Женщины Золотой Орды: любимая жена Берке, Тайдула-хатун и Джанике, дочь Тохтамыша

Джиджек - любимая жена Берке и старшая – Менгу-Тимура

В источниках сохранились имена трех жен Берке: Токтагай, Джиджек и Кехар. Наибольшее влияние при дворе приобрела Джиджек. Секретарь двух египетских султанов Руки ад-Дин Бейбарс пишет, что она происходила из знатного рода, но название рода не упоминает. Согласно сведениям Руки ад-Дина Бейбарса, Джиджек вслед за мужем приняла ислам. Джиджек как мусульманке был поручен прием мамлюкских послов. 

После смерти Берке в 1266 г., согласно традиции кочевников, Джиджек вышла замуж за родственника Берке – внука Бату Менгу-Тимура, ставшего первым независимым правителем Улуса Джучи. В качестве старшей жены Менгу-Тимура она упоминается в «Биографии султана ал-Малика ал-Мансура Калавуна» неизвестного персидского автора конца XIII в.

Джиджек пережила и второго мужа. После смерти Менгу-Тимура в 1280 г., согласно Р.Ю. Почекаеву, поддержала сторонников брата Менгу-Тимура Туда-Менгу, который стремился к союзу с мамлюкским Египтом и сам исповедовал суфийский ислам. Вскоре Туда-Менгу отошел от государственных дел и Джиджек-хатун усилила свое влияние, но была втянута в «игры престолов» темника Ногая и сыновей Менгу-Тимура. Сначала Ногаю удалось уговорить сыновей и племянников Менгу-Тимура свергнуть Туда-Менгу и посадить на престол Тула-Бугу. Затем, притворившись больным, Ногаю удалось Тула-Бугу и еще нескольких царевичей, среди которых был и ее сын от Менгу-Тимура Алгуй, уговорить на встречу, где они были схвачены и убиты. После возведения на престол Тохты Ногай отдал приказ задушить пожилую хатун.

Ибн Баттута об ордынских женщинах

Две женщины в истории Золотой Орды доисламского периода добились высокого положения в государстве, но обе погибли в результате борьбы за власть различных группировок. В период распространения ислама среди элиты и части населения Улуса Джучи положение женщины среди кочевой знати практически не изменилось. 

Знаменитый марокканский путешественник Ибн Баттута пишет: «Что касается жен эмиров, то в первый раз мне привелось увидеть их при выезде из Крыма; я увидел (тогда) хатун, жену эмира Салтыйа, в арбе ее. Вся она (арба) была обтянута хорошим синим сукном; окна и двери кибитки были раскрыты; перед нею (хатун) находились четыре девушки, чудеса красоты и диковинки по одежде. За ней следовало еще несколько арб, в которых (сидели) девушки, сопровождавшие ее. Приблизившись к месту привала эмира, она сошла с арбы на землю; вместе с ней слезли около 30 девушек, которые приподымали полы ее одежды. (Махмиль (махмаль) представляет собой богато украшенный паланкин с покрывалом и другими подарками для Каабы). На платьях ее были петли; каждая девушка бралась за петлю, приподнимая от земли полы со всех сторон, и она (хатун) шла таким образом, важно покачиваясь. Когда она дошла до эмира, то он встал перед ней, поклонился ей и усадил ее возле себя, а девушки окружили ее. Принесли меха с кумысом. Она налила его себе в чашу, присела на оба колена перед эмиром и подала ему чашу. Он напился. Потом она дала напиться брату его, а эмир дал напиться ей. Подано было кушанье, и она поела вместе с ним (эмиром). Он подарил ей платье, и она возвратилась»; «Когда этот султан (Узбек) в пути, то он (живет) отдельно в ставке своей, и при нем (только) его невольники и сановники его, а каждая из хатун находится отдельно в своей ставке; если же он хочет побывать у одной из них, то посылает к ней, чтобы известить ее об этом, и она приготовляется для него. И в пребывании его на месте, и в путешествии его, и в делах его порядок удивительный, чудесный. Одна из привычек его (та), что в пятницу, после молитвы, он садится в шатер, называемый золотым шатром, разукрашенный и диковинный. Он (состоит) из деревянных прутьев, обтянутых золотыми листками. Посредине его – деревянный престол, обложенный серебряными позолоченными листками; ножки его– из серебра, а верх его усыпан драгоценными камнями. Султан садится на (этот) престол; с правой его стороны – хатун Тайтуглы и рядом с ней – хатун Кабак, а с левой стороны – хатун Байалун и возле нее – хатун Урдуджи. У подножия трона стоит справа (старший) сын султана Тинабек, а слева – второй сын его, Джанибек. Перед ним сидит дочь его Иткуджуджук. Когда приходит одна из них (его женщин), то султан встает перед ней и держит ее за руку, пока она всходит на престол». 

Путешественник отмечает и то, что знатные женщины Улуса Джучи носили традиционный для знатных монголок боктаг и не закрывали лицо. 

Тайдула-хатун: государственный деятель и дипломат

Наиболее известной и влиятельной хатун в Улусе Джучи была Тайдула. Так ее имя звучит в русских источниках, и оно же закрепилось в историографии, у Утемыша-хаджи оно транскрибируется как «Тай-Дуглы». Помимо активного участия во внутренней политике, она оказывала влияние и на внешнюю, а также старалась урегулировать межконфессиональные отношения.

О происхождении Тайдулы нет сведений. Старшей женой хана Узбека она стала не сразу, а после бегства в Византию (или смерти, по другой версии) Баянун-хатун (вероятно, внебрачной дочери византийского императора). В этом браке родились четверо детей: Тинибек, Джанибек, Хызрбек и одна дочь (ее имя не известно).

