Список участников:
Эльдар Сейдаметов, к.и.н. заведующий Крымским научным центром Института истории им. Ш. Марджани АН РТ; доцент кафедры истории КИПУ;
Исмаил Керимов, д. филол. наук, профессор, директор НИИ крымскотатарской филологии, истории и культуры этносов Крыма ГБОУВО РК КИПУ, в.н.с. Крымского научного центра Института истории им. Ш. Марджани АН РТ;
Раим Гафаров, заместитель муфтия Духовного управления мусульман Крыма и города Севастополя;
Исмет Заатов, президент НКО «Фонд «Академия наук и искусств Исмаила Гаспринского», кандидат искусствоведения, в.н.с. Крымского научного центра Института истории им. Ш. Марджани АН РТ;
Григорий Кондратюк, д.и.н., доцент кафедры истории ГБОУВО РК КИПУ; в.н.с. Крымского научного центра Института истории им. Ш. Марджани АН РТ;
Длявер Османов, заслуженный деятель искусств Крыма и Татарстана, главный редактор литературно-художественного журнала «Йылдыз», Медиацентра им. И. Гаспринского;
Светлана Алиева, председатель национально-культурной автономии казанских татар Крыма «Идель» городского округа г. Симферополь.
«Нам очень не хватает информации, как вы живете, чем вы живете»
Эльдар Сейдаметов. Салам алейкум, здравствуйте, уважаемые коллеги. Мы сегодня с вами собрались на круглый стол, тема которого «Крымские и волго-уральские татары: история, сотрудничество, перепись». Его организаторами выступили центр Крымский научный центр Института истории имени Ш. Марджани АН РТ и проект «Миллиард.Татар».
Нам известно, что отношения между нашими народами имеют древние корни и продолжаются на протяжении многих веков – эпоха Золотой Орды и постордынских государств, время Исмаила Гаспринского и Шихабутдина Марджани, советский период и современность.
В рамках заявленной проблематики у нас запланировано несколько выступлений с последующим обсуждением.
У нас сегодня гости, Минвалеев Арслан-бей, заместитель главного редактора «Татар-информа», основатель медиапроекта «Миллиард.Татар». Арслан-бей, пожалуйста, вам слово.
Арслан Минвалеев. Салам алейкум, хәерле иртә, меня зовут Арслан Минвалеев. Приехал из Казани, у нас есть проект, который рассказывает о жизни татар – «Миллиард.Татар». Мы ездим по России - Башкирия, Сибирь, Поволжье. Вот наконец доехали до Крыма.
На самом деле мы уже здесь с коллегой находимся почти неделю, и так получилось, что мы эту неделю ездили по Крыму, знакомились с многими представителями крымскотатарского народа. У нас было, мы посчитали, четырнадцать интервью, и это самая разная палитра людей - это и предприниматели, общественники, преподаватели, политологи, журналисты. Мы полюбили Крым, мы влюбились в Крым, мы очень рады, что познакомились, и нам очень не хватает информации, как вы живете, чем вы живете, поэтому мы приехали послушать больше вас, чем рассказывать самим.
Э.С. Я думаю, что сейчас мы приступим непосредственно к рабочей части и, Арслан-бей, пожалуйста, вам по праву гостя предлагаю быть модератором.
А.М. Я предлагаю вместе начать.
Э.С. Хорошо, тогда первое выступление - Керимов Исмаил Асанович. Тема – «История формирования современного состояния проблемы государственного языка. Хочу обозначить регламент - десять минут, и можем сразу, я думаю, минуты три на обсуждения.
«Тукай и Ибрагимов на страницах крымскотатарской печати»
Исмаил Керимов. Начну с того, что мы с Казанью лет 20-25 вместе, мы в одном научном, культурном пространстве. В Казани я был уже 7 или 8 раз. В свое время специально готовил доклады для выступления на научных конференциях. Из них два опубликованы в казанской печати. Один доклад по Галимджану Ибрагимову – «Галимджан Ибрагимов на страницах крымскотатарской печати». Второй доклад у меня был по Тукаю. Кстати по Тукаю выступал и в этом году на международной онлайн конференции, организованной Институтом языка, литературы и искусства имени Г.Ибрагимова. Доклад был посвящен 135-летию со дня рождения Габдуллы Тукая.
Когда готовил этот доклад, обратил внимание на следующее. И Галимджан Ибрагимов, и Габдулла Тукай, и другие казанские поэты и писатели в довоенное время много публиковались в крымскотатарской печати. Наш ученый-филолог Осман Акчокраклы даже написал объемную статью «О казанско-татарской литературе» и опубликовал ее на страницах крымскотатарской печати. Я обратил внимание на то, что по языку буквально без словаря можно читать арабографичную часть текстов. Без словаря, потому что там она идентична крымскотатарскому. Единственное, что когда уже графика поменялась на латинскую, тогда уже обозначились многие различия в произношении.
Хочу сказать несколько слов по истории крымскотатарского языка. У нас в руках сегодня есть памятник по крымскотатарскому языку, изучающийся и признанный во всем тюркском мире. Это известный «Кодекс Куманикус», написанный в Крыму в 1292 году итальянскими торговцами в городе Кафа (Кефе).
