«А Бати выступил затем, будучи на Руси, против Билеров, то есть Великой Булгарии»

№ 13 Донесение Бенедикта Поляка

В 1247 г. участники дипломатической миссии, францисканцы Иоанн де Плано Карпини и Бенедикт Поляк вернулись в Европу с ответным письмом монгольского хана Гуюка и подробными донесениями. Есть основания полагать, что переводчик миссии, брат Бенедикт, в силу своих обязанностей владел всей полнотой информации. В одном из городов Восточной Европы, где участники посольства нашли приют в обители братьев францисканцев, по настоянию отца Богуслава, управителя ордена в Богемии и Польше, некий аноним сделал краткую копию с донесения брата Бенедикта. Судьба самого донесения на сегодняшний день неизвестна. Что же касается копии, выполненной анонимом, (которого принято называть Ц. де Бридиа, ибо он подписался только инициалом С), то она сохранилась до наших дней в латинской рукописи XV в. Наличие этого текста позволяет со всей определенностью утверждать, что авторство большей части сведений миссии, ранее безоговорочно приписываемых брату Иоанну, принадлежит брату Бенедикту, поскольку в его донесении они сохранили завидную полноту, монгольскую терминологию и ее адекватный перевод.

В 1965 г. американский историк Г.Д.Пейнтер опубликовал текст «Истории Тартар» брата Ц. де Бридиа. В 1967 г. немецкий филолог О.Оннерфорс подготовил второе, исправленное, издание этого текста. В 2002 г. в Санкт-Петербурге издательство «Евразия» выпустило в свет новое критическое издание (где учтены все поправки к тексту, предложенные Ц.Х.Книпкенсом) и перевод донесения на русский язык с подробными комментариями4. Представленный ниже перевод опирается на последнюю публикацию.

Наиболее впечатляющая часть донесения, получившая условное название «Роман о Чингиз-хане», где говорится о легендарных походах трех монгольских армий к пределам мира, освещена в специальном исследовании5 и по этой причине в данном случае не комментируется.

«История Тартар» брата Ц. де Бридиа

Начинается История Тартар.

<. .> [2] Итак, следует знать, что, согласно тартарам и некоторым другим [народам] обитаемого мира, его устройство делится на две главные [части], а именно Восток и Запад, широко распростершиеся от [точки] восхода солнца до [точки] его захода в зимнее и летнее время. Запад же начинается от земли Ливонии и простирается от Пруссии до самой Греции и непосредственно за нее и включает в себя Вселенскую церковь католической веры. Поэтому и тартары называют папу [римского] «великим па-пой» всего Запада. А прочая же часть, именуется Восток, в которой расположена земля тартар, где восток соединяется с севером, соседствуя с северным морем-океаном, и называется Моал. <. .>

[23]    По свершении этих [событий, т.е. гибели Чингиз-кана] Оккодай, сын его, наследовал его империю посредством избрания среди других. Ведь Чингиз-кан оставил четырех сыновей, а именно: Оккодая, который и наследовал ему; Тоссука, Чагадая, имя четвертого я не узнал ни от братьев, ни от других. Сыновей у Оккодая трое, а именно: Куюк, который с недавнего времени является каном, то есть императором, Коктен и Киренен. У второго сына, а именно Тоссук-кана, - сыновья: Бати (он является самым могущественным после кана) и Орду. Он - старший среди вождей и наиболее уважаем. Других двух сыновей он имел от другой жены, а именно Сибана и Хаута [Тангута]. Сыновьями третьего [сына Чингиз-кана], а именно Чагадая, являются Ка[да]н и Бури. Сыновья четвертого [сына Чингиз-кана], имени которого я не знаю - Менгу (он был старшим, чья мать - Серекта, которая [наиболее] известна среди тартар после матери императора; [Менгу] является наиболее могущественным после Бати), а другой - Бехак. Имен других сыновей я не узнал. А имена вождей таковы: Орду (он прошел через Польшу в Венгрию), Баты, Бурин, Кадан, Сибан, Бугиек (эти были в Венгрии), Кирбодан (он до сих пор сражается против султана Дамаска); но в земле тартар остались Менгу, Коктен, Сиренен и многие другие, называть которых нет необходимости.

[24]    А Оккодай, будучи очень силен множеством [людей], подобно тому, как ранее сделал его отец, организовал три [войска]. Над первым он назначил Бати, сына брата, и послал его на Запад против церкви Божьей и всех областей Запада. Он [Бати], придя, покорил землю Альтисольдана25 и землю бисерменов. Они были сарраценами, говорящими по-комански. Там же он взял, хотя и после долгой войны, очень укрепленный город по названию Барчин. А другой город, по названию Иакинт, сдался сам, и поэтому он его не разрушил, а, взяв добычу и умертвив наиболее знатных по своему обычаю и заставив переселить жителей, поселил других людей в этом городе. И проследовал по направлению к Орнасу, огромному городу, наполненному христианами, то есть газарами и аланами, а также разными сарраценами из различных частей [света]. И расположен он на реке (занимающей большую часть [берега] моря), которая протекала через город. Тартары, перекрыв реку в верхней части, пустили воду стремительным потоком и потопили город со всем, что в нем было.

