История мечети Марджани: Екатерина II, Татарская слобода и «религиозный ренессанс»

Первые мечети в Казани возникли почти сразу после её завоевания в 1552 году

Экспозиция музея начинается с того, что первые мечети возникли здесь в конце XVIII века, но это неправильно. Дело в том, что первые мечети в татарской слободе появились практически уже через 40 лет после завоевания Казани в 1552 году. По крайней мере в 1591 году казанский митрополит Гермоген писал письмо царю Федору Иоановичу о том, что «прежде всего от казанского взятья в сорок лет, не бывали в Татарской слободе мечети, а ныне де учали мечети ставити близко посаду, всего как из лука стрелить».
Последняя фраза намекала на некую опасность, которую представляют жители татарской слободы. Несмотря на то, что Татарская слобода рассматривалась как некие агенты влияния, в том числе царской власти, на другое татарское население. Тем не менее, этот указ фиксирует, что мечети начали появляться здесь в конце 80-90-х годов XVI века.

Вплоть до начала XVIII века практически нет никаких сведений о татарских мечетях, отдельно упоминается только о присягах служилых татар, что тоже связано с мечетями. На плане города 1750 года, который был обнаружен и опубликован исследователем Халимом Абдуллиным, в Татарской слободе указаны 2 мусульманских храма, которые, по всей видимости, к этому периоду уже существовали. На современном плане также по карте XVIII века было зарегистрировано примерное расположение этих первых деревянных мечетей: одна из них располагалась недалеко от современной мечети Марджани, а другая в районе современного Сенного базара. Долгое время там располагалось татарское кладбище, которое фиксируется и в писцовой книге 65-67 годов XVIII века.

В пожаре 1749 года выгорела вся Татарская слобода

После пожаров 1742 и 1749 годов Татарская слобода практически полностью выгорела, в том числе сгорела одна из мечетей, восстановить которую власти не позволяли. Кроме того, ситуацией с пожаром воспользовался и казанский митрополит Лука Конашевич, который пытался представить Татарскую слободу, как некую опасность для царской власти. Священнослужитель призывал, выселить всю Татарскую слободу на новое место, а кроме того, снести и убрать те мечети, которые там сохранялись.

Жители татарской слободы неоднократно обращались в Санкт-Петербург и в царскую администрацию с просьбой о разрешении не выселяться из слободы, а также восстановить те мечети, которые пострадали в результате пожара 1749 года. Еще бытует легенда о том, что Лука Конашевич обвинял татар в поджоге. Но сам Лука Конашевич как раз говорил о том, что в день пожара он нашёл несколько свидетелей и сам отчасти был свидетелем того, что какой-то большой яркий огненный шар упал на территорию Татарской слободы. Об этом правительствующему синоду он говорил о том, что это и есть кара Божья, якобы даже Господь Бог не стерпел надругательства над православной верой. Правительствующий синод также обращался к Луке Конашевичу с просьбой подтвердить появление огня и предоставить свидетелей, тем не менее, дальше дело не пошло.

Надо сказать, что жизнь татарского народа и Татарской слободы изменилась в эпоху Екатерины II, которая приняла целый ряд законодательных указов. Именно эти акты во многом изменили положение ислама и татарского населения в Российской Империи. Этому предшествовало несколько событий: посещение во время Волжского вояжа Казани Екатериной II в 1767 году.

Представители татарского населения и депутаты от Татарской слободы собрали все свои чаяния и надежды, связанные с царской властью, и представили Уложенной комиссии, которая представила их государыне. Одна из просьб состояла в разрешении исповедовать свою религию (Ислам).

При посещении Казани Екатерина II посетила Татарскую слободу, где её встречали лучшие люди и авызы. Знаменитая легенда гласит, что она изустно повелела разрешить татарам построить здесь две каменные мечети - мечеть Марджани и Апанаевскую мечеть.

Екатерина II чувствовала необходимость в гражданской лояльности татарского населения

Такая смена политики произошла во многом потому, что сама Екатерина II чувствовала нарастающее недовольство среди населения, чувствовала необходимость изменить политику и поставить гражданскую лояльность населения представителей различных народов выше, чем их конфессиональные этнические различия. Так, в 1764 году закрывается контора крещенских дел, которая действовала в Казанской губернии, Лука Конашевич переводится из Казани, в 1773 году выходит указ о терпимости всех вероисповеданий, а в 1784 году татарские мурзы уравниваются в правах с русским дворянством. Свою роль здесь сыграло и завоевание Крыма в 1783 году. Этот указ, в том числе, был направлен на крымскую знать, которую необходимо было привлечь на сторону Российского государства.
В 1788 году учреждается Оренбургское магометанское духовное собрание. Отчасти, даже современные ДУМ продолжают традиции этого органа, созданного ещё при Екатерине II.

