«Мустафад ал-ахбар»: «Одни считали его еретиком, другие же говорили, что он достиг степени вали и может творить чудеса»

Мулла Валиуддин б. Хасан ал-Багдади ал-Ханафи ал-Мукри (да смилостивится над ним Аллах), был известен как Багдад-хаджи. Родися в 1169 г. (1756 г.) в Багдаде, получил начальное образование, а затем учился у шейха чтецов ‘Абд ал-Кадира ал-Багдади. Достигнув совершенства в чтении Корана, отправился путешествовать по мусульманским странам, побывал на Индостане, в Хорасане и, наконец, очутился в Бухаре. Здесь он некоторое время занимал пост имама в мечети Могак ал-Гаттарин. Из Бухары с торговым караваном он прибыл в булгарские земли. Некоторое время пожил в Казани, гостил в Ташкичу, Мамсе, Мачкаре. Будучи в Ташкичу, он даже гостил в нашем доме, когда я еще был мал. Затем он уехал в Каргалы, где в течение двух лет в мечети с двумя минаретами обучал людей читать Коран.

У него появились завистники, которые постарались, чтобы его обвинили в шпионаже. На сорок дней он был посажен в тюрьму, когда же выяснилось, что за ним никакой вины нет, то его освободили и поставили перед выбором – либо уехать, либо остаться. Он уехал в Бухару, где в течение месяца исполнял обязанности имама в мечети Могак, затем перебрался в Кабул. А оттуда вновь вернулся в Каргалы и занял пост имама в той же мечети. В этот раз он насовсем осел в Каргалы, как и раньше преподавал чтение Корана и, наконец, обзавелся семьей. Умер в раби‘ ал-аввал 1247 г. (сентябрь 1831 г.). При жизни дал иджазу на преподавание Корана мулле Хусейну б. Алмухаммаду ал-Кирмани, датирована 1236 г. (1820 г.) и была отправлена в Бухару. Кроме него иджазы получили мулла Хабибулла б. Рахманкули ал-Бики и мулла Фадл б. Ибрахим б. Арслан ал-Кимави. Эти иджазы я видел лично, в них он приводит всю цепочку своих наставников, начиная от шейха ‘Абд ал-Кадира, учителем которого был шейх ‘Абдулла ал-Мирси ал-Агма, и кончая пророком Мухаммадом (да благословит его Аллах и приветствует). Все знаменитые чтецы нашего региона: мулла ‘Абд ан-Насыр б. Рахманкули ал-Казани, мулла Рахматулла б. ‘Убайдулла ал-Кизляви, Тахир б. Субхан ал-Джабали, ‘Абд ал-Джаббар б. ‘Абд ал-Карим б. ‘Абд ал-Маннан ал-Альмети, ‘Абд ал-Гаффар б. ‘Абд ал-Маних б. Уткан ат-Тунтари, Мухаммад б.

Хамид б. Муртаза ал-Казани и другие − либо напрямую, либо через посредников познали науку чтения Корана. Когда Валиуддин ал-Багдади был в Бухаре, то эмир Шахмурад повелел знаменитым чтецам Надирбаки и хафизу Гашуру учиться у него чтению Корана. Они же отравились к Нугай Сарай-хану, где изучали чтение Корана. По словам муллы Хусейна б. Мухаммада ал-Кирмани, мулла Надирбаки отлично знал теорию и правила таджвида, а мулла хафиз Гашур лучше использовал эти правила на практике. Нам даже удалось лично увидеть его сочинение по таджвиду, написанное на тюркском языке. На его печати было написано…

