Рафаэль Хакимов: «Страхи Москвы преувеличены - татары никогда не выступали против русских, они поедали друг друга»

«Эйфелева» башня в селе Париж

Село Париж появилось не случайно. Нагайбаки первыми ворвались в Париж. Обычно в литературе не уточняют, какие казаки воевали в Европе с Наполеоном. Приписывать всю славу русским - это старая добрая традиция российской историографии. Солдаты, возвратившиеся из похода в Европу, свои деревни называли именами тех городов, которые пришлось брать с боями. Так у казаков Челябинской области появились Лейпциг, Берлин, Вена и т.д. 

В советско-российской литературе этих доблестных воинов предпочитают называть русскими или, в крайнем случае, казаками, не уточня, какой национальности казаки. Официальная пропаганда однозначно возвышала русских.

Как-то отдыхали всей семьей в Форосе, и нашим соседом был кумык. Моя пятилетняя дочь, завидев его на дорожке, издали кричала: «Абул-ла-а-а бек!» Ему очень нравилось, что его называли полным именем. Он с ней любил беседовать. Моя жена уже неплохо говорила на татарском, и она с удивлением поинтересовалась:

-    Абдулла, где Вы научились так хорошо говорить на татарском?

На что он гордо ответил:

-    Я говорю на кумыкском!

Мы можем понимать друг друга, но при этом утверждать, что это не татарский, а башкирский или кумыкский, или нагайбаксий и т.д.

В Молдове живут гагаузы, у них своя автономная территория со столицей в Комрате. Их опекают турки, но вот их достопримечательность, которой свято дорожат, называется «Татар чишмэсе».

До сих пор крымских и казанских татар называют разными народами, и языки у них якобы разные. В свое время, и я был в этом убежден. Мое отношение к крымским татарам начало меняться благодаря моему соседу, чья мать была крымской татаркой, а отец казанским татарином. Я не нуждался в лекциях, мне достаточно было небольшого толчка, чтобы предыдущие впечатления выстроились в одно целое. Для соседа казанские и крымские татары были одно целое - просто татары. Он, первый раз увидев мою жену-узбечку, приветствовал:

-    С возвращением на родину.

Она оторопела, а я пояснил, что Узбек-хан любил на лето приезжать в Болгары в свою летнюю резиденцию.

Я постепенно для себя открывал русских писателей татарского происхождения, что ломало многие стереотипы. А, главное, меняло самосознание. Вклад татар оказывался не просто значительным, а в какой-то момент решающим.

О Державине я, конечно, слышал и читал его оды, которые мне показались странными, поскольку были не в пушкинском стиле, как по языку, так и ритмике. Но то, что он был татарских корней, грело душу. Александр Пушкин написал в 1825 году Антону Дельвигу: «По твоем отъезде перечел я Державина всего, и вот мое окончательное мнение. Этот чудак не знал ни русской грамоты, ни духа русского языка. Ей-богу, его гений думал по-татарски». Не менее высоко о нем отзывался Гоголь: «Недоумевает ум решить, откуда взялся в нем этот гиперболический размах его речи. Остаток ли это нашего сказочного русского богатырства. или же это навеялось на него отдаленным татарским его происхождением, степями, где бродят бедные останки орд. Что бы то ни было, но это свойство в Державине изумительно». Татарское происхождение Державина было вовсе не отдаленным, скорее русская словесность для него была внове, ибо он не до конца ее выучил «за недосугом».

Среди русских писателей были те, кто скрывал свои татарские корни, но были и те, кто не чурался своего происхождения, как Куприн или Анна Ахматова, которая писала:

Мне от бабушки-татарки
Были редкостью подарки.
И зачем я крещена,
Горько гневалась она.

Традиции с трудом уходят из жизни, причем только с появлением новой плеяды языковедов, отошедших в своих изысканиях от теории и политики, заложенной Сталиным.

Татары глазами татар

Однажды отец бросил такую фразу: «Москва всегда боялась татар». Мне она показалась странной. Зажатая в правах автономия не может напугать огромную страну с явным доминированием русского языка и культуры. Мощнейший репрессивный аппарат, армия, финансовые потоки, стянутые в Москву. Что еще нужно?! Тем не менее, Москва всегда косо и со страхом смотрела на татар. Украинцы, белорусы были славянскими братьями, узбеки, казахи, таджики, туркмены и закавказские народы - младшими братьями. Остальных в расчет не брали. А что же с татарами не так?

Страхи Москвы преувеличены - татары никогда не выступали против русских, они поедали друг друга. Сепаратизм татар - изобретение кремлевских идеологов Москвы. Сами раздули и сами же себя напугали. Вся Россия - родина татар. Незачем нам отделяться от своей Родины.

Другое дело – достоинство нации, гордость за быстро развивающийся Татарстан. За последние годы исчез комплекс неполноценности. Все татары говорят по-русски, даже есть такие, кто не знает родной язык. По уровню образования и квалификации татары догнали русских. Численность профессоров и, вообще, вузовских преподавателей республики опять-таки на уровне русских.

Татары - вторая нация в стране, они активны. Дай им послабление, и они появляются в политике, экономике, в кино, на эстраде, спорте. Работоспособность и неплохое образование служат карьерному росту. Однако, для восторгов нет почвы. Ревность - одна из самых гнусных черт татар. Причем это особенно развилось вместе с рыночной экономикой. Ревность стала тотальным пороком. Вместо того, чтобы радоваться успехам соседа, товарища, сослуживца, пишут доносы. Чужой успех – повод для организации уничтожения успешных людей. Доброта стала исключением, а ненависть - правилом. Татары вместили в себя все человеческие пороки в концентрированном виде.

Фото на анонсе: © Владимир Васильев / «Татар-информ»