Татары Магнитогорска: как потомки тысячи ссыльных строили Магнитку и сохранили веру

Магнитогорск – город бараков 

Как правило, город рождается и живет благодаря деревне. Магнитогорск обзаводился собственными гражданами через массированный приток жителей деревень, добровольных и высланных, из самых различных регионов страны. За первые пятнадцать лет существования города на его постепенно расширяющейся территории возникло множество поселков, состоящих из бараков и землянок, условия жизни в которых нельзя признать городскими. И среди них были спецпоселки для раскулаченных первостроителей, которым разрешили строить индивидуальные дома только после войны, то есть много позже вольных. Бывшие ссыльные образовывали новые поселки, как правило, на месте старых или рядом с ними.

До сих пор существуют Новосеверный и Новотуковый поселки, состоящие уже не из бараков, а отдельных домов. Старосеверный поселок был ликвидирован только к началу 1970-х годов.

До указанного времени существовали часть бараков и Центрального спецпоселка, на месте которого сейчас поселки Новостройка, Горнозаводской. Долгие годы Магнитогорск был в немалой степени городом бараков, гораздо больше заслуживающих быть символом его начальных лет нежели палатка. На бывшей территории Известкового стоят сегодня дома райцентра Агаповка. Также в Агаповском районе продолжает существовать поселок Гумбейский, основанный магнитогорскими спецпереселенцами. Многие семьи бывших спецпереселенцев поселились на Димитровском поселке. 

Хотя значительная часть поселковых жителей работали на различных городских предприятиях, но все же они жили с внутренним ощущением своей отдельности. Широко в ходу было обозначение города как чего-то как отдаленного. Нередко звучала фраза: «А давай поедем в город!». Образ жизни здесь был предельно деревенским. Долгие десятилетия отсутствовала городская инфраструктура в виде водопровода, заведенного в дома, поэтому воду возили во флягах на тележках, набирая ее из уличных водоколонок, а личные огороды поливали из индивидуальных колодцев. Не было центральной канализации и системы газоснабжения. Словом из благ цивилизации имелось только электричество. Все без исключения поселковые имели подсобное хозяйство – выращивали овощи и фрукты, держали коров, коз, кроликов, кур и индюшек, гусей и уток. Все это помогало существенно решать проблему продовольственного обеспечения каждой семьи.

Отношения между соседями на одной улице в определенной мере носили коллективистский, общинный характер. Чаще всего семьи были по-деревенски большими и, при наличии стариков и множества детей, имели преимущественно трехпоколенный характер.

Татарская деревня 

Людей того времени на поселках объединяли отношения землячества - из одной области, района или даже деревни. Довольно прочными были связи и по национально-территориальному принципу. Особенно характерно это было для представителей татарского этноса. В рамках большой деревни Левобережья существовала до поры до времени своего рода татарская деревня, растворенная во множестве левобережных поселков. Понадобилось не менее сорока лет, чтобы эта этническая обособленность стала постепенно ослабевать и минимизироваться.

Деревенский характер поселков Левобережья усиливался за счет того, что ссыльные семьи привозились сюда абсолютно из всех районов тогдашней автономной республики, из многих сотен татарских деревень, с которыми они десятилетиями были связаны тысячами незримых родственных нитей. Многие магнитогорские татары и сегодня продолжают поддерживать контакты с деревнями их предков.

«Верую. И буду верить»

 Абсолютно все татары, от мала до велика, свободно разговаривали на родном языке. В домах с утра до вечера звучали суры Корана, часто пелись татарские песни, а дети познавали народные сказки, пословицы и поговорки, родовые предания. В отсутствии телевизоров и смартфонов люди тяготели к живому общению, поэтому часто ходили друг к другу в гости. На внутренних стенах повсеместно висели шамаили, где красивой арабской вязью были обозначены изречения из священной книги. Этничность выражалась в элементах одежды, а также в частом, когда возникала возможность, приготовлении тех или иных блюд национальной кухни. 

Татарский ислам того времени, при отсутствии мечетей и профессиональных, официально назначаемых мулл, носил по сути домашний характер, функционируя в предельно дешевом варианте, что делало его в этом похожим на протестантские течения христианства.

Он представлял собой некую суфийскую форму, для которой главным смыслом была позитивная поведенческая философия, дававшая дополнительные силы для укрепления сознания и психики, чтобы выстоять в этих предельно тяжелых условиях выживания. Кроме религии и языка этническую сплоченность татарской общины влияло и то, что в ней до конца 1960-х годов почти отсутствовали межнациональные браки.

