«Установлению контактов царской администрации с казахским ханами, султанами, старшинами способствовали татарские муллы»

«Татары уже находились в составе российского государства два столетия и могли стать посредниками в деле политической интеграции казахов»

– Гульмира Салимжановна, в какой момент татарские муллы начинают проникать в казахскую степь?

– Присоединение казахских земель Младшего и части Среднего жузов началось в 1730-х годах и на протяжении почти столетия до 1820-х годов Казахская степь была недоступна для прямого воздействия имперской администрации. Вопросами управления казахским населением с 30-х годов XVIII в. занимались Оренбургская пограничная экспедиция, позже канцелярия Оренбургского генерал-губернатора, Оренбургская пограничная комиссия. Установлению контактов царской администрации с казахской кочевой элиты (ханами, султанами, биями, старшинами) способствовали татарские муллы, писари, толмачи и переводчики, ставшие коммуникативным звеном. Именно они смогли выработать договоренности между казахской аристократией и царской администрацией.

– Почему Империя выбирала именно татар?

– Все предельно просто: они знали язык, обычаи, культуру казахов и принадлежали к единой конфессиональной системе, территориальная близость. К тому же, у этих народов в длительной исторической ретроспективе были тесные и можно сказать родственные взаимоотношения. К 30-м годам XVIII в. татары уже находились в составе российского государства практически два столетия и могли стать своего рода посредниками в деле политической интеграции Казахской степи в состав Империи. Особенно ярко об этом свидетельствуют указы Екатерина II «О снабжении разных киргизских [казахские] родов муллами…». (от 25 ноября 1785 г. и 21 апреля 1787 г.). Согласно указам, муллы назначались из казанских татар.
Вторым важным решением Екатерины II в укрепление позиций татарских мулл в Казахской степи стало и создание Оренбургского магометанского духовного собрания (1788), татарские муллы проходили собеседование и соответствующий экзамен в Оренбургском Духовном Мусульманском собрании, после чего получали указ (т.е.  разрешение заниматься духовной деятельностью) и отправлялись в Казахскую степь.

В документах, касающихся истории казахского народа ХVIII – начала ХIХ вв., очень трудно отделить деятельность «татарского» муллы от «татарского» письмоводителя и учителя. Зачастую это было одно лицо. В представлении казахской элиты «татарский» мулла, нужен был не только как духовное лицо, но и для прочтения корреспонденции, присылаемой от региональной администрации и написания ответов на них (т.е. выполнял функции письмоводителя), и, сверх того, зачастую мулла обучал казахских детей татарской грамоте.

– Получается татарские муллы находились на службе Империи?

– Тут есть один интересный момент. Смотрите, Младший жуз вошел в состав Российской империи в 1731 году. До 1740-х годов царское правительство юридически не обозначало татарских мулл и писарей. Хан Младшего жуза Абульхаир говорил, что татарский мулла Альмухамед Нурмухамедов выполнял службу в роли муллы и писаря не по указу и просьбе русского генерала, а был привезен им самим в свои кочевья в 1737 году.

Только в 1749 году с конфирмацией султана Нуралы в ханский титул был издан указ Коллегии иностранных дел об определении к хану Младшего жуза на должность письмоводителя муллу Альмухаммета Нурмухамметова, т.е. впервые российские власти официально закрепили статус татарского муллы Альмухамеда. О неофициальном статусе Альмухамед говорит еще и то, что, когда он служил у Абдульхаир-хана, он подписывался как «мулла Альмухамед». После официального назначения он подписываться как «действительный писарь хана, Альмухамед».

«Среди татарских мулл лишь единицы не занимались торговлей»

– Почему возникла такая путаница?

– Дело в том, что у империи не было достаточных материальных ресурсов снабжения не только казахских ханов, но и других влиятельных представителей казахской элиты (султанов, биев и батыров) письмоводителями. Целенаправленный процесс отправки татарских мулл, которые выполняли одновременно функции и писарей, начался, как я уже сказала ранее, с последней четверти XVIIIв. и связан с политикой Екатерины II. Как писарям им назначалось жалование 100 рублей серебром в год.

– В каких еще сферах жизни проявили себя татары в Казахской степи?