Пользуясь случаем, хочу выразить лично большую глубокую благодарность Казахстану за то, что они выделили средства для того, чтобы этот письменный памятник реставрировали. Этим занимался ученый Александр Николаевич Гаркавец, который изучает данный памятник с 1970-х годов и защитил докторскую диссертацию. По казахстанскому гранту он был в Италии и видел этот памятник в оригинале.
Несколько лет назад мною была написана статья, связанная с памятником и хочу сказать, что фактически не нашел почти ни одного слова, которое я бы сегодня не знал. Это приблизительно из трех с половиной тысяч слов. Говорю про первую часть памятника, вторая часть относится к более позднему периоду и она связана уже не с торговой, а с миссионерской деятельностью католиков-францисканцев в Крыму. Сегодня даже сохранены письма этих миссионеров, относящиеся к 1280 году, где они сообщают об изучении татарского языка в Кефинской школе.
«В 1850 году, также в Казани издан учебник-словарь по крымскотатарскому языку»
Отмечу также словарь, изданный в 1692 году. Это крымскотатарско-голландский словарь. Известно, что в 1666 году в Крыму целый год провел Николаас Витсен, голландский путешественник и ученый, он изучал язык, историю и, в конце концов, издал книгу, в которую включил и словарь. Издание относится к 1692 году. В словарь включено около шестисот слов. Здесь также мною не найдена лексема, которая бы была неизвестна сегодня. То есть кратко формулируя мысль, можно сказать о том, что крымскотатарский язык в лексическом плане мало изменился. И сохранившиеся источники подтверждают это.
Можно добавить, что помимо словарей по крымскотатарскому языку, сохранилась богатая литература средневекового периода, которая сегодня разрабатывается, издается в Турции, в Крыму, в Казани. У нас в Крыму защитили уже несколько диссертаций по крымскотатарской литературе периода Крымского Ханства. Докторскую диссертацию защитил Тимур Усеинов (по стихосложению), Нариман Сеитягьяев, Нариман Абдульваапов, Рефат Абдужемилев, Алие Кангиева защитили кандидатские диссертации и так далее. В этом году вышел на защиту докторской диссертации в С.-Петербургском университете О.Д.Рустемов, который написал диссертацию «Наддиалектное койне крымскотатарского языка 17 – 18 вв». Диссертация написана на основе сиджилей (выписок из решений шариатского суда) Крымского ханства, относящимся к 1608 – 1611 годам. Также вышла на защиту кандидатской диссертации в Казани Урие Кадырова, которая защищает кандидатскую диссертацию по творчеству поэта XVII века Ашика Умера. То есть за короткий постсоветский период наработано немало.
Теперь буквально два слова скажу о том, какие еще письменные источники сохранились по крымскотатарскому языку. Это в первую очередь «Казиаскерские книги» (всего 122 рукописных тома), относящиеся к 17 – 18 векам. Это трехтомный труд Гаркавца «Кыпчакское письменное наследие». По сведениям профессора А.Н. Гаркавца, армянское кыпчакоязычное (крымскотатарскоязычное) наследие составляет 30 тысяч страниц различных текстов. Кроме того, сохранилось много крымскотатарскоязычных текстов на арамейской графике (караимские, крымчакские). Имеется большой объем урумских крымскотатарскоязычных текстов…
В заключение об отражении крымскотатарского языка в письменных источниках XIX - начала XX века. В 1832 году в Казани на крымскотатарском языке издана объемная работа по истории Крыма Сеида Мухаммеда Ризы. В 1850 году, также в Казани издан учебник-словарь по крымскотатарскому языку А.Ч.Крым Ховаджа.
«В 1920-е годы в Крымскотатарской республике уже все по-другому»
Отдельно хочу сказать о книге, изданной В.В.Вельяминовым-Зерновым в Санкт Петербурге в 1864 году под названием «Материалы для истории Крымского ханства». Материалы собраны казанцем Хусейном Феизхановым В книгу включено 378 писем крымских ханов в объеме около 1000 страниц. Эта книга переиздана в Симферополе в 2017 году под названием «Документы Крымского ханства из собрания Хусейна Феизханова». Подготовил книгу к изданию талантливый молодой ученый Рефат Абдужемилев. Им сделана транслитерация арабографичных текстов, а также составлена аннотация на русском языке к каждому документу.
Когда уже начала выходить газета «Терджиман» были изданы сотни книг при Гаспринском. По публикациям газеты «Терджиман» хорошо видно, что в дореволюционный период переводили на крымскотатарский язык большое число произведений из русской и зарубежной классики, в том числе Пушкина, Толстого, Горького, Чехова и многих других.
В 1920-е годы в Крымскотатарской республике уже все по-другому. Все гораздо объемней. Я насчитал больше ста журналов и газет на крымскотатарском языке, которые издавались в различных регионах Крыма. В Симферополе издавались тысячными тиражами учебники по химии, физике, геометрии, алгебре. Практически все науки преподавались на крымскотатарском языке. Были научные институты, которые работали на крымскотатарском языке. То есть, язык был на стадии серьезного развития.