Для раскулаченных татар старшего поколения была характерна высокая образованность (в национальном формате), что выражалось в глубоком знании текстов Корана и другой мусульманской литературы, владении арабским языком.

Например, внук магнитогорской спецпереселенки Сабировой вспоминал: «Хадича, будучи правоверной мусульманкой, искренне веровала и усердно молилась, поэтому испытания её не только не сломили, но укрепили. Помимо ежедневной нужды в еде, вечном утомлении от работы, людям не давали покоя постоянным давлением. В барак часто заходили люди, одетые хорошо, с портфелем, осматривали все и спрашивали вызывающе грозно: «Ну что?! Кто-нибудь здесь ещё верит в Бога? Отвечайте!». Хадича всегда вставала и говорила: «Верую. И буду верить». Никогда не боялась никого. Она и детей воспитывала в вере. Знала несколько языков - татарский, турецкий, персидский (фарси), арабский и русский. Ко всем людям была всегда очень добра и детей этому учила. Говорила: «Русский – нерусский, а с соседями надо жить как с родственниками». (Цит.: Васильев Г.А. Книга Памяти. Т. 4, С. 384 – 385.) Наличие множества стариков в семьях создавало возможность для передачи ими своих знаний о татарском языке и национальной культуре детям, внука и правнукам.

Триста мулл на стройке Магнитки 

Многие столетия до октябрьского переворота 1917 года татары имели свою негосударственную систему образования, развитую сеть мектебов и медресе. В далеком 1844 году известный российский ученый немецкого происхождения Карл Фукс в работе «Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях» писал: «Всякому заезжему, без сомнения, странно покажется найти в казанских татарах, говоря вообще, народ более образованный, нежели некоторые, даже европейские. Татарин, не умеющий читать и писать, презирается своими земляками и, как гражданин, не пользуется уважением других».

Существует устойчивое предание, что летом 1931 года на магнитогорскую стройплощадку было сослано не менее трехсот мулл. Впрочем, выражалось и мнение, что их было около пятисот. При анализе девяти томов Книги Памяти Татарстана, посвященных раскулачиванию, удалось найти около сорока ссыльных глав семей, основанием для репрессий которых была их деятельность в качестве мусульманских священнослужителей.

Среди них обнаружены три указных муллы (работавших на постоянной основе при самых крупных, особо значимых мечетях), что косвенно свидетельствует о большом количестве сосланных имамов.

Ведь на одного указного муллу, как правило, приходились многие десятки, соподчиненых ему, обычных мулл. А их наличие на спецпоселках подтверждается архивными списками НКВД от 1.06.31 г. Приведем пару примеров: 1. Балтанов Габдулла 1868 г.р., мулла, выслан из с. Кичкетан Агрызского района 11.07.31 г. в составе семьи из 6 человек. Семья проживала на Центральном спецпоселке, ул. Восточная, барак 3. 2. Раббаниев Фахрази, муэдзин, 1885 г.р., выслан из с. Рангазир Сармановского райна 4.07.31 г. в составе семьи из 4 человек. Семья проживала на Старосеверном поселке. 

Сослано три тысяч семей татар-мусульман 

Большинство мулл при высылке, по всей видимости, были обозначены зажиточными крестьянами (что было для них безопаснее). Руководство исполнением мусульманских обрядов являлось для них не основным занятием, а скорее дополнительной общественной нагрузкой. К этому времени практически все мечети в татарских деревнях перестали действовать, и ислам функционировал практически подпольно.

На Магнитку насильно привезли более трех тысяч семей татар-мусульман из сотен деревень буквально из каждого района Татарской АССР.

Во многих селах было по несколько мечетей и соответственно им число священнослужителей. Так, в деревне Старое Ибрайкино Аксубаевского райна было закрыто и разрушено четыре мечети. (К сегодняшнему дню все они вновь построены). Поэтому в свете вышесказанного легко согласиться с реальностью предания о присутствии на земле изначальной Магнитки сразу нескольких сотен мулл. Высокая концентрация людей глубоко знающих ислам дала мощный толчок к его дальнейшему развитию в нашем городе. Именно татары, в основном из раскулаченных первостроителей, явились основными инициаторами и спонсорами строительства двух мечетей в нашем городе. А в прошлом году открыта и третья (Кирова, 176).

Большинство раскулаченных татар в условиях жестоких гонений на религию были мусульманами истинной, а не формальной веры.

