«Булгары Кампокиаро составили новую военную силу, которая уже не соответствовала статусу византийских федератов»

«Следы трепанации обнаружены на черепах Больше-Тархарханского могильника в Татарстане»

Антропологами было исследовано 130 скелетов некрополя Виченне, из них пол определен для 47 мужчин и 42 женщин. Отмечена гетерогенность населения, оставившего некрополь, что говорит о процессах скрещивания азиатского ядра группы с германским (лангобардским) и местным населением. У некоторых всадников прослежена азиатская примесь, брахикрания наблюдается у четырех всадников, у трех прослеживается долихокрания. Возможно, рыцари уже представляли особую социальную группу. Самый высокий человек (185 см) – брахикран из погребения 52V. У некоторых погребенных Кампокиаро были обнаружены гены центральноазиатского происхождения, которые были обнаружены также в других некрополях Италии: погребении № 6, 8, 9 из Арки (Archi, Chieti, Abruzzo), № 4, 9 из Фоссачезия (Fossacesia, Chieti, Abruzzo), № 5-6 из Мартинсикуро (Martinsicuro, Teramo, Abruzzo). На некрополях Кампокиаро, как и на многих других кочевнических захоронениях, обнаружены случаи трепанации черепа.

Лобная кость захороненного в могиле 115V указывает на вероятную символическую трепанацию. Череп из захоронения 20М показывает следы посттравматической лечебной трепанации после удара палицей или булавой. Трепанации были распространены на территориях проживания булгарского населения в раннем Средневековье. Следы трепанации обнаружены на черепах Больше-Тархарханского могильника в Татарстане, черепах на территории Венгрии, Болгарии, Хорватии, а также черепах Дмитриевского могильника, Зливкинского могильника, на могильнике Лысогоровка, а также в погребении «хирурга» из могильника Желтое Луганской обл. В историографии установилось мнение о том, что трепанация в эпоху великого переселения народов и раннем Средневековье имела тюркские истоки и заимствовалась другими народами благодаря миграционным потокам тюркоязычного населения на запад.

Широкое распространение этой операции на территориях проживания булгар привело к попыткам исследователей назвать символическую трепанацию на сагиттальном шве и около брегмы (как и восточноевропейскую рунику) булгарским этническим признаком. В настоящее время исследователи менее категоричны и склоняются к надэтническому характеру символических трепанаций. В погребениях 112V и 115V обнаружены черепа с возможными следами символической или патологической деформации. Искусственная деформация известна у некоторых евразийских народов, широкое распространение кольцевой деформации связывается с миграцией гуннов, что объясняет и применение ее булгарами в послегуннский период. Деформации черепа у народов булгарского круга отмечены в погр. 114 Нейзаца, в курганах 2 и 3 могильника Шипово и, возможно, в погр. 2 Морской Чулек. Палеоантропологические анализы костей показали существенную разницу в рационе питания погребенных некрополей Кампокиаро и местного населения – он содержал гораздо больше белков и протеинов, что может быть объяснено привычным степным рационом, основу которого составляло мясо, а не тради¬ционные злаки и растительная пища местного населения.

Воинские погребения с конем

Важнейшей отличительной чертой некрополей Кампокиаро являются погребения с боевым конем – до этого в Италии не было обнаружено столь информативных конских погребений эпохи раннего Средневековья. Было открыто 404 захоронения, из которых 19 - с погребением коней (4,70%) (Marchetta, 2017, р. 54). На некрополе Виченне было выявлено 167 погребений (12 с конем: 16, 29, 33, 66, 73, 79, 81, 85, 110, 141, 150, 155 = 7,18%); на некрополе Моррионе – 237 погребений (7 с конем: 10, 35, 43, 70, 102, 134, 152 = 2,95%). Отнесение захоронения 109V к погребениям с конем не было подтверждено. Процентное соотношение конских погребений близко к соотношению аналогичных некрополей Аварского каганата, где превышение 10% было лишь в период максимального распространения этого ритуала. Захоронения с конями занимают центральное место некрополей, вокруг которых находятся одиночные погребения.

