«Почти каждая семья мусульман Служилой Уры имела приемных сыновей и дочерей из других деревень Заказанья»

Культ труда и жажда успеха

Из самой сути родовой организации, восходящей еще к кочевым временам, происходит особое качество местных жителей – высокая конкурентность между близкими семьями и династиями, которая в условиях бескомпромиссной борьбы за выживание превращалась в энергичную конкурентоспособность. Члены клана, проживавшие на одной территории, имевшие общие, порой ограниченные ресурсы постоянно состязались между собой в освоении промыслов и ремесел, приобретении навыков, трудовом самопожертвовании, необходимых для достатка и, соответственно, продолжения рода.

Более века в Служилой Уре принципиальным объединяющим фактором являлись обширные поместные владения, пожалованные князьям Маметевым и Хозясеитовым, дававшие их потомкам не просто выгодные «стартовые» условия на новом месте, но и гарантию дальнейшего развития и успеха. Масштаб поместья впечатлял. В современных цифрах, оно составляло почти 2500 гектаров, из которых 605 гектаров приходилось на лиственные и смешанные леса, а остальные угодья занимали пашни, луга, выгон для скота. Здесь же в реку Ура впадала речушка Селенгур, в поймах которых находились прекрасный сенокос, а также густые чащи с разнообразными деревьями и кустарниками. Конечно, большая часть земли была отдана под трехполье, причем озимые и яровые культуры занимали сравнительно небольшую площадь.

Очевидно, что основными занятиями мурз Уры были промыслы и животноводство. Сухой выгон для скота даже в середине XIX века продолжал занимать фактически весь центр села и уходил далеко за его пределы. Многочисленное поголовье коров, овец, табуны лошадей, регулярно пополняемые из оренбургских степей, давали сытость и достаток, и что самое существенное, являлись товаром, предназначенным для мясомолочного и сырьевого рынков государства.

Торговые связи без границ

В целом организация хозяйственной жизни деревни в чем-то сохраняла древние тюркские традиции, заключавшиеся в развитом скотоводстве, обрабатывающих промыслах, торговом обмене и сравнительно скромном земледелии. Чрезвычайно популярным и развитым делом в семьях местных крестьян было домашнее ткачество, искусство, которого передавалось из поколения в поколение с незапамятных времен. Основным сырьем этого промысла являлась шерсть, что можно считать явным продолжением кочевой хозяйственной традиции. Однако, длительное проживание потомков Кара бека в регионе Карино, наложило свой своеобразный отпечаток на специфику этого занятия, характеризовавшегося органичным освоением финноугорского ткацкого мастерства, использовавшего сырье растительного происхождения. Таким образом, женщины фактически всех семей Служилой Уры активно занимались ткацким промыслом, используя для него все имеющиеся в распоряжении материалы, традиционно производя продукцию высокого качества. Не будет преувеличением сказать, что именно, кустарное ткачество стало одним из факторов экономического процветания аула. Или уникальным навыком, превратившим со временем, проще говоря, Бухару из основного производителя хлопчатобумажной ткани, в просто сырьевую базу татарской ткацкой промышленности.

И все же главным смыслом трудовой активности родовитых жителей Уры была и оставалась торговля на огромной территории от внутренних областей государства до степной зоны и Средней Азии. В этом особенно ярко проявлялся номадический менталитет потомков могучего кочевого клана, не признававших никаких границ для достижения заветного богатства как источника власти и безопасности, а значит и выживания в тяжелейших условиях затянувшегося средневековья. В этом смысле для «арских» князей, для многих других татарских благородных династий, великая Золотая Орда, с ее евразийской общностью, масштабными коммерческим связями, единым рынком, продолжала существовать вплоть до второй половины XIX столетия.

Поэтому обычный татарский крестьянин, живущий, в затерянной в северном Заказанье деревни, ощущал уверенность, чувствовал себя на родной земле и в бескрайних степных просторах Казахстана, и кварталах древней Бухары, и среди бесконечных рядов Макарьевского торжища.

Торговля вместо войны

Мужчины Служилой Уры, подобно своим легендарным предкам, когда-то, проводивших свою жизнь в военных походах, тоже практически не бывали дома, находясь в постоянном движении, в пути. Но только уже не с оружием в руках, а составе торговых караванов, постоянно перемещаясь по бесконечным пространствам континента. Не удивительно, что все ресурсы оседлой жизни, появившиеся благодаря пожалованному поместью, предприимчивые мурзы Служилой Уры старались превратить в товар, а их хозяйства быстро приобретали все признаки и свойства крестьянской промышленности. Некоторые из этих хозяйств уже в XVIII веке трансформировались в крупные капиталистические мануфактуры.

Несмотря на разные формы и степень развития, товарное производство, охватившее все стороны трудовой жизни Хозясеитовых и Маметевых было подчинено их главному делу – торговле с Востоком, многогранному коммерческому посредничеству между рынками центральной России и Средней Азии.

