«У нас тюркская музыка. Чем глубже изучаем татарскую музыку, тем больше убеждаемся»

«Сам обучался вокалу в частном порядке» 

- Расскажите, почему ваша группа называется «Риваять»?

- Мы долго думали, какое название дать нашему коллективу. «Риваять» предложила моя супруга в 2011 году. Это слово означает «предания», «сказания». Я думаю, что само название предопределило направление нашей дальнейшей работы. Как говорится, как корабль назовешь, так он и поплывет. У нас так и получилось. 

- Вы профессиональный музыкант?

- У меня нет музыкального образования. Я учился в Елабуге на театрального режиссера. Сам обучался вокалу в частном порядке. У нас в группе музыканты с профильным образованием, они мне помогают при необходимости. Сам татарский фольклор настолько широкий и необъятный, что его невозможно полностью изучить.

- Откуда такое желание уйти из театра в музыку? Почему именно это направление?

- Театром я не занимался, но очень благодарен училищу, в котором я учился. Там действительно педагоги с большой буквы, старой закалки. Обучение у меня было в заочном формате, но это много дало мне, как руководителю. Мне удалось самостоятельно исправить себе дефект речи, раньше я не мог выговаривать некоторые буквы. А сейчас я работаю и на радио, и на телевидение. 

До «Риваять» я был солистом и директором коллектива «Сорнай», эта группа и сейчас существует. Я познакомился с фольклором, с творчеством татарского народа, и меня это сильно увлекло, я уволился и пошел по этому направлению. 

«У нас тюркская музыка. Чем глубже изучаем татарскую музыку, тем больше убеждаемся» 

- Какие особенности есть у вашей группы?

- У нас в выступления используются композиции, песни, старинные музыкальные инструменты, повествования, стихотворения, костюмы и, конечно же, танцы в национальном стиле. У нас тюркская музыка. Чем глубже изучаем музыку татарскую, тем больше убеждаемся в том, что корни у нас одинаковые. У музыки нет языка. Мы же слушаем иностранную музыку, нам нравится сама мелодия, ритм, инструменты, подача, слова не обязательно понимать. То, что идет от чистого сердца остается навсегда. Поэтому мы работаем от души. 

- Где вы выступаете? 

- Мы в основном живем и работаем в Казани. Город большой, работы хватает. Тем более, что Казань развивается как туристический центр. Мы разрабатываем программы для туристов. И, конечно, нас приглашают в разные районы Татарстана, регионы России, за границу, где нужно представлять культуру татар. И я думаю, мы с этой задачей прекрасно справляемся. 

«Второй состав исполняет классическую татарскую музыку. Это актуально на свадьбах, никахах» 

- Вашему коллективу уже тринадцать лет. Что он из себя представляет? 

- Сейчас полное название нашей группы: Тюрко-татарская этно-группа “Риваять”. Сначала мы назывались фольклорным коллективом. По большому счету фольклорная группа и этно-группа не сильно отличаются друг от друга. Но восприятие терминов разное. В фольклоре есть определенные границы, через которые нельзя выходить, это чисто народное. А в этно-группе идет коллаборация с понятием этническая музыка, это более свободное направление в плане обработки. 

Сейчас у нас в коллективе пятнадцать человек и два состава. Один состав исполняет живую музыку, без фонограммы, с инструментами. Это этническое, старинное исполнение, его редко приглашают на мероприятия, потому что не востребовано. Подобные выступления актуальны в каких-то изданиях, необычных концертах, фестивалях, тематических мероприятиях. Народ уже подзабыл историческую музыку, им нужна гармошка и современный формат. И именно живое исполнение актуально за границей, там не воспринимают фонограмму. 

Второй состав исполняет классическую татарскую музыку. Это актуально на свадьбах, никахах. Там мы с гармошкой встречаем, танцуем. Потому что время диктует, по-другому никак. Нам же тоже нужно жить, зарабатывать. Мы на самоокупаемости. 

У нас в группе все универсалы. К примеру, я и солист, и играю на разных инструментах, и танцую, и веду. Мало кто подходит в наш коллектив, потому что есть прекрасные вокалисты, есть прекрасные танцоры, но этого мало. Необходима именно универсальность и умение работать в коллективе. Самоокупаемость диктует универсальность.

- У вас есть рубрика “Музыкальные сундук”. Что она из себя представляет? 

- Уже четвертый год выходит рубрика “Музыкальные сундук” или "Моң сандыгы". Изначально она звучал на радио “Тәртип”, потом на ТНВ утром в передача “Манзара”. Каждую неделю рассказывали о татарских музыкальных инструментах. Сейчас же мы углубились и повествуем о тюркских инструментах. В этой рубрике я рассказываю об общности этих инструментов с татарскими и другими. “Музыкальные сундук” сплачивает народы близкие по языковой группе и не только. У людей происходит понимание откуда берется тот или иной инструмент. Сейчас эта рубрика выходит на ютуб канале. Мы сделали концертный формат “Музыкальные сундука” для детей. Это интерактивная программа. Она идет чуть больше часа. Первый раз мы ее презентовали в театре кукол “Экият”. Разрабатывали мы ее вместе с Марьяной Герасимовой. Получилась довольно интересное выступление. 