Анализировались три допустимые традиции, включающие погребения с конем: азиатская, германская (лангобардская) и романская. Основные их отличия заключаются в функциях и роли, выполняемых конем в загробном мире по представлениям древнего населения, что находило отражение в различии погребального обряда. Исследователи пришли к выводу, что конские захоронения Кампокиаро генетически восходят к азиатской традиции, распространенной на больших территориях Азии, Алтая и Южной Сибири. Столь широкое распространение погребений с конем говорит о невозможности их принадлежности одной этнической единице (роду, племени), в то же время они не разнородны, что позволяет их связать с одним этническим кругом, каковым считаются древнетюркские этнические общности, от которых обряд мог перениматься военными элитами других народов.

В погребениях, связываемых с азиатской традицией, конь обычно находился в одной яме с всадником (хотя встречаются и отдельные захоронения), взнуздан и экипирован. Б. Дженито привел примеры параллелей между погребениями с конем некрополей Кампокиаро и погребений из Венгрии, Украины, Крыма, Центральной Азии и Южной Сибири. Разработка критериев дифференцирования евразийского и лангобардского погребального обряда захоронения с конем началась относительно недавно. Некоторыми относительными признаками лангобардского обряда являются: небольшая распространенность, большая глубина погребения (3-4 м), части коня (чаще его голова) рядом или в отдельной яме; иногда наличие погребения собаки. В лангобардских захоронениях гораздо беднее представлены элементы снаряжения коня и могли содержаться только удила, самое большее – дополнительный аксессуар упряжи. Редки пряжки и иные металлические предметы, связанные с ремнями.

«После поражения орда Алзеко мигрировала последовательно в Баварию, Карантанию и Италию»

Существуют и отличия хронологического характера: лангобардский обряд захоронения с конем встречается в Италии достаточно редко и фиксируется до начала VII в., то есть за полвека до появления некрополей Кампокиаро. Еще больший хронологический разрыв с некрополями Кампокиаро имеют романские археологические памятники с элементами конского скелета. Погребения с конем некрополей Кампокиаро имеют прямоугольную форму, иногда с округленными углами. Погребенные лежат в нижней части гравийного слоя на одном уровне. Как правило, всадник занимал южную сторону могильной ямы, а взнузданная лошадь с подогнутыми ногами – левую северную. В погр. 85V, 150V и 102М конь не только занимал южную сторону, но имел обратную всаднику ориентацию. Такие случаи имеют аналогии в азиатских и «аварских» погребениях. Рыцарские погребения с конем содержат длинные мечи или скрамасаксы, лук, стрелы и обязательно копье.

В 6 случаях найдены умбоны щитов Важнейшим элементом снаряжения, оказавшим влияние на развитие средневекового рыцарства, были стремена. По основной версии, стремена в Европу были принесены аварами. В этом случае булгарами они были распространены далее в Италию. Стремена некрополей Кампокиаро являются одними из самих ранних в Западной Европе. Большинство найденных стремян относится к ранним типам: «восьмеркообразным» и округлым с прямоугольным ушком, оба типа с несколько расплющенной подножкой. Найдено и два уникальных стремени с шарнирным поворотным ушком. Богатая упряжь состоит из удил разных типов (как местных, так и имеющих связи с «аварскими» некрополями), металлических соединений ремней, иногда серебряных. Найденные большие железные пряжки говорят об использовании седел, однако их остатки обнаружены не были. Было найдено и исследовано несколько целых скелетов коней. Погребенные животные являлись в основном жеребцами европейских пород, в возрасте от 4-10 лет, что соответствует зрелому возрасту. При высокой стоимости коня, всегда превышающей стоимость крупного рогатого скота, возможность захоронения целого коня могла быть привилегией высших слоев общества.

