«Астраханское ханство и потомки Кучук-Мухаммеда были для крымских Гераев наиглавнейшими противниками»

Казанский вопрос

Формирование казанского направления во внешней политике Крымского ханства также происходило в конце XV века и развивалось первоначально в рамках русско-крымского со¬юза. Причиной вовлеченности Менгли Герая в казанские дела стал тот факт, что он был женат на Нур-Султан, вдове казанского хана Ибра¬хима. В результате Менгли стал отчимом для двух казанских султанов – Мухаммед-Эмина и Абд ал-Детифа. В 1479 г. на престол Казани взошел старший сын Ибрахим-хана -Али, од¬нако против него выступила группа знати, от¬стаивавшая права 10-летнего Мухаммед-Эми¬на. И хотя в историографии эту группу знати принято считать «русской партией», легко заметить, что за малень¬ким Мухаммедом отчетливо виден и интерес Крымского ханства. Впрочем, в тот момент он и его сторонники борьбу проиграли, и сул¬тан уехал в Московское государство.

В мар¬те 1487 г. в послании Менгли Гераю Иван III сообщал, что он по-прежнему заботится об интересах его пасынка, а уже в июле 1487 г. царственный беглец при поддержке великокняжеских войск вер¬нулся в Казань, а его соперник вместе с семьей был вывезен в Россию. Положение нового хана не отличалось стабильностью, и удержаться он сумел только благодаря внешней поддержке, в первую очередь Русского государства. Между тем нельзя забывать, что в это время существо¬вали контакты между Крымским и Казанским ханствами, которые в основном осуществля¬лись через Москву. Кроме этого великий князь Иван III Васильевич информировал Менгли Ге¬рая о своих действиях по отношению к Казани. Знаком весьма плотного сотрудничества между Москвой и Крымом в казанском вопросе стал выезд султана Абд ал-Летифа в Москву в 1493 г. 

Смена политического курса

Прежде чем стать ханом Казани в 1496 г., он некоторое время проживал в подмосковном Звенигороде, полученном в кормление. Можно полагать, что это был знак очень высокой сте¬пени доверительности отношений: Менгли и Нур-Салтан передоверили судьбу своих детей русскому князю. Интересно, что в этом случае положение Ивана III чем-то напоминало по¬ложение аталыка. Ханике Нур-Салтан писала ему о своем сыне: «К брату своему к Магмед-Аминю царю будит ти его отпустити, гораздо наказав и научив отпусти. Да еще будет ти у себя его уняти, ведомой обычай его похваляй, а не взведает чего, и ты его поучи и гораздо понакажи да и поблюсть, ты ведаешь молод и мал.». Став казанским ха¬ном, Абд ал-Летиф вызнал неудовольствие но-гаев, а затем потерял доверие у великого князя. Ссылка пасынка в Белоозеро возмутила Менг¬ли Герая, и он требовал держать его «в чести». Для крымской дипломатии станет важнейшей задачей добиться смягчения режима содержа¬ния опального казанского хана, а затем и осво¬бождения. В 1505 г. режим был смягчен, в 1508 г. Абд ал-Летиф получил в кормление Юрьев, и это стало победой Менгли Герая .

Верхом же доверительности в русско-крым¬ских отношениях стал визит ханике Нур-Салтан по пути в Казань в 1510 г. В июле она прибыла в Москву в сопровождении Сахиб Герая и хан¬ских послов, пробыв месяц, уехала в Казань, где провела около 10 месяцев, а затем, вернувшись в белокаменную, гостила там более 5 месяцев до декабря 1511 г. Все это время великий князь Василий III выказывал необходимую учтивость, в летописях отражен факт торжественной встречи, но можно пола¬гать, что все это время Нур-Султан принимала участие и в других встречах, вполне возможно интимного, семейного характера. Во всяком случае, в 1547 г. Сахиб Герай в письме юному Ивану IV вспоминал: «А отца твоего Василья-князя яз сам видал и на коленех у него сиживал, и хлеб-соль его едал, а меня он любил». Несмотря на то что противоречия в от¬ношениях между Крымским ханом и Москов¬ским государством нарастали и уже становились непреодолимыми, стали временем небывалой доверительности, когда в руках соперника ока¬зались ханская жена и один из султанов, а мо¬сковские власти не оказывали препон в их кон¬тактах с Казанью и даже содействовали им. Более таких примеров в русско-крымских отно¬шениях мы не найдем. В это время мы можем констатировать, что хотя разногласия и были, но в целом казанская политика Москвы не проти¬воречила интересам Крыма. Но все изменилось со смертью Абд ал-Летифа в 1518 г. и последо¬вавшей затем кончиной Мухаммед-Эмина. 