[25]    Кроме этого, Бати в то время подчинил землю Теркомен [Туркмен] и землю Кангитов, а также Великую Команию, а также Русию, и захватил Киев, столицу Русии, город очень большой и известнейший. [Достиг он этого] уничтожением большого количества людей и многочисленными сражениями, [описание] которых в настоящий момент я опускаю, потому что это требует особого повествователя.

[26]    Куйук, сын Оккодая, двоюродный брат Бати, который с недавнего времени является каном, возвращался [с западного похода], тайно узнав о смерти отца, и на обратном пути захватил землю Газаров и землю Аланов, потом землю Тх’ет, и в конце концов, землю Тартар. Это - земли христиан, разных по языку, и расположены они на юге вблизи моря. Сделав это, он вернулся в свою землю.

[27]    А Бати выступил затем, будучи на Руси, против Билеров, то есть Великой Булгарии, и мордванов, и, захватив их [знать], присоединил их к своему войску. Затем он двинулся оттуда против Польши и Венгрии и, разделив войско на границах [этих] земель, послал против Польши десять тысяч воинов со своим братом Орду, из которых многие были приведены в замешательство и пали в битве в самом начале этой земли от [рук] поляков из княжеств Краковского и Сандомирского. Но поскольку зависть (что соответствует истине) является пищей для многих пороков, то поляки, не стремясь во взаимном единстве ко благу, которого они достигли, из-за спеси высокомерия и зависти друг к другу жалким образом были разбиты тартарами.

[28]    Тартары же, проследовав дальше в Силезию, вступили в битву с князем Генрихом, который в те времена был самым [благочестивым] христианином в своей земле, и в тот момент, когда, как [тартары] рассказывали самому брату Бенедикту, они уже хотели бежать, неожиданно клинообразно сомкнутые ряды христиан вдруг обратились в бегство. Тогда, схватив князя Генриха, тартары раздели его полностью и заставили преклонить колена перед мертвым [тартарским] князем, который был убит в Сандомире, потом голову его, словно овечью, отослали через Моравию в Венгрию к Бати и затем бросили ее среди других голов убитых.

[29]    Когда сам Бати вошел в Венгрию и [его войско] прошло больше половины этой земли, возле некоей реки они [встретили] многочисленное [войско] двух [венгерских] королей, братьев единоутробных, а именно: Белы, который и ныне правит, и блаженной памяти Коломана, который в первой же схватке собственноручно сбросил главного вождя тартар с моста над этой рекой вместе с лошадью и оружием в бездну смерти. Также он выдержал их второй и третий [натиск] и [сражался] до тех пор, пока тартары не обратились в бегство. А Бати тем временем послал войско через реку в верхнем ее течении на расстояние одного или двух дней пути, чтобы они неожиданно с тыла напали на сражающихся на мосту противников. Что и было сделано. Вследствие этого исход дела принял неожиданный оборот. И после того, как венгры пренебрегли предупреждением короля Коломана, тартары перешли через мост. И, как рассказывали сами же тартары, что уже после того, как они побежали от венгров, Бати обнажил меч и принудил их [вернуться] к битве, в то время как венгры, считая, что они, словно в безопасности, отдыхали, презрев тартар. Венграми же двигала преждевременная гордыня, точно так же, как и поляками - зависть. А тартары, напав [на них], побили многих и преследовали Белу, короля венгров, вплоть до самого моря.

[30]    А когда Бати был в Венгрии и узнал о смерти Оккодай-кана, который умер, отравленный [своей] сестрой, и похоронен «с богатым в аду», то он немедленно вернулся в Команию. Его также видели и братья [францисканцы], возвращаясь к Господину папе от тартар. Кроме того, братья говорят, что из своих владений он уже направляется к Куюк-кану. К тому же между ними возник большой разлад, и если бы он имел продолжение, [то] христиане смогли бы получить в течение многих лет передышку от тартар.

[31]    А второе войско, которое возглавлял Гирподан, и которое пошло на юг, покорило землю, которая называется Киргиз. Люди этой земли - язычники, и у них нет волос на подбородке, и [когда] у кого-то умирает отец, то он, выражая скорбь и боль из-за смерти отца, вырезает на подбородке ремень от одного уха вплоть до другого. Также он [Гирподан] завоевал Армению, также Георгиа- нию, также Нубию, также Туркию, также Балдак [Багдад], и [земли] многих других сарраценских султанов. Говорят, что он доныне сражается с султаном Дамаска.

[32]    Третье же войско сражается с какими-то восточными [народами], которые до сих пор не полностью подчинились власти тартар.

[33]    Итак, после смерти Оккодай-кана тартары были лишены кана в течение семи лет, и поэтому они совсем не воевали в западном направлении. Сына его, Куюка, избрали каном единогласным решением, когда наши братья присутствовали [при этом в орде]. Он же, после избрания, поднял триумфальное знамя против церкви Божией, и господства христиан, и всех государств Запада и третью часть всей своей мощи направил на войну. И приходят они, чтобы сражаться непрерывно в течение восемнадцати лет, и они не остановятся до тех пор, пока не останется [в живых] ни знатного, ни императора, ни королей. И хотя они знали, что рано или поздно они должны быть убиты христианами, но, однако, они не знают ни дня и ни земли, в которой Бог назначил этому случиться, когда неожиданно Бог мщения отомстит кровь неотмщенных.

