Женщины Золотой Орды: Хан-Султан из Хорезмшахов, татарка Боракчин и мать Бату Уки

Роль женщины в обществе номадов

Наш рассказ будет посвящен известным женщинам Золотой Орды (Улуса Джучи), но данное государство существовало в рамках сначала Монгольской империи, а затем пространства Pax Mongolica, где чингизидские улусы поддерживали связи между собой и имели сходные черты в праве, политике, экономике, культуре. Поэтому вначале рассмотрим черты и явления, характерные для династии Чингизидов и тюрко-монгольских государств. 

Почти все сведения источников говорят о положении женщин правящей династии или жен нойонов, темников, эмиров. Поэтому следует учитывать, что ситуация в среде рядовых кочевников или горожан могла отличаться. Также не стоит забывать о мультикультурности и многоконфессиональности населения Золотой Орды, а также его различных хозяйственных укладах. Там жили не только представители тюрко-монгольских групп и не только кочевники, о которых мы будем говорить. Поэтому сведения о кочевой знати вряд ли могут дать общую картину жизни женщин этого государства.

Автор монографии «Властительницы Евразии. История и мифы о правительницах тюрко-монгольских государств XIII—XIX вв.», исследователь права государств Чингизидов Р.Ю. Почекаев пишет, что права женщины в тюрко-монгольском обществе были шире, чем в современных ему странах Запада и Востока: представительницы правящей династии владели имуществом, участвовали в курултае, становились регентшами. Уже в начале формирования Монгольской империи женщины из семьи Чингисхана Бортэ и Оэлун обладали значительным авторитетом, что отражено в «Сокровенном сказании монголов». 

«Статус замужней женщины у народов алтайской языковой семьи всегда был выше, чем незамужней»

Конечно, речь не идет о полном равноправии, общество номадов являлось традиционным и патриархальным. Брак у монголов был полигамным, обязательно предусматривался калым (выкуп) за невесту. Причину высокого статуса, с нашей точки зрения, следует искать в особенностях кочевого быта, требовавшего значительного участия женщин в трудовой деятельности и делавшего невозможным затворничество. Также данный тип хозяйства возлагал на женщину и больше обязанностей: помимо традиционных для женщин домашних дел, они принимали участие в охоте, по словам исследовательницы С.С. Цыпиловой, «правили повозками и могли починить их в случае необходимости, вьючили верблюдов». 

Как отмечает Россаби, монголы были патрилинейным обществом, где мужчины владели большей частью семейного богатства, которым в домашней сфере управляли женщины. По мере того как монголы становились все богаче за счет накопления завоеванных богатств, мужчины могли брать в жены большее количество женщин и распределять свое имущество для управления между ними. Следуя этому доимперскому обычаю, главные жены правителя или мужчины — члена правящей семьи — имели свои собственные орды или уделы, где имущество, скот и люди управлялись и приумножались ими. По словам научного сотрудника Института иранских исследований Австрийской академии наук и автора монографии «Женщины в Иране. 1206–1335 гг.» Бруно де Никола, владеть и управлять своей ордой могли только представительницы правящей династии. 

Статус замужней женщины у народов алтайской языковой семьи  всегда был выше, чем незамужней. Согласно указанному автору, выйдя замуж, монгольская женщина получала контроль над своим брачным приданым, что повышало ее экономический статус в семейном хозяйстве. После рождения сына она получала полное право распоряжаться имуществом и управлять не только своим личным состоянием, но и средствами своих несовершеннолетних сыновей в случае смерти мужа.

На ком женились Чингизиды?

Женами Чингизидов, как правило, становились дочери представителей тюрко-монгольской родовой знати, военачальников. Реже женились на дочерях византийских императоров и румских султанов. В истории чингизидских государств, в отличие от Османской империи, не известно ни одного случая, чтобы пленница неизвестного происхождения добилась высокого положения. Пленниц и наложниц могли брать в жены, но все они были знатного происхождения. Например, Дорегене (Туракина) –  хатун, жена Угедея и регентша всей Монгольской империи, была захваченной в плен племянницей меркитского правителя Тохтоа-беки. Знаменитая по одноименному корейскому сериалу императрица Ки (монгольское имя - Олджей-хутуг) – представительницей знатного рода государства Корё. Иногда в жены или наложницы брали представительниц знати подчиненных государств: ойраток, кореянок.

Нет ни одного зафиксированного случая брака Чингизида с представительницей дома Рюриковичей или менее знатного рода русских княжеств (за исключением царевича Петра – Худай-Кула, а также последнего казанского хана Едигера-Симеона и «сибирских царевичей», но они уже находились в другом правовом и фактическом статусе и были крещены). В качестве объяснения этому могут послужить религиозные различия: Чингизиды (Джучиды) в разное время исповедовали «тенгрианство», несторианство (под вопросом), ислам. Но тогда встает вопрос о том, почему такие браки стали возможны между Джучидами и Хулагуидами и православными византийскими принцессами? Ответить на него пока сложно.

