Служилая Ура: «Прибыль, за неимением банков, по старинке хранил дома, в самых разных местах, фактически безо всякой охраны»

Наследник грозного Назира

В первой трети XIX века неформальным лидером Служилой Уры стал внук Назира Хозясеитова – Мукмин Тагирович Хозясеитов – талантливый и удачливый предприниматель, крупный промышленник, очень щедрый и отзывчивый человек, старавшийся не повторять ошибок своих родственников. Он родился в 1773 году и был первенцем Тагира Хозясеитова. Мать будущего предпринимателя Салима Исхакова принадлежала к старинному роду служилых татар д.Менгер. После ранней смерти отца, он постоянно проживал со своим могущественным дедом и, по сути, стал его главным наследником и продолжателем фамильного дела.

Мукмин, благодаря поддержке Назира бин Туктамыша, быстро добился впечатляющих успехов в производственной деятельности и начал на равных конкурировать со своими многочисленными дядями, каждый из которых имел либо мануфактуру, либо вел крупную торговую деятельность. Держал писчебумажную мануфактуру на речке Шоре, оборудованную двумя водяными турбинами, на которой трудились сезонно с мая по апрель месяц 16 крестьян Уржумского уезда Вятской губернии и Царевококшайского уезда Казанской губернии. Она находилась при мукомольной мельнице, принадлежавшей купцу. Мануфактура выпускала ежегодно 2500 стоп бумаги, сбывавшейся затем на рынках Средней Азии.

Модернизация и предпринимательский дар

Мукмин Хозясеитов существенно модернизировал фамильное бумагопрядильное производство, приобрел для него 35 новых станков и вскоре вышел на изготовление 80000 аршин кумача в год на сумму 60000 рублей. Эта продукция пользовалась большим спросом на ведущих российских ярмарках: Нижегородской, Ирбитской, Мензелинской. 

В отличие от своего деда и других близких родственников этот предприниматель отличался дальновидностью и склонностью к компромиссам. Активно участвуя в захвате общих для Хозясеитовых и Маметевых земель, он, тем не менее, стремился погасить все более раздувавшееся в селе пламя земельных ссор и скандалов. Становясь фактически единственным полновластным хозяином родового села, Мукмин Хозясеитов нуждался в стабильной обстановке, в согласии с крупными токымами сородичей, чье недовольство и протесты ставили под угрозу успешное развитие мануфактур. 

В 1832 году, купец, уже подмявший под себя значительную часть общинного достояния, не стал по примеру своего жесткого и решительного деда преследовать недовольных, а напротив, предложил обиженным односельчанам мировую сделку, компенсируя состоявшиеся по его вине потери. Безусловно, этот запоздалый шаг уже ничего не мог изменить в печальной ситуации родственного противостояния, однако, он существенно снизил накал страстей, заставил говорить о справедливости промышленника. 

Проблемы с прибылью

По сути, он стал самым настоящим князем, вольготно расположившемся со своей многочисленной семьей и челядью, отдельно от всех остальных токымов, на обширном подворье, куда стекался не только рабочий люд из всех окрестных деревень, но предприниматели со всей России. Подписывая официальные документы, с удовольствием обозначал свой высокий статус «царевококшайский княжеского роду второй гильдии купец». Денег у него было так много, что народ всерьез рассуждал о том, что промышленник печатает их у себя дома. О местном фальшивомонетчестве даже слагали баиты. Хотя это было несомненным преувеличением. В лучшие свои годы, купец получал сказочные барыши с торговли, производства и многочисленных недвижимых имений. Прибыль, за неимением банков, по старинке хранил дома, в самых разных местах, фактически безо всякой охраны.