– Муллой мог стать татарский торговый крестьянин, выезжающий в Степь. На территории Младшего жуза муллами и письмоводителями как раз были торговые татары Сеитовского посада Оренбургской губернии. Известно, что Сеитовский посад был создан как торговый центр между казахской степью и Российской империей. Татарский мулла, находившийся в казахских кочевьях занимался и разъездной торговлей, а позже они и вовсе открывали лавки. Среди татарских мулл лишь единицы не занимались торговлей. Фактически они исполняли несколько функций: были писарями, муллами и занимались предпринимательством. Второй важный аспект, на который я хочу обратить внимание, это то, что татары, как представители оседло-земледельческой культуры, первыми показали казахам возможность постепенного перехода к оседлости посредством строительства домов и занятия хлебопашеством. И их образ жизни в стационарных пунктах Степи являл наглядный пример для казахского населения.

– Из каких губерний Империи татары назначались в Казахскую степь?

– Мы говорим «татары», но нужно разграничить следующий момент. Под словом «татары» Российская империя понимала татар, башкир, мишари и тептяри. Все они могли пройти испытание через Оренбургское магометанское духовное собрание, получить указ от Оренбургского губернского правления и отправиться в Степь.

В Младшем жузе в основном были татары из Оренбургской и Казанской губерний, башкиры 7, 9-го и 12-го кантонов Башкирского войска, дислоцированных на пограничных зонах с кочевьями казахских родов табын, жагалайлы, жаппас, тама. На территории Среднего жуза мы видим другую картину. Здесь доминировали сибирские татары, выходцы из Тобольской и Сибирской губерний, казаки Татарского полка Сибирского казачьего войска. Во Внутренней Орде основные письмоводители были татары Казанской губернии и мишари.

«Нужно понимать, что термин «татаризация» казахов был создан искусственно имперской властью в 60-х годах XIX века» 

– При беглом взгляде на ситуацию, можно подумать, что татарские муллы вытеснили казахских. Это утверждение правдиво?

– Так бы я вопрос не ставила. Конечно, казахские муллы были в Степи, но мы сейчас говорим об имперской политике. Российские власти официально назначали татарских мулл к казахской кочевой элите. Они занимали должность указных мулл, а казахов, как новоподанных Империи, не привлекали на эту службу. К середине 60-е годов XIXв., когда начался процесс завершения присоединения казахских земель к Российской империи вопрос кардинально изменился. Согласно «Временному положению Оренбургского и Западно-сибирского генерал-губернаторств» от 21 октября 1868 года, четко проговаривается, что теперь муллой в волости мог быть назначен только казах.

В дореволюционной русской историографии есть мнение, что происходила так называемая «татаризация» казахов через деятельность татарских мулл, писарей. Не стоит забывать, что казахи – это мусульмане. Казахи были кочевниками и у них, был кочевой ислам. Локальные различая не повлияли на то, что казахи приняли татарских мулл как представителей мусульманского духовенства. И нужно понимать, что термин «татаризация» казахов был создан искусственно имперской властью в 60-х годах XIXв. в противовес политике Империи по «русификации» казахского населения.

И татары как мобильная диаспора сыграли очень важную роль на протяжении более столетия (30-е годы XVIII -60-е годы XIX вв.) в процессе  интеграции Казахской степи в состав Империи, но  как только они выполнили свою роль, они стали не нужны власти.

– Что произошло с татарскими муллами после 1868 года? 

– Во-первых согласно «Временному положению об управлении Оренбургским и Западно-Сибирским генерал губернаторством» от 21 октября 1868 г. духовные дела казахов изымались из ведения Оренбургского Духовного собрания и передавались гражданскому управлению, в то время как татарское население осталось в ведение муфтиата.

Во-вторых, теперь муллой мог быть назначен только казах. В-третьих, татарских письмоводителей стали заменять казахами или русскими служащими. И соответственно татарские муллы должны были выехать из Степи и вернуться на территорию, откуда они приехали, ибо встал вопрос о выполнении ими их повинностей. Однако татарские муллы уже проживали в Степи долгий период, имели семьи и есть факты, когда они женились на казашках. К примеру, хан Среднего жуза Абылай выдал свою дочь от каракалпачки Сайман-ханым за своего письмоводителя Мунасипа Мамбетова.

В послужном списке муллы, затем ахуна Омской соборной мечети Мухаммед-Шариф Абдрахимова отмечено, что он женат на дочери султана Среднего жуза Дарижан Тумановой. Но чаще, конечно, татарские муллы и письмоводители женились на обычных казашках.  Дети, рожденные от таких пар, назывались «шала-казах». Шала – это половина. По отцу ребенок татарин, а по матери – казах. 

- Какие повинности должны были нести в этом случае татары, оставшиеся в Казахской степи? 

