Хотя это тоже прекрасно, но всему свое время и место.
Дж.М. Да, подобающая реакция, когда я выложила с показа Айшат Кадыровой, там ожидали как раз прям самое такое национальное. Я выложила с восторгом просто от деталей, мне нравится то, что там говорили именно про вышивку, но люди там не были, они не слышали, как это сопровождалось, и в ответ приходило: «Джаннат, ты серьезно, это же невозможно носить?» Я говорю - это и не для носки, это как раз реконструкция сугубо для вдохновения, чтобы мы посмотрели. Такие вопросы, конечно, чаще задают те люди, которые смотрят те же показы от Кутюр и потом задаются вопросом - это же не носибельно? Это что такое, зачем они это показывают? И они не понимают, что это просто материал для вдохновения, чтобы они могли дальше идти.
Д.С. Чтобы перерабатывать информацию и уже реально переносить это как визуальный опыт. Визуальный опыт - он его перерабатывает, чем его больше, чем человек способен видеть разную красоту, разные проявления красоты с разных сторон, у разных народов, культур, и потом уже выдается как бы переработанный продукт, когда мы уже можем в реальной жизни, он как бы не в прямом прочтении, он там в каких-то деталях. Я так понимаю, что показ был в рамках Дней национальной культуры, но это вообще не про это. Этому показу соответствует, это соответствует определенной тематике, и здесь уже совершенно не про…
Р.Я. Они представляли национальный костюм, потому что это были Дни чеченской культуры.
Д.С. Я тоже про это говорю, естественно, а что они еще должны представить, если это Дни чеченской культуры?
О.К. Согласна. И вот сразу вопрос. Почему вы не присутствуете в жюри на конкурсах, меня этот вопрос очень интересует.
Д.С. Может, потому, что я не из Казани, но на других я, конечно, присутствую.
О.К. Вы знаете, я участвую в конкурсах, но я решила, что я больше участвовать в конкурсах в Татарстане не буду, мне посоветовали это тоже дизайнеры. Для меня было непонятно, не буду говорить, где мы с Ильгизой познакомились, на каком конкурсе, конкретно конкурс и жюри, жюри этих я знала, я там училась, я не просто так пришла, нарисовала, мне отвязали или отшили - я заканчивала, у меня есть образование, я заканчивала курсы трикотажной коллекции у лучшего трикотажника России Людмилы Норсоян, это к тому, что человек взрослый, но она уже ушла в digital-моду, ей больше шестидесяти лет, возраст - это не показатель того, что человек будет сидеть на одном месте, то есть, она абсолютно в digital ушла. На самых лучших заводах и фабриках Италии и Франции ее разработки именно трикотажные, я у нее училась, но не суть. И когда я представила на этом конкурсе свою коллекцию, рассказала о своем принте, о своих рукавах-буфах, это мое изобретение, в трикотаже этого не было. Когда я заканчивала академию в Москве, мне преподаватель сказал - я тебе не дам диплом, пока ты не создашь что-то такое с рукавами необыкновенное. Я сказала - из трикотажа это невозможно, они никогда не будут форму держать такую, как сейчас последняя коллекция McQueen и так далее. А ты думай. Я год ломала голову и создала все-таки этот рукав, рукав гофре, который держит форму. И на этом конкурсе я рассказывала - вот мой принт, вот татарский, коллекция называется "Хәзинә". Выигравший местный конкурс человек ехал в Москву представлять Татарстан. Я, значит, все это дело рассказала, показала, как я вязала, я сама вяжу, я научилась специально, а я юрист по образованию, у меня Академия МВД первое образование.
Я научилась вязать на машинке, я изначально прошла все, я умею вязать на станке, я закончила Академию дизайна и брендинга, я дизайнер. Я все это рассказала, показала - вот мое ДНК бренда, я хочу представить коллекцию «Хәзинә» от Татарстана. А выиграла девушка, которая просто распечатала QR-коды на спине, на плечах.
«Мои волгоградские татары мои вещи носят, для них это аутентично»
Р.Я. Нужно просто на другие конкурсы представлять.
О.К. Нет, и она поехала представлять Татарстан.
Р.Я. Вас там просто не поняли.
Д.С. Может быть, формат был не тот?
О.К. Я понимаю, но я знаю, что дальше эти люди, которые сидят в жюри, они ведь сидят и в других организациях.
Дж.М. Виктория тоже отказалась. Мы взаимодействуем с дизайнером Викторией Андреяновой, она сказала, что почему-то не хотят, но я немножко не поняла, потому что я не в Москве нахожусь, не взаимодействую, но она сказала, что она бы не хотела там быть даже в жюри. Ее как эксперта пригласили в жюри.