Все книги с арабскими текстами приходилось прятать, ведь иначе они изымались и уничтожались работниками карательных органов. Молились где-нибудь тайком. Совместную пятничную молитву (жомга намаз) старики нередко проводили среди могил на кладбище.

К сожалению, некоторые современные муллы не внушают уважения, так как утратили настоящий татарский дух (татар рухы) и в их глазах вместо высокой духовности мелькают только деньги. 

Два диалекта магнитогорских татар 

Первоначально татары на спецпоселках разговаривали на двух основных диалектах: казанском и мишарском. Были также множество говоров из разных районов Татарстана, но постепенно в Магнитогорске сложился свой особый татарский говор, особенностью которого является влияние на него русской фонетики и лексики.

Старшее поколение ссыльных татар было своего рода интеллектуальной элитой крестьянства, но в новых реалиях они стали по сути дела безграмотными, а уже их дети и внуки постепенно утеряли многие знания отцов и дедов. Произошел разрыв непрерывности в развитии самобытной национальной культуры, ориентированной до того в основном на восточные народы (арабов, турков, иранцев), которые в первой трети ХХ века являлись сравнительно отсталыми именно в плане научно-технического прогресса.

Для дальнейшего развития и даже выживания татарской нации требовалось максимальное овладение ею русским языком и культурой, являвшимися своего рода информационным мостом к передовой европейской цивилизации.

Ведь до доступа татар к массовому государственному образованию, включая высшее, в рамках городской среды у них была участь, в основном, дворников, кучеров, носильщиков на вокзалах, мелких ремесленников и торговцев. Поэтому новым поколениям пришлось в значительной мере переформатировать своё сознание, свои культурно-интеллектуальные основы в соответствии с новыми вызовами времени. Но ценой этого рывка в «светлое будущее» стала утрата значительной части национальной идентичности вплоть до полного её исчезновения, за исключением фамилий, у отдельных представителей татарского этноса. К сожалению, в исторических условиях того времени татарская культура могла продолжать полноценно функционировать преимущественно в рамках деревенской среды.

Татары - 7 процентов населения города

С середины 1950 –х годов начинается, по нарастающей, по мере расширения темпов строительства, массовый переезд жителей Левобережья в многоквартирные дома правого берега. А в поселках постепенно появляется необходимая для более комфортной жизни городская инфраструктура (водопровод, газ, канализация, общественный транспорт, системы учреждений образования и культуры, торговли и общепита, здравохранения). Магнитогорск из большой деревни при металлургическом комбинате реально становится городом. К концу 1970-х годов численность татар достигла 28,5 тысяч человек или 7% от населения города.

В данное время татарское население Магнитогорска при поддержке Москвы и Казани, областных и городских властей активно продолжает свое развитие. Три года назад после качественного ремонта здания Дома дружбы народов, в который были вложены десятки миллионов бюджетных рублей, продолжает свою работу татарский отдел, работающий с десятком самодеятельных творческих коллективов и проводя каждый месяц множество различных культурных мероприятий ( Московская, 17). Пару лет назад открылся Татарский культурный центр, в котором расположены руководство местной культурно-национальной автономии, редакция газеты «Татар рухы» (тираж 10 тыс. экз.), корпункт телевидения канала ТНВ - Планета, филиал института истории АН РТ им. Марджани, исторический клуб «Татарика» (К. Маркса, 117/3). В прошлом году на новое место переехала татаро-башкирская библиотека, весьма современно преображенная благодаря также вложенным в ее всестороннее обновление значительным бюджетным средствам (Советской Армии, 23). Успешно работает кафе татарской национальной кухни, где отмечаются важные семейные события: свадьбы, юбилеи, поминальные обеды (Правды, 21).

Словом, созданы все условия для еще более полноценной культурной жизни нашего народа. 

Думается, что татары вполне заслужили эту жизнь, внеся значительный вклад в становление города. Ведь к началу 1930-х годов на строительство Магнитки прибыло, в составе семей, около 40 тысяч раскулаченных ссыльных из тогдашней Татарской АССР. Город и металлургический завод строили не только комсомольцы. И как показывает вдумчивый анализ архивных данных того времени - не столько комсомольцы. 

Спустя 90 лет магнитогорские татары сумели в значительной мере сохраниться как народ. На это работало два фактора: наличие феномена деревенской культуры и сохранение верности религии прадедов - исламу. В последние годы два этих фактора в какой-то степени ослабли, но зато добавился третий мощный фактор в виде всесторонней поддержки от республики Татарстан. 

Салават Ахметзянов