Все эти обстоятельства, формировали особый микроклимат деревни, своего рода героический дух, осененный высокими целями, ощущением исторической избранности, жаждой материального успеха. Мы уже отмечали, наличие острого, но здорового соперничества между семьями и токымами, до той поры, пока в этой борьбе не появились баснословно богатые династии, заменившие конкуренцию на диктат и жесткую монополию. А пока жители Уры учились другу у друга, перенимали опыт, стремились перещеголять друг друга в труде от зари и до зари.

Стремление к богатству и самостоятельности

Да, культ труда, удивительная работоспособность, творческая расчетливость и безусловная энергичность характеризовали интересы, черты характера, в целом личность жителя гордой деревни. К этим замечательным качествам можно еще добавить смелость и мужество, определенную рискованность, позволявшую не бояться новаций и большого дела. Молодые люди и отцы больших семейств, не раздумывая, отправлялись в далекие путешествия в глубокой надежде на успех. Многие погибали от рук разбойников или пропадали без вести в дальних караванных переходах. Но это не могло остановить других мурз аула, искренне и не без оснований, веривших в свою счастливую звезду. Мы имеем полное право назвать, например, Назира Хозясеитова весьма противоречивым, иногда неоправданно жестким человеком, но мы не сумеем отказать ему в храбрости и прозорливости, позволивших не просто заработать серьезный капитала на масштабной торговле, но и приступить к созданию крупного мануфактурного производства в селе.

Великие результаты оправдывали подчас тяжелые потери. В деревню текли большие деньги и наверно каждую семью Служилой Уры в конце XVIII – начале XIX века, в той или иной степени, можно назвать состоятельной. Это, в частности, подтверждают данные метрических книг второй трети XIX столетия, фиксирующие средний махр (свадебный подарок невесте) в Служилой Уре в размере 500 рублей. Крупные же капиталисты села платили во время никаха от 1000 до 2000 рублей.

Разбогатевшие крестьяне строили большие двухэтажные дома, оснащали их дорогой мебелью. В 1879 году, например, не в самую лучшую пору для экономики деревни, все 155 домовладений имели добротные деревянные и каменные строения, а 20 усадеб заслуженно гордились роскошными, в городском стиле особняками, оставлявшими неизгладимое впечатление своей площадью и оформлением фасадов. В период же расцвета торгово-промышленной славы деревни, когда здесь жили сотни пришлых работных людей, вся эта недвижимость активно и прибыльно сдавалась под наем квартир, принося их, и так, не бедным хозяевам дополнительный источник дохода.

Неотвратимое стремление к богатству и самостоятельности, охватившее каждый род, каждую семью каждый двор аула, было естественным, вполне объяснимым для родственного объединения, перед которым всегда стояла проблема элементарного выживания. Угроза внезапной гибели, некая обреченность постоянно присутствовали в жизни их предков, представлявших действующее военное сословие. Благодаря ратным подвигам, они только во второй трети XVII века сумели найти свою новую родину, до этого страдая от голодного малоземелья в Карино и подчас бесплодно промышляя на огромной территории Поволжья и Приуралья в поисках свободных и плодородных пространств. И даже закрепившись в Уре, они, несмотря на полную лояльность, знатность и былые заслуги, часто оказывались на грани выживания, будучи вовлеченными в непредсказуемую адмиралтейскую повинность, оказываясь под жестким давлением миссионерских отрядов, ломавших по приказу Луки Конашевича сельские мечети, частых неурожаев и набегов разбойничьих шаек.

Вне конкуренции – дети

Страшным бичом старой российской деревни всегда была детская и младенческая смертность, сводившая на нет демографический рост. В истории Служилой Уры, как и многих других татарских аулов, это наверно одна из самых трагических страниц. Трудно представить всю горечь и боль матерей села, иногда раз за разом терявших новорожденных и маленьких детей из-за многочисленных инфекций, против которых не имелось тогда никаких средств. Кроме, разумеется, жаркой молитвы и материальной обеспеченности. Именно, высокий доход, и соответственно, качественное питание, добротная одежда, наличие прислуги, следившей за гигиеной в доме, возможность нанять кормилицу для грудного вскармливания или дорогого доктора становились важнейшими факторами сокращения детской смертности. Мы провели анализ соотношения убыли и прибыли населения по двум махаллям опираясь на данные метрических книг деревни за два успешных десятилетия с 1830 по 1854 гг.

Высокой рождаемостью отличался приход второй соборной мечети, где жили не особо богатые мурзы Маметевы и Хозясеитовы. Он значительно опережал, в отдельные годы в два раза, по этому показателю, приход первой соборной мечети, являвшийся небольшой общиной успешных промышленников и их родственников. Однако, такая рождаемость сильно нивелировалась младенческой и детской смертностью, составлявшей от 30 до 90% всех смертей за год.
Показательно, что в первой, богатой махалле детская смертность была почти на 50% ниже, чем во второй «земледельческой». Поэтому, еще раз необходимо отметить, что финансовые возможности, сопровождавшиеся грамотностью, относительно широким кругозором и знаниями, являлись важным условием демографической стабильности в общине. В Служилой Уре, во второй трети XIX столетия практически не умирали подростки 13–15 лет, а также юноши и девушки 15–21 года. Ежегодную убыль людей зрелого возраста (21–55 лет), в целом, нельзя назвать высокой. Она была на уровне или едва превышала смертность среди пожилых и стариков (55–90 лет).

