«Благодаря Хабибулле ишану деревня стала называться «Священная Ура», а его мюридами являлись татары-мишаре»

Откуда пошли мануфактуры татарские?

В то же время не совсем ясно, откуда возникла идея создавать большие мануфактурные производства, по-настоящему, смелая новация, быстро подхваченная и реализованная в забытых богом аулах Казанской и Вятской губернии. Конечно, это было влияние общероссийских тенденций, однако, на наш взгляд, данное явление имеет глубоко национальную природу, обусловленную интересами и стимулами восточной торговли татарских предпринимателей. Та же кожевенная и мыловаренная промышленность получила мощное развитие благодаря сырью, получаемому в степи, а ее продукция, в свою очередь, нашла выгодный рынок сбыта именно в Средней Азии. Обработка кож и животного сырья, имевшая многовековые традиции у татар, позволяла организовывать большое количество мастеров для изготовления низкого по себестоимости и высокого по качеству товара, обеспечивавшего гарантированную прибыль. Аналогичная ситуация складывалась и при создании кумачного производства. В замечательной работе Н.А.Кореевой отмечается, что первоначально кумач завозился в Россию из Бухары и Персии. Об этом также писал еще в начале XIX века Вуттиг, лично наблюдавший деятельность кумачных мануфактур в д.Урнашбаш Казанского уезда. Татарские коммерсанты, доставлявшие крашенную хлопчатобумажную материю, пользовавшуюся огромным спросом у населения страны, учитывая широкие возможности местных промыслов, быстро сориентировались и наладили массовое и недорогое изготовление кумача у себя на родине. При этом еще долго использовали не хлопок-сырец, аготовую бумажную пряжу, поставляемую из Бухары. На начальном этапе из Бухары же привозились кумачные мастера, которые помогали с технологией красильного процесса, но основу все-таки составляли ткачи-уроженцы деревень Заказанья.

Здесь мы опять видим доминирующую роль традиционных, вековых промыслов. Не случайно, основным оборудованием ткацкого производства стал так называемый «татарский стан», определивший общероссийский стандарт выпуска тканей в кусках шириной 44,4 см и длиной 5,7 м. Необходимо также учитывать определенное влияние промыслов финских народов, в гуще которых находились основные кумачные центры. Известно, что марийцы и удмурты издавна славились своими умениями по переработке растительного сырья, в том числе изготовления разнообразной материи. Не следует забывать, что предки основных родов Служилой Уры пришли в Заказанье из региона, населенного удмуртами, с которыми они взаимодействовали на протяжении столетий. Практически все жители аула прекрасно владели ткацким и бумагопрядильным ремеслом, поставляя собственную бумажную пряжу на фабрики односельчан. Так или иначе, но возникновение и расцвет ряда отраслей мануфактурной промышленности у татар прямо обусловлен этнической и региональной историей, и, вряд ли бы состоялся в иной среде и при других обстоятельствах.

Мобильность татарских предпринимателей

Предприниматели Служилой Уры Мукмин Хозясеитов и Биби-зухра Хозясеитова создали два, редких для России в целом, предприятия по изготовлению писчей и оберточной бумаги на «бухарский манер», снабженные голландскими роллами, относительно передовым для того времени оборудованием. Скорее всего, появление таких мануфактур было полностью обязано успешным примерам из Средней Азии и Персии, где не без участия европейцев существовали довольно крупные бумажные производства.

Успех татарской промышленности второй половины XVIII – первой половины XIX века обязан своим возникновением активной коммерческой мобильности татарских предпринимателей, буквально опутывавших выгодными экономическими связями и отношениями центральные регионы России, районы компактного проживания татар, казахскую степь, Бухару, Персию, Сибирь и Китай. Очень была важна протекционистская политика властей, использовавших, казалось бы, неисчерпаемый торговый потенциал татарских купцов, как инструмент своего политического, дипломатического, и в итоге военного, продвижения на восток.

Феномен же отдельной татарской промышленной деревни, в нашем случае Служилой Уры, заключается в том, что по самым приблизительным подсчетам, она в 1814 году изготавливала почти половину всего кумача Российской империи. Удивительный пример, не имеющий аналогов в национальной истории Нового времени.

