Трехъязычный уровень
Я представляю молодежь будущего Башкортостана трехъязычной, свободно владеющей своим родным, русским и английским языками. В этом случае дети русской национальности, кроме английского (чтобы не оставаться только лишь в рамках двуязычия), могли бы добровольно выбрать любой из местных языков (или же иной иностранный язык). Имеются ли для этого основания?
Мои убеждения вытекают из моих воззрений и познаний как профессионального детского психолога. Язык (любой земной) – наиболее доступное человеческое наследие для любого ребенка вне зависимости от его интеллектуальных или иных способностей. Это – аксиома.
Далее. Именно языки как лексико-грамматические конструкции предоставляют великолепные возможности в ходе их освоения для возникновения, закрепления и развития так называемых систем второсигнальных (вербальных) нейронных связей. Один язык – одна система. Два языка – две системы плюс синтезированная на основе исходных двух систем новой нейронная сверхсистема. Освоенный третий язык - еще одна нейронно-лингвистическая система, обязательно накладывающаяся на первые две и, кроме этого, взаимодействующая с ранее возникшей первой языковой сверхсистемой.
Фото: Салават Камалетдинов
Если человек может достаточно хорошо разговаривать, читать и даже размышлять на трех языках, его мозг располагает теми внутренними биохимическими, физиологическими и психологическими механизмами, которые непременно способствуют раскрытию иных заложенных в нем психофизиологических возможностей. Если сказать по-обыденному, изучение языков – это и есть великолепный тренинг мозга, расширяющий горизонты развития мозга и самой личности. Я тут не говорю о культурно-цивилизационных последствиях многоязычия.
Но вернемся к основному вопросу. Русский язык был и останется государственным и одновременно языком межнационального общения. Башкирский язык как государственный может включаться в базисный учебный план в качестве обязательного только в начальной школе (должна быть разработана программа его изучения в качестве общеознакомительного учебного предмета с доминированием обучению элементарной разговорной речи и элементарному чтению и письму с использованием компьютерно-игровых методов).
Мировая психология давно доказала, что дошкольный и младший школьный возрасты являются сензитивными (наиболее благоприятными) для изучения языков. Конечно же, всеми возможными способами необходимо убеждать родителей из башкир в том, что они могут и даже обязаны обучать своих детей башкирскому языку, чтобы наверняка сохранить родной язык для грядущих веков.
Башкиры стопроцентно понимают татарский
В корне не могу согласиться с предложением разработки нового литературного башкирского языка, включающего как бы два отдельных официальных компонента: общий литературный (старый) и новый западно-башкирский официальный языки. Более того, предлагается создать новый башкирский алфавит на латинице, включив в него какие-то не имеющиеся на современном башкирском языке звукобуквы.
Башкирский литературный на сегодня имеет фактически все буквы, соответствующие звукам татарского языка (исключая некоторые буквы, обозначающие твердость или же мягкость произношения). Насчет латиницы – обсуждать можно, но для этого должно быть разработано и принято новое федеральное законодательство в области языковой политики.
Башкирский алфавит на латинской основе
В языковых спорах часто говорят, что якобы современный башкирский литературный язык не понятен западным башкирам. Это современный миф. Даже среди казанских татар, владеющих своим родным языком, нет ни одного человека, который не понял бы в полной мере меня, говорящего на литературном башкирском. И наоборот.
Мы, башкорты всех диалектов, стопроцентно понимаем литературный татарский и свободно читаем татарскую литературу, изданную на чистейшем литературном татарском языке. Именно по этой причине конструирование и введение второго государственного (литературного) башкирского языка является предприятием бессмысленным и вредным: это первый шаг к разрушению единого, столетнего литературного языка башкир, так как и без этих опасных новаций он находится под тяжелейшим прессом политических вызовов, социально-образовательных и иных интриг.
И еще один исторический пример. Каких-то 100 лет тому назад предки башкир, татар, казахов и многих иных тюркоязычных народов пользовались одним литературным (письменным) языком, он назывался старотюркским (был создан на основе чагатайского диалекта тюркского языка), графика при этом использовалась арабская. Читали и писали на нем все, кто был научен грамоте в мектебах и медресе при мечетях. При всем при этом все продолжали разговаривать свободно на своих местных диалектах и говорах. Это – история, и из нее нужно бы научиться извлекать уроки.
Разбирая суфийскую классику
Кстати, мне лично этот полузабытый старотюркский язык очень даже интересен. В прошлом году, переводя на башкирский язык научную статью нашего талантливого филолога Искандера Саитбатталова, посвященную суфийскому башкирскому поэту XIX века Мухаммет-Али Чукури (Гали Чокрый), возложил на себя и немалый труд переложения на современный башкирский язык одного из его мунаджатов, написанного на старотюркском языке. С этого времени заинтересовался этим самым языком.
