Тридцать восьмым героем специального проекта стал певец, автор-исполнитель и участник всех сезонов фестиваля «Үзгәреш җиле» Ильгиз Шайхразиев.
В интервью корреспонденту ТНВ Шайхразиев рассказал о создании песни о дружбе народов, отсутствии стремления к получению наград, а также о переделывании татарской классики на свой лад.
«Просто хочется, чтобы мой внутренний Ильгиз сказал: «Уау! Это круто!»
- Есть круг людей, которые очень хорошо знаком с вашим творчеством и есть люди, которые о вас совсем ничего не знают. Кто ваш слушатель, Ильгиз?
- Я думаю разные люди. И среди татар очень много слушателей и среди русских, мне пишут: «У вас интересная музыка, прикольно то что вы делаете». Я в свое время пел и фольклорные песни и народные, потом меня как-то кинуло на мунаджаты. И когда проходили какие-то религиозные мероприятия, то меня звали. Но где-то потанцевать и зажечь в клубе – это тоже мое.
- Могут ли композиции на татарском языке, которые вы исполняете быть наравне с американскими, европейскими композициями?
- Конечно, могут, но это, наверное, не будет на какой-то популярной радиостанции.
- Почему?
- Потому что даже если взять огромное количество людей в мире, которые говорят на русском языке, то мало кто из русских исполнителей выходит на мировой уровень. А тут татарский… На каком-то экзотическом варианте это можно сделать, и если кто-то решится на это я буду только рад! Это очень специфическое явление. Хотя, у музыки нет языка.
- Раньше вас можно было представить и как эстрадного певца, сейчас вы отошли от этого. Это было сделано намеренно?
- Я сам в себе ищу какие-то новые грани. Потому что я слышу много современной музыки и хочется попробовать «А вдруг у меня получится!». У меня нет намерения уйти от эстрады, либо прийти в другое место, просто само собой так получается.
- А почему мы не можем услышать вас на радио, увидеть на татарском музыкальном канале?
- Люблю все радиостанции и каналы, но никогда не было такого, чтобы я заходил и договаривался о ротации, это все происходит на приятельских отношениях, с людьми которые все организовывают. Если они меня ставят – я благодарен им! Но проталкивать себя куда-то у меня не получается.
«Чем больше ты пытаешься кому-то нравиться, тем больше ты разочаровываешься в том, что ты кому-то нравишься»
- У вас есть песня «Татар эстрадасы» (пер. с тат. «татарская эстрада») – это небольшое хулиганство, там есть такие слова как: «Потерпи еще немножко и у тебя будет звание Заслуженного артиста». Как вы относитесь к официальному признанию? Тем более сейчас есть такая тенденция, что молодые артисты, которые только начинают свой путь уже получают звание «Заслуженный артист РТ». Как вы к этому относитесь?
- Я никуда не стремлюсь! Знаете, в один момент моей жизни я вдруг подумал, что чем больше ты пытаешься кому-то нравиться, тем больше ты разочаровываешься в том, что ты кому-то нравишься. Когда ты находишься в ожидании понравится кому-то, то окружение «для которого ты работаешь» - начинает на тебя влиять. И какой-то Ильгиз внутри говорит: «Подожди, ведь есть крутые вещи, которые ты мог бы сделать и сверлить меня снизу, во что ты превращаешься?!». Желания добиться какого-то особого признания – нет! Хотя, может быть, любой артист хочет добиться признания и я вру сам себе. Просто хочется, чтобы мой внутренний Ильгиз сказал: «Уау! Это круто!».
Некоторых коллег, которые получили звания, я знаю лично, я с ними работал на огромных городских, республиканских площадках. Так получается, что их не крутят по радио и телевидению, но я вижу, что они выступают на фестивалях, получают первые места. И это вижу не только я, но и руководители министерства культуры и естественно они оценивают их работу. Ясное дело, что люди, которые не видят этих артистов – могут возмутиться этому. Но я бы сказал: «Дорогие зрители, не всегда звания дают через знакомства». Были моменты, когда ты вдруг спрашиваешь: «А кто это получил звание? А что вдруг?», и это не от того, что я тоже хочу получить какое-то звание, а ты думаешь, что есть же мои знакомые, коллеги, которые не вылезают с радио и телевидения, живут в турах по несколько месяцев, работают и не заслужили заслуженного. На этом фоне и была придумана шутка, песня «Татар эстрадасы».
- Вы из Набережных Челнов и отлично говорите на татарском языке, за это нужно благодарить в первую очередь родителей?
- Наверное, да! Потому что мы дома разговаривали на татарском языке, и в деревне, не было такого, что мне родители говорили: «Татарча сөйләш», все происходило самой собой. А еще я благодарен 29-й гимназии, сейчас это татарский лицей. До 9 класса у нас все приветы были на татарском языке, а ближе к экзаменам нам предложили изучать точные науки на русском языке, чтобы готовиться к поступлению.
- А как вы теперь с женой и двумя детьми общаетесь?
