С удовольствием прочитал статью татарстанского филолога Рифата Мирхаева, опубликованную на портале «Миллиард татар». Статья, на мой взгляд, является прекрасной иллюстрацией многих хорошо известных бинарных оппозиций и иерархий, которые формируют и поддерживают национализм (причем, не только татарский). Идеи здесь выражены настолько четко и выпукло, что я не смог удержаться и принялся за деконструкцию текста и установок его автора. Оговорюсь, что деконструкция, следуя создателю данного термина Жаку Деррида, не означает разрушения текста, это особый способ вскрытия его внутренней смысловой структуры, приводящий также к повышению осознанности понимания написанного.
Иерархия письменного и устного. В восприятии автора именно письменный язык занимает привилегированное положение. В начале статьи воспеваются идеи прогресса, причем автор приравнивает развитие языка и развитие народа. В наибольшей опасности оказываются, по мнению автора, те народы, которые лишены собственного письменного языка. Письменный (литературный) язык не только спасает народ от вымирания, он обязательный атрибут прогресса и состоятельности современной нации. Владение им - привилегия образованной элиты нации. Литературный язык воплощает в себе языковой канон и противостоит народному, «низкому» языку. Для большей убедительности, как риторический прием автор использует метафору «верха» и «низа», например, в этом отрывке: «Несмотря на то, что в повседневной жизни татары разговаривают на своих наречиях (диалектах и говорах), в высших сферах общения они все же пользуются единым литературным языком, который и объединяет их в одно единое целое».
В приведенной цитате мы видим и другую иерархию: иерархию единообразия и многообразия. В начале статьи еще может казаться, что автор поддерживает языковое многообразие в мире. Также он признает, что татарский язык формировался как сложное, историческое, многосоставное явление, приводит примеры того, что язык представлял собой многообразие говоров, наречий, диалектов. Причем сложность и многосоставность характеризовала и литературный язык. Например, автор ссылается на исследование конца XIX – начала XX века Н.И.Ашмарина, который указывал на гетерогенность литературного языка татар «Литературный язык казанских татар представляется нам кроме того странным смешением нескольких тюркских наречий; в нем мы видим наряду с собственно татарскими формами особенности, свойственные джагатайскому и турецкому (т.е. османскому) языку, которые усвоены путем заимствования и подражания». В литературном языке зафиксировано присутствие значительного числа инородных элементов – заимствований из персидского и арабского языков. Таким образом, старотатарский язык, по-видимому, существовал изначально как лингвистический «гибрид», и это было для него нормальным явлением! Автор полагает, что народные массы фактически и не знали литературного языка и не пользовались им, тот был в ходу только у небольшой части населения и в узко ограниченной сфере: «старотатарский литературный язык долгое время употреблялся лишь в узком кругу образованной части населения – представителями духовной интеллигенции и поэтами». Несмотря на все это, автор неуклонно подводит нас к мысли, что письменный унифицированный язык — это своего рода «венец творения», «соль земли». Читая статью, возникает стойкое ощущение, что все функционирование языка, его многовековое развитие имело только один смысл – создание единого литературного канона. На словах ратуя и признавая языковое многообразие, автор на деле пытается убедить нас в некоем языковом историческом единстве и единообразии, он утверждает, что именно литературный язык – «тот уникальный код, который позволил сохраниться татарам как единый народ и не исчезнуть в анналах истории». Автор, кажется, не замечает, что его вывод радикально противоречит его собственному описанию природы языка.
Очевидно, что автор хочет преподнести литературный язык в качестве необходимого национального атрибута, условия национальной мобилизации и спасения. Автор намекает на то, что существуют враждебные силы, которые «в угоду непонятных псевдонаучных и политических амбиций» хотят подорвать единство татарского народа, которое якобы существует только благодаря литературному языку.
Вообще, алармизм и прогрессизм на уровне мотивации поддерживают целый ряд иерархий внутри языка, некоторые из которых я уже назвал: письменного и устного, разговорного и литературного, языковой нормы и диалекта, элитарного и эгалитарного, цивилизованного и варварского, прогрессивного и отсталого, европейского и местного, общеупотребимого и узко регионального. В полном соответствии с идеями бихевиористов автор в своем тексте чередует эмоции отталкивания и притяжения: страха распада нации и гордости – быть или казаться современным и успешным. По моим наблюдениям, эти способы эмоционального воздействия в ходу у многих татарских интеллектуалов, которые строят свои высказывания в промежутке между «Мы исчезнем!» и «Мы – (в будущем) передовая европейская нация!».
Следуя идеям поструктуралистов, автор текста часто не является действительным автором собственной аргументации. Так и здесь, уважаемый филолог говорит не сам, через него говорит националистический дискурс, который давно сложился и сам уже сформировался в своеобразный мировоззренческий канон. Я не берусь судить, прав ли автор, продвигающий его именно таким образом. Также я не знаю, можно ли доверять его словам, что только путь к подобной мнимой унификации языка на основе литературного канона спасет татарский народ и будет способствовать его мобилизации. Но безусловно, в одном я точно с ним не согласен. По моему убеждению, природа культуры, и языка как его части, полицентрична, гибридна, сложна и многослойна, и остается таковой и по сей день. Она не сводима к определенному канону, как бы это не мечталось отдельным филологам.
Дискурсивные установки нашей национальной интеллигенции совсем не безобидны. Я не хотел бы разбрасываться обвинениями, но, кажется, подобная «фетишизация» литературного языка уже сыграла с татарами злую шутку. Я сейчас говорю о болезненной для многих из нас проблеме преподавания татарского языка в школе. Поверив в сакральные свойства литературного языка, «романтически» настроенные татарские филологи бросились внедрять изучение татарской грамматики и «классической» татарской литературы в школьные программы. Они были настолько убеждены в успехе, что долгое время не замечали и порой не замечают сейчас, что изучение этих предметов по методикам, скопированным с преподавания русского, не ведет и не может привести к возрождению языка. Следует осознать и принять тот факт, что язык порождает не школа, а культурная среда и устойчивые формы коммуникации в обыденной жизни человека. Так что способность говорить определяется не воображаемыми чудодейственными свойствами литературного языка, а природосообразностью, то есть освоением языка в соотнесении с возрастными нейрофизиологическими возможностями ребенка, с его индивидуальными способностями и талантами. Следует наконец осознать и принять тот факт, что изучение грамматики языка и литературных текстов способствует совершенствованию способности говорить и писать, к рационализации этой способности, а также к дальнейшему развитию языка к более сложным культурным формам. Поэтому обучение грамматике языка и литературе действенно в отношении человека, который уже научился говорить на нем.
Как следствие, идея татарских филологов оказалась вполне реализуемой в сельской местности, там, где основным языком общения являлся татарский язык. Но школьные методики преподавания оказались беспомощны в городе, где основным языком общения ребенка очень быстро становится русский. В городе полем борьбы за татарский язык является вся культурная среда, а не только и не столько класс образовательного учреждения. Основное внимание в работе с языком в городской среде, на мой взгляд, должно быть направлено на русско-татарский «суржик», на котором, собственно, и разговаривает современный городской татарин. Именно в пространстве «суржика», этой гибридной формы языка, с опорой на языковые средства русского языка следует развернуть процесс языковой ассимиляции вспять. К раскрытию этой важной идеи я бы хотел вернуться в своем следующем посте.
