«Он охватывал в период становления огромную территорию от Нижнего Новгорода до Аляски»
Фото: © Михаил Захаров / «Татар-информ»
– Эльмира Исхаковна, Вы вспомнили Лобачевского. Почему в казанском университете «культ» Николая Ивановича?
– Влияние личности Николая Лобачевского на самом деле до сих пор еще оценено недостаточно полно. Возьмем, к примеру, Владимира Ульянова и его отца Илью Ульянова. Илья Николаевич по своему происхождению и финансовым возможностям мог претендовать на учительскую должность только в училище небольшого города, а вот Лобачевский рекомендовал его на должность учителя в Пензенский дворянский институт. Только с таким стартом карьеры Ульянов смог затем достичь достаточно высокой должности инспектора народных училищ и обеспечить свою семью, в которой родился будущий создатель Советского государства.
– Но только на вожде народов влияние на Николая Ивановича не ограничивается?
– Казанский университет был центром Казанского учебного округа. Он охватывал в период становления огромную территорию от Нижнего Новгорода до Аляски. Со всего этого пространства люди приезжали учиться в университет, и, конечно, Казань оказала влияние на всю эту огромную территорию. Так, у нас получали образование представители различных коренных народов Сибири и Дальнего Востока. Среди них Доржи Банзаров, Николай Катанов, Иван Яковлев, составитель действующего и поныне букваря чувашского языка, создатель якутского алфавита Дамиан Кочнев и т.д. И таких примеров великое множество. Такой уровень был заложен именно при Лобачевском. До него университет находился в весьма неустойчивом положении.
– Что сделал Лобачевский для усиления университета?
Фото: © «Миллиард.Татар»
– При нем в Казанском университете активно поддерживались самые разные научные направления. Так, здесь появляются первые в России и Европе школы различных восточных языков – это китайский, маньчжурский, монгольский. Собирались открывать направление по изучению санскрита и тибетских языков. В это время наши университетские медики первыми применяют наркоз при операциях. Не стоит забывать нашего великого астронома Ивана Симонова, который в составе экспедиции Михаила Лазарева и Фаддея Беллинсгаузена в 1820 году участвовал в открытии Антарктиды. Иван Симонов был казанским профессором, являющимся единственным ученым в составе экспедиции. Именно он первым нанес новый континент на карту мира. Неслучайно, именно Симонов становится ректором университета после Лобачевского. При Николае Лобачевском строится здание библиотеки, где как раз и находится отдел рукописей и редких книг. Также был построен анатомический театр, обсерватория, клиника и многое другое.
Отдельного упоминания заслуживают университетские химики. Карл Клаус открывает рутений. Это единственный открытый в России элемент периодической системы. В 1842 году Николай Зинин открывает анилиновые соединения. Потом на сцену выходит Александр Бутлеров. Он систематизирует и развивает это научное направление, что привело к признанию нового раздела – неорганической химии.
«Лобачевский не хотел отказываться от первоначального проекта, и разработал вместе с Коринфским технологию облегченного свода»
– Библиотека Казанского федерального университета имеет необычную архитектуру. Какой в ней смысл?
– Лобачевский пережил казанский пожар 1815 года. Он стал настоящей катастрофой для города и университета. Лобачевский понял, что от пожара нужно защищать главный информационный ресурс того времени – книги. При этом он в 1825 году остался единственным членом строительного комитета. К этому времени закончилось объединение двух домов: здания гимназии и соседнего имения дворян Тенишевых в единый главный корпус Казанского университета. В центре здания, кроме церкви и актового зала, была создана библиотечная зала. Она была с очень высоким сводом и украшена галереями вдоль стен, где разместились книги, окружавшие читательские столы.
В библиотеке на тот момент было около 18 тысяч книг. Лобачевский с 1825 г. возглавил библиотеку и довольно быстро наладил систему поступления новых изданий. Каждый год все профессора должны были подавать списки той литературы, которая вышла где-либо в мире по их направлению. Все необходимые книги закупались через поставщиков Казанского университета. При таком подходе библиотечный фонд начал очень быстро расти, и к 1835 году он составлял около 40 тысяч томов, что потребовало строительства отдельного здания.
Фото: © «Миллиард.Татар»
– Кто взялся за строительство библиотеки?
– Архитектор Михаил Коринфский разработал довольно амбициозный проект. Коринфский ранее использовал при застройке территории университета элементы парко-дворцового комплекса. Поэтому в центре он поставил анатомический театр, у которого фасад создан как парковая ротонда. А около анатомического театра по бокам два – флигеля, внешне не отличающиеся. Ныне там находится библиотека и здание химического института.
– В чем архитектурные особенности здания библиотеки?