Защитник веры

После переговоров на престол власти в Казани был возведен Шах-Али, правнук Кучук-Мухаммед-хана, который в свое время сверг с престола Большой Орды Улуг-Мухаммед-хана, родона¬чальника казанских ханов. Такой выбор велико¬го князя Василия III Ивановича не мог не насто¬рожить Крымское ханство. Ведь это означало усиление представителей так называемой «астраханской династии», с которой последова¬тельно боролись Гераи и против которой в свое время был заключен русско-крымский союз. Все это должно было подтолкнуть крымцев к более активной казанской политике, что и прои¬зошло вскоре. Сами казанцы также не приняли нового хана, так как казанская знать представ¬ляла собой в значительном числе потомков бе¬ков и мирз, вынужденно покинувших Орду и после скитаний осевших в Казани. Конфликт между Шах-Али, его касимовским окружением и казанцами не заставил себя ждать. В мае г. 1521 он был изгнан, а на казанский престол был возведен крымский султан Сахиб Герай. Сами консультации между казанскими против¬никами Шах-Али и усиление русского контроля начались ранее. В своем послании султану Су¬лейману I от марта-апреля 1521 г. Мухаммед Ге¬рай объяснял свое вмешательство в дела Казани тем, что «московский князь изгнал кади города Казани и для управления делами мусульман на¬значил [христианских] священников и построил церкви». Таким обра¬зом, крымский хан пытался представить себя защитником веры, однако московские диплома¬ты вполне успешно дезавуировали эти объясне¬ния. Но интересно, что, избирая на казанский престо султана, хан остановил свой взор на Са¬хиб Герае, бывавшем в Москве и Казани во вре¬мя сопровождения путешествовавшей ханике Нур-Султан.

Можно предположить, что его пер¬сона могла быть избрана еще потому, что между великим князем Василием III и тогда еще ребен¬ком Сахиб Гераем установились приязненные отношения. Не исключено, что хан и его окру¬жение думали, что эта кандидатура не вызовет серьезного противодействия со стороны Мо¬сковского государства. Однако этот расчет (если он был) оказался неверным. Василий III Ивано¬вич направил войско, которое перекрыло пере¬правы, постаравшись тем самым изолировать Казанское и Крымское ханства. В июле 1521 г. крымский хан вторг¬ся в русские пределы. В бою с крымцами погиб¬ли опытные московские воеводы кн. В. М. Карамышев-Курбский, И. А. Шереметев-Беззубцов и множество дворян. Для них набег крымцев был внезапным.

Неудача на Казанском направлении 

От своих информаторов в Азове русские воеводы знали о запрете султана Сулей-мана Великолепного нападать на Москву. Сооб¬щение о готовящемся набеге крымцев было до¬ставлено в Москву слишком поздно. После победы на р. Оке крымские отряды «воевали Коломенские места». Хан Мухаммед Герай I устроил свою ставку на р. Северке, где стоял 2 недели. За это время его войска ограбили окрестности Москвы и ее уезд. Москва и ее при¬городы перешли на осадное положение. Вел. кн. Василий III Иванович и его братья Юрий Дмитровский и Андрей Старицкий отъехали в Волок Ламский, где объявили сбор военных сил. 12 августа 1521 г. хан Мухаммед Герай I, получив известие о готовящемся походе против него военных сил великого князя Василия III Ивановича, повернул с войсками и захваченны¬ми трофеями обратно в степь. После этой сокрушительной победы Мухаммед захватил Астрахань. Эти победы, вне всяких сомнений, позволяли ему надеяться на возможность объединения распавшейся Золо¬той Орды под эгидой династии Гераев. Однако торжество оказалось недолгим. Во время пира хан Мухаммед Герай, его калга Богатырь Гера, беки, мирзы и простые воины были убиты заговорщиками-ногаями. Выжившие в бойне были вынуждены спасаться бегством. Анархия, вызванная смертью хана и последовавшим ногайско-астраханским вторже¬нием, естественно парализовала «казанское» направление крымской внешней политики.