«Расположение поселений булгар на западной границе лангобардского герцогства Беневенто могло свидетельствовать о выполнении булгарами военных функций»

Однако кони не только указывали на статус захороненного, но и выполняли свою роль в представлениях древних воинов о загробном мире. Захороненные кони были снаряжены, готовы к бою, что связано выполнением в мире живых конкретных военных функций и символизирует продолжение их исполнения при переходе в подземный мир. Расположение поселений булгар на западной границе лангобардского герцогства Беневенто могло свидетельствовать о выполнении булгарами военных функций по возможному отражению нападений из территорий, окружающих Рим и Неаполь, бывших под протекторатом Византийской империи.

Население, оставившее некрополи Кампокиаро, выполняло военные функции и контролировало стратегическую равнину Бояно. Э. Арслан пишет: «Довольно большое количество погибших в бою лиц раскрывает военную функцию, реализованную группой, поселенной в Кампокиаро, вероятно, для защиты границы между герцогством Беневенто и формально византийской территорией Рима и Лацио..., возникает картина военного общества, с сильной аристократией, которая имела право на похороны с конем, или общества свободных и равноправных рыцарей, которые при определенных обстоятельствах (героическая смерть?) заслуживали эту привилегию (право сопровождаться верным боевым спутником), а также придавали большое значение загробной жизни». О военной службе говорит и характер травм, установленный остеологическими исследованиями некрополя. Мужчины были боевыми кавалеристами, о чем могут говорить изменения в суставах ног, которые могут быть связаны с постоянной верховой ездой. Изменения суставов плеч, лучевых и локтевых костей могут свидетельствовать о частом использовании всадниками меча и щита.

Выводы

Некрополи Кампокиаро резко отличаются от остальных некрополей Италии того времени своим культурным содержанием и показывают прочные связи с населением центральноазиатского происхождения. Вероятно, азиатская «матрица» некрополей представлена булгарами Алзеко, описанными Павлом Диаконом. Некрополи сохранили похоронный ритуал восточного происхождения. Вывод многих исследователей о том, что азиатский погребальный обряд с конем распространился тюркскими и иными народами при их миграциях на Запад, а в Италию был импортирован булгарами, описанными Павлом Диаконом, открывает перспективы привлечения большого научного материала компаративных исследований Евразии не только в археологии, но и в антропологии, генетике, лингвистике, ономастике и топонимике. Схожесть погребений Кампокиаро с некрополями Аварского каганата ввела в заблуждение исследователей, допустивших «аварскую» этническую принадлежность погребенных. Данные некрополей свидетельствуют не о миграции авар в Италию, а о том, что булгары каганата в раннеаварский период имели обряд погребения с конем, который пока принято условно называть «аварским».

Таким образом, авары и булгары, составлявшие основу и правящую верхушку каганата, имели схожие погребальные обряды. Следовательно, из тысяч погребений с конем, оставленных «аварским» населением, булгарам могла принадлежать большая часть. При неясном происхождении авар невозможно связать с ними какие-либо конкретные погребения с конем, оставленные до прихода в Европу и симбиоза с булгарами, у которых этот обряд фиксировался и до этого. Поэтому вопрос о том, какая из форм погребений с конем принадлежала собственно аварам ранее, а какая развилась при участии булгар, остается открытым. Анализ письменных источников показывает внушительное присутствие булгар в Аварском каганате, количественно не уступавших аварам. Весьма вероятно, что народ Алзеко являлся той частью булгар каганата, которая в 631-632 гг. боролась за каганский престол, что само по себе является некоторым показателем положения булгар в аварском обществе и их количества. О высоком статусе Алзеко говорит его византийский титул «дука», равный германскому титулу «герцог» и первой-второй ступени от азиатского титула «каган». После поражения орда Алзеко мигрировала последовательно в Баварию, Карантанию и Италию. Несколько десятков лет проживания в венедской, а затем в лангобардской и романской среде привели к гетерогенности погребального инвентаря, но не изменили сам обряд. Несмотря на сильную тенденцию заимствования лангобардских и местных культурных традиций, захороненные сохраняют этнические элементы кочевых воинов. Булгары Кампокиаро составили новую военную силу, которая уже не соответствовала статусу византийских федератов, симмахов (союзников) или наемников.

