«Первоначально строительство белокаменной части мечети в Биляре было отнесено к концу X веку»

Раскопки в центре Биляра

Исследования археологов позволяют хотя бы в общих чертах реконструировать облик средневекового мусульманского города в пространстве Восточной Европы. Неотъемлемым элементом высокоразвитой городской культуры средневековых государств являются памятники монументальной архитектуры. В прошлом столетии руинированные остатки кирпичных и каменных зданий X – начала XIII вв. были открыты и исследованы на Билярском, Елабужском, Суварском, Хулашском, Красносюндюковском городищах и на Муромском городке. Еще в середине XVIII в. русский историк и общественный деятель В.Н. Татищев писал, что в центре Билярского городища «портал или врата великого храма и столпы видимы». Посетившему городище в 1769 г. Н.П. Рычкову удалось обмерить «преогромный каменный столп, построенный из красного кирпича, смешанного с диким камнем».

Высота его оказалось более 5¼, окружность до 24 аршин. По словам билярских старожилов, раньше этот «каменный столп, стоящий во градком замке, был преогромной величины. Возвышение его представляло вид обыкновенной колокольни, и находилось в нем несколько окошек», освещавших внутренний ход наверх. Местные жители называли его «татарской мечетью». Исследователь с сожалением отмечал, что крестьяне села Билярска «разрушили все сие здание до основания, и ныне уже находятся там одна пустота и развалины». Эти развалины видел в 1851 г. профессор Казанского университета Н.Ф. Толмачев, по сведениям которого, высота столпа-минарета, восьмигранного в основании, не превышала уже двух аршин.

При посещении городища В.А. Казариновым в 1881 г. на месте фундамента «столпа» была лишь глубокая яма от выборки камней, а в 1915 г. производившие раскопки в центре Биляра П.А. Пономарев и М.Г. Худяков констатировали полное уничтожение памятника, остатки которого, частично попавшего в раскоп, представляли собой только груды известнякового щебня.

Площадь соборной мечети

В 1973–1977 гг. следы этого монументального здания, состоявшего из белокаменной и деревянной частей, были изучены А.Х. Халиковым и Р.Ф. Шарифуллиным. Следы конструкций деревянной мечети были выявлены в виде множества ям от столбов, служивших подпольными опорами («стульями») для укладки лаг и нижних венцов сруба. Эти ямы располагались параллельными рядами на прямоугольной площади более 1400 кв. м. Они округлые в плане диаметром от 50 до 80 см, глубина колеблется в пределах 50–120 см.

В некоторых ямах зафиксированы остатки сгнивших деревянных столбов. Каменная часть мечети, от которой сохранились лишь следы фундамента в виде известковощебенистых полос, состояла, как и деревянная, из большого пространного зала, внутри которого стояли поддерживавшие перекрытие 24 колонны, расположенные симметрично в шесть рядов. На расстоянии 1,2 м от северо-западного угла здания был исследован глубокий котлован минарета, в основании которого выявлены следы деревянных свай для уплотнения грунта под каменным фундаментом.

Общая площадь каменной части мечети 1076 кв. м. Рассматриваемый комплекс представляет собой крупнейшее монументальное сооружение болгарской архитектуры домонгольского периода. Объекты, связанные с конструкциями мечети, выявлены непосредственно под слоем пашни на погребенной почве или же на фоне материкового суглинка. Обращает на себя внимание полное отсутствие в пределах строительной площадки мечети каких-либо объектов, как ранних, так и более поздних, не связанных конструктивно с самим зданием. Засыпь абсолютного большинства столбовых ям, не тронутых позднейшими перекопами, была стерильной; в одной из ям обнаружены обломки железных удил с «крылатыми» псалиями. Эти факты убедительно свидетельствуют о раннем времени строительства мечети.

Жилища в районе мечети

Оно началось, скорее всего, в период основания города, т. е. тогда, когда данный район еще не застраивался и, по-видимому, был отведен под постройку государственно важного культового сооружения. В то же время совершенно очевидно, что деревянная половина мечети сооружалась раньше, чем каменная: северо-западная стена последней налегает на первую линию столбовых ям. Это свидетельствует о том, что при первой же реконструкции «юго-восточная стена деревянной мечети была полностью разобрана и заменена новой смежной стеной обоих помещений, сообщавшихся… проходными проемами в единое пространство интерьера».