Д.С. Там оно политизированное, что ли, не хотят в это влезать, скорее всего?
Дж.М. Несколько есть моментов с разных сторон.
О.К. В общем, наше сообщество дизайнеров, мы выпускники, никто из нас не идет. Опять-таки, я за ЦДД (Центральный Дом Дизайнера – ред.), у меня Рената Ренатова, мы все дизайнеры, и Саша Гапонович, все выпускники нашей Академии - все в первую очередь хотят попасть к ней. Это Центральный Дом Дизайнера.
Р.Я. Она один трикотажный бренд очень хорошо пристроила.
О.К. Понятно, что все хотят на Wildberries, на Ozon, все это понятно монетизируется... Но дизайнеры хотят попасть уже в ЦДД.
Р.Я. Прекрасно, ее сразу взяли, вам надо было тоже сразу Ренате показаться.
О.К. Я с ней как бы общаюсь, но я понимаю, что пока еще финансово, не готова, могу не осилить. Но дело не в этом, дело в том, что я лично на своем примере поняла, что от Татарстана я двигаться не смогу. Я продвигаю татарскую культуру сама лично, за мной никто не стоит.
Р.Я. Так всегда и двигают, по-настоящему двигают именно такие люди, как вы.
О.К. Я знаю, что мои пензенские татары, у меня супруг из Пензы, татары носят. Я из Волгограда - мои волгоградские татары мои вещи носят, для них это аутентично, это приятно, это стильно, классно. Вот она идет с моей сумкой, там татарский мой принт.
Д.С. Я тоже с удовольствием оценила.
О.К. У меня есть украшения, есть брошь. Да, мы сейчас переезжаем с мужем в другой город - я знаю, что там тоже пойдет, то есть, в Санкт-Петербурге носят, в Москве носят.
Д.С. Хороший продукт везде пойдет.
О.К. Германия, Франция носят, а как бы здесь девушка с QR-кодами ходит. По рукам бьет это, немножко бьет.
Д.С. Вы не расстраивайтесь.
О.К. Нет, я иду дальше.
Д.С. Это не должно вас выбивать, потому что же кроме, в конце концов, есть целый мир еще вокруг.
О.К. Поэтому я не расстраиваюсь.
«Татары жили на всей территории Российской Федерации»
Р.Я. Мне интересно, у меня такой вопрос. Что надо сделать, чтобы Казань была fashion-столицей с национальной изюминкой, чтобы другие национальности приезжали в Казань и знали, что здесь они могут показать что-то, что это разойдется, чтобы здесь было такое сосредоточение - здесь можно показать свою айдентику, и она будет ценной и востребованной? И это будет считаться классным, а не чем-то ужасным.
Д.С. Во-первых, это надо избавиться от этого присущего высокомерия. Целые анекдоты ходят на эту тему, что Татарстану только своего глобуса не хватает. Я тоже очень люблю свою нацию, но я не татарстанская, не казанская, в нескольких поколениях московская татарка. Причем, я думаю, что в нас даже более настойчиво и сильно воспитывали любовь к татарской культуре, чем те, которые здесь находятся. Они даже часто не понимают эту ценность собственной культуры, или только воспринимают ее через архаичность.
О.К. Я с вами настолько согласна... Извините, прям на две секунды ворвусь. У меня муж из Пензы, его мама из пензенского села татарского, это недалеко от Тарханов, где родился Лермонтов, и настолько у них сохранились традиции, даже в советское время в татарском селе не разговаривали на русском, насколько они сохранили эту аутентичность какую-то татарского народа в маленьких уголках со всей России.
Д.С. Должно быть понимание, что татары и Татарстан - это не есть единственная земля татар, и татары - это не в Татарстане, потому что исторически татары жили всегда на всей территории России. Это единственный, кстати, народ в России, кроме русских, которые жили всегда исторически на всей территории современной Российской Федерации. Соответственно, у нас нет, что татары в Татарстане. Чеченцы в Чечне - так исторически они там жили, потом чуть-чуть где-то выезжают, но это их земля. Дагестанцы то же самое, если мы берем. Татары жили на всей территории Российской Федерации, и это нужно продвигать, на самом деле.
О.К. Объединять.
Д.С. Во-первых, это коренной народ всей территории Российской Федерации, но, так как у нас все-таки есть Татарстан, есть столица - через это мы можем сделать здесь такой центр.
Р.Я. То есть, Казань может стать этой столицей?
Д.С. Это знаете, как open mind, немножко больше - широко смотреть не только на все другие народы, но хотя бы еще на других татар, живущих на всей территории Российской Федерации.
