Менгли Гирей и казанские пасынки
Формирование казанского направления во внешней политике Крымского ханства также происходило в конце XV века и развивалось первоначально в рамках русско-крымского союза. Причиной вовлеченности Менгли Герая в казанские дела стал тот факт, что он был женат на Нур-Султан, вдове казанского хана Ибрахима. В результате Менгли стал отчимом для двух казанских султанов - Мухаммед-Эмина и Абд ал-Детифа. В 1479 г. на престол Казани взошел старший сын Ибрахим-хана - Али, однако против него выступила группа знати, отстаивавшая права 10-летнего Мухаммед-Эмина. И хотя в историографии эту группу знати принято считать «русской партией», легко заметить, что за маленьким Мухаммедом отчетливо виден и интерес Крымского ханства. Впрочем, в тот момент он и его сторонники борьбу проиграли, и султан уехал в Московское государство. В марте 1487 г. в послании Менгли Гераю Иван III сообщал, что он по-прежнему заботится об интересах его пасынка, а уже в июле 1487 г. царственный беглец при поддержке великокняжеских войск вернулся в Казань, а его соперник вместе с семьей был вывезен в Россию. Положение нового хана не отличалось стабильностью, и удержаться он сумел только благодаря внешней поддержке, в первую очередь Русского государства. Между тем нельзя забывать, что в это время существовали контакты между Крымским и Казанским ханствами, которые в основном осуществлялись через Москву. Кроме этого великий князь Иван III Васильевич информировал Менгли Герая о своих действиях по отношению к Казани. Знаком весьма плотного сотрудничества между Москвой и Крымом в казанском вопросе стал выезд султана Абд ал-Летифа в Москву в 1493 г.
Прежде чем стать ханом Казани в 1496 г., он некоторое время проживал в подмосковном Звенигороде, полученном в кормление. Можно полагать, что это был знак очень высокой степени доверительности отношений: Менгли и Нур-Салтан передоверили судьбу своих детей русскому князю. Интересно, что в этом случае положение Ивана III чем-то напоминало положение аталыка. Ханике Нур-Салтан писала ему о своем сыне: «К брату своему к Магмед-Аминю царю будит ти его отпустити, гораздо наказав и научив отпусти. Да еще будет ти у себя его уняти, ведомой обычай его похваляй, а не взведает чего, и ты его поучи и гораздо понакажи да и поблюсть, ты ведаешь молод и мал.». Став казанским ханом, Абд ал-Летиф вызнал неудовольствие ногаев, а затем потерял доверие у великого князя. Ссылка пасынка в Белоозеро возмутила Менгли Герая, и он требовал держать его «в чести». Для крымской дипломатии станет важнейшей задачей добиться смягчения режима содержания опального казанского хана, а затем и освобождения. В 1505 г. режим был смягчен, в 1508 г. Абд ал-Летиф получил в кормление Юрьев, и это стало победой Менгли Герая.
«А отца твоего Василья-князя яз сам видал и на коленех у него сиживал»
Верхом же доверительности в русско-крымских отношениях стал визит ханике Нур-Салтан по пути в Казань в 1510 г. В июле она прибыла в Москву в сопровождении Сахиб Герая и ханских послов, пробыв месяц, уехала в Казань, где провела около 10 месяцев, а затем, вернувшись в белокаменную, гостила там более 5 месяцев до декабря 1511 г.. Все это время великий князь Василий III выказывал необходимую учтивость, в летописях отражен факт торжественной встречи, но можно полагать, что все это время Нур-Султан принимала участие и в других встречах, вполне возможно интимного, семейного характера. Во всяком случае, в 1547 г. Сахиб Герай в письме юному Ивану IV вспоминал: «А отца твоего Василья-князя яз сам видал и на коленех у него сиживал, и хлеб-соль его едал, а меня он любил».
Итак, 1510-1511 гг., несмотря на то что противоречия в отношениях между Крымским ханом и Московским государством нарастали и уже становились непреодолимыми, стали временем небывалой доверительности, когда в руках соперника оказались ханская жена и один из султанов, а московские власти не оказывали препон в их контактах с Казанью и даже содействовали им. Более таких примеров в русско-крымских отношениях мы не найдем. В это время мы можем констатировать, что, хотя разногласия и были, но в целом казанская политика Москвы не противоречила интересам Крыма.