Первоначально строительство белокаменной части мечети было отнесено к времени не позднее второй половины или конца X в. Предполагалось, что, строительство деревянной мечети могло быть связано с событиями официального принятия ислама, признания Болгарского государства в международном масштабе и заложения города при Ибн Фадлане. Чуть позднее А.Х. Халиков предложил удревнить время возведения ранней мечети до второй половины IX в. Данная точка зрения заслуживает внимания. Действительно, среди находок имеются артефакты, датирующиеся более ранним временем, чем X в.

Белокаменная часть здания была построена в памятном 922 г. при участии мастеров, прибывших в Болгарию в составе Багдадского посольства. Важно заметить, что с юго-западной стороны мечети располагался некрополь знати, где были выявлены захоронения в кирпичных склепах-мавзолеях, сооруженных до начала каменного строительства, т. е. в период функционирования деревянной мечети. Мы не исключаем вероятности использования первоначальной мечети в качестве духовного образовательного центра (медресе) в более позднее время. По мнению нынешних представителей духовенства, она могла выполнять функцию отапливаемой мечети в зимний сезон, тогда как в каменной мечети молились преимущественно в теплый сезон года. Весьма любопытно, что в районе мечети располагались каркасно-глинобитных жилища с печами-тандырами, в том числе и переносными.

Отопление родом с Ближнего Востока

Такие жилища совсем не характерны для нашего края. В них, вне всякого сомнения, жили восточные мастера-строители из Багдадского посольства. Графическая реконструкция мечети, выполненная с учетом восточных аналогий С.С. Айдаровым и Ф.М. Забировой, представляет раннюю мечеть в виде значительного по объему деревянного сооружения с угловыми башнями крепостного типа и примыкавшего к северо-восточной стене невысокого минарета. Во время перестройки угловые башни были разобраны, а вместо деревянного минарета появился отдельно стоящий минарет из камня у главного входа. В последние годы к интерпретации материалов соборной мечети Биляра обратились архитектор Н.Х. Халитов и московский археолог, специалист по средневековой восточной архитектуре Э.Д. Зиливинская, предложившие свои варианты реконструкции мечети. Достоверность всех трех вариантов, конечно, следует признать весьма условной.

Рядом с мечетью находятся руины кирпичного здания с подпольной системой отопления и с архитектурными деталями, характерными, по мнению историков архитектуры, для строительной традиции Ближнего Востока и Средней Азии IX–X вв. Архитекторы С.С. Айдаров и Ф.М. Забирова включают это здание, изученное А.Х. Халиковым в 1971–1972 гг. на XVII раскопе, в комплекс Соборной мечети. Оно сохранилось на уровне фундамента и цокольной части. Котлован фундамента был вырыт на глубину 1,2 м от дневного уровня; строительный горизонт (глинистый выкид из котлована и щебенистая прослойка) прослежен, как отмечает исследователь, «почти на уровне погребенной почвы», а по более точным отчетным данным – в верхней части нижнего горизонта культурного слоя, накопленного в Х– начале XI в.

Кладка стен про изводилась из стандартных кирпичей квадратной формы (26×26×5 см) на илисто-глинистом растворе с небольшой примесью извести или алебастра. В основании фундамента отмечены остатки антисейсмической подушки из двух рядов сырцовых и полусырцовых кирпичей, характерной для архитектурной традиции Ближнего Востока и Средней Азии. По мнению А.П. Смирнова, этот строительный прием является ярким доказательством деятельности в болгарских городах среднеазиатских мастеров, прибывших в 922 г. вместе с посольством халифа Муктадира.

Схема системы отопления

Основная часть здания имела в плане квадрат размерами 11×11 м, разделенный внутренней крестообразной перегородкой на четыре равные части – комнаты нижнего этажа средней площадью 16 кв. м каждая. Наружные стены, сложенные из четырех рядов кирпичей, достигали значительной толщины – 90–100 см, однако более мощными были стены внутренней перегородки – до 110 см. По предположению А.Х. Халикова, это свидетельствует о двухэтажности сооружения, имевшего, скорее всего, куполообразное перекрытие, весовая нагрузка которого приходилась не на наружные, а внутренние стены. Все четыре комнаты нижнего этажа сообщались между собой переходами шириной 65–70 см. Их стены были оштукатурены, а ближе к полу облицованы известняковыми плитками. Кирпичный пол (толщиной в два кирпича – 10–11 см) был покрыт сверху известково-цементным раствором.

В здании открыта интересная система централизованного отопления. Общая печь, основание которой лежало на глубине 120 см от уровня пола, находилась в северо-западном углу. Судя по фрагментарным остаткам, прямоугольная в плане печь 250×200 см) имела двухчастную конструкцию и состояла из топочной (80×60 см) и жаронакопительной камер (150×90 см), сильно прокаленных под воздействием высокой температуры. От камеры жаронакопления двумя магистральными дымоходными каналами шириной 35–45 см и длиной более 9 м каждая отходила разветвленная отопительная система, расположенная под полом.

