Казань в 1843 году: каким увидел город, жизнь татар и мечети барон Август фон Гакстгаузен

Последствия пожара 1842 года

Август фон Гакстгаузен посещает саму Казань в 1843 году, через год после пожара, который «истребил этот город в одно время с пожаром в Гамбурге». 

Автор пишет, что город начал подниматься из пепла только спустя год с лишним. В основном это связано с отсутствием денег для строительства новых зданий, хоть и император выделил «несколько миллионов для беспроцентной выдачи на определённое число лет тем, кто пожелает вновь строиться», как пишет Гакстгаузен, что из-за множества условий, само получение денег превращается в иллюзию.

Сам пожар стал причиной усиления пожарной безопасности в Казани и застройки города каменными зданиями. Жителям, лишившимся жилья, были организованы общественные кухни, а их самих разместили в уцелевших зданиях. Немало помощи было получено от отдельных лиц, которые предоставляли помещения и деньги.

«Они все потомки татарских мурз и лишь у немногих есть «древняя русская кровь»

Автор пишет о своем визите на дачу казанского губернатора, которая находилась в так называемой Русской Швейцарии. На вечере было несколько дворянских семей. Гакстгаузен отмечает, что, в основном, они все потомки татарских мурз и лишь у немногих есть «древняя русская кровь». Гость делает такой вывод исходя из их внешнего вида, так как волосы и глаза, несмотря на костюмы и поведение, соответствующие той поре, выдавали их происхождение. 

В книге также упоминается то, что, несмотря на нахождение Казани на границе с Азией, образование здесь совершенно европейское. Во всех семьях больше говорят по-французски, чем по-русски, хотя 30-40 лет назад было все иначе. Автор скорее всего имеет ввиду казанское дворянство, у которого была возможность получения европейского образования. 

Визит немца в мечеть

Гакстгаузен также посещает и татарское богослужение в мечети. Ее он описывает, как простую большую, но низенькую комнату, в которой стояла маленькая кафедра, висела люстра, а скамеек и стульев не было. 

У входа было множество обуви, так как в мечеть принято заходить без обуви. Автор прибыл туда уже после начала и к тому моменту пятничная проповедь близилась к концу. Начиналась общая молитва всех присутствующих, которые никак не отреагировали на приход постороннего человека. 

Саму молитву Гакстгаузен описывает так: «Она заключалась в частых поклонах в землю, причём сначала обе руки подымают на высоту головы, ладонями вверх, так что большие пальцы прикасаются к нижней части уха. Затем молящийся становится на оба колена и садится по-восточному обычаю на свои ноги; потом он опускается на руки и касается лбом пола. При этом многие шевелили губами, как будто произнося известную молитву: “бог велик”». Он также пишет, что все это длилось около 15 минут, за которые было сделано 26 земных поклонов. Во время всего этого действа сохранялась глубочайшая тишина.

В книге описывается и внешний вид молящихся. Все они были с покрытыми головам, но не на всех была чалма. Те, у кого она была, развязывали ее концы и закидывали на спину. 

Татарское богослужение явно впечатляет Гакстгаузена. Он пишет: «Это молчаливое собрание людей, с глубоким благоговением, покаянием и надеждою возносящихся к Богу и чувствующих между собою связь единства веры, производит поистине возвышенное впечатление на всякаго безпристрастнаго зрителя». Он также отмечает весьма оригинальную мелодию пения Корана, во время которой ему казалось, что мулла пытался вызвать наиболее странные и удивительные ноты. Для него они казались таковыми, так как для европейского слуха они не привычны, потому что являются частью восточной традиции.

Одежда татар с точки зрения Гакстгаузена

Следующим место посещения стал дом зажиточных купцов-братьев. Автор отмечает, что татарского хозяйства, которое он хотел увидеть, там не было. В это время все уже было поглощено европейской цивилизацией: от мебели до посуды.   

В книге также можно найти весьма интересное описание одежды зажиточных татар. Гакстгаузен пишет, что она состояла из круглой красивой, часто вышитой золотом ермолки, которую он называет коллабуш (кәләпүш), облегающей выбритую маковку, из широких белых бумажных шаровар (он называет их слап), их «носят в цветные сафьянные сапоги без подошв, а на сапоги надевают башмаки или обыкновенныя кожаныя калоши; последния редко снимают даже в комнате, так что сафьянные сапоги заменяют им чулки». Рубашки, «кулманк» (күлмәк), как он пишет, в большинстве случаев были полотняные с открытым воротом. Поверх надевался застёгивающийся спереди архалук, обычно из полосатого шёлка, длиной до колен и подпоясанный кушаком. Дополнял костюм длинный и широкий халат, преимущественно светлых тонов, изредка чёрный, схожий с тем, что носили польские евреи.

Также есть информация и про одежду более бедных татар: «Крестьяне, извощики и ремесленники носят сверх безобразной ермолки остроконечныя белыя поярковыя шляпы без полей; а вместо халата длинную рубашку, вышитую яркими цветами кругом шеи и на рукавах (как у черемис); затем синие холстинные панталоны и онучи с валеными сапогами». Отмечается, что в торжественных случаях надевается чалма, которую описывают, как тонкая белая шерстяная или бумажная шаль, обернутая вокруг остроконечной, высокой поярковой шляпы, надетой сверх ермолки.

К сожалению, в книге нельзя найти описание женской одежды татар, скорее всего это связано с отсутствием у автора возможности увидеть татарских женщин, особенно зажиточных, так как даже сам Карл Фукс писал о том, что они скрывались и не показывались на публике.

Питание татар

О татарской кухне в книге практически ничего не написано, но имеется описание завтрака у татарских купцов. Подали его около половины двенадцатого и состоял он из свежих и сухих фруктов. Среди них были апельсины, кедровые орехи, сушеные абрикосы, винные ягоды, кишмиш, различные пастилы, желе и прочие кушанья. Следом был подан хороший чай с ломтиком лимона в стакане и «роскошная дыня». 

Гакстгаузена также отмечает, что не было никакого хлеба или печенья, предполагая, что это национальный обычай, но вероятнее всего подобный завтрак был подан для того, чтобы впечатлить зарубежных гостей. Сами татары скорее всего не завтракали подобным образом и на столе преобладали привычные для татар блюда, которые также описывал Карл Фукс.

Автор пишет, что господствующая пища у татар мясная. Свинину они не едят, а конина «считается простыми татарами за лучшее лакомство». Кроме мяса также очень ценится мед, из которого готовят хороший медовый напиток, и молоко. Также без внимания не оставляют и чай, который татары пьют очень много и у них можно испить отличные сорта. 

Впечатления немца о татарах

По описанию татар, которое дает Август фон Гакстгаузена можно предположить, что они оставили у него положительное впечатление. Он отмечает их гостеприимство и дружелюбие, особенно к немцам, с которыми они особенно откровенны.

Татары, по его мнению, нравственны и образованы за счет хороших школ (медресе). У них также очень развиты ремесла, особенно кожевенное, а деревенские татары трудолюбивые земледельцы и хорошие пчеловоды. 

Стоит также отметить, что автор, смог многое узнать благодаря профессору Карлу Фуксу, который жил в Казани уже давно и многое знал благодаря свои наблюдения. Именно благодаря ему Гакстгаузен смог узнать многие особенно жизни татар и жителей Казани в целом. 

Использованные источники:

Изследования внутренних отношений народной жизни и в особенности сельских учреждений России / Отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, 2017. — 672 с.

Автор: Илюза Исхакова