«Самыми непокорными заключенными в лагере в Бомбее были татары, которые многократно устраивали побеги»
- Летом 2020 года вы выпустили книгу «Cihad-ı Ekber Askeri Asya Taburu» (Армия большого джихада – «Азиатский батальон») о российских мусульманах, которые во время Первой мировой войны участвовали на стороне Османской империи. Что стало отправной точкой исследования?
- У меня есть одна работа, связанная с российскими тюрками, которую я написал совместно с Фатихом Байханом. Она называется «İslam'ın Rusya'daki Ayak İzi: Sultan Galiyev» (След ислама в России: Султан Галиев). Здесь мусульмане-большевики впервые были описаны с точки зрения ислама.
В тот период на многих просветителей был навешан ярлык националистов после их гибели во время красного террора. С этим я столкнулся, когда начал исследовать наследие Султана-Галиева. Некоторое время я жил в Москве, занимался исследованиями об этом регионе. Там я встречался с людьми, у которых были татарские корни, среди них были как мусульмане, так и христиане.
Во время бесед с ними, с пожилыми людьми, проскальзывала тема про татарский батальон. Она засела у меня в голове.
В Турции, в книгах по истории тема татарского батальна на иракском фронте упоминается лишь вскользь. К примеру, можно встретить лишь упоминание, что сержант Мехмет подошел к берегам Тигра и увидел там «азиатский батальон». Я просто отметил для себя, а кто состоял в этом батальоне? Выяснилось, что были пленные османские солдаты, которые были перевезены в Индию, в Бомбей в лагеря для военнопленных. Я читал воспоминания этих солдат, там есть упоминания об «Азиатском батальоне». Его называют по-разному – «азиатский полк», «казанское соединение», «татарские солдаты» или «татарское соединение». Так вот самыми непокорными заключенными в этом лагере были татары, которые многократно устраивали побеги и постоянно вели борьбу. Татары веками привыкли бороться и продолжают это дело даже в лагерях, они не хотят оставаться там.
Читая различные источники, я наткнулся на газету «Яна милли юл», которую Гаяз Исхаки выпускал в Берлине. В этой газете были опубликованы воспоминания сержанта Лютфуллаха. В то время эта газета была запрещена в Турции, сам Гаяз Исхаки в то время тоже был неугодным человеком в Турции. С воспоминаниями сержанта Лютфуллаха можно ознакомиться в библиотеке Турецкого исторического общества в Анкаре. Там есть номера этой газеты, а также номера с воспоминаниями. Мне разрешили сфотографировать эти документы. Затем я попросил некоторых своих друзей помощь расшифровать эти документы. Я думал, что те, кто знают османский язык, смогут мне помощь в этом деле, но я ошибался, потому что те, кто владеют османским, говорили, что смогут прочесть и татарский, но на деле это оказалось не так. Непонятными для них оказались русские слова, содержащиеся в тексте. Мой товарищ Ильяс из Анкары вызвался мне помощь, он сказал, что ранее переводил подобные тексты. Мы с ним провели очень длинные беседы, он прислал мне некоторые переводы, и я убедился в том, что он переводит слово в слово, а не придумывает от себя. Затем по крупицам я начал собирать целостную картину.
В воспоминаниях указаны местности. Сначала я проверил их, чтобы установить, придуманы ли они сержантом Лютфуллахом. Я проверил все места и события, упоминаемые им. Совпадение было стопроцентным. Вначале я думал написать эту историю в качестве рассказа, дастана или же романа. Но мое окружение сказало, что так я только испорчу историю и лучше написать книгу-исследование. Поэтому в этой книге использован академический язык. Книга далась мне тяжело. Я ее писал около полутора лет.
Теперь мы знаем все события и места, через которые проходил «азиатский батальон» – это районы, расположенные на берегах Тигра и Ефрата, а также лагерь для военнопленных в Индии. Я хотел сделать акцент на этих местах. Кроме того, был рассказ политики Германии в отношении ислама. Об этом мы тоже упомянули в книге, так как исламская политика была в основе азиатского батальона.