По сведениям Шигабутдина Марджани, к строительству мечети подключились наиболее вот богатые представители татарского общества и Татарских слобод, в частности, он говорит о 62 людях, которые выделили сумму около пяти тысяч рублей – огромная по тем временам сумма. В поисках строительных материалов один из мулл ездил вплоть до Астрахани и искал подходящий камень для строительства. Помимо выделения средств, Марджани писал, что мулла Абубакир Ибрагимов, муэдзин Исхак Ибрагимов и Бартаза Юсупов отдали для строительства будущей мечети свои личные земельные участки. Сам Шигабутдин Марджани говорил, что среди этих 62 человек не было представителей будущей богатой династии Юнусовых, поскольку на тот момент они не были богатыми людьми и были людьми среднего достатка.

Изначально мечеть была окрашена в яркие охристые цвета

Само строительство началось с 1767 года, и, по всей видимости, к 1770 году было закончено. Что касается архитектурного облика мечети, по мнению доктора архитектуры Нияза Халитова, первоначальный облик мечети отличался от сегодняшнего. По его словам, первоначально мечеть была выполнена в стиле русского барокко, отличалась определённой полихромией, то есть это сочетание жёлтых и зелёных цветов, по архитектурной цветовой гамме он сравнивал её также с Петропавловским собором.

Кроме того, первоначальный минарет также отличался от современного по цветам, форме и высоте, поскольку его перестройка произошла в XIX веке. В качестве подтверждения своих слов Халитов говорил о том, что во время большой реконструкции мечети он поднимался на крышу мечети и под побелкой нашёл некие охристые цвета, то есть более такие жёлтого цвета.

Первоначально было построено только два этажа, дальнейшие пристрои осуществлялись уже в XIX- XX веке. То есть современное здание, пристроенное в форме буквы «Г» к историческому зданию мечети, появилось только в XX веке. 

В 1885 году перестраивается минарет, который обретает ту форму, которая имеется на сегодняшний день, в 1887 году вокруг него был построен ажурный металлический парапет. Немного ранее, в 1863 году был перестроен михраб: считается, что он был увеличен, и было добавлено окно. В 1861 году была перестроена сама крыша, деревянная ограда вокруг мечети была заменена на каменную ограду, которая в том же виде дошла до наших дней. 

Видимо, с начала XIX века купцы Юнусовы начинают все больше и больше играть роль в первом приходе, к которому и относилась мечеть Марджани, хотя изначально в числе меценатов мечети их не было. В начале XIX века они начинают активно участвовать в торговле, в том числе поездки в Кяхту, центр русско-китайской торговли, куда они вывозили различную кожу для продажи, выменивали её на китайский чай, привозили сюда и распродавали на ярмарках. Как раз это во многом стало залогом их процветания. 

Юнусовы были единственными представителями татарского купечества со званием

Считается, что на коммерческом поприще наибольшего успеха добился Мухаммед-Рахим Юнусов, который строит кожевенные заводы и начинает торговать кожевенными товарами на Нижегородской, Оренбургской, Ирбитской ярмарках, в том числе выезжает в Среднюю Азию. Все позволило вот сформировать Юнусову достаточно мощный торговый капитал, который и продолжили его сыновья и внуки, наиболее ярким представителем которых являлся казанский купец Ибрагим Губайдуллович Юнусов.

Вместе со своим братом Исхаком они получили статус и звание Коммерции советников, были единственными представителями татарского купечества, удостоенными этого звания. Чтобы получить это звание, нужно было на протяжении нескольких лет находиться в статусе Первых гильдийских купцов. Удержаться в этом статусе было достаточно сложно, поскольку могла меняться политическая и экономическая конъюнктура, к тому же торговля была рискованным делом. 

Например, представители Юнусовых неоднократно были во главе органа городского самоуправления Татарских слобод, Казанской татарской ратуши. В 1793 году, например, сам Мухаммед-Рахим Юнусовбыл бургомистром этой ратуши, и Губайдулла Юнусов, отец Ибрагима и Исхака Юнусовых, тоже был городским главой и занимал должности бургомистров. В свою очередь Ибрагим Юнусов был единственным человеком, который занимал должность татарского главы в течение двух сроков: с 1842 по 1844, и с 1854 по 1855 год, то есть до момента закрытия этого органа городского самоуправления и объединения его с казанским городовым магистратом. Именно купцы с 20-30-х годов XIX века начали во многом определять судьбу первого прихода.