Джагфар б. ‘Абид б. Исхак б. Кутлугмухаммад б. Нариман ас-Сафари (да смилостивится над ним Аллах) родом из деревни Сафар Уфимского уезда. Еще в детстве Джагфар остался без отца, и его мать Раджаб бинт Халил б. Асыл-ходжа б. Амирхан б. Шариф вышла замуж за Балтача б. Гуккаша б. ‘Али б. Субхана из деревни Арслан, у которого он и воспитывался. Достигнув совершеннолетия, Джагфар уехал учиться в Бухару, а оттуда в Кабул, где стал последователем ишана Фаизхана б. Хидрхана. Вернувшись на родину, в Уфимский уезд, он стал известен как Джагфар-ишан. Рассказывают много историй о том, что он, входя в экстаз, мог творить чудеса и впадал в различные состояния. При нем всегда были последователи, которые носили с собой гитару, лютню и другие музыкальные инструменты. Он ездил по разным городам – Казани, Уфе и другим, где посещал дома богачей и своих искренних последователей. Рассказывают смешные истории, что он якобы во время больших собраний, никого не стесняясь, пускал газы. Однажды он был в гостях у своего последователя ‘Али-ага в Казани. В это время в одном из соседних домов начался пожар. Все бросились к окнам, Джагфар-ишан тоже решил посмотреть, встал коленями на подоконник и очень громко несколько раз выпустил газы. Хозяину стало очень неудобно, и после того, как все гости разошлись, он, обратившись к ишану, сказал: «Уважаемый хазрат, а ведь некоторые из ваших действий могут не понравиться присутствующим». Ишан спросил: «Какие действия ты имеешь в виду?» Хозяин ответил: «Вы прилюдно, очень громко выпускаете газы». Ишан вновь спросил: «А разве это кому-либо вредит? Я не вижу в этом ничего страшного». Хозяин сказал: «Некоторые из ваших приверженцев могут отказаться от вас». На что ишан ответил: «Где же искренность этих приверженцев, если они не могут утерпеть, когда я пускаю газы». Другой случай произошел, когда ишан вместе со своими мюридами отправился в хадж. Они плыли на корабле, начался сильный шторм, все пассажиры были в ужасе, плакали, молились и каялись. Что же касается ишана, то он раздал всем своим мюридам музыкальные инструменты, и некоторые начали веселиться и танцевать.

Присутствующие не поняли их поведения и сказали ишану: «Какие же из вас мусульмане? Вы еретики. Разве люди в подобной ситуации себя так ведут?» На что ишан, улыбнувшись, ответил: «Каяться нужно всегда, а не только когда грянет гром. Разве есть польза от вашего покаяния, если вы его совершаете в последние секунды своей жизни? Тебе конечно нужно каяться, а не развлекаться». Однажды ишан Джагфар вернулся из своей поездки в Бухару, и на одном из меджлисов у него спросили: «Хазрат, вы побывали в дальних странах, повидали Бухару. Что удивительного вы видели там?» На это ишан ответил: «Я не видел ничего удивительного, кроме ягодиц домохозяек, которые сидели на крышах домов, справляя там нужду». Еще на одном меджлисе в присутствии Джагфар-и-шана мурзы стали хвалиться своими родословными и рассказывать о том, чего достигли их отцы и деды. Выслушав все рассказы, ишан сказал: «И наш отец тоже был мурзой, да только раньше и родовитей ваших». Когда мурзы, огорченные его словами, спросили: «Как же это было?», ишан ответил: «Наш отец сильно постарел, лишился рассудка, перестал совершать молитву, начал справлять нужду стоя и курить. Разве может быть степень мирзы выше этого». Как-то он приехал в Ур и привез подарки Хабибулле-ишану и Фатхулле ахунду. В другой раз он приехал в Казань к мулле ‘Абд ал-Гаффару и мулла ‘Абд ас-Саттару, но подарков не привез. Тогда они у него спросили: «Почему ты им привез подарки, а нам нет?», на это он ответил: «А чтобы они меня не побили». Рассказывают, что к нему приходили больные, чтобы он помолился об их исцелении. Он требовал от них либо пуд либо бочонок меда или деньги и таким образом с ними торговался. Если те говорили: «Мы не можем отдать тебе столько», он отвечал: «Если хотите выздороветь, то найдете». И действительно, после его молитвы люди часто выздоравливали. Когда он был в Бухаре, нередко находились желающие стать его мюридами, однако, узнав его странном поведении, склонялись к халифе Ниязкулу, но продолжали оставаться в сомнениях.