- Я с детьми говорю на татарском языке. Но в детском саду 50/50. Но для детей нет разницы «яблоко» или «алма», для них есть предмет, который нужно ка-то назвать. Но старший сын сейчас уже понимает больше и пытается говорить со мной по-татарски, особенно когда ему что-то надо. Это я по себе знаю. Когда я общаюсь со своими двоюродными братьями и сестрами, говорил на русском языке, хотя знал что он татарин и я татарин, и я думаю что это молодежное веяние. Лет в 15-17 приходит осознание того, что важно сохранить свой язык.
- В 15 человек понимает, что ему дорог родной язык?
- Он начинает осознавать, где родной язык, что им нужно пользоваться. До этого момента ребенок просто живет!
- Все же существует проблема, что дети не говорят на татарском языке и не только городские…
- Вопрос «Что делать?» возникает тогда, когда вы обозначаете это проблемой, я из этого проблемы не делаю. По поводу своих детей могу сказать, что я говорю с ними на татарском, а они могут пропускать русские слова. Но это делают все, татары в разговоре не употребляют «мөгаен», а они говорят «наверное». Но я не вижу в этом проблему! Просто детям нужно объяснять, что это твой родной язык, заложить зернышко, и оно все равно прорастет.
«Сегодня есть какое-то противостояние в татарской музыке это наше, а это не наше»
- Вашу музыку очень любит молодежь, но вы подводите под этот новый формат еще и татарскую классическую, народную музыку. Вы делаете это намеренно? С какой целью?
- Во-первых народная музыка она во мне. И как любой музыкант я люблю через себя проносить какую-то идею. Потому что я вырос на этих песнях и я хочу их еще раз пережить. Но, хочется дать им новое звучание. Бывает, что я услышу какую-то красивую песню, потом напеваю ее сажусь за фортепиано, перепиваю и хочу сделать ее своей.
- Какие песни вы переделывали под новый формат?
- Мы переделывали песни «Милэшлэрем» Зуфара Хайретдинова, народную песню «Райхан». Это классика и я их пел в университете под фортепиано, пел народные песни в ансамбле «Сорнай». И если я их не переделаю я не буду спать.
- Не ругают ли вас за такие эксперименты?
- Ругают! Даже на «Үзгәреш җиле» жиле критики было много. Но у других народов, например, молодежь на Западе слушает Фрэнка Синатру, эстрадных исполнителей 40-60-х годов и современную музыку. Но наша молодежь не слушает наших ретро исполнителей в классическом варианте. Почему я говорю что я «имею прав» исполнять х по-своему не для того чтобы кому-то понравилось, а для себя. Я уже заслушался этими песнями, обогатился, и поэтому считаю, что могу исполнять их по-своему, а некоторые люди даже не знают эти жанры. Хотя Ильхам Шакиров как и другие в то время, очень революционно подходили к аранжировкам и даже к исполнению. В народной музыке очень мало вальса, но народ же это взял и сказал: «Это наше!». Сегодня есть какое-то противостояние это наше, а это не наше.
- Видимо есть страх что «наше» потеряется?
- Наверное, есть! Потому что не умеем ценить то, что у нас было. Есть ли у нас какой-то фильм про Ильхама Шакирова, про его жизненный, творческий путь? Или про Альфию Авзалову? Нет! Если это снять сегодняшними методами, чтобы это было интересно и молодежи, показать в фильме, какими они были крутыми революционерами в свое время.
- Вы выступали в Нью-Йорке в Карнеги-холл на фестивале «Үзгәреш җиле». Как-то в интервью вы говорили, что очень волновались перед выступлением…
- Ну, живешь себе и живешь в Набережных Челнах, в деревне, в Казани все вокруг татары, ты не задумываешься о том, что ты татарин, ты просто радуешься тому, что у тебя есть. Но когда я начал выезжать за рубеж и представлять Татарстан и нашу культуру, и говорить что я татарин, я осознал это. В другой стране тебя спрашивают: «А как по-вашему будет мамам? А как будет спасибо?», в этот момент приходит осознание, что я татарин и нужно вести себя прилично, люди смотрят и это ответственность. Часто после исполнения песни за рубежом спрашивают: «О чем была эта песня?», ты рассказываешь и появляется блеск в их глазах, когда они твою музыку соотносят с текстом. Это прекрасно! Конечно же, в Карнеги-холл думаю, волновался не я один, а все. Потому что это площадка, откуда ты можешь транслировать на весь мир. Спасибо всем кто это организовывал!
- Как вас воспринимала публика?
- Отлично! Мы выступали третьими, и у нас была заводная песня, все хлопали, улыбались.
- Как-то выписали у себя в соцсетях, что у вас десятки песен, которые вы создали, записали, но они не презентованы. Ваша песня «Тынычлык жыры» - он о народах, нациях, дружбе. Как вы к ней пришли?
- Я думаю, что многие люди задумываются над тем, что мы отталкиваем друг друга, говоря: «У меня есть своя компания, у тебя есть твоя компания», тем самым ограничивая себя этим. Но явление «есть мы, а есть они» - мне не нравится! Я бывал за рубежом, там люди просто живут, и не только в Европе, люди на разных частях планеты. И дело не в территориях, а больше в голове. Я об этом много думал и это вылилось в строки.