Коллективом авторов НИИ крымскотатарского языка, литературы и истории имени А.С.Пушкина был составлен словарь на 40 тысяч слов. Рукопись в 5 экземплярах была сдана в издательство «Крымгиз» в 1940 году, и в декабре 1941 года словарь должен был быть издан тиражом 5 тысяч экземпляров. Об этом пишет газета «Къызыл Крым». Но, к сожалению, с началом войны все это прекратилось. А после войны, после депортации и геноцида крымскотатарского народа все исчезло… И сегодня мы ищем крымские издания довоенного периода в московских и питерских центральных библиотеках, и в том числе, за границей.
В завершение отмечу, что тысячи и тысячи рукописей хранятся в зарубежных архивах и библиотеках. Я когда-то неделю изучал шведский архив. Там сегодня хранятся 214 оригиналов писем крымских ханов. Огромное число материалов ханского периода хранятся в турецких, немецких, австрийских и польских архивах.
«Если начнете сужать свой язык до диалектов, вы придете к очень печальным результатам»
То есть, если сегодня взяться, то можно восстановить крымскотатарский язык в том объеме, в котором он был. Восстановить можно и не сложно, потому что есть письменные памятники. Единственное, что нам не хватает, то это организаторской работы, чтобы в нашей республике Крым это было поставлено на государственном уровне, чтобы его использовали в школах, в университетах, в различных НИИ, в других культурных пространствах. Ведь это язык, который наработан тысячелетиями, чтобы он был, существовал, и мы с помощью нашего крымскотатарского языка вносили свой вклад в общий тюркский языковой пласт в смысле различной лексики и терминологии. Разрабатываемая сегодня терминология на тюркских языках, возбуждает много непонятностей и вопросов.
Гаспринский говорил приблизительно следующее: «Если вы оторветесь от своих корней и начнете сужать свой язык до диалектов (я имею в виду терминологию), вы придете к очень печальным результатам». Он как будто в воду смотрел, сегодня ни одна книга, которая издана по химии в Азербайджане, в Татарстане не может быть использована. Или то, что издано в Татарстане, не может быть использовано в Узбекистане. И так тюркский мир в области терминологии разошелся очень далеко и, к сожалению, если сегодня над этим не думать, то в будущем будет гораздо больше проблем.
Это как сегодня в Турции, допустим, нанотехнологии изучаются на английском языке, то есть, не хватает языкового материала, поэтому изучается уже на английском, и это опасно, через какие-то десятилетия, естественно, начнет сужаться применение языка, и это, в конце концов, приведет к тому, что даже турецкий язык сохранится лишь на бытовом уровне! А ведь язык – это целая цивилизация, культура, которая обогащает общечеловеческую цивилизацию…
«Может ли учебник, который был издан пятнадцать-двадцать лет назад, сегодня быть пригодным?»
А.М. Можно вопрос? Вы упомянули в первом блоке о том, что крымские татары описывали казанско-татарскую литературу, а что они о ней писали? Второй вопрос, вы рассказывали историю методических пособий, учебников, а как сейчас обстоит ситуация с подготовкой учебников для крымско-татарских школ?
И.К. Осман Акчокраклы - это известный крымскотатарский ученый, поэт, прозаик, драматург. В 1917 году были поставлены две его интересные драматургические вещи: «Крым Герай» и «Адиль Герай».
Я хочу сказать, что Акчокраклы внимательно следил за всей тюркоязычной литературой, в том числе, за татарской. Все, что было издано на татарском языке в качестве художественной литературы, все отражалось справками в газете «Терджиман». Акчокраклы работал в редакции газеты, естественно, читал эти вещи, во всяком случае, многие изданные в тюркоязычных регионах книги присылали Гаспринскому.
Он изучал казанско-татарскую литературу и написал специальный объемный очерк, который затем издал в журнале «Янъы Чолпан» в 1924 году. Эту статью в копии я отвез в Казань и передал в Институт языка, литературы и искусства им. Галимджана Ибрагимова. Это первое.
Второе, что касается учебников по крымскотатарскому языку и литературе, как обстоят дела сегодня. Обстоят дела сегодня ужасно, потому что в школе часы сократились резко, число преподавателей сократилось, классы сократились, а учебников мало, и они с очень большими недоработками. Я этот вопрос поднимаю везде, всегда, но никому это как бы не надо… Я специально докладывал, что может ли учебник, который был издан пятнадцать-двадцать лет назад, сегодня быть пригодным? Нет, конечно. Потому, что наука развивается: новые факты, новые тексты, новые серьезные находки касательно биографий классиков и так далее. Все это требует того, чтобы учебники перерабатывались.
Не вижу централизованного подхода к школьным материалам. Получается, случайно кто-то напишет, случайно принесет… И это затем попадает в школу. Программу по крымскотатарской литературе, допустим, когда-то мы составляли, но опять, это было двадцать с лишним лет назад, эта программа давно устарела. На сегодняшний день такая печальная ситуация у нас со школами…
«Для нас казанские татары – это самые близкие по нашим обычаям, по нашему пониманию ислама»
Исмет Заатов. Я больше скажу, что в Татарстане те чиновники, которые владеют государственным языком татарским, получают на 15 процентов больше.
А.М. Эта идея обсуждалась, но она не была реализована...