После некоторого времени, проведенного в размышлениях, один из сомневающихся увидел сон, в котором беркут поднял большую тушу мертвого животного, унес с собой и бросил в озеро. На следующее утро он, никому не рассказывая этот сон, пошел к Джагфар-ишану и поприветствовал его. Тот, увидев пришедшего, сказал: «Мир тебе, рыбак. Ну что, ты понял, кто есть беркут, кто мертвечина и что это за озеро? Я тебе объясню. Знай, что беркут говорит о том, что я погрузил свой нафс в свое познание». Другой человек во сне увидел две линии –зеленую и белую. На следующий день он пришел к Джа‘фар-ишану и поприветствовал его, и тот ему сказал: «Мир тебе, рыбак. Какую же полоску ты выбрал – зеленую или белую?» Такое поведение ишана приводило к тому, что мюриды становились еще больше ему преданными. Мулла ‘Абд ал-‘Аллам б. ‘Абд ал-Кадир ас-Сабаи говорил, что ишан часто находился в экстазе, а, очнувшись, плакал и раскаивался в тех деяниях, которые совершил в этом состоянии. Фаизхан также говорил: «Не ходите к мулле Джа‘фару, он находится в экстатическом состоянии». Его мать служила людям, заговаривая опухоли «кайрак». Шакирды муллы ‘Абд ал-Кадира-ахунда, отца муллы ‘Абд ал-‘Аллама, ходили к ней с жалобой якобы на эту опухоль, предъявляя свои эрегированные половые органы. В целом люди в отношении этого ишана придерживались диаметрально противоположных мнений. Одни считали его еретиком, другие же говорили, что он достиг степени вали и может творить чудеса, истина же известна только Аллаху. Он умер в 1247 г. (1831г.) в деревне Тимошка, похоронен там же.

‘Усман б. Рахматулла ас-Сардави ал-хадж (да смилостивится над ним Аллах), исполнял обязанности имам-хатыба и преподавателя в деревне Тубян Сарда Казанского уезда. После совершения хаджа его стали звать ‘Усман-хаджи. Он был первым, кто сказал, что в деревне Иши есть могилы праведников и что желательно их посещать, тем самым быть примером для других людей. В то же время никаких достоверных данных о наличии там подобных могил не было. Что же касается книги муллы Шарафуддина б. Хусамуддина ал-Муслими «Таварихи ал-булгария», то она полна различной ложной и ошибочной информации. Мулла ‘Усман умер в деревне Сарда в 1247 г. (1831 г.).

Мустафа б. Муртаза б. Мухаммадкул б. Мамтай б. Туйтик ал-Мандаши ал-хадж (да смилостивится над ним Аллах. Исполнял обязанности имам-хатыба и преподавателя в деревне Мандаш Казанского уезда, умер в 1248г. (1832г.). Известно, что он путешествовал по Бухаре, Кабулу и другим городам Индостана, три раза совершил хадж, в двух из них его сопровождали вышеупомянутые Хамза ал-Мунаджим и ‘Усман-хаджи, с которыми он был в очень хороших отношениях. Его называли Мустай-хаджи, после него осталось два сына: мулла ‘Абдулла-хаджи, который умер в Джидде, и мулла ‘Абд ар-Рахман, который совершил два хаджа и умер после второго.

Мулла Мухаммадамин б. Сайфулла б. ‘Абд ал-Хамид б. Динмухаммад б. Шугай б. Мухаммад б. Акман б. ‘Аликай б. Давляджан б. Айюб-шейх б. Ходжа-шейх б. Юллык-шейх ас-Сабави (да смилостивится над ним Аллах), родом из деревни Байлар Сабасы. Начальное образование получил у муллы Мухамма-драхима и муллы ‘Абдуллы б. Йахйа в Мачкаре, а также у своих других земляков, после чего отправился в Бухару. Стал последователем муллы ‘Абд ан-Насыра ал-Курсави, изучил его труды и полностью принял его идеи. Был назначен в качестве имам-хатыба и преподавателя в деревню Наляса, всегда совершал ночную молитву, а также настаивал, чтобы так же делали и другие. Из-за собственных убеждений стал оппонентом своего родственника, муллы Баймурада б. ал-Мухаррама ал-Менгери, по этому вопросу и вопросу атрибутов, и между ними часто вспыхивали устные и письменные споры. В одной из своих книг он назвал Баймурада «сын женщины ал-Мухаррам», позднее же переписчики исправили и стал писать «б. ал-Мухаррам»198. Его перу принадлежат интересные трактаты по вопросам законоположений и убеждений, которые указывают на его ум, понятливость, здравомыслие. Также у него возникали дискуссии на различные темы с муллой Фатхуллой-ахундом Ури, муллой Фаизом б. ‘Абд ал-‘Азизом ал-Кашкари, муллой Хибатуллой б. Динисом ас-Салавчи.

