«Турчанка в Красной России»: поэт, знакомый со Сталиным, работа в Крыму и предложение от ОГПУ

Далее я привожу переведенный мной отрывок о том, как Айнелхаят встречается с татарским поэтом Сагитом Сунчелеем, который оказался ее дальним родственником. 

Крымский поэт, друг Сталина…

...В те дни получила письмо от крымского поэта Сагита Сунчелея. Болезненного вида поэт, а еще я знала, что в ходе второго наступления большевиков на Крым он познакомился и близко общался со Сталиным. На тот момент он работал в одной крымской деревне учителем, скрывая от всех, что имел связь с большевиками.

С ним я познакомилась в Алуште, в дни, когда полуостров в первый раз был занят белыми. Мы случайно оказались в одном балу. Один мой знакомый, тоже учитель в Алуште, Джалиль бей, мне сказал:

- Смотри, Хаят ханум. Представляю тебе поэта из Казани. Твой земляк.

Пока на балу люди увлеченно танцевали, мы с этим поэтом долго беседовали. Выяснили, что с Сагитом мы из одной деревни, и он даже приходится мне родственником со стороны его матери! Когда он сказал об этом, в моей памяти тоже ожили детские воспоминания.

Перед эмиграцией в Стамбул мы поехали в деревню. Семья Сагита жила по соседству. Их отца на тот момент уже не было - он пропал в непонятных обстоятельствах. Помню его молоденькую мать и бабушку. Их было два брата. Старшему пять, Сагиту два с половиной года. Мы его называли «Сагит с тяжелой головой». Потому что его лицо никогда не улыбалось. Если мы ему говорили: «Сагит, улыбнись маленько, дадим сахару», улыбался, скривив губы. 

И вот передо мной уже взрослый Сагит - он рассказывал, что происходило с ним все эти годы, а я слушала. Когда их бабушка умерла, дети остались одни с матерью. Два брата получали знания, переезжая из города в город: Оренбург, Уфа… Через некоторое время старший брат начинает преподавать в Уфе, и мать забирает к себе. Сагит посвящает себя литературе, начинает писать и издавать стихи. Я тоже помню, как читала его стихи в казанских изданиях…

И хотя в деревне их родственники со стороны отца люди были богатые, признавать этих бедных родственников они не захотели!

Сагит, таким образом, как поэт, ездит в разные места, встречается со Сталиным, знакомится с ним. С одной стороны из-за бедности, с другой - в результате этого знакомства, Сагит становится большевиком!

…В своем письме Сагит сообщил мне, что в его деревне в Крыму местный богатей ищет учительницу для своих дочерей. «Апа, вместо того, чтобы впустую оставаться в похожей на тюрьму [школе] Дар’улмуаллимат, срочно приезжай в деревню. Здесь вы будете жить намного лучше», пишет он мне. Это письмо было подобно чуду - будто Хозыр протянул мне руку помощи в момент моего плачевного существования. Разве осталась бы я тут и дальше?! Быстро взяла отрез ткани, купленный в Гузляве, продала богатому человеку в отдаленном районе со словами: «Получила из Стамбула, но мне пока не надо», и раздобыла денег на дорогу. Самое необходимое завернула в узел и взяла с собой, комнату заперла. Вместе с привезенной мной из Стамбула младшей сестрой на поезде отправились в путь.

Эта деревня находилась близ Севастополя. В деревне меня встретил Сагит. Поговорили, пообщались. Он меня познакомил с деревенским баем. Вот так я принялась обучать его девочек. В то же время стало известно, что в деревенскую школу тоже нужен учитель. Когда позвали работать в школе, я набралась смелости и сказала:

- Хорошо, преподавать буду, но требую аванс в размере трехмесячной зарплаты! 

Они согласились. Моя зарплата - полмиллиона врангельских денег...  (деньги правительства П.Н.Врангеля, печатались в Феодосии - ред.). Полмиллиона рублей положила к себе в сумку.

Отрывок из книги, где героиня описывает обстоятельства своей встречи с выдающимся татарским ученым, политиком и общественным деятелем Ахметхади Максуди.

Письмо из Турции

 ...Пишу письма в Турцию, Стамбул, но ни на один ответ не приходит. Наконец, однажды получила письмо из города Бергама, от друга по имени Джалал. Этого моего друга из Коммунистического университета сослали в Казань. Некоторое время работал на вокзале в Казани, позже приехал в Турцию. В письме он пишет, что слышал, что я умерла, а потом - что я жива. Узнав, что я в Казани, тут же написал мне письмо. «Апа, ты оказывается в Казани, я тебе дам совет. Там из самых крупных ученых Казани есть Хади Максуди эфенде. Иди к нему, поговори. Он тебе окажет и моральную, и материальную поддержку. Очень уважаемый, авторитетный человек. Когда я скитался в Казани, самую большую помощь мне оказал он».

Прочитав письмо, поскольку это было начало месяца, пошла отмечаться в ГПУ, что обычно делала каждый месяц.

- Вас ищет товарищ Саетов, - говорят мне.

Поднялась в кабинет Саетова.

- Вы хотели меня видеть.

- Да. Ты работаешь? Нравится место работы?

- Спасибо. Работаю. Очень нравится.

- Из Турции письма получаете?

Тут же поняла, в чем дело. Мне же пришло письмо из Турции, от Джаляла, намерена ли я скрыть письмо от ГПУ - именно этого он хочет понять. Разве ГПУ отдало бы мне письмо из Турции, не вскрыв и не прочитав его? Совершенно ясно, что они читали. Попытаться скрыть, мое отрицание в этом положении было бы смешно. Какую бы «гуманность» не оказывал мне товарищ Саетов, он был человеком ГПУ. Доверять ему было нельзя.

- Да, - сказала я. - Получила письмо из Турции. От одного друга.

И, как есть, рассказала содержание письма.

- Ходили к Хади Масуди?

- Нет. Еще не ходила. 

- Адрес знаете?

- Не знаю.

- Дам вам его…

Он написал мне адрес Хади эфенде. Еще объяснил, как доехать. А затем, перейдя на сладкое воркование, сказал:

- Поезжайте, увидьтесь с ним. А потом приходите ко мне и дайте информацию - о чем говорили, о важных пунктах. Вы конечно поняли, что я хочу сказать?

Что тут непонятного?! Снова осталась перед предложением шпионить.

- Да, понимаю, - тихо пробормотала я.

Источник фото на анонсе: © Елена Сунгатова, art16.ru