Фото: Рамиль Гали
Нашел электронную копию «Диван лугат ат-Турк» Махмуда ал-Кашгари – энциклопедического словаря тюркских наречий, написанного в XI веке. Переводное издание сверхновое, 2010 года. Подготовлено Институтом востоковедения и Институтом языкознания РАН. Переводчик – доктор филологии, профессор А.Р. Рустамов. Начал постить извлечения из этого словаря с моими комментариями. Вот один момент, немного казусный. Ал-Кашгари приводит много примеров из суфийской поэзии того времени (1000 лет назад!). Один из них:
«Ätil suvï aqa turur
qaja tiipi qaqa turur
balïq tälim baqa turur
kölün taqï küsärür»
Здесь говорится: течет река Этиль, ударяясь в подножие скал, в заводях, образованных от ее разлива, много рыб и лягушек».
Транскрипцию, сделанную на латинице, перевожу на кириллицу:
«Этил сувы ака турур
Кайа тиипи кака турур
Балык телим бака турур
Көлүн такы күсерүр».
Меня насторожил перевод последних двух строк: при чем тут рыбы и лягушки? Ведь суфийская поэзия философична, что-то тут не так. Обычно, если в первых двух строках стиха речь идет о природе, то затем должен следовать вывод-заключение.
Даже стих известной башкирской песни «Азамат» построен таким же образом:
«Алыҫтарҙан, ай, күренгән
Ирәмәлкәй тауҙың аҡ ташы.
Ҡайҙа бармай, ниҙер күрмәй
Ир-егеткәй менән ат башы».
(«Издалека, ай, виднеется
Камень белый Иремеля.
Где (приходится) ни бывать, что ни видать,
Мужчине и коню его»).
Вышеприведенная транскрипция с арабской графики оригинала четверостишия и его примерный перевод сделаны филологом-арабистом, академиком Национальной академии Узбекистана Алибеком Рустамовым. Видать, он пошел на поводу транскрипции и перевода известной арабистки, внучки казахского писателя Мухтара Ауэзова Зифы-Алуа Ауэзовой; ею также издан перевод на русский язык древнетюркского словаря ал-Кашгари «Диван лугат ат-Турк».
Почему меня посетило сомнение в правдивости перевода, ведь переводили известные филологи-арабисты, профессора…
Обращаю внимание на первые две строки стиха, звучащие по-башкирски так:
«Иҙел һыуы аға торор,
Ҡая төбөн ҡаға торор».
Если это так, то по канонам стиха выражение «бака турур» – однозначно соответствует «баға торор» («будет наблюдать»). Конечно, в тюркских языках есть слово «бака» – жаба, лягушка, но включать в выводную часть стиха жабу – это было бы примитивом для восточной, тем более суфийской поэзии.
А откуда появились «рыбы» в переводе? Опять-таки, похоже, наши уважаемые ученые последовали поверхностному впечатлению: всем известно, что «балык» – это рыба. Но о рыбах ли речь идет в данном случае? Кажется, дело в ошибочной транскрипции арабского слова: balïq вместо bäliq. В результате получилось «балык», а если «белик» – то это уже знающий человек. Также верно и то, что tälim («телим») – это имеющий образование. Итак, третья строка «balïq tälim baqa turur» может быть переведена как «знающий, образованный будет наблюдать» (на башкирском «белгән, уҡыған баға торор»).
Фото: Салават Камалетдинов
А теперь мы получаем возможность правильно перевести и последнюю строку из старотюркского языка: «kölün taqï küsärür». Слово «köl» – древнетюркское, оно сохранилось почти во всех тюркских языках и означает «озеро». Слово «taqï» («такы») – «еще». А вот «küsärür» – «перенесет». Получается вполне приличный вывод: «Человек знающий, ученый станет наблюдать и воду озера еще перенесет».
Все становится еще яснее, если вспомнить, что раннесредневековое земледелие древних тюрков (а кто их до сих пор считает лишь кочевническими народами?) в климатических условиях Центральной Азии было немыслимо вне продуманной инженерно-ирригационной системы (полив из арыков).
Этот древний тюркский стих я реконструирую на башкирском именно так:
«Иҙел һыуы аға торор,
Ҡая төбөн ҡаға торор.
Белгән, уҡыған баға торор,
Күлен тағы күсерер».
Валиахмет Бадретдинов
Источник: facebook.com/badretdinovvm