«Меня даже спросили, почему я пишу об этих лицемерах?»
Говоря о пленных необходимо подчеркнуть, что среди военнопленных были казанские тюрки, крымские тюрки, среди них были и башкиры и даже один азербайджанский офицер. Они не просто так сдались в плен и отказались воевать. Они это сделали осознанно. Они видели, что Германия - союзник Османской империи и поэтому добровольно сдались в плен. Здесь я старался не задеть чувства наших татарских братьев. Потому, что среди татар есть и другое видение этого вопроса, что я заметил по реакции на другие мои статьи о Казани. Есть презрительное отношение к этим пленным солдатам. На мои статьи в разных изданиях было много негативной реакции. Меня даже спросили, почему я пишу об этих лицемерах?
В книге я старался объяснить, что у них было другое сознание, и что они на самом деле были героями. В 80-ые или 90-ые один известный профессор, который сам является выходцем из Волго-уральского региона, в одной статье сказал, что человек, именуемый себя Абдуррашитом Ибрагимом, заставил этих пленных сражаться на иракском фронте.
Это меня очень сильно потрясло. Конечно, Абдуррашит Ибрагим призывал их сражаться, но большинство из них участвовали по собственному желанию. Азиатский батальон сражался по собственному желанию. Но этот профессор пропускает этот момент. Он, конечно, он ссылается и на воспоминания сержанта Лютфуллаха, опубликованные в «Яна милли юл». Но, так как он националист, то не упоминает о стороне джихада в этом деле. Когда мы говорим об «азиатском батальоне», да там есть и национализм, но в первую очередь там главенствует тема джихада.
Самое большое разочарование «Азиатского батальона»
На мой взгляд, возможно, это один из самых великолепных джихадов, которые были в истории тюрков. Если смотреть на недавнюю историю и задаться вопросом был ли у тюрков джихад, то мы можем показать в качестве примера «азиатский батальон». Потому что они сражались во имя джихада. Сначала я тоже думал о национализме, но здесь этот национализм местечкового характера. По мне так между казанцами, крымцами и башкирами в этом плане нет особой разницы, и вскоре я собираюсь опубликовать статью на эту тему.
В этот батальон вступают, руководствуясь мыслями об участии в джихаде. Они об этом говорят, будучи в лагере для военнопленных, и повторяют это в Стамбуле. Они некоторое время пребывают в Стамбуле, в районе Шили. Затем, через Анатолию они поездом добираются до Позанты, там железная дорога заканчивается, а далее пешком следуют через горы Торос в Адану. Потом в Османийе, на границе с Сирией они вновь садятся на поезд. Если хорошенько проанализировать воспоминания об иракском фронте, то видно, что они себя ведут полностью по-мусульмански, даже держат пост, несмотря на жару. Самым же большим разочарованием азиатского батальона стало то, что, когда они достигли места назначения, в первом же бою, они узнали, что те, кто направлял на них оружие, были мусульманами. Это стало для них травмой. Они говорят, мы пришли сюда за 2000 километров, чтобы сражаться во имя ислама на стороне Османской империи, а по нам стреляют мусульмане. Большинство боев они вели с бедуинами.
Полк из 1000 военнопленных
- Перед тем, как перейти к этой теме, не могли бы вы рассказать, как появился азиатский батальон, и кто в нем служил?
- Во время Первой мировой войны российские тюрки-мусульмане, насильно призванные в армию, сражались в районе Галиции. Они слышали, что против них сражаются немцы и, зная, что Германия является союзником Османской империи, часть из них добровольно сдались немцам. В Германии и Австро-Венгрии были очень удивлены такому положению. Самым неожиданным для них было то, что российские тюрки сдаются. Немцы к ним хорошо относятся и сразу же сообщают об этом событии в Стамбул.