И.К. Арслан-бей, у нас это было. Я вам скажу, к нам приходили с Министерства образования пять человек, у нас изучали крымскотатарский язык частным образом, бесплатно, но изучали. После того, как они изучили, прошли трехмесячный курс, мы им выдали справки, я подписал, поставил университетскую печать, и они по этим справкам получали 15 процентов плюс за знание крымско-татарского языка. Да-да, это было лет пятнадцать назад, закон был такой.
Гости. По программе можно будет сказать? По программе началась большая конференция, которая заранее была запланирована по топонимике Крыма, Всероссийская конференция сейчас проходит, мы сейчас оттуда, мы отпросились познакомиться. Может быть, одному редактору газеты дадите высказать, передадим привет от вас. Спасибо, что приехали.
А.М. Спасибо, что пришли. Конечно.
Гости. Я просто передам газеты, которая у нас на крымско-татарском языке полностью выходят, единственная газета еженедельная «Янъы Дюнья» - «Новый мир». Почему я этот номер принес? Потому что тут обсуждается самоназвание народа, потому что, к сожалению, есть такие деструктивные силы, которые предлагают татарам отказаться от «татарлык», мы эту тему тоже подняли в газете своей. Так что я вам газету передам, нашим гостям из Татарстана, и хочу сказать, что по всей России после 1991 года восстановили топонимику, только в Крыму этого не сделали, то есть, серьезная проблема сейчас есть.
Э.С. У нас гости. С приветственным словом мы попросили выступить заместителя муфтия Духовного управления мусульман Крыма и города Севастополя Раима Гафарова.
Раим Гафаров. Я хочу поблагодарить организаторов этого очень важного собрания. Спасибо, что присоединились. Взаимодействие у нас очень важно на сегодняшний день, всегда об этом говорим, вы это знаете лучше меня. С точки зрения ислама мы сейчас находимся в таком периоде, когда именно с Казанью, с казанскими татарами у нас один мазхаб, язык один на 70%, на данный момент получается, самые близкие они именно по нашим обычаям, по нашему пониманию ислама, самые близкие, это все вы знаете.
И даже мне самому было очень интересно, когда я заканчивал свою магистратуру, у меня была работа связана с Мусой Джаруллах Бигиевым, связана с пониманием судьбы его, когда я защищался, тогда я увидел очень много всего того, что нас объединяет, у нас очень много всего общего. У нас – «дуа», у вас – «меджлис» говорят, но в общем, одно и то же, из-за этого я думаю, что на данный момент у нас есть большие возможности, когда можно будет поближе узнать и восстановить те вещи утраченные, которые были среди нас, очень большая и важная площадка. Спасибо всем. Аллах разый олсун.
«Культурно-идеологический треугольник как Баку – Бахчисарай – Казань»
И.З.: Тесные связи татар в Крыму и Казани, установившиеся во времена правления в Казанском ханстве Сафа-Гирея, смогли продолжиться только с момента начала активной деятельности Исмаила Гаспринского. Получается, около полутысячи лет был перерыв, небольшая пауза, тюркско-татарский мир ждал появления крымско-татарского гения, который объединит весь тюрко-исламский мир.
К концу XIX века складывается такой культурно-идеологический треугольник как Баку – Бахчисарай – Казань. Во главе треугольника окажется маленький провинциальный Бахчисарай только потому, что в этом городе живет Исмаил Гаспринский.
Второй брак его с Зухрой ханум Акчуриной усилил поддержку, если до этого только братья Рамиевы помогали, то потом и другие семьи татар Поволжья – Акчурины, Тебердеевы, а также в основном нефтепромышленник Топчибашев из Баку на промыслы которого ехало и оставалось там много татар из Казанской губернии. И благодаря двум крыльям этой тюрко-татарской духовно-идеологической птицы из Бахчисарая одно из которых распростёрлось до Волги, а другое до Каспия, держалось на плаву такое мощное, просветительское издание, как «Терджиман».
В XX веке наступление советской власти, опять мы не обходимся без участия наших братьев, казанских татар. Султан-Галиев приезжает, действительно делает доклад Сталину о том, что здесь до сих пор нет решений каких-то по отношению к их коренному народу.
Москва вмешивается в эти дела, выправляет ситуацию, и первый председатель ЦИК Саид-Галиев... Кстати, получаю позавчера письмо от своего товарища, замминистра культуры Башкортостана, он говорит, что сам Минниханов сказал, что Саид-Галиев был башкир, ты исправь это. Я говорю, дорогой, я перелопатил весь наш архив крымский, там везде написано, что он татарин. Если ты мне пришлешь документ, который говорит о его башкирском происхождении, я везде исправлю. Он был из Уфимской губернии, тептяр… Родился просто там.
В 20-30-е годы у нас в Крыму такие останавливаются столпы татарской культуры и науки как Галимджан Ибрагимов, Хади Такташ. Тут стоит дом, в котором он жил.
Активизируются театральные связи, в татарском театре работают долгие годы и становятся звездами, сам Байкин, главным режиссером сейчас работает Гумар Деишев и Гумар Исмагилов. Гумар Исмагилов был депортирован вместе с крымскими татарами, у него был выбор - уехать в Казань, работать там, но он выбрал судьбу, после этого еще и отсидел некоторое время, потом до конца жизни работал и жил среди крымских татар в Андижане. Такая незаурядная личность.