Мы рассказываем о происхождении национальных, исторических инструментов. После их презентации, происходит общение с детьми, приглашаем их сыграть на этих инструментах. Получается такое тактильное знакомство - это очень важно. Весь зал принимает участие, отвечает на вопросы, где-то хлопает, а на интерактив приглашаем 6-7 детей. Это Иммерсивный театр. Отзывы довольно хорошие, и я думаю, что  министерство образования заинтересуется. Мы надеемся на то, что поддержат этот проект. 

«Думбра был двухструнным инструментом и вышла из обихода лет 200 назад» 

- Расскажите историю татарских инструментов, музыки. 

- Я не историк, но изучал процессы, брал из истории для себя что-то интересное. На сегодняшний день очень много книг фольклорного и исторического направления. Самые древние инструменты довольно простые. Мы можем лишь судить по устному народному творчеству насколько был актуален тот или иной инструмент. Какие-то инструменты дольше задерживались, а какие-то быстро теряли свою актуальность. И насколько глубока эта история тяжело судить, потому что очень мало информации в описании инструментов. Данные утеряны, но эти же инструменты упоминаются у историков других стран.  

Один из забытых инструментов – думбра (домбра). Сохранилось много загадок, песен с упоминаниями о нем. Думбра был двухструнным инструментом и вышла из обихода лет 200 назад. Но в то время это был очень распространенным инструментом на территории Волго-Камья, а также у других тюркских народов, в частности у казахов, ногайцев, чувашей, башкир.  

Еще один древний инструмент - кубыз. Это можно сказать старинная виолончель. Выглядела она так: корпус из дерева, похож на лодочку. Наполовину сверху обтянута кожей козы. Это двухструнный инструмент. Звуки извлекались с помощью кыяк, смычка. Струны делали из конского волоса. Мы сейчас занимаемся этим инструментом, громко будет сказать возрождением, потому что сделать это одним коллективом нереально, нужно всем миром, всей нацией это делать. Спрос рождает предложение. 

«Саз, домбра, мандолина и кубыз – это родственные инструменты»

- Это родственные инструменты.

- Есть у вас иде,и как создать спрос? 

- Мы делаем музыку с использованием старинных инструментов, люди слушают, потом интересуются. какие это были инструменты? Разве они татарские национальные?  И вот так и рождается интерес. Некоторые коллективы просят у нас нашу музыку, чтобы сделать под нее хореографию, кто-то хочет в подложках и рекламах ее использовать. Чтобы был спрос необходимо разбудить интерес. Мы в садиках, школах выступаем. Дети после хотят также научиться играть на старинных инструментах.

- Какая разница между сазом, домброй, мандолиной и кубызом?

- Это родственные инструменты. На всех них играли татары, но в разные исторические периоды. Например, на мандолине играла татарская интеллектуальная элита начала ХХ века - Муса Джалиль, Габдулла Тукай. Вот сейчас мандолина вышла из обихода. Вместо нее гармонь, но и она тоже постепенно уходит.

Домбра - степной инструмент, больше к кочевым народам относится. Саз более элитарный инструмент, он характерен для дворцовой культуры. Он, как и многие другие, пришел к нам с Востока, из Азии. С мусульманской верой к нам пришел не только Коран и учение фарси, но и музыка, персидско-арабская культура.

- Не мог спросить про курай. Его принято растаскивать по национальным квартирам…

- Вы затронули очень интересную тему. Я люблю говорить о курае. Ошибка многих в том, что люди любят все делить на национальное. Им нравится говорить, вот это наше, а это нет. Но все эти границы условные. И они нам мешают в какой-то мере. Понятие нации молодое, возникшее примерно после Французской революции. До этого люди по-другому мыслили. Несколько десятков лет назад башкиры взяли за основу и подняли курай на мировой уровень. Президент Муртаза Рахимов сделал очень хорошую вещь: он сказал, что музыкальные школы не будут проходить аттестацию, если не станут обучать кураю. И благодаря тому, что Кураю обучали повсеместно - это стало массовым, чего не было в Татарстане. Только несколько лет назад пошло движение по кураю.

Много времени потеряно, сейчас если скажешь, что башкирский курай - это наш курай, то никто не воспримет. Курай бывает разным, есть короткий, его сейчас называют татарским, и длинный курай. Существует также инструмент – «ногай курай», он отличается принципом звукового извлечения, более сложным, чем у короткого курая. Мы используем в своих выступлениях. Есть легенды о курае, они по большей части сохранены на территории Башкирии. Но в Башкирии живет более миллиона татар. Это тоже наша культура. 

«На сегодняшний день гусельная игра сохранилась в некоторых регионах Татарстана» 

- Какая у вас есть мечта?

- Я бы хотел заняться научной деятельностью, потому что вот сейчас я знаю, что нам не хватает. Какая литература и дидактический материал необходим. У нас очень скудные названия инструментов, мало информации о том, откуда они произошли. Единственный, наверное, практик-музыковед - это Геннадий Михайлович Макаров. Он написал очень много трудов. Я сам использую его материалы и очень сильно ему благодарен. 