Тогда была телеграфная линия между Берлином и Стамбулом, и они в сообщении спрашивают, сюда пришли российские тюрки, что с ними делать? Так как немцы были в союзе с османами, они хорошо относились к мусульманам. К тому же, у немцев есть дипломат и востоковед Оппенгейм. Его можно назвать идеологом исламской политики Германии и к его идеям обращаются и претворяют в их жизнь, которые заключаются в том, чтобы хорошо относиться к мусульманам и использовать их в войне.
Или же другая идея заключалась в том, чтобы привлекать на свою сторону мусульман, которые сражались на противоположной стороне. Далее Энвер паша и Талат паша начинают переговоры в Германии. Энвер паша предлагает начать джихад. В это же время Абдуррашит Ибрахим едет в Берлин, для того чтобы обратиться с призывом к казанским тюркам. С ним едут Шекип Арслан из Туниса и наш национальный поэт Мехмет Акиф Эрсой. Конечно, Мехмет Акиф Эрсой не занимается казанскими тюрками, он едет для того, чтобы обратиться с призывом к мусульманам, которые сражаются на стороне Англии и Франции. Я не смог найти связей между Мехмет Акиф Эрсоем и «азиатским батальоном». Но они общаются между собой, об этом могу сказать точно, потому что Абдуррашит Ибрахим был знаком с Мехмет Акифом Эрсоем.
Было два лагеря военнопленных – один в Австрии, другой в Берлине. Были еще и другие люди, выходцы из Волго-Уральского региона, которые учились в Стамбуле, и которых использовали в этом деле. Абдуррашит Ибрахим организует группу из них, потому что нужны были люди, знающие Коран, знающие язык и образованные. Так обстояли дела на этой стороне, а в самом «азиатском батальоне» половина уже обратились с просьбой служить в рядах османской армии. Таким образом, между двумя странами принимается решение о создании полка, состоящего из тысячи человек.
«Жестокосердный Рамазаноф»
Необходимо отметить, что в лагере не было принуждения, тем, кто не хотел сражаться, а просто хотел уехать в Анатолию, предоставили такую возможность. Османская империя предоставила земли, работу, деньги, об этом я тоже упомянул в книге. Организация полка, состоящего из тысячи человек и их транспортировка в Стамбул заняло достаточно много времени.
Румыния, которая в тот момент сохраняла нейтралитет, запрещала проход войск и транспортировку оружия по своей территории, поэтому азиатский полк прибывает малыми группами. Были даже те, кто приехали под видом артистов театра или же с фальшивыми паспортами, но это другие татары и татары из Крыма. В конечном счете, удается договориться с Румынией, которая дает разрешение на проход поезда.
Фото: sefamerve.com
1 мая «азиатский полк» на поезде выезжает из Берлина (Зосена), 7-8 мая они добираются до Стамбула, до станции Сиркеджи. Командует ими некто Рамазаноф с «ф» в конце, мы знаем, что он не татарин. Говорят, что он выходец из Кавказа. Он тоже добровольно обратился к Османской империи, сказал, что хочет служить. Он был офицером, поэтому его назначают командующим татарского полка. Если не ошибаюсь, то он был азербайджанцем. Он немного жестоко обращается с солдатами, возможно, это было веяние того времени.
«На иракский фронт они идут в униформе немецкой армии»
В итоге, по призыву Абдуррашида Ибрагима в Берлине формируется полк из 1000 человек. В мае 1916 года они прибывают в Стамбул, где остаются приблизительно 2 месяца. Они становятся лагерем в районе Чамлыджа. В районе Шиле они принимают участие в учениях, где по сценарию отрабатывается нападение русских войск. Использование этих людей в войне считается международным военным преступлением, поэтому начинается поиск формулы.