Юных представительниц всех ветвей Чингизидов, напротив, часто выдавали замуж за подчиненных правителей: ойратских, уйгурских, корейских, древнерусских. Зять Чингизида получал титул гургана и был обязан участвовать в военных кампаниях. В источниках зафиксировано пять браков Чингизидок с русскими князьями.

Хан-Султан - первая мусульманка среди жен Чингизидов

Улус Джучи, в более поздних источниках получивший наименование «Золотоая Орда», образовался еще при жизни Чингисхана, когда он выделил улус своему старшему сыну. Первая ставка правителей находилась на Иртыше. Следовательно, наш рассказ будет начинаться со времени правления Джучи. В источниках упоминаются имена жен Джучи: Никтимиш-фуджин, Сартак (Саркаду), Уки-фуджин и другие.

Уки из рода кунгират (унгират, конграт) стала матерью будущего завоевателя Восточной Европы Бату. Женитьба Чингизидов на кунгиратках была распространенной практикой. Она могла сыграть пагубную роль в продолжении рода: считается, что по материнской линии мужчинам династии передавалась «болезнь ног», которой страдал и Бату. У нас нет сведений о том, что жены Джучи как-либо проявили себя в жизни улуса, но одна из них могла оказать влияние на религиозный выбор своего сына. Некоторые преставления о личности этой женщины дает ее биография до монгольского плена.

Примерно в 1220-1221 гг. после четырехмесячной осады крепости Илал иранской провинции Мазандаран в плен к монголам попал гарем хорезмшаха Ала ад-Дина Мухаммеда. Среди пленных женщин была старшая дочь правителя Хорезма Хан-Султан. Следует отметить, ранее хатун уже оказывалась в роли пленницы… Собственного мужа. Ради союза с правителем Самарканда из династии Караханидов Усманом против кара-китаев (монголоязычных киданей, Западного Ляо) Ала ад-Дин Мухаммед выдал за него свою старшую дочь. Но «партия» оказалась для принцессы неудачной, поскольку недовольство жителей Самарканда поведением находившихся в городе хорезмийских воинов привело к восстанию. «Хан ханов» (так звучал титул Усмана) решил сменить вектор внешней политики и заключил союз со вчерашними врагами – кара-китаями, даже заключил брак с дочерью гур-хана. Усман стал жестоко обращаться с Хан-Султан и даже намеревался убить жену, но хатун, вопреки общепринятым представлениям о «женщинах Востока», не стала мириться с поведением мужа.  Она сбежала, укрывшись в цитадели вместе с другими хорезмийцами, спасшимися от погрома. По версии Ибн аль-Ассира, Хан-Султан отправила послание мужу с такими словами: «Я — женщина, и убиение подобной мне — позорное дело. С моей стороны не было ничего, чем я заслужила бы от тебя этого. Наиболее достойным было бы оставить меня [в живых]». 

Вскоре в Самарканд вошли войска  хорезмшаха, подавив восстание и пленив Усмана. Согласно сведениям Шихаб ад-Дина Мухаммада Ан-Насави (секретаря и биографа Джелал ад-Дина) было убито 10 тысяч самаркандцев, однако любая численность, приводимая в средневековых источниках, нуждается в проверке. Усман был казнен по настоянию Хан-Султан, хотя ранее хорезмшах хотел пощадить своего зятя. Была также уничтожена вся династия Караханидов. В действиях Хан-Султан видны настойчивость способность к самостоятельному принятию рискованных решений. 

Можно предположить, что на становление личности принцессы могла оказать влияние ее бабушка Теркен (Туркан) - хатун, мать хорезмшаха, игравшая огромною роль в политике этой центральноазиатской империи. Она была дочерью правителя восточных кипчаков, в среду которых в то время проникал ислам, Джакинши из племени баят или канглы (по разным версиям). Теркен находилась в той же крепости, что их Хан-Султан, во время пленения монголами, но, в отличие от внучки, пожилой женщине была уготована судьба стать служанкой в ставке Чингисхана и питаться объедками.

У нас нет прямых сведений, что именно Хан-Султан была матерью Берке, Беркечара и Бури, но имеются свидетельства о том, что она стала женой Джучи, родила сыновей и воспитывала их в исламе. Ан-Насави сообщает следующее: «Хан-Султан – старшая из дочерей султана [Ала ад-Дина] Мухаммада – была взята в плен [татарами] вместе с Теркен-хатун. Ее взял к себе Души-хан, и она родила ему детей. Затем Души-хан умер, и она сообщила своему брату, султану [Джалал ад-Дину], сведения о татарах, о новостях у них и об их положении. Она сообщала брату, что ал-хакан уже приказал учить ее детей Корану…». 