Во главе Первой соборной мечети могли стоять только авторитетные в татарской общине муллы

Сам Шигабутдин Марджани считал, что первым имамом мечети являлся Абубакр Юнусов Аль-Каргали, и что именно он служил при мечети до 1774 года. По тем данным и архивным материалам, которые дошли у нас, Абубакр Ибрагимов был первым имамом Соборной мечети. Например, сохранилось несколько документов с его подписью, где он писал о том, что определён был в 1762 году муллой.

То есть еще до строительства каменной мечети, он был муллой в Первом приходе и находился там бессменно до 1789 года. Более того, впоследствии его избрали казыем ОМДС, некоторое время он находился в должности, а потом вернулся.

Сам Шигабутдин Марджани, выделял Ибрагима Хузяшева как человека наиболее авторитетного и одного из важных духовных лиц Татарской слободы. Он был одним из ярких сторонников соблюдения всех мусульманских обрядов, строго следил за правилами бракосочетания.

По мнению Марджани, у него были хорошие связи с муфтием ОМДС, и, возможно, это тоже обеспечило ему определённую лояльность. В действительности он был казанским ахуном, решал многочисленные решал вопросы наследования и разводов. После его смерти осталось большое наследство, то есть человеком он был действительно очень богатым: он оставил более 2,5-3 тысяч рублей. У него было два дома, кроме того, он активно давал людям в долг.

Во главе первого прихода как правило находились действительно авторитетные люди, которые пользовались уважением в самой общине. Купцы Юнусовы тоже стремились к тому, чтобы во главе мечетей на их попечительстве тоже находились люди, как минимум, получившие прекрасное духовное образование, пользующиеся большим авторитетом в общине.

Первый имам мечети неоднократно писал кляузы на Шигабутдина Марджани в ОМДС

Саид Хамидов был муллой белокаменной мечети вплоть до прихода туда в 1849 году Шигабутдина Марджани. Считается, что Саид Хамидов авторитетом у прихода не пользовался, Марджани считал, что он обладает скверным характером:

«Когда его одолевал страх или он замышлял свои бесовские шутки, то был готов залезть хоть в разрушенную нору ящерицы, хоть задницу фальшивый собаки. Обманываясь своим формальным авторитетом, он унижал других и нисколько не заботился об этом», - писал Марджани.

Летом 1849 года Хамидов решает уйти с поста и отойти от дел в Первом приходе, он отправляется в Хадж. Юнусов начинает искать человека, который мог бы встать во главе прихода, и внимание его привлёк человек по имени Шигабутдин Марджани, который только летом 1849 года вернулся из обучения в Бухаре и Самарканде. Уже в конце 1849 года он был приглашен возглавить Первую соборную мечеть и Первый приход. К тому времени Саид Хамидов решает вернуться в Казань и претендовать на место муллы. Марджани считал, что тот просто поссорился со своими попутчиками.

Между ними начинается борьба, которая закончилась тем, что неоднократно Хамидов писал кляузы на Шигабутдина Марджани в ОМДС. Так, в 1854 году последний даже был отстранён на несколько месяцев от должности имама соборной мечети.

После смерти Саида Хамидова, бывшего муллы Первой соборной мечети в своем «Мустафад аль-ахбар» Шигабутдин Марджани пишет, что он прочитал джаназа после его смерти, то есть это тоже определенное примирение.

Благодаря своему авторитету Шигабутдин Марджани сумел создать вокруг Первого прихода центр казанского исламского мира, активно способствовал развитию и расширению медресе. Слава о его преподавательских способностях выходит далеко за пределы татарской слободы, сюда начинают приезжать многочисленные шакирды. Что интересно, ему также неоднократно предлагали стать казыем в Оренбургском магометанском духовном собрании, но каждый раз находились недруги, которые не способствовали его назначению, считал он сам.