Формирование полка занимает не так много времени, но выведение на фронт оказывается проблематичным. На иракский фронт они идут в униформе немецкой армии. Я уже говорил, что они около двух месяцев остаются в Стамбуле, за это время они успевают принять участие в церемонии «селямлык» (официальное приветствие султана после пятничной молитвы – прим. интервьюера). Каждый раз падишах с радостью приветствует этих солдат…
В районе Сакарьи они встречаются с крымскими татарами, которые переселились сюда во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Между ними завязывается дружба… Главным героем нашей книги является автор воспоминаний в газете Гаяза Исхаки «Яна милли юл», который пишет под именем сержант Лютфуллах-оглу (сержант Хидайет). Будучи биографом, я всегда стараюсь быть аккуратным в отношении персонажей, о которых я пишу, особенно если их потомки все еще живы, чтобы не задевать чувства. Тоже самое я делал и в случае с Султан-Галиевым. Там я описал лишь его политические и религиозные позиции. Я сознательно старался избегать темы его семьи, несмотря на то что об этом у меня было много информации. Потому что это очень личные темы. Это же касается и сержанта Хидайета. Мы проследили его жизненный путь и установили кем он был. Все должны знать имя этого героя…
«Арабы всегда в тылу, их нет на передовой»
Я бы хотел отметить еще один момент ни один из тех арабов из лагерей военнопленных, кого призвали Шекип Арслан и Мехмет Акиф Эрсой, не сражались на передовой. Они создают проблемы, затем их переводят в тыл, а потом вводят в состав 13-й армии. То есть они всегда в тылу…
Помните, вначале я говорил, что некоторые называют казанских тюрков лицемерами, так вот, уже на берегах Ефрата, перед ними с речью выступает командир 156-го полка Этхем бей, который заявляет: «Переехав в Турцию, вы правильно поступили. Оставшись в России, вы бы полностью обрусели. Читая вашу историю, мы видим, как день ото дня вы были обречены на исчезновение».
«Сегодня, как и 100 лет назад, нет текстов о вас, татарах»
На это сержант Хидайет говорит следующее: «Однако эти высказывания Этхем бея о нашем полке не были верными. В них не было чувства исчезновения, в них было чувство, рожденное, чтобы остановить это исчезновение. Именно поэтому они через Германию приехали сюда, чтобы помощь турецким братьям». 100 лет назад было точно такое же восприятие. Мы не знаем, что читает Этхем бей, возможно, это российские газеты или же он читает российскую историю.
Сегодня, как и 100 лет назад, нет текстов о вас, татарах. Да и откуда им взяться, есть всего несколько имен, такие как Гаяз Исхаки, Муса Джаруллах, Абдуррашид Ибрагимов, Садри Максудов, сержант Хидайет, которые несмотря на тяжелейшие условия жизни и голод оставили после себя письменное наследие. Мы стараемся говорить об этом в своих статьях в журналах, своими книгами и с экранов телевизоров… В книге я попытался преподнести события так, как будто сам являюсь их непосредственным участником. В третьей части книги приводится самое интересное, а именно то, что произошло с «азиатским полком после войны», это самая неизученная часть истории...
Фото: twitter.com/mehmetppoyraz
«Из них в живых остается около 170 человек»
- Не могли бы вы привести цифры, какое число мусульман попало в плен в ходе 1 мировой войны. Сколько было среди пленных татар, башкир?
- Точных данных нет. К примеру, у нас в Адане есть люди, которых называют татарами, их предки не захотели воевать и им предоставили право поселиться в Адане. Живут здесь уже несколько поколений. Тогда официальных записей по этой теме не велось. В начале я говорил о сотнях тысяч. По-моему, в плен попало около миллиона человек. Наверняка, вы лучше знаете, потому что у вас была убыль населения во время Первой мировой войны. По меньшей мере, мы можем говорить о миллионе пленных татар, около 300-400 тысяч из них погибает от болезней. Точных цифр о тех, кому предоставили право переселиться в Турцию, тоже нет.
Есть лишь разнящиеся данные об «азиатском батальоне», кто-то говорит, что их было 1000, 1004, 1056 или же 1049. Из них в живых остается около 140 человек. Я здесь приведу некоторые данные, которые могут вас удивить, а некоторым они не понравятся.
- Пожалуйста, прошу вас
- (Листает свои записи) От «азиатского батальона» из 1000 человек в живых остается всего 170. Это вместе с прибывшими из индийского плена. В 1918 году их собирают в Стамбуле. Даже было объявление о том, что пленные российские мусульмане (не уточняется, что это «азиатский батальон») паромом будут доставлены в Севастополь. 30 из этих 170 человек не захотели вернуться на родину, и остались в Турции.