Таким образом, период реформ Екатерины II и последующее время, потомки Кара бека, князья и мурзы одной, сравнительно небольшой деревни, сформировали на подконтрольных им территориях несколько отраслей мануфактурного производства: текстильную, мыловаренную, поташную, бумажную. Все это привело к концентрации крупного капитала в руках нескольких семейств, монополизации лидерства в общине, стремительному разложению родовых отношений, к социальным кризисным явлениям, имевшим далеко идущие последствия.

Мечеть – личная собственность князя-капиталиста

Возвышение и укрепление позиций мурзы Назира бин Туктамыша бин Муслима бин Котлы бин Янморзы бин Хозясеита и его детей в Служилой Уре сопровождались активной ролью в местной махалле, осознанным исламским прозелитизмом. На средства предпринимателя в ауле в 1787 году была построена большая каменная мечеть, а на должность ее имам-хатиба купец пригласил своего дальнего сородича, потомка Янсари хафиза – Хабибуллу (22.11.1762–5.07.1818) бин Хусаина бин Габделькарима бин Ярмухамеда бин Янсари, который получил блестящее духовное образование в Бухаре, живя в Афганистане был мюридом у знаменитого шейха Фаизхана аль-Кабули. От него он получил разрешение быть ишаном в родных краях, поэтому, фактически сразу же после возвращения в Уру, окружил себя многочисленными шакирдами и последователями.

Для Назира Хозясеитова назначение Хабибуллы хазрата – авторитетного, широко образованного богослова являлось не только деломпрестижа, но и желанием сохранить преемственность в махалле, признанном духовном центре Заказанья. Новый имам принял роль мусульманского проповедника в Уре, после своего родственника Муксина бин Сафара (?–1790), который, в свою очередь, был учеником и воспитанником отца Хабибуллы муллы – Хусаина. Назир бай, стремясь полностью приблизить к себе нового хазрата, выдал за него замуж свою племянницу Бибизубайду, дочь умершего Рахматуллы бин Туктамыша. То есть религиозный клан арских князей, как и прежде, продолжал сохранять сильные позиции и влияние в Служилой Уре.

Мало того, суфийская деятельность Хабибуллы бин Хусаина, приобретшего тысячи мюридов со всей России, и пользовавшегося огромной популярностью у мусульман, дала ему фактически безграничную религиозную власть, которая неминуемо должна была войти в конфликт с интересами Хозясеитовых – капиталистических властителей деревни. Конечно, Хабибулла ишан всего лишь продолжил вековые традиции Уры, всегда являвшейся духовной «столицей» севера Заказанья, притягивавшей к себе отовсюду суфиев, народных проповедников и миссионеров, ищущих знания шакирдов. При нем, благодаря настойчивой миссионерской деятельности, деревня стала называться «Оры шариф» – «Священная Ура», а мюридами, в основном, являлись татары-мишаре, переживавшие этап радикальной исламизации. По сути, Хабибулла ишан, опираясь на авторитет своего рода, классическое бухарское образование, постоянную суфийскую практику, стал полновластным лидером многотысячной общины последователей, большинство из которых начали проживать в ауле, рядом со своим наставником, но не имели никаких родственных связей с исконным населением. Эта архаичная община, характерная для феодальных времен, несшая в себе неистребимую печать средневековья, схоластики и ортодоксии, резко отрицательно относившаяся к «греховным» приметам буржуазного времени, очень быстро начала мешать разбогатевшим промышленникам Хозясеитовым.

Капитализм и шариат

Оказалось, что для потомка арских князей, познакомившегося с рынком и капиталом, осознающего ценность времени, уже была не нужна сильная и самостоятельная религиозная организация, способная наставлять даже своего сюзерена. Так началась тяжелая, драматичная борьба между индивидуализмом, меркантильностью, рациональным цинизмом первых татарских буржуа с коллективизмом, духовной созерцательностью, непримиримостью к нарушениям шариата, законсервированной со времен средневековья религиозной общины.