В 1242 г. (1826 г.) он выехал из Казани и отправился в Мекку, по дороге проехал Стамбул, затем, добравшись до Египта, остановился в Каире. Там он познакомился с Ибрахим-пашой, на которого произвел положительное впечатление и который пригласил его на должность преподавателя персидского языка. Хадж он так и не успел совершить, так как в 1248 г. или 1249 г. умер (1832г. или 1833г.).

‘Абд ар-Рахим б. ‘Усман б. Сармаки б. Крым ал-Утыз-Имяни, начальное образование получил на родине, а затем уехал в Бухару, где занял пост имама после Хаджи Багдади. Реставрировал Коран, хранящийся в Самарканде, в медресе ходжи Ахрара. Бухарцы говорят, что этот Коран принадлежал самому халифу ‘Усману. ‘Абд ар-Рахим Утыз-Имяни подклеил порванные страницы и дописал недостающие тексты айатов. Он придерживался мнения о том, что имамы Бухары и Самарканда совершенно не умеют читать Коран, считал их безграмотными и поэтому даже не выходил на коллективные молитвы. Когда об этом донесли эмиру Шахмураду, то он вызвал ‘Абд ар-Рахима к себе и спросил о причине его отказа присутствовать на коллективной молитве. На что Утыз-Имяни ответил: «Я ни разу не слышал азана». Эмир сказал: «Му’аззины каждый день по пять раз в нескольких местах произносят азан», на что ‘Абд ар-Рахим ответил: «Я слышал эти звуки, но подумал, что это рев ослов». Однажды, когда му’аззин произнес: «Ас-саляту хайрун мин ан-нау» (Молитва превыше сна), Утыз-Имяни, поправляя его, сказал: «Ба мим гуй» (Добавь букву мим), после чего му’аззин стал произносить: «Ас-саляту хайрун мин ан-нау ба мим». Однажды он встретился с Хаджи Багдади и, думая, что владеет правилами чтения в совершенстве, сказал: «Давайте сядем и почитаем друг другу Коран». Хаджи Багдади согласился, и после того, как ‘Абд ар-Рахим прочел ему отрывок из Корана, похвалил его за правильное чтение. ‘Абд ар-Рахим сказал: «Теперь вы читайте». Когда Хаджи Багдади прочел ему отрывок из Корана, ‘Абд ар-Рахим сказал: «У вас есть ошибки в некоторых буквах», Хаджи Багдади ответил: «Да, это оттого, что я в свое время неправильно выучил, однако такие же ошибки есть и у тебя». ‘Абд ар-Рахим спросил: «А в чем же мои ошибки?», на что Хаджи ответил: «У тебя даммы неправильные». После этой встречи ‘Абд ар-Рахим рассказывал: «Я себя перепроверил и обнаружил, что у меня вообще нет ни одной правильной даммы».