Но все изменилось со смертью Абд ал-Летифа в 1518 г. и последовавшей затем кончиной Мухаммед-Эмина. После переговоров на престол власти в Казани был возведен Шах-Али, правнук Кучук-Мухам-мед-хана, который в свое время сверг с престола Большой Орды Улуг-Мухаммед-хана, родоначальника казанских ханов. Такой выбор великого князя Василия III Ивановича не мог не насторожить Крымское ханство. Ведь это означало усиление представителей так называемой «астраханской династии», с которой последовательно боролись Гераи и против которой в свое время был заключен русско-крымский союз. Все это должно было подтолкнуть крымцев к более активной казанской политике, что и произошло вскоре.
«Московский князь изгнал кади города Казани»
Сами казанцы также не приняли нового хана, так как казанская знать представляла собой в значительном числе потомков беков и мирз, вынужденно покинувших Орду и после скитаний, осевших в Казани. Конфликт между Шах-Али, его касимовским окружением и казанцами не заставил себя ждать. В мае 1521 г. он был изгнан, а на казанский престол был возведен крымский султан Сахиб Герай. Сами консультации между казанскими противниками Шах-Али и усиление русского контроля начались ранее. В своем послании султану Сулейману I от марта-апреля 1521 г. Мухаммед Герай объяснял свое вмешательство в дела Казани тем, что «московский князь изгнал кади города Казани и для управления делами мусульман назначил [христианских] священников и построил церкви». Таким образом, крымский хан пытался представить себя защитником веры, однако московские дипломаты вполне успешно дезавуировали эти объяснения. Но интересно, что, избирая на казанский престо султана, хан остановил свой взор на Сахиб Герае, бывавшем в Москве и Казани во время сопровождения путешествовавшей ханике Нур-Султан.
Можно предположить, что его персона могла быть избрана еще потому, что между великим князем Василием III и тогда еще ребенком Сахиб Гераем установились приязненные отношения. Не исключено, что хан и его окружение думали, что эта кандидатура не вызовет серьезного противодействия со стороны Московского государства. Однако этот расчет (если он был) оказался неверным. Василий III Иванович направил войско, которое перекрыло переправы, постаравшись тем самым изолировать Казанское и Крымское ханства. В июле 1521 г. крымский хан вторгся в русские пределы. В бою с крымцами погибли опытные московские воеводы кн. В. М. Карамышев-Курбский, И. А. Шереметев-Беззубцов и множество дворян. Для них набег крымцев был внезапным. От своих информаторов в Азове русские воеводы знали о запрете султана Сулеймана Великолепного нападать на Москву. Сообщение о готовящемся набеге крымцев было доставлено в Москву слишком поздно. После победы на р. Оке крымские отряды «воевали Коломенские места». Хан Мухаммед Герай I устроил свою ставку на р. Северке, где стоял 2 недели. За это время его войска ограбили окрестности Москвы и ее уезд. Москва и ее пригороды перешли на осадное положение. Вел. кн. Василий III Иванович и его братья Юрий Дмитровский и Андрей Старицкий отъехали в Волок Ламский, где объявили сбор военных сил. 12 августа 1521 г. хан Мухаммед Герай I, получив известие о готовящемся походе против него военных сил великого князя Василия III Ивановича, повернул с войсками и захваченными трофеями обратно в степь.
Как ногайцы парализовали казанское направление
После этой сокрушительной победы Мухаммед захватил Астрахань. Эти победы, вне всяких сомнений, позволяли ему надеяться на возможность объединения распавшейся Золотой Орды под эгидой династии Гераев. Однако торжество оказалось недолгим. Во время пира хан Мухаммед Герай, его калга Богатырь Гера, беки, мирзы и простые воины были убиты заговорщиками-ногаями. Выжившие в бойне были вынуждены спасаться бегством. Анархия, вызванная смертью хана и последовавшим ногайско-астраханским вторжением, естественно парализовала «казанское» направление крымской внешней политики. Последовавшее затем установление власти Саадет Герая, подавление противников также не способствовали отстаиванию крымских интересов в далекой Казани.
В 1522-1524 гг. русские предприняли ряд походов на Казань, в 1523 г. был построен Васильсурск, в котором позднее (1524 г.) была открыта ярмарка. Эти шаги привели к недовольству казанской знати, и Сахиб покинул город, оставив вместо себя юного Сафа Герая. Осенью 1524 г. казанцы попробовали заключить с Москвой мир. Любопытным маневром казанской дипломатии стала просьба посадить им на престол Сафа Герая. С этим условием великий князь Василий III Иванович согласился, и в Казань было направленно посольство. Последовавшая затем серия переговоров, растянувшаяся на несколько лет, так в итоге ни к чему и не привела, и в 1529 г. русские войска совершили поход на Казань. Серьезной поддержки казанцы из Крыма так и не получили, и в итоге Сафа смог получить помощь от ногаев, пришли сын Мамай-мирзы (тестя хана) и некие астраханцы. Сражение под городом закончилось поражением 10 июля 1530 г.