– При строительстве библиотеки Лобачевский столкнулся с серьезной проблемой. Оказывается, поднять своды зала на уровень двух этажей строительные технологии того времени не позволяли. А он хотел, чтобы был большой по протяженности зал, где вдоль стен стояли книги, а в центре – читательские столы. Была возможность установить свод на широких в сечении колоннах, но тогда они бы заняли значимую часть пространства внутри читального зала, и между ними нельзя было встроить большого количество окон. А это было необходимо, чтобы обеспечить читателей естественным светом и не использовать осветительные и очень пожароопасные приборы. Лобачевский не хотел отказываться от первоначального проекта, и разработал вместе с Коринфским технологию облегченного свода. Ставятся тонкие 24 колонны, на которых был сложен свод из керамических, полых внутри коробок.
«Библиотеку спасли большие металлические ставни внутри окон. Когда некоторые из них распахивались от давления, их изнутри обливали холодной водой и закрывали»
– Как Николай Иванович реализует свой амбициозный проект?
– Лобачевский в 1835 году встречал императора. Монарх очень хвалил Николая Ивановича, подарил ему бриллиантовый перстень и возвел его в чин статского советника. Лобачевский, благодаря поддержке Николая I, осмелился реализовать неутвержденный в Петербурге проект, опасаясь, что деньги, выделенные для строительства библиотеки, будут отправлены на другие объекты. В столице из-за такого применения неизвестной технологии свода пришли в негодование, что приводит к большим сложностям для Лобачевского, которому приходится доказывать разным комиссиям правильность расчетов при создании свода. Одну из них встречали зимой 1836 года в минус 38. Зал стоял без оконных переплетов и Николай Иванович показал, что нет никакой деформации конструкции в условиях даже таких температур, все надежно, но комиссия не удовлетворяется этим доказательством. Архитектор Коринфский, понимая, что под ударом его репутация, предложил в верхней части колон сделать металлические соединения, что позволило дополнительно поддерживать свод. Лобачевский распорядился, чтобы при следующей комиссии архитекторов специально убрали эти металлические соединения и показали отсутствие деформации. После этого эксперимента проект утвердили, но только в порядке исключения, и больше такую технологию свода нигде не применяли.
После утверждения проекта Николай Иванович начал украшать здание и продолжал усовершенствовать противопожарные меры. Свод был украшен эмблемами наук и искусств, колонны были расписаны под мрамор и яшму, а между ними стояли бюсты великих мыслителей. Нижняя часть галереи, где стояли книги, была отделена металлическими решетками с позолоченными навершиями, а при входе в библиотеку стоял мемориальные предметы Гавриила Державина: кресло и стол с пером и чернильницей. Вдова великого поэта переедала эти предметы в дар университету в память о том, что Гавриил Романович учился в предшественнице Казанского университета – Казанской гимназии.
– Из описания складывается впечатление что в библиотеку мог попасть лишь ограниченный круг лиц. Так ли это?
Фото: © «Миллиард.Татар»
– Все это богатство Лобачевский сделал доступным для горожан. Для «чистой» публики, конечно же. «Чистая публика» это прилично одетые люди, которые своим внешним видом и поведением не могли навредить книгам. Как правило, это были образованные горожане, которых пускали в университетскую библиотеку два раза в неделю – в среду и в субботу. То есть это была еще и первая публичная библиотека в Казани.
Кроме красивого интерьера, Лобачевский позаботился и об эффективной системе противопожарной безопасности и отопления. В каждой библиотечной комнате есть воздуховоды, откуда шел теплый воздух из отдельно стоящего здания: внутри библиотеки огнеопасных предметов не было.
Лобачевский специально подбирал и материал для пола. Он сделан из известняка. Выяснилось, что вятский известняк более прочный, чем казанский, и меньше стирается. Поэтому он был проложен по центральной части, где ходили люди. К тому же из-за своих свойств известняк регулирует уровень влажности.
– Система пожарной защиты Лобачевского хоть раз применялась?
– Вернемся в август 1842 году. После довольно длительной засухи, закончившейся вихревым ветром, небольшой пожар моментально охватил центральную часть города. На этот раз казанский Кремль не был затронут, но волна огня шла на университет. Пламя уничтожило обсерваторию с уникальными инструментами. Ужасающей силы огонь охватил здание библиотеки. Сгорели не только рамы, но и расплавились стекла. Перед этим часть студентов вынесла из здания самые ценные раритеты. Библиотеку спасли большие металлические ставни внутри окон. Когда некоторые из них распахивались от давления, их изнутри обливали холодной водой и закрывали. Огонь не дотянулся до книг, и тем самым не получил подпитки, из-за чего не пошел дальше, т.е. благодаря противопожарным мерам, созданным в библиотеке Лобачевским, остальные здания университета были спасены от пожара.
СПРАВКА
Амерханова Эльмира Исхаковна – заместитель директора по научной работе Научной библиотеки им. Н.И. Лобачевского Казанского федерального университета, кандидат исторических наук, эксперт по культурным ценностям Министерства культуры РФ.
Подготовил: Владислав Безменов
Фото на анонсе: © Михаил Захаров / «Татар-информ»
