«Разработать всестороннюю типологию поведения интеллигенции в советские годы весьма непросто»
Отношение интеллигенции к национальному вопросу показывает наличие у нее совершенно разных подходов к нему – от сознательного отречения от собственной национальности до активного отстаивания родной культуры или даже выдвижения националистических лозунгов. Однако разработать однозначную, ясную и одновременно всестороннюю типологию поведения интеллигенции в те годы весьма непросто, учитывая отсутствие подробного статистического материала, который отражал бы основные аспекты ее социальных установок и неоднородность взглядов. С другой стороны, изучение этого вопроса осложняется тем, что в условиях СССР люди не имели возможности озвучивать свое отношение к национальным проблемам.
Поэтому, осознавая это и опираясь на имеющиеся источники, в настоящей работе дается беглый обзор отношения интеллигенции к этой проблеме в период с середины 1950-х до середины 1980-х гг. При этом сначала рассматривается вопрос сохранения собственной идентичности, а потом и культуры. Попытка хотя бы поверхностно проанализировать реакцию национальной интеллигенции на все это отнюдь не означает, что эта проблема будет рассмотрена всесторонне. Поскольку данное исследование посвящено преимущественно вопросам идентичности, то внимание будет сосредоточено на ее различных вариантах.
Поэтому речь будет идти не только об механизмах ассимиляции, которые, кстати, не являются универсальными для всех – например, у переселившихся в США или Австралию они были одни, а у поляков в Германской или Российской империях – другие. Свою специфику и чрезвычайно сложное течение они имели и в Советском Союзе, где к тому же были тесно связаны с другим важным и во многих отношениях уникальным явлением – советизацией.
С учетом сказанного можно выделить три основных типа поведения советской интеллигенции в этих обстоятельствах.
«Равнодушные»
Представители этого типа поведения были равнодушными к сохранению собственной этничности, индифферентно воспринимали национальную политику Советского государства, и пассивно относились ко всему с этим связанному. Считая себя башкирами, татарами или бурятами, они не бравировали своей идентичностью, но и не собирались от нее отказываться.
Охарактеризовать эту категорию населения крайне сложно, хотя она, вероятно, составляла большинство национальной интеллигенции. В основном это были те, кто жил в чужой для них городской среде с доминирующей в ней русской культурой, их связи со своей, преимущественно сельской культурой, были слабыми, однако в горожан они превращались медленно. Обычно это были лица с техническим образованием, которое по определению не предусматривает сохранения интереса к родной культуре. В конечном итоге интеграция в городскую культуру приводила к обрусению этой части населения, и этому во многом способствовали смешанные браки с русскими.
«Решившие обрусеть»
Оно принимало различные формы и было вызвано разными причинами, чаще всего – признанием русской культуры (или, точнее, советской русскоязычной культуры) как «более высокоразвитой», более значимой и позволяющей сделать неплохую карьеру. Причиной такого поведения были переселение в город, в котором привычные ценности становятся бесполезными, давление со стороны другой нерусской этнической группы, и, наконец, желание стать более социально развитым.
Зачастую родители не возражали против обрусения своих детей, ибо, в полной мере пострадав от недостаточного знания русского языка, хотели избавить свои чада от этого или полагали, что у культуры их народа нет будущего. Понимая ограниченные возможности родного языка, эти люди зачастую приходили к выводу о неразвитости своей культуры вообще.
«Русская культура – это культура гораздо более развитая, чем другие культуры, такие, как башкирская или татарская, поэтому ее необходимо знать, чтобы полноценно участвовать в общественной, политической и экономической жизни… – рассказывал Мидхат Шакиров, в 1969–1987 гг. возглавлявший Башкирский обком КПСС. – Куда же без русского языка? По специальности я инженер, но разве смог бы им стать, если бы знал только башкирский, в котором отсутствуют технические термины?.. Мой отец был профессор-языковед, он знал башкирский, татарский, русский, арабский и другие языки, но отправил меня в русскую школу, решив, что это пойдет мне на пользу… Я поступил так же со своим сыном, вот теперь он директор московского института, у него в подчинении работают 700 человек. Добился бы он этого, если бы владел только башкирским языком?»
«Несогласные с советской национальной политикой»
В СССР фрондеров было больше всего в Прибалтике, на Украине и в Закавказье, и меньше – в национальных автономиях. Правда, бывшие союзные республике в этом отношении изучены лучше автономных, ибо обладали гораздо большим политическим весом, наличие диаспор у их титульных наций давало больше возможностей для передачи, распространения и передачи соответствующей информации на Запад, союзные республики имели опыт государственности и поздно (как Прибалтика и Западная Украина) вошли в состав СССР, и, наконец, они обладали значительным демографическим потенциалом (вероятность появления недовольных национальной политикой среди десятков миллионов украинцев была выше, чем у 400 тыс. бурят).
К сожалению, новейшая история советских республик изучена неравномерно, причем лучше там, где этим занимаются организации бывших жертв советской системы или структуры, изучающие противостояние тоталитаризму. В России масштабное исследование диссидентского движения проводит «Мемориал», но, к сожалению, принятые в нем критерии понятия «диссидент» не позволяют отнести к ним людей, о которых пойдет речь ниже, и к тому же у меня не было возможности поработать в фондах республиканских архивов.
Советский Союз вовсе не являлся содружеством счастливых и свободных народов, как его представляла официальная пропаганда. Ситуация с положением в национальной сфере вызывала негативную реакцию, особенно у национальной интеллигенции сельского происхождения, и порождала всякие недовольства. Еще одним фактором, способствующим критическому отношению этих людей к советской действительности, была необходимость участвовать в разного рода советских ритуалах ради, например, карьерных побуждений. Была ли недовольна национальной политикой бурятская, башкирская и татарская интеллигенция? Ответить на этот вопрос непросто, потому что неизвестно, как она воспринимала свои народы, как относилась к государству и к национальностям с аналогичным (или более низким) политико-административным статусом, что было можно обсуждать по национальной тематике, а что нельзя, и какими способами критически мыслящие интеллигенты пытались донести свои взгляды на нее до населения.
Эти тема обширна и требует отдельного исследования, которое должно затронуть не только литературу, науку и искусство соответствующих сообществ, но и намерения их авторов (в какой мере они осознанно пытались продемонстрировать свои взгляды потребителю), а также восприятие их произведений (насколько замыслы писателей и ученых были поняты аудиторией). Однако пока таких исследований нет, затронем отдельные, но важнейшие аспекты обсуждения национальных проблем в автономных республиках Российской Федерации.
Фото: chronograph.livejournal.com