«Татарская молодежь из Татарстана приезжает, живя с нашими земляками, помогают строить крымским татарам дома»
Развал Советского Союза, конец 1980-х - начало 1990-х годов, ТОЦ активно с нами сотрудничает. Татарская молодежь приезжает, месяцами работают без всякой оплаты, на свои средства, на свои деньги, в жару, живя с нашими земляками, возвращающимися татар, помогают строить крымским татарам дома. Это одна из самых светлых страниц в истории взаимоотношений татарского народа.
А.М. Много их было?
И.З. Много. Одного из них через много лет встретил, самого активного, он был представителем Татарстана в Турции, активнейший был молодой человек.
Начинается освоение татарской интеллигенцией природных богатств Крыма, я так в шутку называю, как представители казанской интеллигенции приобретают дома, недвижимость для дач в Кутлаке под Судаком. Также в шутку назвал, где они сейчас поселились, Казанской слободкой. Они там живут, и даже такое присутствие, проживание только летом, нам придает дополнительные творческие силы в нашем нынешнем положении. Там Гузель ханум Сулейманова-Валеева, Рифхат Якупов, Дима Туманов и другие. Это очень большое подспорье в интеграции крымских татар в российское общество.
Потому что нас никто не ждал. До сих пор еще длящееся неприятие крымских татар в Крыму послевоенным населением помогала растопить такая мощная акция, такой проект, как проведение фестиваля «Сююмбике Варислары» в Ялте силами мецената, друга нашего Рината Абдуллина, это «Кара алтын банк» и татарского поэта Разиль агъая Валеева. Это было яркое и масштабное действие. К сожалению, он сейчас не проводится, а тогда красиво проводился, участвовали тысячи татарских детей и подростков со всего бывшего СССР. Сейчас слава Всевышнему не менее ярко проходят летние сессии фестиваля «Созвездие-Йолдызлык» в Крыму.
А.М. Если не ошибаюсь, они проводят в Ялте, у них проходит.
И.К. В Бахчисарае в этом году, я до этого дойду сейчас, в этом году в Бахчисарае они выступали, и причину скажу. Мне посчастливилось быть одним из руководителей проведения Дней культуры Татарстана в 2002 году, многие здесь сидящие участвовали, это было очень хорошее, светлое и теплое мероприятие, нас замечательно встретили наши татарские друзья. Тарханов тогда был министром культуры, мы чувствовали такое неподдельное братское к себе отношение везде.
Но это было как бы продолжение, я чуть-чуть в историю. В июне 1941 года должны были открыться дни культуры Республики Крым Татарской АССР в Казани. Подготовка шла, все было готово, афиши были изданы и уже развешены. Когда 22 числа должен был отбыть поезд - началась война. В 2002 году мы это как бы продолжили, но я считаю, что мы должный эффект не получили.
Мы сейчас в России, в Российской Федерации хорошо бы продолжить эту акцию и все-таки провести хорошие мощные дни культуры Республики Крым в Республике Татарстан. Это большая просьба, если до руководства донесете. В 2003 году мы принимали наших татарских друзей из Татарстана и провели совместно с ними дни культуры Республики Татарстан в Республике Крым. Хорошо прошло, конечно, мы, как могли, на должном уровне все провели, проходило в лучших наших залах, и потом, к сожалению, наши взаимоотношения с Татарстаном проходили, в основном, в частном порядке, между частными лицами, и очень часто видели на подмостках театров в Казани наш крымскотатарский театр успешно выступал, в основном, это был проект фестиваля «Туганлык», гран-при получили.
«Они ели там татарский хлеб, это ни на йоту не повлияло на улучшение их отношения и к крымским татарам, и к казанским татарам»
В 2014 году. Это самое важное для меня. Была такая эйфория, денег немерено, Татарстан - богатая республика, вкладывают во все, парки строят, взаимные повестки начинаются. Получилось, к сожалению, что, грубо скажу, это, может, и не надо, я бывший чиновник, имею право об этом говорить, и это все на моих глазах, я участвовал, в Татарстане поехали ярые шовинисты и татарофобы, исключительно татарофобы. Они делали себе операции, там учились, заканчивали, получали дипломы, возвращались оттуда.
То, что они ели там татарский хлеб, на татарских харчах там взросли - ни на йоту не повлияло на улучшение их отношения и к крымским татарам, и к казанским татарам. Вот они вернулись такие же, так же остались татарофобами и татароненавистниками. Не знаю, от чего это, но я думаю немножко все-таки это упущение татарской стороны, когда избирают людей, с кем надо вести дела, тут есть люди, которые веками, знают всю подноготную. Йазык олсун! (Стыдно). В свое время я, будучи заместителем министра, обращался письменно к главе Бахчисарайского района с просьбой присвоения имени районной детской библиотеке Газы Герай хана нашего, известного на весь мир, такого мирового уровня. Они сразу после меня выступили с предложением присвоить имя Агнии Барто. Очень спорная личность, жуткая просто, которая писала доносы на своих коллег на всех. Я это дело остановил, короче, ничего не получилось, присвоить имя Агнии Барто.
