- Музей мы открыли в 2011 году. На открытие пришел наш бывший губернатор Александр Жилкин. Я была у него на приеме по вопросу благоустройства дорог, случайно заговорили о музее, и он сказал: «Всё, послезавтра я буду у вас». И действительно пришел.
- У нас нет материальной поддержки со стороны государства. Нас открыли как частное учреждение, министерство юстиции не регистрировало. [С этим] Были очень большие проблемы, и, главное, не было никакой причины.
- Это кусочки декоративного оформления мечети. Она была построена в 1831 году, в этом году ей будет 190 лет. И когда начали мы ее реставрировать, там же сняли все, - я эти кусочки взяла. Вот эти кирпичики тоже 1831 года.
- Я и вернула эту мечеть, сама ходила [по инстанциям]. Есть закон 2010 года о возвращении имущества религиозного назначения, по которому мы имеем право вернуть себе любую религиозную собственность — мечети, синагоги и т.д. И я ходила каждый день на протяжении семи месяцев, хоть книгу пиши об этом. И в итоге мне сказали: «Вы знаете, вам надо было сначала к мэру обратиться, а уже потом к нам». Я говорю: «А вам прямо семь месяцев надо было издеваться надо мной?» Ну и взяла всю нашу переписку, сняла копии, написала заявление мэру и отнесла. Вечером того же дня мне позвонили и сказали: «Все нормально, документы у вас в порядке, возвращаем». Вопрос решился мгновенно. Видите как — решают, когда захотят. Мечеть вернули, конечно, в разрушенном виде. А сейчас взгляните на нее — красота!
- Это мои мама и папа в молодые годы. Нам было немного странно, что мама, мусульманка, снялась в открытой одежде. Мы задавали ей вопрос - как так получилось? Она говорит: «Мы пришли фотографироваться, папа, значит, при галстуке, как надо, а я думаю — да ну что? Сняла кофту, шарф накинула, и получилось вечернее платье».
- Мама была из довольно богатой семьи, из семейства князей Тимбаевых. Папа у меня из ульяновских мишар, а мамина мама была ногайской породы. А папа ее был тоже татарин. И сейчас, когда неумные люди затеяли у нас все эти переборы — есть [в Астраханской области] татары или нет, или были только ногаи — я всегда пишу, что да, каждый в Астрахани имеет корни. Как нет ни одного чистокровного ногая, так нет и чистокровных татар. Все перемешаны.
- Вот этому кувшину 250 лет. Пришел мужчина чистить канализацию и вдруг говорит: «А у меня в сарае валяется кувшин, только он без дна». Ну нам же не чай из него пить, попросила принести.
- Наш музей назван в честь Абдурахмана Гумари. Он был великий ученый и краевед, его имя восстановил историк Рахимов. В 1930 году Абдурахман Исмаилович был репрессирован, а в 1933-м умер, не получив нормального лечения.
- В этой местности было около 15 мечетей. Потом, когда построили мост, часть из них ушла. Но наша осталась.
- Как-то я написала в Ансамбль песни и танца Татарстана, попросила прислать национальные костюмы. И они мне отвечают: «Мы носим всю одежду до 100 процентов». То есть до полного износа. И я написала Минтимеру Шаймиеву, тогда он был президентом Татарстана: «Если с национальными костюмами дело обстоит так плачевно, тогда, может, мы скинемся, поможем вашему ансамблю?». И через три дня приходят по два комплекта мужской и женской одежды. А куда деваться, надо же как-то выкручиваться (смеется).
- Я еще занимаюсь инвалидами по зрению, слепыми. Мы водим их по концертам, театрам и так далее. Находим, договариваемся о бесплатном посещении, с нас только решение вопроса по транспорту. И иногда сами скидываемся. Работаем с малоимущими семьями с детьми, с приемными детьми. Собираем вещи и раздаем в районах.
- В принципе, я для этого музея ничего не покупала. Все это подарки. Люди так говорят: «Оставить детям? А будут они это держать? Скорее всего, выкинут в мусорку. А так, мы будем знать, что вещь заняла свое место».
Марина Имашева, историк:
- Весной 2014 года в здании астраханского исламского колледжа (медресе) ко мне подошла улыбчивая пожилая женщина и представилась Асьмой Ищеряковой. В течении получаса она рассказала о своей жизни, своих родных, своей общественной работе. Жена офицера Советской Армии, с большим юмором она рассказывала про будни гарнизонной жизни и называла себя замполитом.
Оттуда же, сказала Асьма-апа, идет и ее интерес к активной общественной жизни. Перешагнув пенсионный порог, вырастив детей, она стала интересоваться историей своего народа и исламом. Всегда ходила в красивых головных уборах, надевала татарскую жилетку поверх платья. Очень сетовала, что плохо знает родной язык и постоянно интересовалась – когда же будут открыты курсы татарского языка.
Но главным делом своей «пенсионной» жизни она считала сохранение и трансляцию истории и культуры региональной группы астраханских татар, частью которой себя считала. Проживая на территории исторической татарской слободы – Тияк, она возглавила инициативную группу активистов по возвращению верующим исторической Яшель-мечети, которая находилась в ужасном состоянии. Искала спонсоров и деньги на реставрацию здания мечети. Во многом благодаря ей на праздник Курбан-байрам в 2014 году состоялся первый намаз в Зеленой мечети. И при мечети она сама, по своей инициативе, создала музей астраханских татар им. Абдурахмана Умерова, возвратив землякам память об этом удивительном человеке - просветителе и мугаллиме.
Собирала коллекцию, прося своих знакомых и просто неравнодушных людей делиться артефактами, буквально каждый экспонат прошел через ее руки. С большим уважением относилась к нам – историкам Астраханского края, вне зависимости от национальной и религиозной принадлежности. Очень корректно и вежливо реагировала на различные споры по вопросам идентичности астраханских татар. Правда, была очень обижена, когда ногайские активисты провели в феврале 2021 года камерную конференцию, посвященную А. Умерову. И не пригласили ее – просто послушать, как она сказала. Спорить не умела и не собиралась.
Как она гордилась успехами своей внучки! Как переживала за своих подруг, писала теплые поздравления в дни рождения всех знакомых. Мне лично очень будет не хватать ее слов поддержки и участия в мой адрес, которые она направляла мне по любому поводу.
Очень жаль, что такие светлые люди, энтузиасты, люди проникнутые настоящей любовью к своей нации и своей Родине, нас покидают. Светлая память нашей Асьме-апе! Нашей астраханской жемчужине – Энже-ханум, как она называла себя в Фейсбуке.
Фото: Илья Репин