Дж.М. На самом деле, эту идею я продвигала, когда мы обсуждали, и с нашим инвестором Радиком Абдрахмановым, и с Инвестагентством мы этот проект пытались обсудить в рамках того, чтобы создать здесь свою Неделю моды, настолько вложиться в нее и развить, чтобы действительно брендам стало интересно.
Р.Я. Вы имеете в виду господдержку, правильно?
Дж.М. Да, в том плане, что Татарстан для брендов еще не интересен. Брендов не только национальных, но, в принципе, многие бренды не с большим желанием сюда едут, потому что здесь совершенно другая покупательская способность. Об этом говорят и байеры, именно казанские... Здесь все идет очень сложно, и многие бренды поэтому уезжают, то есть, здесь нет продаж практически в республике, другое отношение у аудитории. И эта культура, которую здесь надо бы развивать, потому что не сказать, что финансово здесь люди менее состоятельные, чем во всей России. Татарстан отправляет как бы немало в общую копилку, и, собственно говоря, хотелось бы здесь за счет развития именно модной этой культуры привлечь другие бренды. И наши, в том числе, отправлять, презентовать республику и во Францию, и на нью-йоркскую Неделю моды, чтобы это было интересно, вкусно, но не так, как это всегда происходит в Татарстане, где выигрывает тот бренд, который должен выиграть. А хотелось бы, чтобы то, о чем я гну сегодня линию, вот эти либо начинающие, либо очень творческие, либо просто космические дизайнеры могли вот этот космос свой показать другим странам. В рамках этого я как раз прописывала целый план, как это можно здесь реализовать, но сказали - пока вот, мы спортивная столица, и так далее...
«Основательница Miami Swim Fashion Week изучала, кто такие татары»
Дж.М. И я сказала, что одно другому не мешает, то есть, хотя бы начать - и в формате конкурса начинать в том плане, что тот, кто выигрывает, действительно выигрывает, тот едет в другую страну, а мы приглашаем оттуда их дизайнеров. Я работаю, вообще у нас fashion-ассоциация, туда входит Майями (США), туда входит Франция, Марокко, Индонезия и Австралия. И мы этим опытом обмениваемся. В этом году должны были наши дизайнеры с Fashion Iftar улететь, то есть, те, кто получил эту возможность бесплатно поучаствовать в других странах, а к нам должны были прилететь их представители-дизайнеры. Но, собственно, границы закрылись, единственно, с кем они остались более-менее отношения - с Индонезией, но пока обстановка такая, в любом случае, мы сейчас это активно пытаемся продвигать, взаимодействовать и дать возможность. И самое интересное, что когда мы общались с той же Норшам Гарсия, это Miami Swim Fashion Week, первой недели благопристойной моды в США, они этно-тематику поддерживают прямо очень. Она изучала, кто такие татары, как раз в этом году она должна была организовать показ на KazanSummit, но в связи с политической обстановкой пришлось отказаться. Она дала отказ, так как в США это сразу идет реакция на их репутацию, и, соответственно, она сказала, что ей прям очень интересно изучить нашу татарскую культуру. Она сама с Малайзии, туда переехала еще в детстве, и весь этот обмен национальной тематикой и всем, связанным с этим, ее интересует. И поэтому хотелось бы как-то, возможно, через такие хотя бы каналы продвинуть дальше нашу татарскую культуру, то, что она действительно концентрируется в Татарстане, а другие татары приезжают сюда на этот конгресс, из США и так далее. То есть, у нас есть такая тема, не мода, а просто татары так собираются, но в обмене опытом в плане одежды тоже хотелось бы сделать.
Я знаю, даже вот в Турции очень сильная диаспора татар есть, и я более, чем уверена, что они какие-то свои ремесленные моменты сохранили, что испокон веков идет. И так же у нас здесь вышивка кожей, татарская мозаика, делают же национальные сумки. Возможно, там есть что-то свое, то есть, хотелось бы, чтобы была возможность, отлаженная такая, обмениваться этим опытом. Возможно, нужна какая-то Академия, которая бы давала возможность такого обмена. Если здесь не хотят Неделю моды, не видят, не приветствуют пока и не готовы к ней морально. Та же площадка, которая в Кремле сейчас стоит пустует, и обсуждается, что же с ней можно в итоге сделать. Там немного места, но дать хотя бы вот такое пространство в центре Казани, это все-таки Кремль, это наш самородок, можно было бы вот там это сделать. Но почему-то все упирается в то, что давайте сделаем музей, и все, и будет оно стоять, ты будешь сам что-то разглядывать, но ты не будешь это изучать.
Продолжение следует
Фото: Рамиль Гали