К сожалению, осталась эта проблема, нет такой нашей общетатарской солидарности. Она, чем дальше, тем больше ослабевает. Слабеет, слабеет. На Украине она была острее и мощнее. В первые годы 2014 год, когда Республика Крым вошла в состав Российской Федерации, она как бы вспыхнула так, но из-за ошибочной адресности работы она свернулась. И сейчас, к сожалению, единственная работа (не знаю, может быть, я ошибаюсь, признаюсь, не владею ситуацией) происходит, благодаря крымскому научному центру Института истории имени Шигабутдина Марджани.
У меня большая просьба - если докладная на стол или Минниханову, просьба, чтоб поддержать нас в проведении археологических изысканий в археологическом комплексе «Калга-Султан» в Симферополе. (Известно, что Калга султана, являлся вторым по значимости после хана человеком в ханстве).
Это общая наша история, это еще начиналось во времена Золотой Орды, и, если можно, чтобы Институт поддержал нас. Если Институт археологических исследований провел бы генетический анализ захоронений и в среде потомков древнейших горных южнобережных крымскотатарских сел. Чтобы все эти инсинуации, которые до сих пор продолжаются и в прессе, и в крымской науке, работающей в рамках постановлений Выездной сессии Академии наук СССР 1952 года, прекратились.
Если нашу братскую мощнейшую структуру поддержит ваш Институт археологии Татарстана, пусть выезжают, копают вместе с нами здесь.
А.М. А вы обращались письменно в Институт археологии, в Институт истории?
И.З. Я Радику Римовичу об этом говорил.
А.М. Лучше напрямую обратиться в институт археологии АН РТ, потому что там у них есть программа по раскопкам татарских памятников за пределами Республики Татарстан. Они копают Астрахань, Ульяновск, другие города.
«У нас есть ногайские корни, но мы не отделимы от крымскотатарского народа»
И.З. Меня как степного крымского татарина очень волнует в последнее время (последние пять - шесть лет) и очень сильно ощущается давление со стороны моего братско-родственного народа как караногайцы, кубанские ногайцы. А точнее утверждения о том, что в Крыму нет крымских татар, нет татар, а есть крымские нугаи. Мы ощущаем и помним свои корни. Я, например, из села Бойказак это Мангытский иль Крымского ханства, это что ни на есть ногайские корни. Но они вошли в Россию пятьсот лет назад, нашему селу пятьсот с лишним лет, это даже в документах есть.
Мы носители крымско-татарской культурой, мы носители крымско-татарского языка сейчас, мы не говорим «бастас», мы говорим «башташ». У нас все изменилось, мы ощущаем ментальность крымскотатарского народа, мы не отделимы от крымскотатарского народа. Эти неумелые попытки, меня даже оскорбляли в соцсетях ребята ногаи из Казахстана. У нас контакты есть, несколько лет туда выезжал один певец, один наш художник, последний раз туда съездил наш религиовед, пенсионер, там выступили.
Но я с ними не согласен в корне, мы внутри этноса можем делиться, но мы «крым татар», в первую очередь. Это нужно остановить. Даже моя коллега обращается ко мне, она пишет докторскую по ногайской музыке: «Помоги, пожалуйста, по крымногайскому вот это, крымногайскому то». Я говорю - я не могу помочь с крымсконогайским, я могу с крымско-татарским помочь. У нас нет в Крыму ногаев, у нас есть крымские татары. Такая дилемма перед нами есть.
И последнее, Академия, которую я возглавляю, создала общий тюркско-татарский, общий тюрско-исламский проект, который изменит наш тюркско-татарский мир. Это учреждение международной премии Исмаила Гаспринского. В номинации «Общественная и политическая деятельность» есть предложение эту премию вручить Минтимеру Шаймиеву, первому президенту Республики Татарстан за его вклад в возрождении татарского народа. Всем, спасибо.
«У Султан-Галиева была задача помочь в становлении Крымского областного татарского бюро»
А.М. Рәхмет бик зур. Я предлагаю дальше продолжать эту дискуссию. Григорий Николаевич, очень интересная тема у него: «Взаимоотношения между Крымской АССР и Татарской АССР».
Григорий Кондратюк. Здравствуйте, уважаемые наши гости, коллеги. Вот этот сюжет крымско-казанских связей я хотел бы проиллюстрировать на примере взаимодействия Татарской АССР и Крымской АССР, тем паче, что к этому есть такой посыл в виде двух юбилейных дат. Недавно отмеченная юбилейная дата столетия создания Татарской АССР, и в октябре нынешнего года это будет столетний юбилей создания Крымской советской социалистической республики.
В первых шагах становления Крымской советской социалистической республики огромнейшую роль сыграло несколько персон.
Герой моего рассказа, я думаю, известен каждому, это совершенно культовая фигура - Мирсаид Хайдаргалиевич Султан-Галиев. Можно сказать, что человек, проживший небольшую жизнь (он был казнен в 1940 году), но человек огромного ума, очень ярких страстей. В частности, в 24 года Мирсаид Султан-Галиев занимает пост заместителя народного комиссара по делам национальностей РСФСР, то есть замнаркомнац. Можно сказать, что его работа на посту заместителя наркома, то есть, замминистра в 24 года, она достаточно хорошо известна.
