Самородок из Туркмении
Жизнь будущего композитора началась в «несчастливый» день – 13 сентября, и его родители, будучи немного суеверными людьми, решили перенести день рождения ребенка еще на 13 дней. Так по документам Шамиль Камильевич Шарифуллин появился на свет 26 сентября 1949 года в Чарджоуской области Туркменской ССР.
С музыкой мальчик познакомился в семье, а народные мелодии впервые услышал от бабушки. Она взяла внука навестить могилу дедушки и там напела татарскую песню. Это пение заворожило юного Шамиля, хотя он не должен был его слышать - Халима Алимджановна попросила его прикрыть уши. Но песня надолго засела в голове будущего композитора.
Поселок Фараб, в котором жил Шамиль, был образцом советского интернационализма. Жили там и русские, и татары, и туркмены, узбеки, азербайджанцы и многие другие. Мальчик рос в среде, где повсюду звучали речь и музыка разных народов. Возможно, отсюда его любовь к народным мелодиям.
Родители Шарифуллина увлекались музыкой на любительском уровне: мама Лейла Яхиевна прекрасно пела, а отец Камиль Сунгатуллинович играл на скрипке и мандолине. И они были только рады, когда их сын, прослушав увертюру из оперы Вагнера «Тангейзер», попросил купить ему баян.
Конечно, инструментом нужно еще овладеть. Сначала будущий композитор отправился учиться в сельский клуб при хлопкозаводе, потом он занимался с педагогом в городе Чарджоу, очень быстро пройдя с ним курс музыкальной школы, затем поступил в ашхабадское музыкальное училище. И, наконец, принял решение поступать в Казань и таким образом вернулся на свою историческую родину.
Будучи студентом, Шамиль начал увлекаться композицией и представил на конкурс в казанском музыкальном училище несколько своих работ: «Вальс», «Скерцо» и «Юмореску» для двух баянов. И получил от педагогов не слишком лестные отзывы. Одни предлагали молодому музыканту «искать свой стиль», другие – и вовсе навсегда оставить попытки писать музыку.
Новая страница в татарской музыке
После училища Шамиль поступил в Казанскую консерваторию. Он уже сдавал экзамены на факультет народных инструментов, когда случайно встретил знаменитого композитора и педагога Альберта Лемана. Последний посоветовал Шамилю переподать документы на теоретико-композиторское отделение. Таким образом именно профессор Леман, немец по национальности, поспособствовал появлению большого татарского композитора.
Свою первую сонату для скрипки и фортепиано Шамиль Шарифуллин написал уже на втором курсе. Она имела ошеломляющий успех на пленуме Союза композиторов осенью 1971 года. Но, несмотря на это, Леман вновь внес коррективу в творческий путь композитора: «Шамиль, соната написана мастерски, но путь, по которому вы идете, приводит в пустыню!».
Будучи студентом, Шамиль часто ездил в экспедиции, где собирал различные обрядовые песни, после чего придавал им новый «окрас», осовременивая мунаджаты, баиты и дастаны. А в возрасте 26 лет написал хоровой концерт «Мунаджаты» в семи частях, в основе каждой из которых старинные напевы и мелодии.
Первым его услышал ректор консерватории Назиб Жиганов. После того, как Шарифуллин сыграл концерт, он выбежал из кабинета и привел с собой проректора Семена Басовского, которому композитор вновь сыграл. Тогда ректор воскликнул: «Семен Зеликович, запомните этот момент! Вы присутствуете при рождении новой страницы в татарской музыке!». Но, несмотря на восхищение, Назиб Гаязович настаивал на изменении названия «Мунаджаты», поскольку оно вызывало негодование у чиновников. Однако Шарифуллин был непреклонен.
Очень долго руководитель хора Семен Казачков не решался исполнять произведение молодого композитора, да еще с таким названием. Это было крайне рискованно. Но все же 8 декабря 1975 года концерт «Мунаджаты» был исполнен в актовом зале Казанской консерватории. Тогда еще никому не известного молодого композитора Шамиля Шарифуллина ждал ошеломительный успех. Писатели, среди которых были Роберт Батуллин, Гумер Баширов, Гульшат Зайнашева, Сибгат Хаким, тоже высоко оценили «Мунаджаты».
Но за успехом последовали доносы. Говорили о пропаганде Шарифуллиным религиозной тематики. В результате его рукописи не издавали, но, несмотря на это, «Мунаджаты» вошли в репертуар множества хоровых коллективов и исполнялись по всему миру.
«Сурок» Бетховена!
Свою первую и самую значимую награду композитор получил сразу на уровне РСФСР. В 1985 году ему была присуждена премия Союза композиторов России имени Дмитрия Шостаковича за концерт для оркестра «Джиен» и концерт для хора «Деревенские напевы». Это стало лучом света для Шарифуллина, работы которого зачастую игнорировались. Даже коллеги-композиторы не принимали новаторства его музыки.
В 1997 году Шамиль Шарифуллин издал программу по татарской народной музыке для детских музыкальных школ, средних специальных учебных заведений - в надежде на то, что со временем она будет внедряться повсеместно в Татарстане. Изданная благодаря спонсорской поддержке программа распространилась по всей России и действует до сих пор, хотя до сих пор же не имеет официального признания.
Последнее произведение, написанное Шарифуллиным, тоже называлось «Мунаджат». Оно было создано специально для Рустама Яваева, известного московского контратенора. Но последним на закате жизни композитора прозвучало другое сочинение.
Дочь композитора Гузель Абульханова нашла в черновиках отца романс для баса на стихи Равиля Файзуллина «Ул көннәрне инде даулап булмый…». Переложив романс для виолончели и фортепиано и назвав произведение «Элегия», она сыграла его Шамилю Камильевичу.
После долгого молчания композитор поднял руку и сказал: «Ай, это «Сурок» Бетховена!». Он считал себя мастером больших симфонических полотен, а не таких маленьких.
Ильгизар Вахитов
Фото: kazan-journal.ru