Можно было сказать, что деньги у него валялись по углам, возбуждая у прислуги и дворовых людей различные, даже криминальные версии их происхождения. Благодаря Мукмину Хозясеитову на извилистых улочках Служилой Уры бурлила не по-сельски шумная жизнь. Бесконечной вереницей шли подводы с сырьем на мануфактуры, здесь же отгружалась готовая продукция, снаряжались и отправлялись торговые караваны в сторону Оренбуржья и дальше в далекую Бухару. Через деревню проходила обозная дорога из Казани в уездный город Царевококшайск, движение по которой не прекращалось ни днем, ни ночью. На улице аула, находившейся на холме, круглосуточно гудел весельем государственный питейный дом, где всеми делами управлял ясачный крестьянин д.Чурилино Казанского уезда Архип Григорьевич Маралов, угощавший своих посетителей дешевым вином и «Ерофеичем» – спиртовой настойкой на травах. Приезжих в селе было настолько много, что Мукмин Хозясеитов выстроил для них специальный постоялый двор. Не случайно, что в это время, в народе, деревню фабрикантов стали почтительно называть «Оры шəhри» – «город Ура». 

Но, самое главное, купец своей уравновешенностью, невероятным трудолюбием и религиозной благотворительностью сумел завоевать если не признание, то спокойное отношение односельчан, во многом смирившихся с его монополизмом. Мало того, в трудные для себя минуты он чувствовал твердую поддержку общины, от соседей и других односельчан, даже не связанных с ним близкими родственными узами. 

Ограбление домашнего «банка»

Это ярко проявилось в неприятном для купца событии, произошедшем в ночь четверга на пятницу 25 августа 1832 года. Отдыхая после тяжелого рабочего дня, он неожиданно проснулся во втором часу ночи от странного стука в соседней комнате, и, практически сразу же в темноте увидел силуэт человека, быстро уходящего из покоев. На окрики хозяина тот не остановился, бросился бежать, потеряв впопыхах свои галоши. Встревоженный Мукмин бай кинулся в зал, где только что побывал незнакомец и обнаружил, что дверь в него, закрытая с вечера на надежный замок, отперта, а из-под кровати исчез небольшой сундучок, в котором хранилась серебром, ходячей золотой монетой, ассигнациями весьма серьезная сумма в 10200 рублей.

Разъяренный купец сразу же выскочил во двор и криком разбудил, спавших там своих работников и приказчика. Осмотрев, оставленные вором калоши, он узнал в них обувь своего бывшего дворового человека «киргиза» из каракалпаков Алтая – молодого двадцативосьмилетнего человека, работавшего у него в качестве жнеца на хлебном поле. Алтай, вместе со своей женой Сахибзамал Абдулхаировой – восемнадцатилетней девушкой проживал на сьемной квартире в доме вдовы Бадигульзамал Сайфуллиной, недалеко от усадьбы Хозясеитова. Часть работников Мукмин бая тотчас бросились туда, однако застали лишь жену, которая заявила, что Алтай отправился провожать своих гостей Сейфульгабита Аитова и Сабита Галеева.

Криминальная история

Однако, в доме Аитова предполагаемого вора не оказалось. Безрезультатные поиски по деревне, прекратились криком приказчика Ишмухамета Ишмуратова, что грабитель пойман вместе с деньгами. Алтая задержали на пустыре у старой кузницы в сотне саженей от владений купца. Он был пьян, бос, но одет в рубаху и камзол. Деньги остались нетронутыми, а на быстрый допрос, Алтай ответил, что после тяжелой работы на поле, ночью у него разболелся живот и он решил «подлечиться» в местном питейном доме, выпив вина на 20 копеек. Как оказался у кузницы с деньгами не помнил, утверждая, что сундук ему подкинул приказчик Хозясеитова.

