Pax mongolica: уйгурские управленцы Юань, ярлыки Золотой Орды и загадочное письмо Московии

Управленческая элита империи Юань

Переводчиками буддийских текстов в Империи Юань также были, в основном, уйгуры. Наиболее знаменитыми переводчиками с тибетского на монгольский того времени являлись двое учёных-уйгуров — монах уйгурского происхождения, обучавшийся в школе сакья, Чойджи Одсер, хорошо подкованный в монгольском, уйгурском и тибетском, и его ученик Шаравсэнгэ. Их переводы гальванизировали попытки создания оригинальных монгольских буддийских писаний, и вызвали перемены в истории монгольской литературы. П. Циме пишет о том, что указанные в колофоне имена имеют тюркское происхождение, что подтверждают данные Ю. Оды о резчике Анандашри, участвовавшем также в подготовке уйгурского перевода «Сутры о восьми светоносных». 

В поздний период правления династии Юань (1294-1368 гг.) китайские источники приводят сведения более чем о 200 уйгурах. Наиболее влиятельными государственными деятелями из уйгуров в это время были Тимур Буга и Еран Тимур - советник юаньского императора Шидебала. Уйгуры в этот период были самой крупной группой среди «сэму» в численном отношении. 60% уйгуров занимали посты в провинциях (из них 47 даругачи), 20% находились на службе при дворе, пять были военачальниками, 47 являлись учеными и членами академии Ханьлинь (из них 26 имели высшие ученые степени - цзиныпи). 28 человек из этих ученых занимали посты в государственном аппара¬те. Наиболее известными переводчиками китайской классической литературе на монгольский язык уйгурским письмом в первой половине XIV века были уйгуры - члены академии Ханьлинь: Кутур Турмиш (Хулуту Туэрмиши), Еран Тимур.

Канцелярские служащие в Золотой Орде

В других государствах Чингизидов, образовавшихся после распада Монгольской империи в 60-е годы XIII в. (Ильханат, Улус Джучи, Улус Чагатая), уйгуры также управленческие и канцелярские должности. Исследователь Л.Ф. Абзалов пишет, что что уйгурские и иные этнические группы, пришедшие вместе с завоевателями, не терпели конкуренции в лице местных кадров. 

Вполне уместно по этому поводу привести слова Кул-Пулада, сказанные Бенсилу об уйгуре Коркузе: «Кул-Пулад сказал Бенсил-нойону: «Не следует его посылать, потому что он – уйгур; он не выполнит этого дела, а для себя обделает дела!». Согласно Рашид ад-Дину, Куркуз был назначен баскаком в Иране. «Из детей Куркуза были: Кутлуг-Бука, Яйла-Бука и другие братья». При жизни автора внуки Куркуза сыновья Кутлуг-Буки Уйгуртай и Газан-бахадур также занимали должности. 

Об уйгурах в улусах Хулагу и Чагатая пока мало исследований, поэтому мы остановимся на Улусе Джучи. Л.Ф. Абзалов в своей монографии «Ханские писцы. Из истории становления и развития канцелярской службы ханов Золотой Орды» пишет, что в Улусе Джучи на начальном этапе канцелярские должности занимали уйгуры, а также другие выходцы из Центральной Азии. Европейские миссионеры обратили внимание на тот факт, что управляющими ставок Бату и Сартака были христиане-несториане. Вероятно, местное, автохтонное население и вовсе не было представлено в орде правителя Улуса Джучи в качестве писцов-битикчи. Абул-Гази упоминает об уйгурах, служивших при дворе Шибанидов.

Уйгуры и поэзия Золотой Орды

Известно, что практически все поэты, ученые, богословы Улуса Джучи, чьи труды сохранились до наших дней, были мусульманами. Научная, философская, религиозная мысль исламского Востока оказала огромное влияние на их творчество. Но уникальная находка вблизи территории золотоордынского города Укека позволяет говорить о существовании в этом государстве интеллектуалов, вовлеченных в культуры Центральной Азии (монгольскую, уйгурскую) и Дальнего Востока (китайскую). 