Некоторые дополнительные каналы, как считал А.Х. Халиков, были предназначены для отвода тепла в верхний этаж здания. Возможные истоки этой системы А.Х. Халиков предлагал искать «в римско-византийской архитектуре, где подпольная отопительная система типа гипокаусов вырабатывается еще в римское время». По мнению А.П. Смирнова, она встречается также в Средней Азии Закавказье и в Крыму, а на Среднюю Волгу «могла быть занесена мастерами из Средней Азии». Для реконструкции общего облика здания важное значение имеют некоторые детали, выявленные в процессе вскрытия его наружной, северо-восточной стены, в середине которой располагался широкий двухпроемный вход.

История дома «знатного феодала»

По бокам его на расстоянии 120 и 210 см от наружных углов здания расчищены основания полуколонн-пилястров, на которых покоилась П-образня арка, обрамляющая вход. Пилястры имели прямоугольное основание (100×80 см), уступчато переходящее в полуколонны. «Такое оформление входа также характерно для ранних кирпичных зданий Средней Азии и Ирана». Перед входной дверью выявлены 6 столбовых ямок – остатки фундамента крыльца, от которого в сторону мечети вела широкая мостовая из камня и обломков кирпича. Не совсем понятной оказалась северо-западная часть здания, имевшая усложненную конструкцию в виде двух небольших полукруглых комнат или башнеобразных выступов.

Вещи, обнаруженные при раскопках внутренней части здания (многочисленная глиняная и стеклянная посуда, женские украшения из стекла и цветного металла, железные ножи в количестве 13 экз., цилиндрические замки и ключи, гирьки кубической формы, камнетесное зубило, скобель, мотыжка и пр.), вроде бы свидетельствуют о его жилом характере. В нем жил, по мнению А.Х. Халикова, знатный человек, высокопоставленный служитель рядом расположенной мечети. В литературе это здание получило условное название «дома знатного феодала». Заслуживает внимания, однако, достаточно аргументированное предположение Э.Д. Зиливинской о возможном назначении здания в качестве общественной бани или тахаратханэ, служившей для омовения перед намазом. Имеются также три варианта графической реконструкции здания, которые выполнены С.С. Айдаровым, Ф.М. Забировой, А.Х. Халиковым и Э.Д. Зиливинской.

Примерно в 200 м севернее комплекса Соборной мечети на аэрофотоснимках 1973 г. четко выделялось пятно кирпичного здания, исследованного в 1979–1981 гг. А.Х. Халиковым и Р.Ф. Шарифуллиным (раскоп XXVII площадью более 330 кв. м). Плохо сохранившиеся остатки кирпичного здания с системой подпольного отопления, возведенного из обожженного квадратного кирпича на илисто-глинистом растворе с небольшой примесью извести или алебастра, занимали подквадратную площадь размерами 10,4×11,6 м. К зданию с юго-восточной стороны примыкал деревянный пристрой (3,2×4,5 м) с двухкамерной отопительной печью. Основание наружных и внутренних стен покоилось на неглубоком (10–20 см) «котловане» с сырцово-глиняной подушкой, имеющей толщину всего 5–12 см. Под ней прослежен культурный слой с максимальной мощностью до 40 см, который позволил датировать время строительства объекта не ранее второй половины XII в.

Составные части здания

Отсутствие прочного фундамента здания, возведенного практически на культурном слое, служило причиной того, что еще в период функционирования некоторые части его деформировались вследствие неравномерной осадки грунта и наличия под ним ранних ям с рыхлым заполнением. Северо-восточная стена шириной 110 см (в 4 кирпича) местами сохранилась на высоту 7–9 рядов кладки (у восточного угла – до 14 рядов), максимальная сохранность юго-восточной стенки – на 8–9 рядов. Юго-западная и северо-западная стенки практически полностью разрушены и прослежены лишь по следам глиняной подушки.

В плане здание состояло из двух основных частей, разделенных на несколько помещений. Юго-западная часть отделялась от северо-восточной внутренней опорной стеной, имеющей ширину около 120 см. Тонкие (60–65 см) перегородки делили ее на три помещения. Первое из них (3,4×1,4 м) с двумя парами отопительных каналов располагалось в юго-восточном углу здания. По предположению Р.Ф. Шарифуллина, здесь в последний период существования здания находилась топка, а само помещение выполняло функцию цистерны. Второе помещение (3,4×3,2 м), также с дымоходными каналами подпольного отопления, имеющими следы перестроек, примыкало к первому с северо-западной стороны; третье помещение (2,5×2,4 м) занимало юго-западный угол здания.