Конечно, последнего можно было бы с уверенностью подозревать в подобного рода авантюрах. Служилый татарин деревни Семеновские Отары Ишмухамет Ишмуратов – пожилой, но очень опытный, хитрый и хваткий мужчина 58 лет, в свое время был волостным головой Кубянского лашманского правления и привлекался к суду за пропажу государственных денег. И, хотя он, заявлял повсюду о своей неграмотности, никто в это не верил, так как Ишмуратов, в числе немногих местных жителей, неплохо знал русский язык. По всей видимости, Мукмин Хозясеитов, сам человек жесткий и по своему авантюрный, уважал эти качества, и, именно, такую личность видел на должности своего ближайшего помощника. Вообще, как мы уже отмечали, приказчики Назира Хозясеитова и его потомков, отличались верностью, напористостью и наглостью, готовностью выполнить любое поручение хозяина, в том числе не касавшееся торговых дел. 

Вероятно, по этой причине, купец даже не захотел рассматривать возможности соучастия в воровстве Ишмухамета Ишмуратова, который первым нашел вора и передал хозяину сундук с деньгами в целости и сохранности. Кроме того, оставленные грабителем калоши, признала как свои, жена Алтая – Сахибзамал Абдулхаирова. Можно было вздохнуть с облегчением, преступник пойман, деньги возвращены. Но впереди ожидались месяцы судебного разбирательства, а здесь без помощи односельчан обойтись было нельзя.

Спасение из Центральной Азии

Кстати, в ту суматошную ночь, Мукмин бай не остался в одиночестве. Практически сразу же к поискам подключился мирской начальник Служилой Уры Мухаметшарип Мухаметкаримов, а также крестьяне Абдульман Юсупов, Мазит Абдулхаиров, Ахмет Нигматуллин, Хусаин Абдулгаллямов, Мухаметрахим Мухаметов, Мухаметрахим Монасыпов, Ибрагим Мухаметов, Сайфулла Мусин, Курбангали Габбязов, Исхак Мусин и другие, представлявшие все княжеские токымы аула. Благодаря их поддержке, сыск прошел максимально быстро, преступник был задержан в течение часа.

В период судебного следствия, к поиску истины подключились и другие жители Служилой Уры, с помощью которых начала вскрываться более сложная картина преступления. Дело, в том, что никто не мог поверить в криминальную самостоятельность, безграмотного, пьющего и затюканного судьбой Алтая, всю свою жизнь проведшего в рабстве в Средней Азии. По сути, его спас Мукмин Хозясеитов, перевезя в Россию, в свою деревню, дав ему работу и женив на своей служанке.

Кто же виновник?

Главные подозрения сельчан в организации преступления сразу же пали на Сейфульгабита Аитова – сына муэдзина 1-й соборной мечети. Этот беспутный тридцатилетний мужчина был главным возмутителем спокойствия в респектабельном ауле. Сейфульгабит часто устраивал пьяные загулы, драки и скандалы. Будучи выходцем из обеспеченной семьи, грамотным человеком, он легко подчинял своему влиянию сверстников односельчан, не занятых делом, или таких бесправных людей как «киргиз» Алтай. Ходили упорные слухи, что по наущению Аитова, жена Алтая – Сахибзамал, работавшая прислугой в доме Хозясеитова, еще 12 апреля 1832 года, помогла Сейфульгабиту украсть у Мукмин бая 10 концов кумача, 3 бухарских выбойки, серебряные деньги, талеры и ассигнации, всего на сумму 172 рубля.

В случае с кражей сундука с деньгами также подозревали жену «киргиза», действовавшую по указке Аитова и спровоцировавшую мужа на это преступление. Мукмин Хозясеитов, в частности, отмечал, что лишь Сахибзамал знала, что ключ от комнаты с деньгами лежит в приемной, в блюдце под салфеткой. Перед кражей кто-то предусмотрительно остановил часы-ходики с боем, чтобы они случайно не разбудили спящего хозяина. Вобщем, все косвенные улики указывали на семейство Алтая, но также все жители деревни в один голос утверждали, что за этим поступком стоит Сейфульгабит Аитов.

Продолжение следует

Автор: Салихов Радик Римович – директор института истории им.Ш.Марджани, доктор исторических наук.
Источник: Служилая Ура: рождение татарского капитализма.
Подготовил: Владислав Безменов.