В России в то время идет гражданская война. Так вот, половина из тех 140 человек, вернувшихся в Россию, становится большевиками, а другая половина - меньшевиками. Там они исчезают, воюя друг с другом. Я не смог найти сведений о дальнейшей судьбе азиатского батальона в России. В Турции остается 30 человек, но они скрываются, потому что тогда было большевистское давление на мусульман России. СССР просит Турцию выдать меньшевиков, которые живут на ее территории, поэтому оставшиеся 30 человек были вынуждены скрывать свое происхождение. Это происходит после 1923 года.
Вообще до 1928 года Турция переживает темные времена, если не ошибаюсь тоже самое происходит в это время и в советской России. Тогда были ограничены свобода слова, давление на СМИ и книгоиздательскую деятельность.
История сержанта Лютфуллаха
Из этих 30 человек известен только сержант Хидайет, который пишет под псевдонимом Лютфуллах. Кстати, он не попадал в плен в Индии. Его история такова. После начала перемирия потребность в «азиатском батальоне» пропадает, оставшимся 140 солдатам выдают медали за службу. В то время Стамбул находился под английской, французской и греческой оккупацией.
Наш сержант Хидайет в это время записывается в Даруль-Фюнун (Стамбульский университет – прим. интервьюера), который тогда был захвачен французами. Они хотели там разместить свою штаб-квартиру. Таким образом университет был закрыт. Через 2 месяца университет вновь открывается, а за это время его директор погибает. На его место был назначен Селим Сырры бей, который теперь очень известен в Турции.
Тогда сержант Хидайет идет к новому директору - Селим Сырры бею и спрашивает его может ли он продолжить здесь свое обучение? Он был очень расстроен, получив следующий ответ: «Страна нынче не в состоянии позаботиться даже о своих детях, мы не можем думать о вас. Поезжайте в свою страну». Сержант Хидайет очень тяжело воспринимает эти слова, он даже заплакал от этого.
Здесь важен еще и такой момент, когда они сражались в «азиатском полку», то османские солдаты уничижительно называли их «пленными солдатами». Даже среди некоторых арабов, с которыми они знакомятся, происходит путаница в голове. Они спрашивают вы турки? Почему османские солдаты называют вас пленными? Если вы пленные, то почему у вас в руках оружие? Она объясняют, что прибыли сюда из Волго-Уральского региона, что попали в плен к немцам и так далее.
Примечательно и то, что они хотели исполнить гимн Волго-Уральской республики, но один османский офицер запрещает им это сделать, ссылаясь на то, что пленным не положено исполнять гимн. Они очень сильно переживают из-за этого момента. Ситуация повторяется и после окончания войны. Здесь сержант Хидайет говорит следующее: «Увидев, что тюркское дитя, которое приложило столько усилий для защиты страны, вдруг оказалось чужим ребенком, я заплакал. Я пошел в «Тюркский Очаг». Там Хамдуллах Супхи бей (Хамдуллах Супхи Танрыовер (1885 — 10 июня 1966) — турецкий писатель и политик, глава организации «Тюрк оджаклары») меня успокоил и сказал, что сделает все необходимое, чтобы меня снова зачислили в университет. Он пешком прошел от Баязида (район в Стамбуле – ред.) до университета, поговорил с директором и меня вновь зачислили». Таким образом, сержант Хидайет был отвергнут Селим Сырры беем, но усилиями Хамбуллах Супхи бея, которого вы знаете, и который лично помогал в написании нашего национального гимна, он сделал первые шаги для того чтобы получить специальность преподавателя.
Первым местом его работы стал город Артвин. После того, как вышел закон о фамилиях сержант Хидайет принимает фамилию Яшин и становится известен как Хидайет Яшин.
Продолжение следует
Булат Ногманов
Фото: facebook.com/mehmetppoyraz, фото на постере: kilavuzkirpi.com
