С начала 90-х в постсоветской России сменилось несколько доминирующих губернаторских типажей. Когда-то давно территории пестрили от обилия образов. Ими правили местные царьки (вроде белгородского Евгения Савченко, башкирского Муртазы Рахимова или орловского Егора Строева), всенародно избранные «красные директора» (вроде краснодарского Николая Кондратенко или московского Юрия Лужкова). Были и просто выдвиженцы «местных элит», вроде свердловского Эдуарда Росселя или томского Виктора Кресса, которые получили должность в результате внутриэлитных договоренностей.
С 2000-х годов начались первые попытки в унификацию. Когда внутренней политикой руководил Владислав Сурков, регионы зачастую получали не самых способных, но ярко выступающих на публике правителей. При Володине АП начала подвозить в субъекты «варягов». Поначалу это были вполне статусные ребята, вроде руководившего Воронежской областью экс-главы Минсельхоза РФ Алексея Гордеева. Он одним из первых сформулировал свое отношение к региону, который ему поручили возглавить: «Меня направили сюда служить». Это потом уже выяснится, что он себя ассоциирует с областью и на прощание — к ужасу запуганных к тому моменту административным давлением местных элит — скажет, что хочет в регион вернуться. Его коллеги, переезжавшие из Москвы в субъекты, говорили примерно то же самое и даже пытались вникнуть в проблемы тех мест, в которые их посылали.
С приходом Сергея Кириенко ситуация изменилась. В руководители стали попадать чуть ли не клоны, прошедшие одну и ту же «Школу губернаторов» и действующие по одним и тем же шаблонам. Как будто можно одинаково управлять Тувой, Белгородом и Челябинском. При этом, управляя территориями по спущенным сверху методичкам, они абсолютно не были заинтересованы в реальных успехах. Для них должность губернатора – это просто карьерный трамплин для высокой позиции в Москве.
А значит, давать результат надо быстрее. На выходе получилась система, которая очень напоминает советскую, когда ради выполнения плана здесь и сейчас местные начальники могли спокойно гробить будущее своих предприятий и хозяйств, например, вырезая молочный скот на мясо. Примерно так же действуют многие «технократы». Вполне вписывающийся в эту концепцию тверской глава Игорь Руденя строит церкви вместо развития экономики, чтобы вернуться в Москву через «церковное лобби». Считающийся успешным челябинский губернатор Алексей Текслер тащит в город проект метро, необходимость которого для мегаполиса сомнительна, но пиар-эффект вполне может забросить Текслера обратно в Москву. Его камчатский коллега Владимир Солодов делает все, чтобы состоялся проект огромного туристического кластера «Три вулкана», только на уровне мантр рассказывая про необходимость сохранить уникальную природу полуострова.
Фото: Рамиль Гали
«Это настроение понятно. Вот послали бы меня из областного центра в дальний район первым руководителем. Что надо сделать? Что-то большое, красивое и быстрое, чтобы быстрее на белом коне вернуться обратно. А если это большое и красивое на следующий день после моего отъезда рассыплется — это ведь забота моего преемника», — объяснял логику один из «технократов»-вице-губернаторов.
Желание свалить подогревает и падающий год от года статус губернаторской должности. Руководителями территорий с миллионным населением и так сейчас помыкают безликие клерки со Старой площади. И каждый губернатор считает, что куда выгоднее быть именно таким клерком, чем придурком, который прыгает под танк в кириенковской «Школе губернаторов». Лишь для того, чтобы сидеть потом в какой-то Тмутаракани.
В 2022 году – после того, как начнет действовать новый закон о публичной власти – должность губернатора станет еще более ничтожной. 20 лет назад главам регионов и так уже «обрезали» финансовую независимость из-за чего им пришлось выстраиваться в очередь за деньгами в московские кабинеты. Сейчас их еще и лишили возможности формировать свои команды, которые помогали если не развивать регион, то хотя бы формировать коррупционную ренту с территории. Теперь губернаторы должны будут согласовывать ключевых руководителей с федеральным центром. А значит эти «согласованные» люди будут уже не совсем (совсем не?) губернаторскими подчиненными. Как с них спрашивать и каким образом им можно будет ставить задачи? Это понимают и сами губернаторы, и их подчиненные, и представители местных элит, которым больше не нужно париться с главами регионов в бане. Назначения своего «человечка» теперь нужно будет выбивать через Москву. Губернатор теперь пустое место – и все значимые люди в регионе смотрят поверх него.
Фото: Владимир Васильев
Из-за этого он ощущает свою ничтожность еще сильнее. «Технократы» всегда живут на чемоданах и мечтают свалить с унизительной должности, которую они занимают за тридевять земель от Москвы. Это чувствуют не только местные элиты, но и рядовые граждане. Губернаторам быстро приклеивают обидные, но правдивые прозвища, вроде «вахтовики» (актуально для Севера и Дальнего Востока), «командировочные» (для Средней России и Урала) и «залетные» (а это уже из лексикона южан). В итоге ни на какое развитие не настроены и местные, которые просто хотят спокойно пересидеть очередных «оккупантов».
Все это размывает одну из основ «вертикали власти» — управляемость регионов. Губернаторы не указ элитам и не авторитет гражданам. В итоге федеральная власть уже получила целый букет проблем — от необходимости постоянно «подкручивать» правила выборов, чтобы получать удовлетворительный результат на местах, до громкого и скандального провала вакцинации и куаркодизации. Просто потому что на местах с гражданами и элитами о таких вещах разговаривать некому да и незачем.
Источник: telegra.ph
