«Музей рядом с мавзолеями в Чишминском районе Башкортостана должен стать достоянием всех народов»

"Некоторым очень хочется в рамках своей исторической политики присвоить чужое наследие и объявить эти памятники местом захоронения башкирских ханов"

Искандер Измайлов, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник института истории Ш.Марджани: 

– Искандер Лерунович, что сейчас происходит с памятниками татаро-булгарской архитектуры на территории Волго-Уральского региона?

– Я думаю, что не совсем правильно называть их памятниками татаро-булгар. На данный момент речь идёт о памятниках, которые оставило оседлое земледельческое население. Если мы говорим об ареале, в котором эти памятники были распространены в месте проживания населения бывшей Волжской Булгарии, которая вошла в состав Золотой Орды. Поскольку в это время произошло развитие земледелия в регионе, то, соответственно, население начало занимать новые территории. 

Если в домонгольское время восточнее реки Шешмы булгарских памятников не было, то в XIII - XIV веке территория до реки Белая была заселена земледельческим населением. Конечно, это население можно назвать предками татарского народа и, скорее всего, это население, которое в эпоху Волжской Булгарии тоже было земледельческим мусульманским населением. Поскольку уровень благосостояния у населения был довольно высокий, то это население могло позволить себе ставить мавзолеи. Мавзолей – это, в первую очередь, признак благополучная и благосостояния. Как правило, мавзолеи не строили для обычных людей, а для руководителей общин или для известных имамов, которые, возможно, могли считаться населением, святыми и т.д. 

– Как же на этой территории оказались кочевники? 

– Кочевое население располагалось от этих мест гораздо южнее. Все памятники в Южном Приуралье, которые нам известны и которые мы можем связать с кочевыми кланами, которые входили также в число тюрко-татарских кланов. Эти курганные могильники одно время сосуществуют с мусульманскими погребениями и с мусульманскими мавзолеями. Где-то в конце XIV века языческий обряд прекращает своё существование. То есть, они все становятся мусульманами с определёнными изменениями, но, как правило, они не ставили мавзолеи. Мавзолеи начали ставить в эпоху казахских жузов, но это немного другое. Все нынешние сохранившиеся памятники, о которых мы говорим, относятся к эпохе Золотой Орды, и были они построены земледельческим населением. 

В эпоху, когда Золотая Орда стала распадаться, эта территория стала зоной неспокойствия, которая была подвержена политическим и военным движениям. Вследствие чего оседлое земледельческое население отодвигается ближе к Каме, оставляя эти памятники. В свою очередь, кочевое население, наоборот, занимает эти территории. В эпоху прихода русского государства на территорию южного Приуаралья кочевники уже полностью заняли эту территорию. Поскольку эти кочевники жили на территории исторической Башкирии, то, соответственно, это население именовалось башкирским. Вокруг оставленных памятников начали появляться легенды насчёт их принадлежности. Лишь во время возвратного движения в XVII и XVIII века на этих территориях вновь начало селиться земледельческое татарское население.

– Благодаря каким сведениям удаётся понять, что эти мавзолеи относятся не к кочевой культуре, а к оседлой?

– Эти мавзолеи являются не единственными объектами культурного наследия XIII и XIV века. Достаточно много мавзолеев и мусульманских кладбищ с надгробиями эпиграфическими памятниками, которые написаны на поволжском тюрки и ничем не отличаются от тех надгробий, которые известны на всей территории Булгарского улуса Золотой Орды. В городе Булгар представлены однотипные надгробные памятники, как и на реке Белой в Башкирии. В науке не поднимается вопрос принадлежности этих памятников, но порой некоторым очень хочется в рамках своей исторической политики присвоить чужое наследие и объявить эти памятники местом захоронения башкирских ханов, и что они только принадлежат башкирам, но это не имеет ничего общего с наукой – это чистая идеология и попытка присвоить чужое историческое наследие.

"Башкирские учёные начинают говорить, что с середины первого тысячелетия нашей эры у башкир было своё государство: были свои города и городская цивилизация"

Фаяз Хузин, доктор исторических наук, главный научный сотрудник отдела средневековой археологии института археологии им. А.Х. Халикова АН РТ

 – Фаяз Шарипович, чем чишминские памятники известны? 