Они самостоятельно вооружались и выставляли профессиональную конную дружину, которая несла государственную военную службу и восполняла дефицит кавалерии, ощутимый в западных армиях того времени. Погребенные вооруженные всадники представляли из себя элитный социальный слой, управляющий своей административно-территориальной единицей Лангобардского королевства, в которой они стали феодалами, а гаштальд Алзеко - первым звеном гражданской власти будущей области Молизе. Эта кавалерия представляла из себя ранний пример европейского феодального воинского и социального сословия, которое станет называться рыцарством.

Вместо послесловия

В 2014 году в ходе прокладки газопровода Биккари – Кампокиаро (Biccari – Campochiaro) было обнаружено ядро из 15 погребений, сходных по обрядности с могильниками Вичене и Моррионе. Все погребения повреждены строительными работами, но в трех из них обнаружены предметы того же хронологического горизонта. Ераницы могильного пятна могут простираться далеко за пределами обнаруженных. Это открытие, как и наличие десятков итальянских топонимов, связанных с этнонимом булгар, позволяет надеяться на обнаружение новых кочевнических археологических памятников в Италии.

Литература

Акимова М.С. Материалы к антропологии ранних болгар // Еенинг В.Ф., Халиков А.Х. Ранние болгары на Волге (Болыпе-Тарханский могильник). М.: Наука, 1964. С. 177-191.
Амброз А.К. Кинжалы VI - VIII вв, с двумя выступами на ножнах // СА. 1986. № 4. С. 53-73.
Безуглов С.И., Илъюков Л.С. Памятник позднегуннской эпохи в устье Дона // Средневековые древности Дона / Ред. Ю.К. Еугуев. М.-Иерусалим: Мосты и культуры, 2007. С. 25-48.
Бешевлиев В. Пръвобългарите. История, бит и култура. Пловдив: Фондация «Българско историческо наследство», 2008. 505 с.
Гавритухин И.О., Иванов А.Г. Погребение 552 Варнинского могильника и некоторые вопросы изучения раннесредневековых культур Поволжья // Пермский мир в раннем средневековье / Отв. ред. А.Е. Иванов. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1999. С. 99-159.
Добнаш-Рождественская О.А. Ранний фриульский минускул и одна из проблем жизни и творчества лангобардского историка VIII в. // Вспомогательные исторические дисциплины / Под ред. А. С. Орлова. М ; Л.: Изд-во АН СССР, 1937. С. 109-140.
Засецкая И.П. Культура кочевников южнорусских степей в гуннскую эпоху (конец IV-V вв.). СПб.: АО "Эллипс", 1994. 221 с. Казанский М.М. Оногуры в постгуннское время на Дону // Дивногорский сборник / Труды музеязаповедника «Дивногорье». Вып. 6. / под ред. А. 3. Винникова. Воронеж: Изд - полигр. центр «Научная книга», 2016. С. 96-111.
Казанский М.М. Хронологические индикаторы степных древностей постгуннского времени в Восточной Европе //НАВ. 2019. Т. 18 (2). С. 109-124.
Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства // Пер. с ит. В.П. Гайдук / Общ. ред. В.И. Уколова, Л.А. Котельникова. М.: Прогресс, 1987. 384 с.
Комар А.В., Кубышев А.И., Орлов P.C. Погребения кочевников VI-VII вв. из Северо-Западного Приазовья // Степи Европы в эпоху средневековья. Т. 5. Хазарское время / Гл.ред. А.В.Евглевский Донецк: ДонНУ, 2006. С. 245-376.
Кондукторова Т.С. Антропологическая характеристика черепов из Верхнего Чир-Юртовского могильника в Дагестане // ВА. 1967. Вып. 25. С. 117-129.