История деревенской добродетели 

Пусть редко, но иногда встречались и долгожители, прожившие более 90 лет. За 24 года во всем селе их зафиксировано 10 человек. Самым старым мурзой деревни, умершим в 1850 году в возрасте 103 лет стал Габдельзалил Галиев из рода князей Маметевых, которые, по нашим наблюдениям, вообще, отличались крепким здоровьем и долголетием. В таких непростых и драматичных условиях в ауле сформировалось особо трепетное отношение к детям. Их окружали теплом и нежной опекой, берегли всеми силами. Сиротство ребенка воспринималось с болью и состраданием, а самым большим благодеянием считалось, взять оставшегося без родителей маленького человека, к себе в семью на воспитание. Безусловно, это диктовалось не только религиозными требованиями, но и собственным инстинктом выживания потомков Кара бека. Неприятие сиротства и заботу о детях в деревне, где порой, даже между братьями, бушевали нешуточные страсти, можно назвать наиболее живучим атавизмом родовой солидарности.

Сегодня нас восхищают многочисленные примеры взаимной поддержки, милосердия, родственного самопожертвования. Так, Абдрашит мурза бин Салих бин Халилулла бин Амин бин Бикмет бин Янморза, имея собственных шестерых детей, воспитал и вырастил трех сыновей своего, безвременно ушедшего брата Габита. Представитель того же токыма Баязит мурза бин Алькасим бин Дауд бин Рахманкул бин Бикмет бин Янморза вывел в жизнь трех сыновей умершего брата Халита. Фабрикант, негласный хозяин Служилой Уры Мукмин Хозясеитов опекал, рано оставшихся сиротами, детей своих братьев Муртазы и Хасана. В 1833 году он выгодно выдал замуж свою племянницу Хабибзмал бинте Муртаза за промышленника из деревни Мазарбаш Хасана Махмудова. Невеста, благодаря, могущественному дяде получила большой махр в размере 1000 рублей. В 1836 году другая его воспитанница, дочь брата Хасана – Бибимихрезамал вышла за имама деревни Мулла иле Тухватуллу Нигматуллина, получив точно такой солидный махр. Десять лет спустя, в 1846 году Мукмин бай женит племянника Мухаметсалиха бин Муртазу на дочери арского мещанина Абдулхалика бин Абдулзалила бин Гали Маметева и выплачивает за него в качестве свадебного подарка 800 рублей.

Не бывает чужих детей

Знатные и богатые мусульмане Служилой Уры, когда речь заходила о детях, не делили их на своих и чужих. Они не жалели ни сил, ни средств, когда была нужна какая-то помощь сиротам. Почти каждая семья в ауле имела приемных сыновей и дочерей из других деревень Заказанья. В 1832 году, например, арский купец Исхак Раимович Хозясеитов сыграл свадьбу опекаемой им сироты из деревни Сюрда Бибиназирабики бинте Исхак с богатейшим купцом Казани Баширом Аитовым, который выплатил махр в размере 800 рублей. Сулейман Назирович Хозясеитов – знаменитый промышленник, жесткий и волевой человек вырастил и устроил дальнейшую жизнь своей воспитаннице Бибифатиме бинте Назир бин Амир из деревни Старый Ашит. Его сын – Усман, богатый арский купец старательно заботился о судьбе сироты из аула Марджан Мухибзамал бинте Хабибулла.

Замечательные традиции своего отца продолжили дети Мукмина Хозясеитова. Его дочь Бибисагадатбану стала второй матерью для девочки из села Большой Кульбаш Бибифатимы бинте Абдулхалик бин Абдулсалям, которой она в 1853 году устроила хорошую брачную партию, подобрав в женихи, муэдзина села Печи Нижегородской губернии Хуббихузя Мухетдинова. Сын Мукмин бая – царевококшайский купец Абдулкотдус принял в свою семью крестьянку деревни Иябаш Бибихафизу бинте Сайфетдин бин Мустай. Сегодня трудно говорить об истинной роли приемных детей в байских семьях, их реальном статусе. Возможно, девочки жили в них на правах так называемых «асрау кызлар» служанок, но самое главное они получали кров, пропитание, хорошую одежду, заботу и защиту в целом, взамен горькой сиротской участи и неминуемой голодной смерти. В любом случае, среди ярких сюжетов захватывающей истории Служилой Уры, именно тот, что повествует о детях и об отношении к ним, впечатляет своей естественной добротой и благородством.

Продолжение следует

Автор: Салихов Радик Римович – директор института истории им.Ш.Марджани, доктор исторических наук.
Источник: Служилая Ура: рождение татарского капитализма.
Подготовил: Владислав Безменов.