– Чишминские памятники достаточно давно известные и пользуются успехом и вниманием среди туристов. Памятники нужно восстановить, чем занимается башкирская администрация и учёные. Сейчас башкирская администрация озабочена тем, чтобы отреставрировать памятники и создать на их базе большой музей «Евразийской кочевой цивилизации». Мне кажется, что это необходимо, потому что каждый народ должен изучать своё наследие. При этом у них, мне кажется, имеется преувеличение значения этих памятников. Хорошо, что эти памятники сохранились на территории Башкортостана. Памятники находятся недалеко от Уфы, и мне кажется, что они будут пользоваться популярностью у туристов, но музей Евразийской кочевой цивилизации — это же не только демонстрация этих памятников, как, например, мавзолей Тура-хана XIV—XV веков. 
В музее, в первую очередь, будет представлена история кочевой культуры башкир. В этом вопросе нужно быть очень осторожными, потому что в последнее время башкирские учёные не очень обоснованно, своеобразно интерпретируют имеющиеся письменные источники, в основном, восточных авторов. Башкирские учёные начинают говорить, что с середины первого тысячелетия нашей эры у башкир было своё государство: были свои города и городская цивилизация.

– Есть ли доказательства существования средневекового башкирского государства?

– Башкирское государство, которое, как они говорят, называлось «Башкорт», по их словам, имело ханов и занимало обширную территорию. Некоторые исследователи доводят северные границы до Северного Ледовитого океана. Вся западная Сибирь практически была включена в состав этого государства и даже земли Волжской Булгарии, вплоть до великого города Биляра, находились в составе этого государства. То есть наши известные города, как Елабуга, Биляр и другие города включаются в состав древнего средневекового Башкортостана. 

В этих вопросах нужно быть очень осторожными, потому что одно дело – письменные источники, где действительно упоминаются пять городов вроде бы башкирских, но это нужно сначала доказать, что эти города – башкирские. Если упоминание городов встречается в источниках, то нужно их найти на территории Башкирии, после чего их археологически изучить. После всех этих процедур мы сможем говорить не только о кочевой цивилизации, но и оседлой городской культуре Башкортостана. К сожалению, в этом вопросе очень много проблем:Один и тот же факт может пониматься башкирскими учёными по-своему, тогда как татарстанские учёные понимают это по-другому. 

В Башкортостане есть ряд учёных, которые не согласны с официальной историей, которая сейчас создаётся и берёт этот процесс начало ещё в 1980-1990 гг. Мне кажется, что выход есть: надо работать вместе. Раз мы делим фактически булгарское наследие между татарами, чувашами и башкирами, то нам надо вместе работать: в первую очередь, археологам и историкам. В таком случае мы можем прийти к компромиссу и пониманию. Просто пока среди нас не взаимопонимания.

 "Невозможно увязать глобальное наследие Золотой Орды с историей какого-то одного этноса"

Радик Салихов, доктор исторических наук, директор института истории Ш.Марджани АН РТ

– Почему вокруг булгарского и золотоордынского наследия так часто возникают споры и конфликты? 

– Булгаро-татарское средневековое археологическое, архитектурное и духовное наследие всегда  находится в центре исследовательского и общественного интереса. Потому не случайно, что исследование Золотой Орды как великой Евразийской державы зачастую подвергается самым разным полярным оценкам. 

К сожалению, очень часто в характеристике этого средневекового государства часто присутствует идеологическая составляющая, которая далека от академической и исторической науки. Мы сейчас наблюдаем две очень опасных тенденции, когда многогранное историко-культурное достояние великой империи, которая охватывала огромную часть современной России, пытаются ревизовать, дать ему исключительно негативные, эмоциональные оценки. Оценки, не основанные на результатах научных исследований. 

Помимо этого, мы видим попытки приватизации и растаскивания по частям этого богатства по «национальным» квартиркам, что, конечно же, в корне противоречит научному, культурному, общественному содержанию этого исторического феномена. Сейчас, особенно на западе, это очень характерно для ряда публицистов, есть попытки представить Золотую Орду как сугубо варварское государство, которое не имеет ничего общего с высокой культурой. Эти негативные характеристики затем намеренно экстраполируются на историю всей России и всего нашего народа. Конечно, наука никак не может пройти мимо таких искажений исторической действительности. Крупнейшие учёные Российской Федерации, медиевисты и ордыноведы со всего мира считают Золотую Орду высокоразвитым государством с преуспевающей экономикой и высокой городской культурой и соответствующей цивилизацией. Ведь надо сказать, что влияние Золотой Орды на экономическое и политическое развитие Европы было колоссальным. 