По¬следовавшее затем установление власти Саадет Герая, подавление противников также не спо¬собствовали отстаиванию крымских интересов в далекой Казани. В 1522-1524 гг. русские пред¬приняли ряд походов на Казань, в 1523 г. был построен Васильсурск, в котором позднее (1524 г.) была открыта ярмарка. Эти шаги при¬вели к недовольству казанской знати, и Сахиб покинул город, оставив вместо себя юного Сафа Герая. Осенью 1524 г. казанцы попробовали за¬ключить с Москвой мир. Любопытным манев¬ром казанской дипломатии стала просьба поса¬дить им на престол Сафа Герая. С этим условием великий князь Василий III Иванович согласил¬ся, и в Казань было направленно посольство. Последовавшая затем серия переговоров, растя¬нувшаяся на несколько лет, так в итоге ни к чему и не привела, и в 1529 г. русские войска совершили поход на Казань. Серьезной поддержки казанцы из Крыма так и не получили, и в итоге Сафа смог получить помощь от ногаев, пришли сын Мамай-мирзы (тестя хана) и некие астраханцы. Сражение под городом закончи¬лось поражением 10 июля 1530 г. Стоит признать, что Саадет Герай не про¬являл глубокой озабоченности казанскими дела¬ми. Другое дело Сахиб Герай, ставший крымским ханом в 1532 г., который стал проводить последователь¬ ную политику на защиту интересов Гераев в Ка¬зани. В 1537 г. в послании Ивану IV он писал: «Казанская земля - мой юрт, а Сафа Герай царь брат мне, и после бы еси сего день войны на Казанскую землю не чинил».

Крымские попытки

Естественно, в Мо¬скве это воспринимали как вмешательство в свои дела и настойчиво отводили претензии хана, указывая на то, что Казань еще со времен Ивана III Васильевича подчинена Московскому государству. Кроме не¬посредственно хана определенное влияние име¬ли представители крымской знати, окружавшие Сафа Герая в Казани. Особенно их роль стано¬вится заметна в 1540-е гг., когда в Казани обо¬стряются противоречия между местной знатью и пришлым окружением хана. После смерти Сафы именно крымские аристократы во главе с Кучак-огланом сумеют подавить оппозицию и, объединив своих сторонников, организовать успешную оборону Казани в 1549-1550 гг. Од¬нако в 1551 г. после постройки Свияжска поло¬жение Кучак-оглана и его соратников стало на¬столько шатким, что они, бросив жен и детей в городе, бежали. Бегство их оказалось недолгим, на одной из переправ они были перехвачены и после боя пленены. В Москве их казнили как бескомпромиссных врагов царя Ивана IV Васи¬льевича. После этого крымское влияние в Казани резко упало, и хотя Девлет Герай попы¬тался в 1552 г. походом на Тулу отвлечь русских от Казанского ханства, изменить сложившийся в Среднем Поволжье баланс сил он уже не смог, и 2 октября 1552 г. Казань пала, и в ней водвори¬лись русский воевода и чиновники.

Политика Крымского ханства по отношению к Астрахани и Казани зародилась в конце XV века. Астраханское ханство и потомки Кучук-Мухаммеда были для крымских Гераев наиглавнейши¬ми противниками. После 1502 г. Менгли Герай пытался при помощи великого князя Ивана III. Васильевича захватить Астрахань. Однако в Мо¬скве расценивали это как несомненную угрозу для своей безопасности. Первоначально в Мо-скве старались уклониться от совместного по¬хода, а затем при Василии III, вполне возможно, начали союзные отношения. И. В. Зайцев совершенно справедливо пишет, что русские власти рассматривали Астрахань как противовес Крым¬скому ханству. В 1522 г. Мухаммед Гераю удалось захватить Астрахань, но не удержать ее. Вторая победоносная попытка была осуществлена Сахиб Гераем в 1547 г. Впро¬чем, и он в городе не остался, а вывел оттуда со¬стоятельных горожан. Эти действия подорвали независимость Астрахани. Ее последние ханы Ямгурчи и Дервиш-Али в поиске поддержки ко¬лебались от Москвы к Бахчисараю и в конце кон¬цов лишились власти, а ханство было захвачено русскими в 1556 г.

Дела семейные

В отличие от астраханской, казанская политика Крымского ханства в самом начале имела семей¬ный характер поддержки детей Нур-Султан на ка¬занском престоле. Однако и здесь в итоге столкну¬лись интересы Крыма и Московского государства. Амбиции Василия III и Мухаммед Герая подталки¬вали их к выстраиванию разных внешнеполитиче¬ских комбинаций. Великий князь в 1519 г. сделал очевидный выбор в поддержке болшеордынских султанов, ожидая, что, будучи слабыми кандида¬турами, они будут более верными союзниками. А Мухаммед Герай опирался на представителей своей семьи, сделав казанским ханом своего брата Сахиб Герая, можно предположить, что у него был кандидат и на астраханский престол, но гибель Мухаммеда так и не позволила ему реализовать задуманное. В конечном счете именно события 1519-1522 гг. оказали решающее воздействие на весь строй международных отношений в регионе. Так или иначе, но основными соперниками стали Русское государство и Крымское ханство. Несмо¬тря на все предпринимаемые меры Бахчисарай в этой конкуренции постепенно проигрывал, пока в 1552-1556 гг. и Казанское и Астраханское ханства не пали и не стали частью Московского царства.

Автор: М.В.Моисеев