«На фоне Куштау получилось противостояние с башкирским народом»
- Очень много говорили про Куштау. Недавно Путин передал республике 50% БСК Башкирии, из них 11% – в доверительное управление. Это чья победа? Эти 11% не являются ли меткой о том, что местным властям не доверяют?
– Почему у вас такой ситуации, скорее всего, не случится, как у нас с Куштау? При Рахимове такое тоже бы не произошло. Не потому что шихан ему дорог, а потому что он понимает – против народа нельзя идти. Хамитов спросил же о Торатау Бабая (Рахимова. – прим. ред.), и он рекомендовал не трогать гору. Торатау отстояли. И вот новая угроза – над Куштау. Рахимов в августе дал комментарий нашему изданию: «Не надо трогать Куштау. Не нужно идти против своего народа». Ты когда чувствуешь связь с народом, ты не идешь против их воли. Тем более не организовываешь разных «титушек» для избиения защитников Куштау. Но увы...
- А эти уступки не показывают ли слабость руководителя?
– Ни в коем случае, это мудрость. А вот Хабиров это, скорее всего, так воспринимает: «Вы меня не сломаете. Упрусь рогами и копытами». Это псевдомужественность. То же самое касается Куштау, объединения вузов. Любые действия они пытаются организовать через ненужный конфликт.
Сейчас на фоне Куштау у него получилось противостояние с башкирским народом. Он показал свое неуважение к мнению коренного населения. На фоне слияния БГУ с УГАТУ он показал свое неуважение к профессуре, к научной интеллигенции. И вы же знаете, чем он грозил застройщикам, обещал прийти с битой, обзывал их. При этом преференции даются «Садовому кольцу» из Красногорска, где работал Хабиров. Когда законы перестают действовать, тогда и появляется этот «Техас».
– Кому-то, наверное, нравится такой брутальный образ.
– Это не созидательный образ. Пусть он дома перед своей женой будет брутальным.
«У нас город поверил в свои силы. Нас бьют, мы крепчаем»
– Есть же третья сила – это силовики. Они неподконтрольны местным властям. Мы видим, как они заходят в кабинеты и забирают его людей. Как эта третья сила себя позиционирует здесь?
- Мы-то видим, как обнаглели наши чиновники, поэтому и ждем от силовиков решительных действий. Когда следком задерживает коррупционеров, когда благодаря прокуратуре выплачивается пособие ребенку, чья мать-медик умерла от ковида, когда ФСБ предостерегает руководство республики о непозволительности особых преференций для «Садового кольца», мы аплодируем силовикам, поддерживаем их действия.
- На Куштау они как-то неплохо спелись.
– Нет. Я была на Куштау. Вот эти красивые парни, «космонавты», стояли молча – между нанятыми БСК и протестующими. Там самые отвратительные были «титушки», чиновники, спортсмены. Мне стыдно за этих спортсменов: они приехали из Белорецка, Сибая, Альшеевского района, из других городов. Пришли бить свой народ. Это позор! Сам глава администрации Ишимбайского района Азамат Абдрахманов – такой же «титушка». А Росгвардия вела себя в целом адекватно. Как вела себя полиция – это другой разговор.
Что касается БСК, по сути, Башкортостан получил то, что имел — 38%. А 11% дали в доверительное управление, чтобы Башкортостан сам решал проблемы с сырьем, экологией (там страшная беда с «белыми морями»). При малозначимости дивидендов от «Башнефти» готовы ли они будут отправить чистую прибыль БСК на модернизацию? Тоже неизвестно пока. Башкортостан с долей в 50% оставили с проблемами. Прежде всего, нужно решать экологические вопросы. Стерлитамак задыхается, основные выбросы в Белую, Каму, Волгу и Каспий идут от БСК — ученые так считают. Даже Медведев об этом официально говорил.
С одной стороны, хорошо, что не 25%, и, наверное, здесь Хабиров – молодец. Возможно, Путин изначально не хотел нам давать 25%, были слухи, что уменьшат долю. Но в то же время мы прекрасно знаем, что государство – самый неэффективный собственник. И мы ожидаем, что этот собственник начнет неэффективно управлять. Это мы видим и по «Алексеевскому» совхозу (визитная карточка Башкортостана): чуть ли не банкрот. Совхоз «Рощинский» тоже в печальном положении.
Если бы не дали 38%, было бы очень обидно народу. Согласитесь, это победа тех людей, которые протестовали на Куштау, кто информационно поддерживал и всех, кто это защищал. Это победа и Исхака Фархутдинова, который теперь работает в Москве, и Максима Галкина, который обратил внимание и выступил, и тех простых мужиков, которые вышли. Они обсуждали, как выстроить линию обороны, куда поставить шины. Большинство этих людей не знали, где вообще находится Куштау. Они просто увидели, как народ встал, как их бьют, их это взбесило, и из-за этого они вышли.