При сыне Марджани приход быстро теряет свой статус

После смерти Шигабутдина Марджани, по всей видимости, где-то в конце XIX века за мечетью закрепляется негласное название «Марджани». Подтверждается это в том числе тем, что люди, которые находились после смерти имама во главе этой мечети, так или иначе были с ним связаны. Сначала мечеть возглавил Бурхануддин Марджани, который помогал отцу еще при жизни. Как считают, его организаторские способности не были даже близко сравнимы со способностями его отца, и довольно быстро даже муэдзин этой мечети начал играть большую роль, чем сам имам.
Ситуация в приходе быстро стала меняться. Медресе, которое славилось на всю округу своими преподавательскими курсами и авторитетом, постепенно теряет свой статус. Прихожане неоднократно пытались пригласить на должность первого имама ученика и зятя Шигабутдина Марджани Сафиуллу Абдуллина, но каждый что-то мешало этому назначению. Только в 1908 году Сафиулла Абдуллин становится во главе этой мечети, где прослужил вплоть до 1916 года.
Потом должность до 1917 года занял уже внук Шигабутдина Марджани Габдельхамид Марджани. Именно он встретил события революции 1917 года, которые ключевым образом изменили жизнь всей страны и жизнь самой мечети. 

Легенда гласит, что один из муэдзинов отдал свой дом за мечеть Марджани

В 1918 году принимается декрет об отделении церкви от государства, постепенно начинается активная волна антирелигиозной пропаганды, которая сначала была не сильно заметна. В 1922 году, например, строится Закабанная мечеть, тем не менее уже в 20-30-е годы начинается первая волна закрытия мечетей по городу Казани. Мечеть в Ново-Татарской слободе, например, перестраивается под клуб, а в целом здания мечети приспосабливали под необходимые нужды Советского государства.

Мечети Марджани повезло, и она не была закрыта, здание не было приспособлено под клубы или библиотеки. Существовала легенда, что один из муэдзинов в 30-е годы отдал свой дом за то, чтобы у верующих не забирали это здание.

В 1926 году на территории мечети и ряда примечетских построек размещается артель «Ирек» системы кооперации инвалидов, которая заняла первый этаж и производила галерный клей, лаки, краски и олифу. В 1948 году считалось, что объём выпущенной артелью «Ирек» продукции составлял около двух миллионов рублей.

Неоднократно верующие обращались с просьбой вернуть им здание мечети, но эти попытки увенчались успехом только уже в послевоенный период – в 1956 году. Многочисленные чиновничьи отписки содержали в себе информацию о том, что перевод цехов в другое место, по предварительным подсчётам, обойдётся в сумму около 800 тысяч рублей, что вызывает большие убытки, и, кроме того, артель будет вынуждена прекратить существование на продолжительное время. Это являлось официальной версией того, почему артель не переводили.

Положение ислама и религий изменилось после начала Великой Отечественной войны – первый Курбан байрам в 1945 году собрал 25 тысяч человек

На 20-е годы приходится наиболее тяжёлый периоды для мечети, имамом которой являлся востоковед и учёный Тахир Ильяси, зять Сафиуллы Абдуллина и один из его учеников. Он был действительно авторитетным человеков, который, по всей видимости, в 1929 году тоже попал под репрессии. 

Ситуация для ислама и религии в целом в Советском Союзе изменилась с началом Великой Отечественной войны. Уже в сентябре 1941 года муфтий Габдрахман Расулев выступает с требованием и призывом к мусульманам поддержать борьбу с Германией. 
15 мая 1942 года готовится новое патриотическое обращение, в котором говорится о том, что «мы, учёные Ислама и духовные деятели, живущие в Советском Союзе, призываем всех мусульман единодушной защиты любимой Родины и мусульманского мира от германских фашистов и их приспешников». 

Среди подписавших патриотическое обращение были и представители мечети Марджани. Среди них был Гильмутдин Кадыров, который в годы Великой Отечественной войны занимал должность имама. В 1944 году он также подготовил фетву, в которой призывал единоверцев поддержать борьбу с фашизмом, это обращение даже рассылалось по всем районам Татарской Республики.

В газете было опубликовано публиковалось письмо с благодарностью Иосифа Виссарионовича Сталина мухтасибу казанской городской мечети Кадырову Гильмутдину Кадыровичу за сбор средств в фонд Красной Армии.

События, связанные с войной, и ужасы войны в целом повлияли на то, что религиозность в стране не пропала. Более того, в 1945 году прошел первый Курбан байрам, который собрал огромное количество людей. По подсчётам уполномоченного по делам религии говорилось о 25 тысячах мусульман, а одним из центров сбора в этот день была как раз мечеть Марджани.

Многие говорили, что, находясь в окопах, клялись: если выживут, то зарежут курбан. Так они хотели подчеркнуть, что милость Аллаха спасла им жизнь. На фотографиях 1950-х годов еще можно заметить старый пристрой мечети.

Все проповеди вычитывались и правились под советскую риторику уполномоченным по делам религий

После смерти Сталина ситуация несколько меняется: ослабляется давление на религию, но хрущёвская антирелигиозная политика привела к тому, что мечети и церкви становились единственным правомерным с точки зрения государства источником религиозных мыслей. Нельзя было где-то показывать свою религиозность, кроме как, в их стенах. 