В 1930 г. на левом берегу Волги, почти напротив Увека, близ селения Терновки (Подгорного), колхозниками, занятыми рытьём котлована для силосной ямы, была обнаружена в земле берестяная коробка, содержащая небольшую рукопись, писанную на берёсте. Рукопись была передана в республиканский музей города Покровска (с 1931 года — город Энгельс), откуда она была переслана в Государственный Эрмитаж. Впоследствии археологическое обследование этой местности позволило обнаружить там остатки золотоордынского поселения. Также было установлено, что рукопись была извлечена из погребения, датируемого XIV—XV столетием.

После того, как рукопись попала в Эрмитаж, она была очищена от земли, были расправлены покоробившиеся и слипшиеся листки. После обработки текста было установлено, что значительная её часть содержит монгольский текст, на некоторых фрагментах были обнаружены уйгурские слова. Не известно, представителем какого этноса был владелец рукописи, принадлежит ли ему авторство этих строк, тоже не ясно (согласно исследованию А. Б. Малышева, «поэма» является монгольской погребальной песней с шаманскими мотивами). Но можно с уверенностью сказать, что это был образованный человек, владевший монгольским квадратным и уйгурским письмом. Вне зависимости от своего этнического происхождения он имел отношение к уйгурской культуре. 

Уйгуры и буддизм в Золотой Орде

Можно отметить влияние уйгуров на религиозную ситуацию.  Исследователь Золотой Орды В.П. Костюков связывает распространение буддизма среди определенной части элиты и населения Улуса Джучи с уйгурами, служившими в канцелярии. Большое влияние при джучидском дворе буддизм приобрел во время правления хана Тохты (1291 – 1312 гг.)  Именно при этом правителе на золотоордынских дирхемах появляются надписи уйгурским шрифтом. Несмотря на принятие ислама в качестве государственной религии, во время правления хана Узбека в нумизматике Золотой Орды.

Буддийский символ «узел счастья» также присутствует на джучидских монетах и на начальном этапе исламизации, что говорит о синкретизме религиозного мировоззрения номадов.

Этноним «уйгур» был зафиксирован среди кочевых узбеков Абулхаира в «Тарихи Абулхаир-хани» Масуда бен Усмана Кухистани. 

Уйгурское влияние на Москву

Народы Золотой Орды и тюрко-татарских государств оказали влияние не только на систему управления и культуру формирующегося Московского государства, но и на делопроизводство. Об этом подробно пишет правовед и историк Р.Ю. Почекав в одном из разделов монографии «Право Золотой Орды» (Редактор И.М. Миргалеев.– Казань: Издательство «Фэн» АН РТ, 2009. – С. 205-207). Так как в многими канцеляристами Золотой Орды были уйгуры, они передали свой опыт не только Улусу Джучи, но и его вассалам.

Многие русские документы XV в. несут на себе знаки сложной формы, получившие название дьяческих монограмм. Часть из них была ранее идентифицирована как записи на языке тюркской группы в уйгурской графике. Их изучил переводчик, член Императорского Православного Палестинского общества Д.А. Морозов. Расшифровке некоторых из них было посвящено несколько публикаций автора этих строк, там же дан обзор истории изучения этой письменности. Все эти памятники в совокупности позволили установить факт службы при великокняжеском дворе дьяков уйгурского происхождения, что очень важно для истории русского документа. Д.А. Морозов считает, что подделать грамоту с уйгурской надписью не представлялось невозможным, так как в Золотой Орде к тому времени уйгурская письменность была практически вытеснена арабской, уже использовавшейся в регионе намного раньше, следовательно, ее знатоки, были крайне малочисленны.

Каким образом служители канцелярии уйгурского или иного этнического происхождения, но вовлеченные в уйгурскую культуру и сохранившие уйгурскую письменность, оказались на территории вассально зависимого от Золотой Орды государства (либо автономной ее части)? С 50-х гг. XIV в. начинается в Золотой Орде начинается упадок государственности. По мнению Л.Ф. Абзалова, пострадало и делопроизводство. Можно предположить, что появление уйгурских надписей на русских документах также связано с упадком делопроизводства, когда кадры битикчи оказались не востребованными и стали переселяться на территорию вассального, но набирающего силу государства.

Из всех приведенных данных и результатов исследований указанных авторов следует вывод, что вопрос уйгурского влияния в Евразии как в домонгольский, так и в государствах Чингизидов заслуживает внимания историков-ордыноведов, тюркологов, монголоведов, исламоведов и других специалистов. Вклад средневековых уйгуров в развитие мировой цивилизации еще недостаточно оценен.