Куштау – символ единения. Там ведь были самые разные слои населения, не только местные жители. Туда приехали жители со всей республики! Я обратила внимание, там было много представителей и среднего класса. Привозили еду, воду, всякие принадлежности. Девушки из ансамбля Guzal-Dance накрывали столы для всех защитников! Какое было единение! Душа пела! Люди готовы были на все.
Потом приехал Хабиров. Вдруг начался ливень. Он стоял без зонта под дождем, как будто Всевышний пытался его отмыть от этого позорного греха. Ведь он совершил большой грех, позволив или, возможно, даже организовав избиение собственного народа, позволив генеральному директору БСК Эдуарду Давыдову оскорблять свой народ. Он ведь в порыве истерики на Куштау не постеснялся выражений и обозвал защитников тварями. Извинений мы не услышали, и он почему-то продолжает работать руководителем уже госпредприятия БСК.
– Народ консолидируется, когда доходит до точки кипения?
– Зимой у нас 7 тысяч человек вышли на митинги. Они вышли за свои проблемы, подошли к Белому дому. БашРТС тогда подняли тарифы. В этом отношении у нас город поверил в свои силы. Нас бьют, мы крепчаем.
«Сплошь и рядом некомпетентность»
- Татарстан и Башкортостан начинали одинаково, экономически были схожи условия, было соревнование. И Казань вырвалась вперед. Где Башкирия свернула не туда?
– Башкортостан с 2010 по 2018 год был в какой-то спячке, потому что у нас неэнергичный лидер. Потому что для лидера нужен ряд качеств – жизненная энергия, компетенции, желание.
- То есть виноват во всем Хамитов?
– Не только он. Вот пришел к нам Хамитов без энергии и компетенций. Одно дело – преподавать, другое дело – управлять республикой. В начале будто бы желание было, но потом пропало. Он окружил себя слабыми специалистами. Слабый человек окружает себя слабыми. Сильным там места не было. Отсутствие масштабности, комплексы, мелочность. Он приходил на работу очень поздно, уходил рано. Когда у лидера нет энергии, не будет ее и у окружающих. Чем он будет их заряжать? И амбиций у него не было, он в принципе такой «ботаник», интеллектуал.
Мы на Хабирова возлагали большие надежды, но опять-таки отсутствие компетенций и окружение себя несильными соратниками. Никто не имеет права голоса, нельзя возразить. Он не истерит, он просто не приемлет чужое мнение. К экспертному мнению не всегда прислушивается. Если он решит – так и будет.
Сплошь и рядом некомпетентность. Вот пришел налоговик Марзаев, ему дали транспортную отрасль. Что он может там делать? Наверное, он как налоговик свою сферу знает, а транспорт нет. Везде нужны компетентные люди.
Я проанализировала налоговые и неналоговые доходы Татарстана и Башкортостана без федеральных субсидий. У нас доходы меньше на 55%. Примерно на столько же ниже и валовый региональный продукт. Есть только декларации по инвестициям, безработице, смертности, миграции.
- Но здесь же есть волшебное слово «Татнефть», у вас, по сути, нет «Башнефти».
– У вас – 33% с «золотой акцией» («Татнефти»), у нас – 25% («Башнефти»). Вопрос в том, умеешь ли коммуницировать, выстраивать отношения и с простыми людьми, и с теми, кто решения принимает, в т.ч. и с Сечиным. С ним нужно контактировать, найти общий язык: объяснить, попросить, умолять.
- Думаю, с ним может коммуницировать только один человек из Башкирии – внук поэта Мустая Карима (Тимербулат Каримова. – прим. ред.).
- Назвался груздем, полезай в кузовок. Когда ты стал руководителем региона, ты берешь полноту ответственности и полноту прав. «Башнефть» работает в регионе, загрязняет нашу природу. Компания обязана учитывать интересы республики, и для этого ты должен коммуницировать, включать все свои умения и в конце концов обратиться к гаранту Конституции.
- Возможно, он не может добраться куда нужно.
– Ну как это? Тогда откажись от своей должности, скажи: «Я не справляюсь, извините. Сечин со мной не считается».
- Сечин, по-моему, считается только с одним человеком.
– Тогда обратись к этому человеку. Ты отвечаешь за свой регион, не самый простой. И это касается вопросов страны, гарантом Конституции которой является Владимир Путин. Обратись к президенту. Не нужно бояться, твой страх чувствуют. Вот с Рахимовым считались.
- «Башнефть» тогда была у республики.
- В последние годы правления Рахимова – уже не у республики. Команда финансистов Евтушенкова, которая стала управлять «Башнефтью», сразу почти в два раза снизила зарплату. Один из ключевых менеджеров тогда мне высказался: «Зачем им столько денег, их некуда тратить». Чувствуете московский снобизм? Когда Урал Рахимов управлял «Башнефтью», зарплаты операторов достигали 2 тысяч долларов. Пришла московская команда, сократила резко зарплату. А у людей ипотеки, кредиты... Тогда Бабай позвонил Евтушенкову и зарплату вернули, не всю, правда. Но прислушались. Такая задача у руководителя – найти решение, хоть через Тимербулата (Каримова. – прим. ред.), хоть через Путина.