Стоит заметить, что историография, посвященная Мирсаиду Султан-Галиеву, созданная в Казани, очень богата. Есть монографии под названием «Красный пророк», «Первая жертва генсека» (что недалеко от истины), а я хотел бы рассказать о маленьком кусочке его жизни, которую можно обозначить как крымская частичка жизни. Она датируется мартом-апрелем 1921 года.
По заданию наркомнаца РСФСР Мирсаид Султан-Галиев лично приезжает сюда, в Крым, в Симферополь как представитель комиссариата для того, чтобы решить два вопроса. Вопрос первый - информационный, то есть, ему необходимо было на месте лично убедиться в той ситуации, которая сложилась в Крыму, поскольку советская власть была установлена с 13 по 18 ноября 1920 года, то есть, проходит всего-навсего три месяца с момента, как он приехал. И второе - это, безусловно, помочь организационно в становлении Крымоблтатбюро, это была аббревиатура Крымского областного татарского бюро, такого его официальное название, становление организационное, идеологическое, потому что установившаяся советская власть столкнулась с тем, что не с кем работать. Большевиков из числа крымских татар просто нет. Насчитывался один-единственный большевик с октября 1917 года Исмаил Фирдевс. К слову сказать, Исмаила Фирдевса и Мирсаида Султан-Галиева связывала личная дружба, была достаточно добрая переписка, и в этой переписке нас интересует, конечно, теоретико-методологический аспект. Почему? Потому что традиционно Мирсаида Султан-Галиева считают теоретиком национал-коммунизма или национал-большевизма. Немножко можно говорить о том, что между интернациональным и национальным, однозначно, для Мирсаида Султан-Галиева национальный аспект является наиболее важным. Вот эту свою теоретическую базу он привносит сюда в Крым. Надо сказать, что целый ряд документов в Государственном архиве Республики Крым содержат упоминания, фиксацию пребывания Султан-Галиева. Во-первых, это протоколы заседаний их Крымоблтатбюро, это фонд номер один Государственного архива Республики Крым компартии, там прям в шапке документа среди присутствующих фиксируется его фамилия. И второй документ - это его записка, она называется «О положении в Крыму».
«Крымские татары - это та национальная группа, которая должна выступить как укрепление советской власти в Крыму»
Это аналитическая записка по итогам почти полуторамесячной поездки сюда на полуостров, где, надо сказать, достаточно четко описывает основные болевые точки в Крыму: во-первых, это положение крымских татар, они пока что на обочине еще общественно-политических процессов, затем это тема террора. Почему? Потому что в Крыму после установления советской власти разворачивается очень жесткий «красный» террор, до сих пор это очень острая историографическая проблема - сколько же людей погибло во время террора? Разброс цифр от 15 до 70 тысяч человек, объективная цифра считается где-то примерно около 20-25 тысяч человек. Точнее говорить не можем, потому что областной архив ФСБ закрыт для исследования времени террора.
И Мирсаид Султан-Галиев эти идеи национал-коммунизма он вкладывает в работу Крымоблтатбюро, и можно заметить, что он также активный участник процесса создания Крымской советской социалистической республики в этом же 1921 году, осень 1921 года, Потом он доводит до большевиков следующую мысль, что Крым - окраинная территория, рядом соседняя кемалистская Турция, это всероссийская витрина, как он ее называет, на Ближнем Востоке, поэтому Крым должен с помощью крымских татар стать регионом для экспорта большевистских идей и движения национального освобождения на Ближний Восток. Там один из документов буквально звучит так – «К вопросу о создании Крымской республики как факела общероссийской революции на Ближнем Востоке». Вот такое пафосное название.
Также кадровая политика, кем-то надо формировать Облтатбюро, а некоммунистами нельзя, это проведение аграрной реформы, больше половины крымских татар - это безземельные крестьяне. Он довел до большевистского руководства следующую мысль - в будущей республике нет социальной поддержки советской власти, здесь нет пролетариата. Половина населения - городское население, но это буржуазное население, которое абсолютно симпатизировало Врангелю, поэтому социальная поддержка большевистской революции в Крыму должна быть заполнена национальной политикой. Вот крымские татары - это та национальная группа, которая должна выступить как укрепление советской власти в Крыму. В 1920-годы в плане политики коренизации они совершенно четко эту мысль Мирсаида Султан-Галиева реализуют на практике.
Надо сказать, что наркомат был расформирован в 1924 году, но сам заданный в начале 1920-х годов тренд был продолжен.
Крым получил нового Сахиб-Гарея, но из Казани
Говоря о его политическом вкладе в процессы Крыма 1921 года - он оказался очень значимым, и с точки зрения кадровой политики, и с точки зрения теоретических подходов на то, как должна выглядеть Крымская советская социалистическая республика. И иллюстрируя крымско-казанские связи, еще один герой, про него рассказывали, упоминали сегодня - это первый премьер, используя современный язык, Сахиб-Гарей Саид-Галиев.