– Как можно сохранить наследие Золотой Орды и примирить полярные стороны?

 – В истории Золотой Орды всё не так однозначно, как пытаются нам представить наши оппоненты и заодно представить историю России в таких же мрачных и чёрных тонах. Академическая наука категорически возражает против таких точек зрения, как российская, так и мировая. Сейчас происходят попытки разделить единое золотоордынское наследие и объявить его своей собственностью или же заявить, что в его основе лежит история только какого-то определённого этноса. Наука также считает подобную точку зрения несостоятельной. Потому что по всей своей природе Золотая Орда была интернациональным государством – это была империя, где жило множество народов с различным культурным и религиозным укладом. Конечно, со времён хана Узбека государственной религией был ислам, который опирался на традиции булгарского, центральноазиатского и, безусловно, арабского ислама. Государственная исламская религия никак не противоречила всеобщей веротерпимости и сосуществованию различных конфессий. На наследие Золотой Орды, которое мы имеем, могут претендовать не только татары, но и все народы Российской Федерации. Среди них, конечно же, удмурты, башкиры, марийцы, русские и татары: все те, кто живут издревле на нашей территории, потому что Золотая Орда все эти народы и объединяла. 

– Для чего нужен пересмотр истории в тюркских регионах?

– В странах СНГ сейчас даются разные интерпретации и разные трактовки истории. Есть даже попытки сформировать государственные идеологии отдельных республик на основе этого золотоордынского наследия. Где-то создаются музеи, различные научно-культурные центры, направленные на просветительские проекты. Однако невозможно увязать глобальное наследие Золотой Орды с историей какого-то одного этноса и это особо касается памятников культового назначения: мечетей, мавзолеев, суфийских ханака и других объектов. Эти мемориалы принадлежали всему мусульманскому социуму того времени. В этой связи ученое сообщество, широкая общественность приветствует, например, деятельность руководства Республики Татарстан не просто по сохранению, например, комплексов памятников древнего Болгара, но и включению их в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Этим самым мы признаем универсальность для всего человечества булгарского и золотоордынского пластов нашей истории и культуры.

– В чём опасность национализации общего культурного наследия?

– Сегодня мы с ведущими российскими и зарубежными учёными активно занимаемся изучением средневековых памятников Золотой Орды по всему Поволжью и Приуралью. В Татарстане приветствуют любые инициативы, связанные с популяризацией этого наследия. Поэтому появился серьезный интерес к проекту, который возник в Республике Башкортостан по созданию музея кочевых цивилизаций на основе мавзолеев, находящихся в Чишминском районе республики. Создание музеев всегда благое дело. Здесь самое главное помнить, что данные памятники принадлежат всем народам, проживающим на территории Поволжья и Приуралья. Специалисты давно доказали, что эти Чишминские мавзолеи генетически восходят к мавзолеям Булгара периода Золотой Орды: периода пика исламизации Золотой Орды при хане Узбеке. Во времена хана Узбека высокая исламская культура поступательно развивается и мусульманское культовое строительство начинает проникать в наш регион, завоевывая здесь позиции, причём опираясь на традиции местной мусульманской архитектуры. Соответственно, мы можем говорить, что мавзолеи в Чишминском районе или остатки памятников на территории Волгоградской, Саратовской и Астраханских областях, наш священный Болгар – это всё единый историко-архитектурный ансамбль, восходящий к средневековой булгаро-татарской культуре. 

Если в Чишминском районе Башкортостана будет создаваться большой музей, то в нём должна быть представлена история всех тюркских, мусульманских народов Поволжья и Приуралья. Этот музей не должен быть местом, которое отражает рост национальной идентичности какого-то одного народа, проживающего на этой территории. Если будут соблюдены принципы народного и национального единства России, то, конечно, этот музей может стать местом сотрудничества учёных. Здесь самая главная задача – соблюсти историческую правду и историческую достоверность и, самое главное, – это соблюсти принципы и традиции многовекового единства народов нашей страны.

Автор: Владислав Безменов
Источник фото на анонсе: bashinform.ru