- Может, надо было «Башнефть» продать «Татнефти»?
– Мы не знаем. Вот ТАИФ правильно сделали: включили американцев и вышли на рынок. Эти 10 лет в Татарии был колоссальный рост. Вам тоже, конечно, проблемы создают, но у вас и много созидают. У вас жизнь кипит.
«Сравнить себя с Татарстаном сам Бог велел!»
- На презентации бренда вы сказали, что не будете придерживаться какой-то одной точки зрения, а давать разные…
– Например, перепись мы именно так хотим освещать: взяли интервью у Бердина, теперь берем у татарстанского ученого. Появился инфоповод — освещаем с разных сторон. Мы уважаем читателя. Записаться татарином или башкиром – это будет их решение. Мы не хотим стать частью пропагандистской машины – ни татарской, ни башкирской.
- Где проходит красная линия в вопросе переписи?
– Здесь я бы обратилась к двум лидерам: остановите безумие! Все, что касается переписи, должно идти в научной сфере: издание книг, объяснение корней, работа научной интеллигенции.
- То есть цивилизованный диалог?
– Да. Собирать круглые столы, спорить, слышать друг друга. Но ни в коем случае нельзя доходить до запрета концертов, оскорблений людей. Не надо раздувать ненависть, жизнь и так сложная. Нужно искать то, что нас объединяет. Мы же вместе – сила.
Россия – федеративная страна, а с федерализмом сейчас очень большие проблемы. Вы же помните, как Минтимер Шаймиев и Муртаза Рахимов по ключевым вопросам держались вместе: когда заключали договоры, распределяли налоговые доходы. Все-таки во многих вопросах они держались вместе. При этом соревновательный дух должен быть. Сравнить себя с Татарстаном сам Бог велел. Соревноваться, учиться, изучать опыт, попросить помочь, чтобы стать экономически мощнее, чтобы народ стал жить лучше, не голодал. Вместе должны думать, как поддержать пенсионеров, как поговорить с федеральной властью, чтобы больше налогов оставалось у нас. Давайте в этих вопросах объединимся с Миннихановым! Нужно соревноваться честно – в экономических показателях за благополучие населения, в спорте.
- Когда читаешь в «Фейсбуке» у Мурзагулова, что сегодня ФК «Уфа» встречается с «командой Затуймазинского района» (так он говорит про «Рубин»), не прибавляется желания работать вместе с башкирскими властями.
- Это печально, что подключили Ростислава Мурзагулова. Он уже показал себя на Куштау и увеличил количество защитников на горе. Запустили Мурзагулова, он обозвал всех «экстремистами» и «ваххабитами», и нас стало больше. Если ты хотел испортить свое реноме и сделать хуже своей республике, видимо, надо было запустить Мурзагулова. Ведут себя, как будто они враги себе. Почему рубят под собой сук, на котором сидят? Назло татарам запущу Мурзагулова, чтобы их все ненавидели – не только татары, но и все остальные. Такое впечатление, что нормальность из нашей жизни уходит. Я призываю к уважению. Нас же родители нормально воспитывали, были какие-то принципы.
- Люди «ведутся» же на эту ненависть.
- Да. И она накапливается. Когда больше половины пенсии отдаешь за тепло, когда ты видишь, как наглеют и богатеют чиновники и силовики, когда у тебя нет денег даже на еду, ненависти, зла становится больше. Граждане теряют доверие к власти, веру в справедливость. Нужно повышать уровень благосостояния людей, создавать хорошо оплачиваемые рабочие места, нужно заботиться о пенсионерах, перестать воровать. Законы – едины для всех, наказание за коррупционные преступления необратимы. Выборы – честные и прозрачные. Тогда доверие к власти вырастет, тогда начнутся созидательные процессы. Тогда все изменится.
- Еще хотел узнать про мечеть-долгострой «Ар-Рахим» на проспекте Салавата Юлаева. Каждый раз назывались разные даты завершения стройки – 2015, 2019, теперь 2024… Когда ее достроят?
- У наших властей очень странное отношение к этой мечети, как будто она принадлежит Рахимову. Хабиров сказал, что не будет помогать. Объясняет тем, что если будет помогать мечети, его люди не поймут. Люди поймут, если деньги, предназначенные на ЦУР (говорят, стоимость проекта вырастет до 2 млрд рублей), потратят на мечеть. Людям ЦУР не нужен. Фонд «Урал», конечно, тратит проценты со своих доходов. Муртаза Губайдуллович хотел бы при жизни достроить эту мечеть. Он человек дела. Я думаю, что он доведет до конца. У ДУМ РБ были очень мутные схемы, разочаровали представители мусульманского духовенства. Вообще считаю, что существует Высшая Справедливость. И заниматься такими делишками, думая, что наказание не придет, неправильно. За все придется платить.
Тимур Рахматуллин, Арслан Минвалеев, Искандер Гильманов
Фото: Салават Камалетдинов
