Небесная лезгинка Магубы Сыртлановой: история легендарной «ночной ведьмы»

Сыртланова была единственной в Татарстане женщиной – Героем Советского Союза. Она была из тех легендарных «ночных ведьм», наводящих ужас на немецкие войска.

Мне бы в небо

Последний боевой вылет Магуба Сыртланова совершила 5 мая 1945 года, за четыре дня до Победы.

«Мы стояли тогда у местечка Про в 80 километрах севернее Берлина. Боевое задание -летать, сколько можем, и бом бить скопления немцев в районе Данцига. Я лечу с Таней Сумароковой. Ночь стояла хорошая, но через 30-40 минут вошли в туман. Пришлось вести самолет по приборам. Я пошла на снижение. Штурман рассчитала точно. Выскочили из тумана прямо над целью. Это была группа боевых катеров. Видимо, гул наших моторов был услышан, и заработали прожектора. В это время поступила команда штурмана – взять курс такой-то и держать строго по горизонту. Это нужно, чтобы отбомбиться. У нас было шесть бомб. Когда уже оставалась самая малость, вот-вот отбомбимся, прожектора нас взяли со всех сторон.

Бешено заработали зенитки. Нам ничего не оставалось, как сымитировать падение. Падаем. До воды, чувствую, 15-20 метров. Мы уже вне поля зрения противника. Резко набираю высоту в 350 метров, и ложимся на обратный курс. Подруги встречают в тревоге, расспрашивают. Не могут понять, как могли дотянуть до базы – весь самолет был изодран в клочья...» – вспоминала летчица.

Опасных ситуаций за годы войны было достаточно, но в ту майскую ночь жить ей хотелось особенно остро. Прошла всю войну и очень хотела увидеть ее завершение.

...Пилот-инструктор гражданской авиации Сыртланова добровольно вступила в Красную Армию в первые дни войны. Она учила летать курсантов в тбилисской военно-авиационной школе и писала рапорты с просьбой отправить на фронт. Ей отказывали, она писала снова. А потом пробилась на прием к командующему 4-й воздушной армией генерал-полковнику Вершинину.

Генерал, не выдержав ее напора, капитулировал. Магуба получила направление в первый женский авиаполк, который был сформирован в начале 1942 года. «Добирайся сама», – махнул рукой высокий военный чин. И Сыртланова поехала.

Из наградного листа Героя Советского Союза Магубы Сыртлановой:

«...За период Отечественной войны лично сама про извела 782 боевых вылета… Сбросила по уничтожению войск противника 140 тонн бомбового груза. В результате точных бомбовых ударов в стане врага было вызвано 128 сильных взрывов, 85 очагов пожара, уничтожено и повреждено 2 переправы противника, 2 ж.-д. эшелона, взорван склад с горючим, уничтожено 3 арт. батареи, 2 прожектора и 4 автомашины с горючим».

Когда летят «кофемолки»

В начале 1942 года было сформировано три женских полка – истребительный, скоростных бомбардировщиков и легких ночных бомбардировщиков. Но в дальнейшем первые два стали смешанными, а последний (588-й, позже переименованный в 46-й гвардейский) до самого конца войны оставался исключительно женским. В 1942 году его численность составляла 115 человек. Возраст – в основном от 17 до 22, совсем девчонки.

Летали на У-2 (По-2). Легкий, сделанный из дерева и перкали тихоходный немцев поначалу сильно забавлял. Придумывая ему названия одно обиднее другого, они соревновались в остроумии: «рус фанер», «кофемолка», «швейная машинка»… Но очень скоро «кофемолки» стали им сниться в кошмарных снах.

«Эти самолеты не давали нам жить – мы не могли зажечь огонь ни в печке, ни в маленьком костре – экипажи По-2 тут же обнаруживали их и сбрасывали бом бы. Они находили нас постоянно – поэтому мы должны были всю ночь сидеть в траншеях, чтобы избежать потерь», – рассказывал после один из ветеранов вермахта.

В августе 1943 года ночные бомбежки У-2 сильно повредили железнодорожный узел Успенская его пропускная способность сократилась вдвое. Немцы, опасаясь полного выхода этой важной станции из строя, полностью прекратили ночные перевозки.

Каждому сбившему По-2 полагался железный крест, но сбить небесный тихоход, как ни странно, было непросто. Самолет мог лететь впритирку к земле, прячась в складках местности, на что не были способны скоростные истребители. А еще он мог бесшумно планировать с выключенными двигателями.

«Крылья (плоскости) вообще были из ткани, лишь по краям деревом окантованы, пальцем ткнешь – будет дыра. Кабина – открытая, никаких защищающих от пуль бронеспинок, – описывала бомбардировщик начштаба женского авиаполка подполковник Ракобольская. – На самолете не было бомбового отсека, бомбы привешивались в бомбодержатели прямо под плоскости самолета. Не было прицелов, мы создали их сами и назвали ППР («проще пареной репы»). Количество бомбового груза менялось от 100 до 300 килограммов. В среднем мы брали 150-200».

Рации на У-2 не было, экипаж переговаривался через примитивное устройство. Летчицы до 1943 года поднимались в небо без парашютов, зато умудрялись брать дополнительный груз бомб – до 500 килограммов. Делали на цели несколько заходов.