- У вас было выступление с гуслями. Есть такой стереотип, что гусли - это именно русский народный инструмент. 

- Тяжело сказать, кто у кого заимствовал инструмент. Кто-то увидел, смастерил похожий инструмент, но добавил что-то свое, так и получается инструмент с региональными особенностями. На сегодняшний день гусельная игра сохранилась в некоторых регионах Татарстана. Особенно в кряшенских деревнях, потому что их культура обособлена. Кряшен не коснулось мусульманство, ограничения, которые вводились русскими. 

Я вижу, свою задачу в том, чтобы быть связующим звеном между учеными-музыковедами и слушателями. На сегодняшний день несколько трудов о гуслях оставила Эльмира Каюмова. Это очень ценный материал, то, на чем мы можем основываться в дальнейшем, реконструируя. Татарские гусли проще, чем русские, в них всего 12 струн, а в русских 30-34. Это связано с тем, что у нас пентатоника, которая основывается на пяти звуках. Струн меньше и соответственно мелодия отличается. 

«У татар Китая тех же песни, только поют они их на свой манер»

 - Какой еще есть инструмент, о котором мы не знаем, но вам бы хотелось его вернуть? 

- На самом деле очень много инструментов мы хотели реконструировать. Например, возьмем инструменты, которые пришли нам с мусульманской верой, тот же Саз. Или же кошнай, старинная волынка, или ятаган. Из духовных инструментов озын курай, сыбызгы. Сорнай - много народов признают своим. В недавнем прошлом он был инструментом пастушьей традиции. 

- Геннадий Михайлович Макаров давал интервью коллегам. И он такую интересную вещь сказал, что народная музыка примитивная, что когда он изучал то, что собирал в деревнях, уникальный размер стихов, музыкальный темп, то понял, что это все не могло появиться в условиях села. Остатки городской культуры перешли в народную. А вы какие-то подобные открытия делали?

- Я не полевой практик, использую материалы, которые уже готовы. Хотя много езжу, общаюсь с татарами диаспор разных стран. Где-то интересные материалы все равно выходят. В основном это риваяты, предания, легенды. Я использую их в передачах. У меня шесть лет выходила передача на радио “Тәртип” называлась также “Риваять”. Я рассказывал историю, как татары обосновывались в разных регионах. 

Культура татар в разных странах очень интересна. К примеру, я был в Китае. У них хорошо сохранилась татарская культура, хотя это малочисленный народ. У них тех же песни, только поют они их на свой манер. Они мусульмане. Сабантуй у них проходит так: женщины сидят отдельно от мужчин, как было до революции. У них принято, если ты проводишь свадьбу, то обязательно нужно звать много гостей. Они открытые, гостеприимные. А у нас же скорее западные ориентиры. 

«И башкиры исполняют татарские мелодии, и татары исполняют башкирские. Спорить из-за этого не нужно» 

- Какие планы у вас на развитие группы? 

- Планируем много. Мы хотим разрабатывать больше новых программ. Потом в планах выпустить несколько альбомов.

- Как вы реагируете на критику? 

- Никому ничего не докажешь, в основном пишут люди, которые поверхностно думают, диванные эксперты. К примеру, есть песня «Алдым кулга думбыра». Некоторые пишут, что она башкирская. Хотя ее написал Ринат афанде, руководитель группы “Сорнай”. Взял за основу фольклор и обогатил ее. Хотя он сам говорит, что это народная песня. Башкиры говорят, это их национальная песня, потому что ее исполнил Артур Туктагулов. Но до него пел эту песню Айдар Файзрахманов. Это бесполезное дело - национальные споры. В Башкирии живет более миллиона татар. Что нам делить? Единая культура, единый ареал. И башкиры исполняют татарские мелодии, и татары исполняют башкирские. Спорить из-за этого не нужно.

- Вы жаловались в одном из интервью, что мало готовят специалистов по национальным инструментам в музыкальных школах. Прошло 7 лет, изменилась ли ситуация? 

- Фольклор живой, его невозможно зафиксировать. И только от нас зависит то, куда мы идем. Мы деградируем, к кому-то приклеиваемся или же мы свое развиваем? С этой точки зрения очень важно готовить свои кадры. Мы отдаем много внимания опере, классической музыке. Там нет ничего национального. Если вы используете современную музыку, то применяйте нашу основу. Пускай будут инструменты наши, пентатонику возьмите.

Для меня - это боль. Нужна массовость, необходимы кадры. Ученые, консерватории, государственные структуры должны вместе работать над этим. Я знаю, что некоторые музыканты уехали в Казахстан, чтоб изучать старинные инструменты. Вот это нужно делать периодически, посещать других республики, страны, изучать смежные инструменты. И на основе этих знаний создать свою школу. Но необходима помощь именно в образовании, начиная с садика и школы должны быть кружки. Это государство должно поддерживать подобные проекты. Нужны фестивали, конкурсы, чтобы прощалась народная музыка. Так, через несколько лет появятся потребность и у простого населения. На это необходимо время и усилия.