Северо-восточная половина здания (8,3×4,6 м), построенная, по-видимому, несколько позднее, сохранилась плохо, поэтому не установлены ее внутренняя планировка и схема отопительной системы. Основываясь на анализе конструктивных особенностей исследованного объекта, Р.Ф. Шарифуллин пришел к выводу о возможности считать юго-западную часть его «баней, состоявшей в начальный период из трех отапливаемых помещений: предбанника, мыльни и горячей мыльни, к которой примыкала с юго-восточной стороны топочная пристройка с печью и платформой цистерны». Позднее к ней была пристроена северо-восточная половина, а печь перенесена в вышеупомянутое первое помещение. Еще одна общественная баня X–XII вв., считавшаяся ранее «караван-сараем», вернее, зданием гостиничного типа для приезжих купцов, была исследована А.Х. Халиковым и Р.Ф. Шарифуллиным в 1969–1972 гг. за пределами внутреннего города Биляра недалеко от восточных ворот в урочище «форт».

Назначение здания

Здание, ориентированное углами по сторонам света, имело в плане форму прямоугольника (16,8×14,8 м) и было возведено из квадратных, обожженных и сырцовых кирпичей размерами 26–27×26–27×5 см с использованием связующего раствора из глины с примесью извести. Его фундамент был введен в обширный котлован глубиной 115–120 см от уровня пола и покоился на глиняной подушке и платформе из двух рядов горизонтально уложенных кирпичей. Здание включало в себя тринадцать комнат-помещений, в пяти из которых (I, IV, V, VII, VIII) выявлены дымоходные каналы, соединенные с топочной камерой (VI), расположенной в северо-восточной его части. Наружные стены толщиной 100 см выложены из четырех кирпичей; внутренние стены мощнее – из четырех-пяти рядов кирпича толщиной 125 см, что предполагает купольное перекрытие здания. Стены основных помещений были оштукатурены и даже расписаны различными узорами коричневато-красной краской.

Вход находился с юго-восточной стороны, он состоял из входного тамбура (XII) и неотапливаемых сеней (XI) с суфой вдоль юго-западной стены. В полу помещения XI обнаружены остатки водосливного канала. Такой же вход (XIII и XIV) вел в помещение VIII в восточном углу здания. Назначение отдельных комнат исследователи трактуют по-разному. Помещения I, V, VII являются, по определению А.Х. Халикова и Р.Ф. Шарифуллина, жилыми; помещение III – кухней с остатками погребков и жаровен, II – подсобкой при ней, VIII – неотапливаемым складом. Э.Д. Зиливинская, исходя из своего понимания назначения здания, определяет их совсем поиному: «В юго-восточной части здания находился входной тамбур (XII), вслед за которым шла неотапливаемая раздевальня с суфой (XI).

Пристрой здания

Отсюда проход вел в теплую мыльню (IV), в юго-западной стене которой впоследствии была сделана дверь, ведущая в аналогичный предбанник с суфой и входным тамбуром (IX, X). Из помещения IV можно было попасть в горячие мыльни (V и VII) или же в следующее теплое помещение I». Не совсем понятно назначение и устройство комнат II и III, которые, вероятно, представляли собой прохладные мыльни или помещения для процедур.

Не исключено, что довольно сильно обогреваемое помещение VIII, не соединенное с другими, или даже весь юго-восточный блок, состоящий из тамбура, раздевальни и горячей мыльни, был особым, женским отделением бани. Интересна трактовка более поздней пристройки за юго-западной стеной здания. А.Х. Халиков допускал возможность использования части пристройки (X) и помещения IV в качестве придомной мечети с небольшим михрабом; С.С. Айдаров и Э.Д. Зиливинская считают эту пристройку входом в дом.

Следует отметить, что от западного угла пристроя отходит водосток – необходимый элемент сооружений банного типа. В целом аргументы Э.Д. Зиливинской в пользу признания остатков вышеописанного сооружения в качестве общественной бани, входившей в комплекс караван-сарая, следует признать убедительными. Эта точка зрения получила в последние годы поддержку и со стороны Р.Ф. Шарифуллина, принимавшего участие в раскопках объекта в 1969–1972 гг. и подготовившего первую публикацию о нем.

Продолжение следует

Автор: Фаяз Хузин
Источник: Археология Волго-Уралья. Том V. Средние века (VIII-начало XIII вв.)
Подготовил: Владислав Безменов