Герой нашего повествования, ‘Абд ар-Рахим Утыз-Имяни, отказывался читать пятничные и праздничные молитвы, аргументируя это тем, что в булгарском регионе не соблюдается условие наличия «миср». Еще он считал оконные рамы крестами, а мечети церквями, поэтому не ходил на коллективные молитвы вообще. Также он утверждал, что, поскольку простые люди не умеют читать Коран правильно, все их обязательные молитвы автоматически превращаются в дополнительные, а обязательные остаются на них как долг. Что же касается молитв сунна, то их он вообще не рекомендовал совершать. И у него были искренние последователи. Люди рассказывают, что он призывал омывать коров на сороковой день после отела и до этого момента запрещал употреблять их молоко в пищу. Мулла Мугинуддин б. ‘Абд ар-Рашид и его друзья выступили против подобных идей, обратились в Духовное управление, которое лишило Утыз-Имяни указной грамоты. Он считал запретным чтение и изучение книг по логике и философии, а всех, кто читал эти книги, причислял к врагам. У него по этому вопросу даже возникали дискуссии с муллой ‘Абд ан-Насыром б. Рахманкули. Мулла ‘Абд ар-Рахим придерживался мнения о том, что ночная молитва в булгарском регионе в самые короткие летние ночи не является обязательной, поэтому поводу у него есть отдельный трактат, однако он написан довольно слабо. Кроме этого труда у его есть трактат, где он разбирает лексику, а также персоналии, упомянутые в «Джами‘ ар-румуз». Также его перу принадлежит трактат, где он разбирает лексику, используемую в «Мактубат», который он написал после общения с индийскими купцами. Есть у него и другие трактаты. Он составил комментарий к сборнику стихотворений суфи Аллахъяра «Сабат ал-гаджизин», написанных на арабском языке. Этот комментарий довольно хорош, однако и в нем он допустил некоторые ошибки. Например, во фразе «В поисках куди ты можешь из Бухары направиться в Самарканд» слово «куди» он ошибочно трактует как «каду» и объясняет, что речь идет о мелкой монете, равной половине дирхема или даже меньше, тем самым нарушил рифму и исказил смысл двустишия. На самом же деле в этом отрывке имеется в виду именно слово «куди», обозначающее небольшой предмет, который вешают на одежду детей или на шею животному, в наших краях он называется «корт тоше».

Во времена Аллахъяра в Мавераннахре эту вещь называли «пул сиях» и использовали вместо серебряных монет, вероятно, именно поэтому он выбрал такое значение. В двустишии «Даже если запретное подобно волосу, и на него указывает слабое предание, праведники говорят: “Остерегайся его”» есть слова «кыйл». Одно из них мулла ‘Абд ар-Рахим ошибочно трактует как «фил» (слон), второе трактует как «стихотворение». На самом же деле первое «кыйл» имеет значение «волос», второе –«слово, не имеющее под собой основу, слабое предание». То есть смысл будет такой: даже если запретное мало, как волос, или на него указывает слабое, недостоверное предание, набожные люди советуют остерегаться этого деяния и не совершать его. В двустишии «Когда Абу Язид Бистами постарел, то в один из вечеров потерял сознание» мулла ‘Абд ар-Рахим слово «палля» с фатхой над буквой «п» переводит с персидского языка как «чаша весов» и говорит: «Автор использовал здесь аллегорию, сравнивая чаши весов с жизнью человека». На самом же деле на персидско-чагатайском наречии, то есть на тюркском языке Мавераннахра, оно используется с даммой и имеет значение «время, период». В этом стихотворении рассказывается о том, как однажды Абу Язид Бистами в старческий период своей жизни лишился чувств. ‘Абд ар-Рахим Утыз-Имяни утверждал, что Абу Язид Бистами был учеником Ота Нияза б. Мискина ал-Хорезми, который приходится внуком ‘Абд ал-Каййуму б. ‘Абд ал-Кариму ал-Хусейни суфи Аллахйару. Мулла Мухаммадъяр б. ‘Абдулла ал-Урали ал-Ахуни написал довольно хороший трактат против героя нашего повествования, в котором выступил с критикой мнения о том, что ночная молитва в самые короткие летние ночи является не обязательной, однако при этом он называет муллу ‘Абд ар-Рахима своим наставником. Мулла ‘Абд ар-Рахим Утыз-Имяни умер в 1250 г. (1835 г.) в деревне Тимяш Бугульминского уезда.

Мулла Шахахмад б. Рафик б. Му’мин б. Хусейн ас-Самаки (да смилостивится над ним Аллах) родом из деревни Салавуч Малмыжского уезда Вятской губернии. Его отец исполнял обязанности имам-хатыба и преподавателя в деревне Самак Минзелинского уезда.