Хабибулла ишан смог прослужить в мечети, построенной Назиром Хозясеитовым всего два года. После череды неприятных конфликтов, в результате которых мюриды хазрата несколько раз сходились в рукопашную с рабочими мануфактур предпринимателя, мулла был все-таки смещен со своей должности. Назир бай заявил по этому поводу следующее: «Я построил эту мечеть только для себя и своих детей, и, ни один из нас не согласен, чтобы мелла Хабибулла был в ней имамом». То есть он, вопреки шариату, расценивал мечеть как личную собственность, к которой ни мюриды ишана, ни все остальное население деревни не имеют никакого отношения. На всю эту ситуацию наложилась враждебная атмосфера в семье самого Хабибуллы бин Хусаина, тяжелейшая ссора с братом, также знаменитым богословом и проповедником Фатхуллой бин Хусаином (1767–10.05.1843). Последний принял сторону Назира Хозясеитова и до конца жизни оставался злейшим врагом Хабибуллы ишана.

Интриги татарского общества

Опальный хазрат, имевший собственную ханаку в деревне, особо не нуждался в официальной мечети, однако, так не считало большинство зажиточных предпринимателей из рода Хозясеитовых и Маметевых, которых также раздражали деспотизм и претензии на безусловное лидерство Назир бая и его потомков. По Указу губернского правления от 2 февраля 1802 года, жители построили в непосредственной близости (приблизительно 150–200 м) от каменной мечети новую деревянную, положив начало второму официальному мусульманскому приходу в Служилой Уре. Именно в него и перешел на должность имама Хабибулла хазрат.

В свою очередь, его брат Фатхулла стал личным духовником Назира Хозясеитова, заняв место имама первой соборной мечети. Это тоже был выдающийся священнослужитель, отучившийся в прославленных медресе Каргалы и Бухары, однако, не занимавшийся суфийской практикой. Современники признавали его прекрасным знатоком шариата, высокообразованным богословом и талантливым преподавателем. Перу имама принадлежит ряд религиозных трактатов, которые он писал на арабском языке. Безусловно, для Назир бая этот хазрат являлся прекрасной альтернативой мятежному Хабибулле ишану. Купец особо учитывал нездоровую конкуренцию среди братьев, доводившую их до взаимной ненависти. Поэтому, новую ставку он сделал на Фатхуллу бин Хусаина, весьма лояльного к официальной духовной власти. В то же время был пущен слух о намерении Хабибуллы занять должность главы Оренбургского магометанского духовного собрания, навлекший на него неминуемый гнев муфтия Мухаметзяна Хусаинова.

Муфтий собирался сжечь мечеть

Поэтому, в течение последующих двадцати лет, Хабибулла хазрат вынужден был отбиваться от постоянных нападок и преследований как Духовного собрания, так и местной элиты в лице потомков Назира Хозясеитова. В 1802 году, Фатхулла бин Хусаин написал рапорт муфтию, в котором жаловался на самоуправство своего брата, самовольно построившего деревянную мечеть бок о бок с каменной соборной мечетью. Его, как и Назира Хозясеитова, раздражало, что казалось бы навсегда изгнанный из махалли имам, тут же сформировал свою общину, переманив большую часть прихожан, и, начал преподавать и проповедовать без официального разрешения. Жалобщик, ссылаясь на законодательное требование об определенном количестве душ для строительства мусульманского культового здания, называл незаконной деятельность брата и просил прекратить службы в его мечети. На самом деле ситуация была еще более тревожной. Ш.Марджани писал, что муфтий вообще хотел сжечь этот храм. Но, так и не дождался соответствующего решения губернского правления. Определяющую роль в этом сыграла поддержка большого количества односельчан, находившихся в оппозиции, усиливающейся семье Назира Хозясеитова, а также уважавших Хабибуллу хазрата за стойкий характер, независимость и высочайший авторитет в мусульманском мире России.

Главными его заступниками были представители рода Маметевых, обладавшие знатностью, большими деньгами и влиянием, поэтому способные на равных соперничать с Хозясеитовыми. В ответ на рапорт Фатхуллы бин Хусаина, они направили свое собственное прошение, с просьбой сохранить мечеть и разрешить отправлять обряды в ней Хабибулле хазрату. Доверенный прихожан Габдулмазит бин Абдулхаер бин Назир бин Араслан князь Маметев отмечал, что за опального имама высказывается значительная часть Служилой Уры. В результате махаллю удалось отстоять, и она все последующее столетие оставалась крупным центром исламских наук и мусульманского образования.

Продолжение следует

Автор: Салихов Радик Римович – директор института истории им.Ш.Марджани, доктор исторических наук.
Источник: Служилая Ура: рождение татарского капитализма.
Подготовил: Владислав Безменов.