- Здесь нужно очень четко понимать, что казахи не несли воинскую повинность и платили кибиточную подать, а татары несли воинскую повинность и как государственные крестьяне выполняли свои обязательства. И этот вопрос о «шала-казахах» неоднократно обсуждался на заседании оренбургского и западно-сибирского областного правления. И в конечно счете, региональные власти приняли решение, что «шала -казахи» могут остаться в степи и выполнять обязанности казахского населения.

«Татары, находясь в кочевьях, писали дневники и путевые журналы, которые сохранились в фондах центральных архивов Казахстана и России»

– Гульмира Салимжанова, дошли ли до нас имена самых известных татарских переводчиков? 

– С конца XVIII в. и до первой половины XIX столетия стали складываться династии татарских переводчиков и толмачей. С 30-х годов XVIII веке татарских переводчиков привлекли в Оренбургскую губернскую канцелярию из Уфимской. По своему социальному происхождению татарские переводчики и толмачи были потомками татарских мурз или потомственных дворян из Волго-Уральского региона. Больше всего было из Казанской и Оренбургской губернии.

В моей книге «Татарские переводчики и толмачи в Казахской степи XVIII – первая половина XIX в.», изданной в Институте языка и литератур им.Г.Ибрагимова в рамках серии «Татарское зарубежье» включены их послужные списки. Благодаря этим документам мне удалось составить списки семейных династий татарских переводчиков и толмачей.

– Какие имена Вы можете назвать?

– Можно назвать такие династии как Бикмаевы, Бекчурины, Бигловы, Долгоаршиновы, Чанышевы и др. К примеру, толмач, затем переводчик Оренбургской Пограничной комисии Салих Биглов. По его стопам пошли его сыновья Мухамеджан и Мухамедьяр. В начале они работали писарями, затем толмачами, – помощниками делопроизводителей – это первая династия. А в семье Субханкуловых можно проследить три поколения татарских служащих, работавших в штате Пограничной комиссии. Отец Фейзулла был на должности переводчика, сын Абдул -Кадыр был принят в 40-х годах XIXв. на должность старшего толмача, и его сын Асфендияр Абдулкадырович начал службу в качестве канц. служителя Областного правления Оренбургскими казахами с начало 60-х годов 19 в.

В Омском областном правлении работали на должности толмачей Гасан Сифулин и его сын Шаяхмет и др.

Мы обсудили вертикальные династии. Но были и горизонтальные. Например, братья переводчики Батыршины Искандер и Сулейман, братья Бикмаевы Ибниамин и Айса, а также Чанышевы. Еникеевы и т.д. К тому же между вышеупомянутыми семьями заключались браки.

– Можно ли утверждать, что татары оставили интересное научное наследие?

– Однозначно. Татары, находясь в кочевьях, писали дневники и путевые журналы, которые сохранились в фондах центральных архивов Казахстана и России. Они являются часть историко-культурного наследия казахского народа. В этих документах фиксировались особенности быта и культуры казахского народа. Их описания весьма достоверны и содержательны: в своих командировках в степи они могли находиться 1-2 года. Их донесения могли включать в себя имена и генеалогию казахской кочевой элиты, торговые маршруты, движение и расположение кочевий казахских родов, нормы обычного права казахов и т.д.

Сведения эти очень ценны тем, что они были составлены очевидцами событий ХVIII-ХIХ вв. в Казахской степи. Татарские переводчики, толмачи устанавливали личные отношения с казахскими хана и султанами. В личных беседах с ними они собирали актуальную информацию из первых уст и дополняли ее своими личными наблюдениями. На основе их донесений царская власть разрабатывала дальнейшие направления политики по расширению транзитной торговли или разработки новых маршрутов в направлении среднеазиатских ханства. Эти донесения сыграли огромную роль в изучении истории казахского народа и среднеазиатских ханств. Татарские переводчики и толмачи, находясь в степи, имели своих информаторов. Они нанимали их и они получали официальную зарплату. Информаторами могли быть как казахи, так и торговцы, проезжающие по казахским кочевьям.

К примеру, толмач Салих Биглов с отрядом Уральского казачьего войска был командирован на реку Иргиз, где они в 1845 году заложили крепость. Биглов находился в этой крепости на протяжении двух лет. На него были возложены не только функции переводчика, но и посредника между казаками и кочующими в этих местах казахами. Бигловым в ходе этой командировки были составлены «Дневные записки», которые дают нам представление о настроении казахов в связи с строительством укрепления в Степи, о предпринимаемых ими мерах против этого шага русского правительства.

СПРАВКА

Султангалиева Гульмира Салимжановна– доктор исторических наук, профессор кафедры Всемирная история, историография и источниковедение.

Подготовил: Владислав Безменов