«Казанская земля - мой юрт, а Сафа Герай царь - брат мне»
Стоит признать, что Саадет Герай не проявлял глубокой озабоченности казанскими делами. Другое дело Сахиб Герай, ставший крымским ханом в 1532 г., который стал проводить последовательную политику на защиту интересов Гераев в Казани. В 1537 г. в послании Ивану IV он писал: «Казанская земля - мой юрт, а Сафа Герай царь - брат мне, и после бы еси сего день войны на Казанскую землю не чинил». Естественно, в Москве это воспринимали как вмешательство в свои дела и настойчиво отводили претензии хана, указывая на то, что Казань еще со времен Ивана III Васильевича подчинена Московскому государству. Кроме непосредственно хана определенное влияние имели представители крымской знати, окружавшие Сафа Герая в Казани. Особенно их роль становится заметна в 1540-е гг., когда в Казани обостряются противоречия между местной знатью и пришлым окружением хана. После смерти Сафы именно крымские аристократы во главе с Кучак-огланом сумеют подавить оппозицию и, объединив своих сторонников, организовать успешную оборону Казани в 1549-1550 гг.
Однако в 1551 г. после постройки Свияжска положение Кучак-оглана и его соратников стало настолько шатким, что они, бросив жен и детей в городе, бежали. Бегство их оказалось недолгим, на одной из переправ они были перехвачены и после боя пленены. В Москве их казнили как бескомпромиссных врагов царя Ивана IV Васильевича. После этого крымское влияние в Казани резко упало, и, хотя Девлет Герай попытался в 1552 г. походом на Тулу отвлечь русских от Казанского ханства, изменить сложившийся в Среднем Поволжье баланс сил он уже не смог, и 2 октября 1552 г. Казань пала, и в ней водворились русский воевода и чиновники.
Заключение
Политика Крымского ханства по отношению к Астрахани и Казани зародилась в конце XV века. Астраханское ханство и потомки Кучук-Мухаммеда были для крымских Гераев наиглавнейшими противниками. После 1502 г. Менгли Герай пытался при помощи великого князя Ивана III
Васильевича захватить Астрахань. Однако в Москве расценивали это как несомненную угрозу для своей безопасности. Первоначально в Москве старались уклониться от совместного похода, а затем при Василии III, вполне возможно, начали союзные отношения. И. В. Зайцев совершенно справедливо пишет, что русские власти рассматривали Астрахань как противовес Крымскому ханству. В 1522 г. Мухаммед Гераю удалось захватить Астрахань, но не удержать ее. Вторая победоносная попытка была осуществлена Сахиб Гераем в 1547 г. Впрочем, и он в городе не остался, а вывел оттуда состоятельных горожан. Эти действия подорвали независимость Астрахани. Ее последние ханы Ямгурчи и Дервиш-Али в поиске поддержки колебались от Москвы к Бахчисараю и в конце концов лишились власти, а ханство было захвачено русскими в 1556 г.
В отличие от астраханской, казанская политика Крымского ханства в самом начале имела семейный характер поддержки детей Нур-Султан на казанском престоле. Однако и здесь в итоге столкнулись интересы Крыма и Московского государства. Амбиции Василия III и Мухаммед Герая подталкивали их к выстраиванию разных внешнеполитических комбинаций. Великий князь в 1519 г. сделал очевидный выбор в поддержке болшеордынских султанов, ожидая, что, будучи слабыми кандидатурами, они будут более верными союзниками. А Мухаммед Герай опирался на представителей своей семьи, сделав казанским ханом своего брата Сахиб Герая, можно предположить, что у него был кандидат и на астраханский престол, но гибель Мухаммеда так и не позволила ему реализовать задуманное. В конечном счете именно события 1519-1522 гг. оказали решающее воздействие на весь строй международных отношений в регионе. Так или иначе, но основными соперниками стали Русское государство и Крымское ханство. Несмотря на все предпринимаемые меры Бахчисарай в этой конкуренции постепенно проигрывал, пока в 1552-1556 гг. и Казанское и Астраханское ханства не пали и не стали частью Московского царства.