Мулла Шахахмад получил начальное образование на родине у муллы Валида б. Сагди ал-Каргали, муллы ‘Абд ал-Джалиля б. ‘Абд ар-Рашида ал-Муслими, муллы ‘Абд ан-Насыра б. ‘Абд ар-Рахима б. Ахмара б. ‘Абд ал-Маннана ал-Арсаи. Затем он продолжил свое образование в Казани и Мичкаре, где учился у муллы Мухаммадрахим-ахунда и муллы ‘Абд ан-Насыра ал-Курсави. Не обделил он своим вниманием и Бухару, а по возвращении на родину заменил отца на посту имам-хатыба и преподавателя. У муллы Шахахмада было очень большое число шакирдов, самыми известными из них являются: мулла ‘Абд ал-Фаттах б. ‘Абдал-Ваххаб ал-Муслими, мулла ‘Абд ал-‘Алим б. …ал-Бикбави, ‘Абд ал-Карим б. ‘Абд ар-Рахим ал-Маджтуви, Сагд б. ‘Абд ал-Джалил б. Захид ад-Димтари, ‘Абдал-Азиз б. …ал-Урмани, Ганулкамал б. ‘Абд ал-Вахид ал-Карани, ‘Абд ал-Латыф б. … ас-Сармани, Насруддин б. ‘Абд ал-Хаким б. Са‘ид б. Амир б. Масай б. Барай б. ‘Абд ас-Салам ал-Бараи, ‘Абдулла б. ‘Абд ал-Гафур б. ‘Абд ас-Салам ал-Чакмаки, Фадл б. Файзулла ат-Тактави и другие. В целом можно сказать, что он был гордостью этого региона. Перу муллы Шахахмада принадлежит трактат «Гумдат ат-тадкикат фи зубдат ат-тахкикат», в котором говорится о том, что ночная молитва в самые короткие летние ночи является обязательной. Мулла Шахахамад умер в возрасте пятидесяти лет, в 1251 г. (1836 г.), в деревне Самак, а его место на службе занял сын – мулла Нуруддин.

Мулла ‘Абид б. ‘Абд ал-Азиз б. ‘Иса ал-Казани ал-Кенери (да смилостивится над ним Аллах), родом из деревни Кенер Казанского уезда. Его отец, мулла ‘Абд ал-Азиз, занимал пост имам-хатыба и преподавателя в деревне Кушлавуч, а он сам исполнял эти обязанности в деревнях Арбаш, Кариле и Урнашбаш. У него было много шакирдов. Вместе со своим сыном муллой Мустафой он отправился в хадж и на обратном пути умер на корабле, плывущем посередине Черного моря. Несмотря на то, что его тело выкинули за борт, в результате сильного шторма одну из лодок унес ветер и его тело следовало за ней вплоть до Синопа, где его и похоронили на берегу моря.

Его брат, мулла Фаиз ал-Кашкари, и коллеги однажды были на собрании, куда пригласили муллу ‘Абд ан-Насыра ал-Курсави. Они сидели пили чай и общались. Ближе к концу, когда мулла Фаиз робко хотел что-то сказать, мулла ‘Абд ан-Насыр, перебивая его и заставляя замолчать, сказал: «Защищайся теленок, защищайся». Мулла ‘Абдин б. ‘Абд ал-Азиз умер в 1251 г. (1836 г.). Он был из числа шакирдов муллы Бикчантая б. Ибрахима ал-Бараскави, муллы ‘Абд ас-Салама б. Хасана ал-Карили и муллы Са’Ида б. Ахмада аш-Ширдани. А его шакирдами были: мулла Баймурад б. Мухаррам, мулла Абу Бакр б. Джагфар ал-Агерджеви, мулла ‘Абд ан-Насыр б. ‘Абд ар-Рахим ат-Тайсугани, мулла ‘Абд ал-Латыф б. Адхам б. Абу Бакр б. Туктай ал-Букали (имам деревни Юллык), мулла Фахруддин б. ‘Абд ар-Рахман б. Мурадим ал-Бахтияри, мулла Хусамуддин б. Сайфулла б. Мурадим ал-Алави и мулла Са‘ид б. Хамид ал-Бараскави. Мулла ‘Абид был щедрым, жизнерадостным, добрым человеком, который был в хороших отношениях со всеми. После него его пост занял сын, мулла Садык, который умер в 128…г. (186…г.) в деревне Урнашбаш.

Источник: Полезные вести о состоянии Казани и Булгара (Мустафад ал-ахбар фи ахвали Казан ва Булгар). Вторая часть
Автор: Шигабутдин Марджани

Издание подготовили: Российский исламский институт, Институт истории имени Ш.Марджани
Подготовил для «Миллиард.Татар»: Владислав Безменов