Красильников КИ. Могильник древних болгар у с. Желтое на Северском Донце // Проблеми на прабългарската история и култура. София: БАН, Нац. Археол. институт с музей филиал Шумен, Аргес, 1991. Т. 2. С. 62-81.
Красильников К.И., Красильникова Л.И. Могильник у с. Лысогоровка – новый источник по этноистории степей Подонцовья раннего средневековья // Степи Европы в эпоху средневековья. Т 4. Хазарское время / Гл.ред. А.В. Евглевский. Донецк: ДонНУ, 2005. С. 187-244. Красильников К И ., 13'ясен ко А. А. Погребение хирурга на древнеболгарском могильнике у с. Желтое ПСА. 1981. № 2. С. 282-289.
Кузнецова Т.И. Павел Диакон. Из «Истории лангобардов» // Памятники средневековой латинской литературы IV-IX веков / Отв. ред. Μ. Е. Грабарь-Пассек и М. Л. Гаспаров. М.: Наука, 1970. С. 243-257.
Медникова М.Б. Трепанации у древних народов Евразии. М.: Научный мир, 2001. 304 с.
Мингазов Ш.Р. Болгары Алзеко в Баварии, Карантании и Италии как пример автономной части этнокультурной общности // Восточная Европа в древности и средневековье. Античные и средневековые общности: XXIX Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР В.Т. Пашуто. Москва, 19-21 апреля 2017 / Отв. Ред. Е. А. Мельникова. М: Институт всеобщей истории РАН, 2017. С. 160-164. Мингазов Ш.Р. Следы взаимовлияния европейской и азиатской социокультурных моделей: булгары в Италии (VI—VIII вв.) // Восточная Европа в древности и средневековье. Сравнительные исследования социокультурных практик: XXXII Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР В.Т. Пашуто. Москва, 15-17 апреля 2020 / Отв. Ред. Е. А. Мельникова. М.: Институт всеобщей истории РАН, 2020. С .162-166.
Нестеров С.И. Конь в культах тюркоязычных племен Центральной Азии в эпоху средневековья. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ие АН СССР, 1990. 143 с.
Павел Диакон. История лангобардов / Пер. с лат., ст. Ю.Б. Циркина. СПб.: Азбука-классика, 2008. 318 с.
Решетова И.К. Население донецко-донского междуречья в раннем средневековье: Палеоантропологическое исследование. СПб.: Нестор-История, 2015. 132 с.
Решетова И.К. Описание индивидов с трепанированными черепами среди носителей Салтовомаяцкой культуры: медицинская практика или культ? // Этнографическое обозрение. 2012. № 5. С. 151-157. '
Ронин В.К. «История лангобардов» Павла Диакона // Свод древнейших письменных известий о славянах / Отв. ред. Л. А. Гиндин, Г. Г. Литаврин. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. Т. II. С. 480-501.
Ронин В.К. Так называемая Хроника Фредегара // Свод древнейших письменных известий о славянах / Отв. ред. Л. А. Гиндин, Г. Г. Литаврин. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. Т. II. С. 364-397.
Трифонов Ю.И. Об этнической принадлежности погребений с конем древнетюркского времени (в связи с вопросом о структуре погребального обряда тюрков-тугю // Тюркологический сборник 1972. / Отв. ред. А.Н. Кононов. М.: Наука, 1973. С. 351-374.
Храпунов И.Н., Казанский М.М. Погребение № 114 на могильнике Нейзац (предгорный Крым) и древности кочевников Северного Причерноморья второй половины V – первой половины VI в. // КСИА. Вып. 238. М : ИА РАН, 2015. С. 170-194.
Шншманов И. Българите в "Orlando furioso” и въ по-старата френска драма // Български преглед. VI. Кн. 8. София: Придворна печатница, 1900. Година С. 67-84.

Источник: «Археология евразийских степей», №6, 2020, «Булгарские рыцари Лангобардского королевства»
Автор: Ш.Р.Мингазов