Я упомянул о том, что на первом Всекрымском съезде советов осенью 1921 года создается Крымская советская социалистическая республика, причем заметьте, в статусе советская социалистическая республика, автономная появится только в 1923 году. То есть, это пограничная территория, высокий статус, экспорт революционных идей и решение национального вопроса. И развернулась кулуарная борьба, кто же станет первым крымских премьером, кто станет председателем Совета народных комиссаров. ЦИК решил, что это должен быть товарищ известный, что это должен быть опытный администратор, поэтому 17 октября состоялось решение о рассмотрении дела ЦК РКП(б) о направлении Сахиб-Гарея Саид-Галиева сюда в Крым на работу. Только что прозвучал у коллег сюжет, что он казанский татарин или башкир, предыдущее его место работа - это была Уфа, то есть, он из Уфы приехал сюда в Крым, поэтому этот фактор этим еще и объясняется.
А.М. Он и в Казани же был премьером?
Г.К. И в Казани, и в Уфе.
А.М. На его бытность в Казани пришелся голод 1921 года, который не смог победить.
Г.К. Эта же проблема голода перед ним встанет на должности председателя Совета народных комиссаров и здесь в Крыму, потому что первые признаки голода в Крыму появляются осенью 1921 года, они следствие продразверстки, которая проводилась на полуострове, и объективного фактора неблагоприятных природных климатических условий. Однако, наверное, любое общество может пережить природные катаклизмы, но не всегда может пережить неразумную внутреннюю политику.
О масштабах голода, с которым боролся герой моего рассказа, свидетельствуют следующие цифры: из 750 тысяч человек населения, зафиксированных на апрель 1921 года, от голода умирает 100 тысяч человек, то есть, 100 тысяч умерших из 750 тысяч населения однозначно показывает, что голод носил массовый системный характер, поэтому Сахиб-Гарею Саид-Галиеву пришлось решать несколько таких очень острых и насущных проблем - это борьба с голодом и работа после голода, это запуск советских органов власти, в частности, семнадцать народных комиссариатов и три главных управления, это решение кадровой проблемы с подбором персонала в новые органы власти, это запуск вопросов коренизации здесь в Крыму, то есть, то, что называется расстраиванием советской автономии, потому что эта модель, апробированная в условиях гражданской войны, оформленная в Казани, она была перенесена сюда в основных чертах в Крым.
«Казанские учебные заведения готовят крымскотатарскую молодежь»
И третий сюжет, который иллюстрирует крымско-казанские связи, может быть подан не через персоналии, а он может быть подан через деятельность государственных учреждений. Одна из самых сложных проблем, которая была в 1920-х годах, - это упомянутая проблема кадров. Создаются крымско-татарские сельские советы, которых в процессе разукрупнения, насчитывалось более трехсот.
Кто будет председателем сельсовета, тот и секретарь сельсовета. Это должен был быть по национальности крымский татарин, он должен был быть коммунистом или комсомольцем, да еще и знать советское законодательство. Вот проблема кадрового голода на фоне очень низкой зарплате приводит к следующему: в Казань направляется комсомольская молодежь на обучение в Казанский институт советского строительства. Это официальное название учебного заведения - Казанский институт советского строительства, где они готовятся на протяжении двух лет по сокращенной программе как будущие председатели, секретари сельсоветов и работники районных исполнительных комитетов, то есть этого низового звена советской власти, которая непосредственно взаимодействует с населением.
Они изучают основы советского законодательства, они знакомятся с доктринами идей марксизма-ленинизма, и для Крымской АССР ежегодно из Казани приходит разверстка, она составляет примерно около двадцати человек, колеблется плюс-минус, но примерно около двадцати человек ежегодно отправляется в Казань на учебу на протяжении 1920-х - первой половины 1930-х годов, поэтому эти кадры для советского строительства выковывались в Казани, они составили очень важный фактор политики коренизации.
И уже в 1930-х годах в Казани в учебных заведениях технологического профиля, технологического характера выделяются места для абитуриентов из Крыма, в среднем по два-три места в каждом учебном заведении, для подготовки инженерно-технических кадров в рамках начавшейся первой и второй советской пятилетки, потому что многократно увеличилось количество предприятий в Крыму, республика становится индустриально-аграрной, в восемь раз возрастает количество пролетариата, и казанские учебные заведения готовят молодежь, крымско-татарскую молодежь с целью формирования национального пролетариата, потому что перепись Всесоюзная декабря 1926 года фиксирует, что 75 процентов из числа крымских татар сельские жители. Поэтому нужно было сделать больше горожан и сформировать «красную» интеллигенцию. Я оставил очень много персоналий за пределами - это и заместитель народного комиссара по делам юстиции из Казани и другие активные деятели, что могло бы стать основой для монографий.
А.М. Последний руководитель Крыма, говорят, был из поволжских татар, нет?
Г.К. Нет, там чехарда. Например, там один из руководителей обкома партии, армянин по национальности, занимал этот пост две недели, то есть, в условиях большого террора 1937-1938 годов это была полная перетряска кадров, наиболее яркие фигуры, которые очень длительный период времени работали, либо оказали очень большое влияние на процессы, которые происходили здесь в Крыму. Этот сюжет мог бы стать предметом дополнительных исследований в крымском научном центре, иллюстрирующий, что в советский период крымско-казанские связи и через персоналии, и через работу были.
Продолжение следует
