- Пока сама себя могу обслуживать, не хочу беспокоить детей. Пусть живут по-своему, у них и дети есть. А пока, слава Аллаху, могу и сама обходиться. Когда уезжала из деревни, дети спросили: “Не будешь скучать, мама?”. О ком же я буду скучать? Я не такой человек, чтобы страдать от тоски. Потому что я и раньше переезжала, я не привязана к одному месту. Родных братьев и сестер уже нет в живых. Дети ко мне приходят, мы видимся, общаемся. Поставлю чайник, потихоньку попью чаю. С возрастом и есть меньше хочется. Мне уже скоро 85 лет, доченька. Сколько я в жизни повидала - никому не пожелаю. Пусть будет мир на земле, - говорит Галия апа.
Эти слова она повторяет очень часто. Для нас тоже они теперь звучат уже по-другому. Галия апа помнит все - и детство, и молодость, и годы, когда она сама стала матерью и воспитывала детей. Восхищаюсь ее памятью. “Разве такое забудешь?”, - говорит она. Галия апа росла пятым, младшим ребенком в семье. Отца она никогда не видела.
- Мы - дети войны. Мой отец погиб на войне. Мама плакала от того, что не знала даже, как он умер, где лежит его тело. Нам сообщили, что он пропал без вести. В те времена о нашем отце и его товарищах ходили слухи, что они бежали, не участвовали в войне. Я верила, что мой папа не может быть таким. Сказала маме, что вырасту, и обязательно найду отца.
И вот однажды во время своего отпуска я поехала в Ржев, в военкомат. Имена защитников Ржева, погибших в боях за город, были на стенде на стене военкомата, адреса тоже указаны. В первом же ряду - имя и фамилия моего отца. Я ходила на могилу отца. В то время я знала Коран, прочитала суры из Корана, посвятив их моему отцу. Дома, во сне ко мне пришел отец. “Вот, доченька, увиделись, встретились”, - сказал он. Этот сон я помню до сих пор. Я же ни разу не видела отца, папа с переподготовки попал на войну, я родилась в это время. И во сне я впервые увидела отца. Только мама не успела узнать. До того, как я приехала, она умерла, – рассказала Галия апа.
«Даже волки нас не пугали»
Галия апа с малых лет стремилась к знаниям, искала возможности, чтобы получить образование, и половину свой жизни посвятила работе учителя.
- Как-то у нас в доме ночевала школьница, выпускница 7 класса. Мама ей сказала: «Доченька, если будет школа, приедешь учительницей? Будешь жить у нас». Та девочка согласилась. Мама отмыла одну комнату в ферме, кто-то принес стол, кто-то - стул. Так у нас в деревне появляется классная комната. Затем один из домов в деревне оставляют его хозяева, и этот дом становится школой. Плотник изготавливает парты. И в таких условиях мы учились. В те времена 4 класса образования было обязательным. Мы окончили 4 класса, а мне хочется учиться дальше. Я была упрямой. Уговорили одного мальчика в деревне, и решили пойти учиться в школу в соседнюю деревню. Две девочки, один мальчик через лес стали ходить в соседнюю чувашскую деревню, учиться в русской школе. Это была семилетка. Несколько раз в лесу сталкивались с волками. Но даже это нас не пугало.
Когда я училась в 5 классе, мама каждому из своих детей варила по три картофелины. Больше мы не могли себе позволить - весь полученный урожай забирали на фронт, солдатам. Одну картофелину я съедаю перед уроками в школе, вторую - после 3-го урока, третью - перед тем, как отправиться домой. Однажды директор школы заметил, как я ем свою картошку. После этого для детей из соседних деревень организовали питание, один раз в день. Это была огромная радость!, - вспоминает моя собеседница.
После 10 класса ей поручили организовать в деревне магазин, для которого выделили один из складов. «Пришел председатель сельсовета, говорит, что в деревне нет магазина. Надо проехать 30 километров на лошади, привезти товар - и я поехала. Дали сахар, чай, ситцевую ткань в рулонах. Мама велела мне сделать отрезы по 4 метра. Сказала, чтобы я продавала ткань только тем, у кого есть девушки на выданье. Я так и делала. Девушкам нужны платья. Мама наша хорошо шила, обшивала всех девушек в нашей деревне. У нас была ножная швейная машинка. Вон она, сейчас стоит у меня, - показала Галия апа. Старинная швейная машинка с виду выглядит как журнальный столик, только снизу у нее большое колесо и педаль. На этом “столе” Галия апа хранит фотографии своих детей и внуков.
«Не любила ставить “двойку” - это оценка, которую ставишь себе»
Однажды на собрании в районном центре ей предложили стать учительницей. С этого дня начинается ее путь педагога длиною в 40 лет.
- Мне сказали - выбери одну из 4 деревень. Посмотрела, и выбрала ту, которая далеко от моей деревни. Я ведь не училась на педагога, поэтому боялась, что не получится. Деревня Старое Кадеево (Черемшанский район - ред.) была в 30 километрах от нас. Сама я из деревни Яңа Чишмә. Таким образом, начала преподавать в школе. 20 лет работала в одной деревне, еще 20 лет - в другой. Вела математику и русский язык. Мы также организовали вечернюю школу, чтобы обучать детей русскому языку. На мое 80-летие приехали из Москвы мои бывшие ученики, поздравить с юбилеем. Такой был замечательный сюрприз. Они говорят, что вспоминают свою учительницу при каждой встрече.