Сильная привязанность хана к Тайдуле способствовала распространению среди современников фантастических слухов об их интимной жизни. В монографии Р.Ю. Почекаева приведены такие цитаты из сочинений мусульманских авторов: «Сообщил мне (один) из заслуживающих доверия (людей), знакомых с рассказами об этой царице, что султан любит ее за одну свойственную ей особенность, которая (состоит) в том, что каждую ночь он находит ее как бы девственницей. Другой рассказывал мне, что она из потомства (той) женщины, из-за которой, как говорят, царство отошло от Сулаймана — да будет над ним мир! — и которую он, когда царство опять вернулось к нему, приказал оставить в безлюдной степи; что она была брошена в степи Кипчакской, и матка этой хатун видом похожа на кольцо, как это бывает у всякой, кто происходит от упомянутой женщины. Но ни в Кипчакской степи, ни в другом месте я не видел (никого), кто бы рассказывал, что он встречал такого рода женщину или слышал про нее, кроме этой хатун; только один из жителей Китая рассказывал мне, что в Китае есть род женщин такого вида. Мне под руки не попадалась такая, и (потому) я не знаю, действительно ли это так». 

Скорее всего, эта привязанность хана вызвана обычными человеческими чувствами к противоположному полу и женской красотой и умственными способностями Тайдулы.

После смерти Узбека Тайдула поддержала Джанибека в борьбе за престол с его братом Тинибеком, которая привела к гибели последнего.

В истории русско-ордынских отношений Тайдула известна тремя грамотами (согласно Р.Ю. Почекаеву, в литературе их часто ошибочно называют «ярлыками»), которые она выдавала от своего имени православному духовенству: 1347, 1351, 1354 гг. Историк считает, что одна из них была адресована князю Симеону Гордому, чтобы он соблюдал привилегии  церковников: «А вы, рускые князи, Семеном почен всеми митрополиты как наперед сего кои дела делали, а нынечя также делают». 

Вероятно, эта политика по отношению к церкви (хотя она была традиционной для Чингизидов) послужила почвой для создания легенды о «чудесном исцелении» Тайдулы митрополитом Алексием. Хотя корни сюжета об исцелении слепого (как и многих других в средневековой литературе) стоит искать в Библии, согласно которой Иисус исцелил слепого человека.

Политика Тайдулы по отношению к зависимым русским княжествам не ограничивалась покровительством православного духовенства. На определенное время она поставила под свое прямое управление Тулу, направив туда баскаков. Согласно историку А.А. Горскому, между 1360 и 1381 гг. Тула перешла под контроль московских князей, а между 1381 и 1402 г. москвичи уступили ее рязанцам.

Западноевропейские правители и церковники были осведомлены о могуществе татарской царицы и отправляли ей дипломатические послания. Летом 1340 г. глава католической церкви папа Бенедикт XII (1334-1342) составил в Авиньоне послание «светлейшей императрице Северной Тарта-рии, достойнейшей государыне» Тайдуле, в котором сообщал, что ему известно, с какой «любовью» Тайдула относится к католикам, проживавшим в Золотой Орде, с какой готовностью она оказывает им «милости и полезное покровительство». Со своей стороны папа «просил и увещевал» ханшу, чтобы она продолжала «похвальные добрые дела» свои и «заслужила получение благодати божественной милости» через принятие «истинной веры католической» (Григорьев А.П., Григорьев В.П. Послание ордынской ханши Тайдулы венецианскому дожу (1359 г.) // Вестн. С.-Петербург, ун-та. 1996. Сер. 2. Вып. 4. С. 18-23).

В составе венецианской коллекции золотоордынских документов XIV в., переведенных на латинский и итальянский языки,  сохранилось личное послание Тайдулы венецианскому дожу Джованни Дольфину (1356-1361). Во время венециано-генуэзской войны 1350-1355 гг. флотилия из 16 венецианских галей под началом адмирала Николо Пизани напала в бухте Золотой Рог  на генуэзское судно Николозо Ското. На судне оказалось и 9 золотоордынских купцов, которые были ограблены и брошены в тюрьму. Затем венецианцами был ограблен купец по имени Бачман. 

Правивший тогда хан Бердибек распорядился сыскать долги с венецианского консула и венецианских купцов в Азове. Но Тайдула решила оплатить часть долга. Для этого Тайдула распорядилась, чтобы ее казначей выплатил ордынской стороне 550 сомов (102,96 кг серебра), что составляло чуть больше пятой части от общей суммы венецианского долга, в то время как общий долг венецианцев составил 2830 сомов (529,776 кг серебра).

Таким способом хатун попыталась ослабить ордынско-венецианские противоречия. В данной ситуации, как и в случае и с посланиями православному духовенству, можно предположить, что ей были доверены дела, связанные с христианами различных течений.

Как и многие ее предшественницы из влиятельных женщин правящей династии, Тайдула была убита в результате захвата власти Хызром. Таким образом, мы видим, что наделение женщин властью имело и обратную сторону – оно часто оборачивалось их гибелью. 

Среди других влиятельных женщин Золотой Орды исследователи называют Яйлак, жену Ногая; Тулунбек, единственную в Улусе Джучи носившую титул хана и, вероятно жену Мамая, но правившую не более года (около 1371-1372 гг.); Джанике, дочь хана Тохтамыша. 

В постордынских государствах знатные женщины продолжали играть заметную роль во внутренней и внешней политике, но это уже другая эпоха и отдельная тема.