«Иногда за ночь приходилось делать 8-9 вылетов, не вылезать из машины по 9 часов, – вспоминала Магуба Гусейновна. – Механики и вооруженцы успевали за 5-6 минут заправить и осмотреть самолет. Не верится, что эти «небесные создания» за ночь успевали подвесить до трех тонн бомб каждая. А еще бывало так – приземлился самолет, над целью его обстреляли зенитные орудия и пулеметы, необходим ремонт. Пилот и штурман с помощью девушек вылезают из кабин, у них подкашиваются ноги. Устраиваются прямо на земле, под крылом самолета, и засыпают, пока идет ремонт».

На бомбежки У-2 вылетали чаще всего ночью. Из-за этого летчицы и получили прозвище «ночные ведьмы». Ориентируясь на местности или по компасу, добирались до места. Подлетали к врагу так близко, что даже замечали огонек сигареты часового. Сначала руками сбрасывали осветительную бомбу, а после, прицелившись при ее свете, сбрасывали главный бомбовый груз.

«Если нас обнаруживали в ночной темноте, – рассказывала Сыртланова, – то пиши пропало. Под перекрестными лучами слепнут глаза, не видно даже плоскостей крыльев. Тут же устремляются в небо трассы зенитных батарей. Дорога каждая секунда, а минуты кажутся вечностью. Ждешь не дождешься, когда же освободишься от бомбового груза. Тогда хоть можно сманеврировать. А пока груз подвешен – обязан двигаться точно по курсу, ровно по струнке».

Бой над Севастополем

В первый свой полет Магуба отправилась с опытным штурманом Евгенией Рудневой. Задачей было – разбомбить немец кую технику, собранную в окрестностях Батайска для броска на Кубань. Летчица по вспышкам и прожекторным лучам, ищущим самолеты, определила объект. В цель свою полетели бомбы. Ночную темень разорвало зарево взрывов.

Возвращаясь, Магуба слишком низко подлетела к земле и попала под обстрел. Тут же взмыла вверх, уйдя от опасной близости. Когда экипаж вернулся на аэродром, все увидели, что плоскости изрешечены пулями. Магуба доложила «Пилот Сыртланова боевое задание выполнила! В районе цели – два очага пожара».

В ответ услышала «С боевым крещением, Марта!» Так однополчане для удобства переделали ее непривычное татарское имя.

Не один и не два раза потом на изрешеченном самолете будет возвращаться Магуба на родной аэродром. Часто Сыртланову спасал опыт, приобретенный во время полетов на Кавказе, среди гор. Маневрировать она умела – буквально «плясала лезгинку».

Однажды, возвращаясь с боевого задания уже налегке, Магуба вдруг увидела, что артиллерийские батареи бьют мимо вражеской цели. Летчица решила «подправить» наводку. Ее «тихоход» бесшумно снизился над землей насколько можно. Магуба крикнула «Не долетают сто метров!» – и стала набирать высоту. Проследила за результатом корректировки огня. И снова повторила маневр, дав более точную наводку.

«Горная лезгинка» Сыртлановой спасла не только ее жизнь в ночь на 12 сентября 1943 года. Немцы тогда встретили «ночных ведьм» зенитным огнем. Самолет гвардии капитана Поповой попал под обстрел и был поврежден. Чтобы не позволить врагу добить машину подруги, Сыртланова повела свой само лет прямо на зенитные расчеты, в гущу огня. Сбросила бомбы и, маневрируя, смогла выйти из-под обстрела. Потом экипажи Магубы и майора Амосовой довели, прикрывая, самолет Поповой.

Апрельская история 1944 года даже попала в газету «Фронтовая правда».

«...Гвардии лейтенант Сыртланова ночью на своем По-2 вылетела на бомбардировку вражеского аэродрома в Севастополе. Когда до цели оставалось несколько минут полета, фашистские прожектористы обнаружили ее самолет и открыли огонь.

Штурман Сумарокова сбрасывает бомбовый груз на стоянку «Юнкерсов». Выполнив боевое задание, Сыртланова пытается уйти от лучей прожекторов, но тщетно. Тогда она решает сделать обманный маневр. Самолет, накренившись, устремляется к земле. Вражеские прожектористы, решив, что самолет подбит, потушили огни. Дав полный газ почти у самой земли, отважная летчица направляет самолет на свой аэродром.

Мотор работал с перебоями. Летчице стало ясно, что ей не дотянуть до аэродрома. Что делать? Сдаться в плен? Нет, парторг никогда этого не сделает. Она поворачивает самолет к морю. Мотор заглох тогда, когда уже стал виден берег. Самолет сел удачно. Его колеса были на земле, а хвостовая часть самолета касалась воды. Железная воля, смелость и отвага парторга Сыртлановой оказались сильнее смерти».

46-й полк прошел через Украину, Белоруссию, Польшу, Румынию, Венгрию до Шецина. Ночные бомбардировщики участвовали в таких крупных операциях, как Белорусская 1944 года, Львовско-Сандомировская, Восточно-Прусская и Берлинская.

Победное утро майского дня Сыртланова встретила в Берлине. На стене рейхстага она оставила свою подпись.

«Казанские ведомости» 

Василина Олейник