Детей я не ругала. Нет никакого смысла их ругать. Если кто-то из них не сидел спокойно - я просто клала руку на плечо, и ребенок тут же успокаивался. Если повысишь голос - значит, теряешь контроль. Дети разные были, кто-то учился хорошо, а кто-то - плохо. Сейчас так же. Учитель должен это понимать. Нет смысла мучить сложными вопросами ребенка, который не в состоянии дать ответ. Надо спрашивать то, на что у него хватает знаний и способностей, чтобы не унижать его перед другими ребятами. Я не любила ставить “двойки”. Это ведь оценка, которую ты ставишь себе. Значит, ты не дал знаний ребенку. Ребенок должен знать как минимум на “тройку”. Даже самый трудный ребенок может знать на “тройку”, - объясняет Галия апа.
Рассказывая свои воспоминания, она качает головой, и тихонько произносит: “Эх…”. Прожитые годы проходят у нее перед глазами. «Постарели уже», – улыбается она.
- Работали неустанно в молодые годы, я и сама была непоседой. В те времена сельчанам давали участки свеклы на колхозном поле, и сено косили, ездили валить лес… Слава богу, здоровья хватало. Сейчас людям советуют заниматься спортом. А мы, не называя это спортом, занимались им каждый день. Сколько километров ходили пешком, сколько тяжелого труда… Хотя досыта не ели, болезней тоже не знали. Травы много ели, видимо, это было на пользу. Щавель, борщевик, лебеда. Борщевик клали в суп вместо капусты. С детства уже знали, какая трава пригодна для пищи. Когда ты молодой, работа не кажется тяжелой. Дома держали скот - корова, овцы… А сейчас вот отдыхаем.
«Вышла за него по любви»
Своего будущего мужа Галия апа тоже встретила в школе. Он был инженером по профессии, и приходил в школу вести уроки физики. Он ушел из жизни более десяти лет назад.
- Сначала мы просто общались. Я полюбила его, вышла замуж по любви. У нас родился сын, затем - дочь, потом уже родились наши сыновья-близнецы. Младшие учились в институте, он умер внезапно. Дети наши тоже тянулись к математике. Дочь выучилась на программиста, в те времена программисты уезжали за рубеж. Очень привлекательной была Германия. Я дочери сказала: «Если уедешь, обратно не вернешься». Дочь моя осталась, слава богу, – рассказала Галия апа.
Буквально на днях мне приходилось слышать от человека, вырастившего сыновей: “Когда у тебя дочь - это настоящее счастье”. Кажется, пример моей героини тоже говорит об этом. Галия апа улыбается. «Не совсем так. Сыновья у меня тоже очень воспитанные. Невестки хорошие. У меня семь внуков», – говорит она. Во время нашей беседы зазвонил ее телефон. Видимо, напомнили, что пора принять лекарства. Она налила воды в чашку, выпила свои таблетки. «Сноха звонит, она мне как дочь. Все три невестки мои очень хорошие, заботятся, уважают меня, здоровья им. Со снохами мы жили хорошо. Сначала под одной крышей, а потом уже они обрели свой уголок», – отметила она.
«Галия апа, живете в ожидании детей?» – спрашиваю ее. «Я не переживаю по этому поводу. Им тоже говорю: не надо ради меня оставлять свои дела. Сейчас ведь есть телефон. Если надо - сама позову. Я не маюсь без дела - читаю Коран. Прошу у Всевышнего мира на земле, здоровья свои соседям. Чтобы их дети приносили только радость родителям. Я всегда про себя повторяю добрые пожелания для всех, кого знаю и не знаю. Днем несколько раз хожу гулять во двор. Невозможно целый день сидеть дома. Общаюсь с людьми. Если бы ходила “букой”, не разговаривала ни с кем, было бы неприятно. А так - выйдешь, пообщаешься, и на душе веселее», – улыбается она.
«Только делая добро, можно надеяться на хорошее в жизни»
На диване у Галии апа толстый журнал со сканвордами. Большинство их них уже заполнены.
«Я решаю сканворды, голову надо освобождать от всего. Очень освежает разум, разные плохие новости, которыми сейчас переполнен мир, тут же улетучиваются. Дети мне приносят, а я решаю», – говорит она. Рядом со сканвордами - татарский религиозный календарь, разные книги, мусульманские четки из финиковых косточек. На подлокотнике дивана - молитвенный коврик. На стене включенный телевизор. На швейной машинке я заметила пару вязаных шерстяных носков. «Вязать очень любила. Вязала много. Когда близнецы учились в институте, связала для них свитера. Люди спрашивали, где мы такие взяли», – вспоминает Галия апа.
«Галия апа, люди изменились?» – говорю ей. «Люди они и есть люди. И тогда были разные люди, и сейчас так же. Есть хорошие, есть плохие. Но только принося добро, можно получить в ответ что-то хорошее, об этом нельзя забывать», – говорит она.
Этот недолгий разговор оставил впечатление, будто я посмотрела целый спектакль. Обычно такие судьбы мы видим в театре - потерявшие мужей на войне женщины, осиротевшие дети… Вспомнила спектакль, который я недавно посмотрела в театре Тинчурина - «Туган-тумача» (“Родные люди”) - и там тоже жизнь деревни 50-70 годов. Галия апа - героиня похожей истории, тоже выросла без отца. «Пусть того, что пережили мы, не увидят следующие поколения», – желает моя собеседница.
Автор: Гулюза Ибрагимова, перевод с татарского
Источник материала: intertat.tatar