По словам историка Р.Ю. Почекаева, «считать ее матерью Берке позволяет, во-первых, сообщение о рождении у нее детей (по-видимому, Берке, Беркечар и Бури). Во-вторых, ее дети с детства воспитывались в исламе, а Берке и его брат Беркечар первыми из сыновей Джучи приняли ислам». Исследователь отмечает, что сочинении «Муизз ал-ансаб» («Книга, прославляющая генеалогии») неизвестного автора, составленном при дворе Тимурида Шахруха около 1426-1427 гг., матерью Берке названа Султан-хатун, третья супруга Джучи, от которой у него родились также Беркечар и Бури.

Насколько велико было влияние матери на выбор религии Берке, Беркечара и Бури, судить сложно: источники прямо указывают не на нее, а на шейха суфийского ордена Кубравийа Сайфетдина Бохарзи. Более подробно об этом – в нашем предыдущем материале. 

Также не стоит забывать о многовековых культурных и экономических связях Поволжья (которое стало центром Улуса Джучи после Западного похода монголов) и Мавераннахра.

О дальнейшей судьбе Хан-Султан (как строились ее отношения с Джучи и монгольской элитой, дожила ли до начала восхождения Берке и когда скончалась) ничего не известно.

Боракчин - татарка на монгольском троне

Самый высокий статус, который могла получить женщина в государствах Чингизидов – это регентша (за исключением правительницы Ильханата Сати-бек и Золотой Орды - Тулунбек, официально носившими титул хана). У монголов временное правление женщины было довольно частым явлением: Дорегене (Туракина-хатун), Огул-Гаймыш, Эргэнэ в разное время становились регентшами.

В Улусе Джучи первой регентшей стала Боракчин, старшая жена Бату. Согласно Рашид ад-Дину, она происходила из татар Центральной Азии, племени алчи. На основе записи неизвестного автора «Сокровенного сказания монголов» о полном истреблении Чингисханом этой группы племен. Однако сведения других источников (например, Сборника летописей») говорят о том, что часть из них выжила, данное родоплеменное название присутствует и среди современных монголов и хазарейцев – ираноязычного народа тюрко-монгольско-иранского происхождения.  

По мнению историка Ж.М. Сабитова, потомками алчи-татар является казахский род алшинов. Согласно названному автору, благодаря Боракчин алчи-татары приобрели определенное влияние среди знати Улуса Джучи.

Первые упоминания о старшей жене, сидящей рядом с мужем во время дипломатических приемов, встречаются у Плано Карпини и Гильома Рубрука. Также она принимала приезжавших в ставку Бату правителей покоренных земель (Даниила Галицкого). Вероятно, Боракчин была матерью Сартака и бабушкой Улагчи (согласно Джувейни), хотя согласно другим источникам (Рашид ад-Дин), Улагчи был ее сыном. 

После смерти Бату примерно в 1256/1257 г. правителем Улуса Джучи (носили ли правители улусов титул «хан» до распада Монгольской и империи – дискуссионный вопрос) был назначен сын Бату Сартак. Не успел побывать в этой роли и года, как скоропостижно скончался во время возвращения из ставки Мункэ. Существует предположение, что он был отравлен родным братом Берке - Беркечаром.

После смерти Сартака Мункэ-ханом правителем улуса был назначен малолетний Улагчи, а Боракчин – регентшей при нем. Во время формального правления Улагчи в ставке побывало несколько русских князей. Р.Ю. Почекаев небезосновательно считает, что утверждения правителей княжеств фактически осуществляла Боракчин. Но через некоторое время Улагчи также умирает. Согласно Р.Ю. Почекаеву, Берке, воспользовавшись тем, что Мункэ отправился в поход на Южную Сун, а Хулагу возглавлял военную кампанию против Багдадского халифата, Берке созвал курултай, избравший его правителем Улуса Джучи. Боракчин не стала с этим мириться, видимо для нее по тем или иным причинам приход к власти Берке был нежелателен. 

Согласно арабскому хронисту ан-Нувайри, Боракчин направила Хулагу послание следующего содержания: «Нет более стрел в колчане, и налучье осталось без лука, приходи, чтобы принять царство». Это означало предложение Хулагу взять Улус Джучи под свой контроль, что могло быть воспринято как нарушение воли Чинисхана, распределившего между сыновьями еще не завоеванные владения. 

Затем Боракчин попыталась бежать во владения Хулагу, но была задержана воинами Берке, осуждена и казнена: ее завернули в кошму и утопили. Р.Ю. Почекаев считает, что казнь Боракчин произошла в 1258 г., эту же дату называет исследователь В.П. Костюков. Историк А.А. Порсин считает, что приход к власти Берке и казнь регентши могли произойти в 1260 г., после смерти Мункэ. Казахстанский исследователь Ж.М. Сабитов датирует смерть Улагчи 1259 г., приход Берке к власти – 1261 г.