Исмагил Муштариев, который после войны находился в мечети Марджани, дважды находился там в качестве имама. Он сумел добиться нескольких поблажек для мечети: в 1956 году из здания выводится артель «Ирек», выделяются автомобили Победа и Волга, также он добился разрешения осуществлять призыв на намаз с помощью микрофона в праздничные дни. Сама мечеть становится центром Татарской слободы. После смерти Исмагила Муштариева некоторое время на посту имама с 1963-1967 годы находился Исмаил Рахматуллин. 

Габдулькабир Яруллин является одним из имамов долгожителей, который возглавлял приход мечети Марджани с 1967 года.

В 80-е годы здесь долгое время служил Талгат Тажиев или Талгат Таджуддин, который был вторым имамом мечети с 1973-1978 годы, и первым имамом с 1978-1980 год. В 1980 году он был назначен муфтием в Духовное управление мусульман.

Религиозные деятели и вся деятельность мечети очень чётко контролировались. Например, имамы мечети Марджани были обязаны тексты своих проповедей предоставлять уполномоченному по делам религий, в которых он вносил свои редакторские правки. 
Например: «Пусть будет проклятие, как сказано в аятах и хадисах, на тех, кто стремится нарушить мир счастливо живущих людей (зачёркнуто уполномоченным по делам религий и дописано) на капиталистических хищниках, стремящихся нарушить мир».
То есть проповедь старались приблизить к советской такой риторике.

Мечеть Марджани стала витриной советского ислама

В целом вот темы проповедей очень чётко делились: обязательны были борьба за мир, трудовая общественная этика, трезвость, осуждение пьянства, воспитание детей, семейные ценности, которые очень чётко совпадали с принятым в 1961 году моральным кодексом.

Единственное, где могла продолжаться пропаганда исламских мусульманских ценностей – это те традиционные обряды, которые были связаны с татарской традицией: джаназа, исем кушу, никах.

Кроме того, мечеть Марджани стала витриной советского ислама. Когда в Советский союз приезжали многочисленные представители так называемого второго и третьего мира, в обязательном порядке им показывали Казань и мечеть Марджани, как пример существования полноценного существования ислама в Советском Союзе. 

Например, в 1980 году во время большой ташкентской конференции «XV век Хиджры должен стать веком мира и дружбы между народами», делегаты конференции приезжали в Казань. Мечеть демонстрировали многочисленным журналистам и делегатам, чтобы показать, что ущемления религии в Советском Союзе нет.

В 1981 году член нигерийской делегации писал: «Вы живёте при социализме, именно он представляет осуществление принципов ислама, именно Ислам является единственной религией, которая предписывает закят. Мы прибыли в вашу страну и не встретил ни одного нищего, ни одного бездомного, разве не это правда, за которую ратует Ислам?»

В 1989 году мусульмане отпраздновали 1100-летие по Хиджре

Со временем здание менялось. Первый пристрой по всей видимости появился ещё 1950-е годы, поскольку на фотографиях 60-70-х годов деревянные пристрои мечети уже были. Возможно, они были связаны с существованием артели, потому что был необходим отдельный вход. Кроме того, сама мечеть не располагала таким количеством помещений. 

В 1980-е годы писали, что все эти постройки были установлены незаконно, с нарушением различных норм, в том числе мечеть была признана памятником архитектуры. Верующие обратились к председателю совета по делам религии при совете министров СССР, знаменитому Куроедову, который в своё время являлся одним из лидеров антирелигиозной деятельности. В обращении говорится, что нельзя осуществлять прием гостей в таких жалких помещениях и необходимо сделать пристрой. Специально для этого на место выезжала комиссия. С 1982 года было принято решение об отдельном большом пристрое.

Во многом на это повлиял представитель мутаввалията Закария Минвалеев, который сумел пробить появление этого пристроя.

В 1988 году пышно празднуется 1000-летие крещения Руси, событие, которое считается началом религиозного возрождения в Советском Союзе, которое дало толчок и другим религиям. А в 1989 году своё 1100-летие по Хиджре отпраздновали уже мусульмане.
Талгат Таджуддин пробивал это событие и приглашал иностранных гостей, которые приезжали в мечеть Марджани. Таким образом, в той же самой мечети, с которой начиналось возрождения ислама в 1767, это же возрождение было начато в поздний Советский период, в начале 90-х годов, своеобразный «религиозный ренессанс».