[34]    Названия же земель, которые тартары завоевали, суть таковы: Китай, Соланги, Эфиопия, Войрат, Кераниты, Буритебет, Уйгур, Киргиз, Саруйхур, Меркит, Мекрит, Найман, Каракитай, Тур- кия, Нубия, Балдак [Багдад], Урумсолдан, Бисермины, Кангиты, Армения, Георгиания, Аланы, которые называют себя Аззами, Киркасы [Черкесы], Газары, Команы, которые называют себя Кусскара [Кыпчаками], Мордвины, Баскарт, то есть Великая Венгрия, Билеры, Корола, Кассиды, Паросситы, Песьи [народы], Замогеды [Самоеды], Несториане, Нусия [Русия], [земли] персидских султанов, которые именуют себя сарраценами.

[35]    Итак, описав войны тартар и их происхождение, [отметим], где бы ни была их земля, сейчас известно, что земля эта в некоторой части очень гориста, а в другой - совершенно равнинна. Она не плодородна, потому что песчана. Климат [ее] крайне переменчив, и это, вероятно, из-за чередования гор и равнин. [Эта земля] изобилует сильнейшими ветрами. Бывают там также молнии, громы и грозы, и [к тому же] вне сезона, ибо говорили они братьям, что несколько лет тому назад климат у них начал удивительным образом меняться. Поэтому часто кажется, что вблизи земли тучи словно сражаются с тучами, и рассказывали они дальше, что незадолго до приезда [наших] братьев к ним сошел огонь с небес и уничтожил лошадей многие тысячи и скота со всеми рабами, пасущими [его], за исключением немногих. А когда братья присутствовали на [церемонии] избрания кана, то есть императора, выпал такой сильный град, что после его внезапного таяния утонуло более ста шестидесяти человек, и [поток] далеко унес вещи вместе с жилищами. А жилищу братьев, которое находилось рядом, не было нанесено совершенно никакого ущерба. К тому же, когда братья страдали вместе с другими при виде этого [бедствия], начался сильнейший ветер, поднявший такую пыль, что никто не смог бы удержаться на лошади или даже устоять на ногах.

[36]    Эти тартары в основном среднего роста и достаточно стройные, благодаря, [во-первых, употреблению] молока кобылиц, которое делает человека худым, и, [во-вторых, повседневному] труду. Лица у них широки. [Они] имеют выдающиеся вперед скупы. И кроме того, они выбривают на голове круг, наподобие наших клириков, имеющих [тонзуру], от которого они обыкновенно выбривают в направлении каждого уха [полосу] размером в три пальца. А на лбу они носят челку до самых бровей, ниспадающую в виде полумесяца. А оставшиеся же волосы они отпускают и заплетают [в косы], как саррацены.

[37]    Об их одежде необходимо знать, что у мужчин и женщин одежда одинакова и поэтому их невозможно сразу различить. Однако это представляется более любопытным, чем полезным. По этой причине далее я не озаботил себя описанием прочих их нарядов и одежды.

[38]    Жилища их называются юртами. Они круглые и сделаны из веток и кольев. Наверху они имеют круглое окно для [выхода] дыма и света. Крыша и вход - из войлока. Однако они различаются по размерам и могут переноситься [с места на место]; согласно с тем, что требует величина [юрты] (достаточно одного быка, или трех, или четырех, или даже большего [количества]) для ее переноски. Стойбища кана и принцев называются по-тартарски орды. Городов они не имеют, но в различных местах они устраивают стойбища [наподобие городов]. Есть у них один город, который называется Каракарон, возле которого наши братья были в полдня пути, когда они находились в Желтой Орде, то есть лучшем дворе императора. Из-за малого количества дров, как знатные, так и простые [люди] для разжигания огня не имеют ничего другого, кроме бычьего и конского навоза.

[39]    Согласно некоторым преданиям, Чингиз-кан был создателем их [религиозного права], но в большинстве случаев наши братья, будучи среди них достаточно долго, почти ничего не узнали об исполнителях [этих традиций]. Однако [выяснили, что] тартары верят в единого Бога, создателя вещей, видимых и невидимых, и подателя благ, [отмеренных] на этот век, равно как и зла. Однако они не почитают Его должным образом, потому что имеют разных идолов. У них есть некие изображения человеческих фигур из войлока, которые они помещают по обеим сторонам от входа в юрту над выменем, сделанным ими из войлока подобным же образом, и утверждают, что они являются хранителями скота и приносят им в жертву молоко и мясо. Но в большей степени они почитают шелковых идолов, которых они кладут на крытую повозку [внутрь ее], [или] у входа в юрту. Если кто-либо из этого что-нибудь украдет, то его немедленно убивают. А тысячники и сотники имеют в центре юрты козлиную шкуру, наполненную сеном или соломой, и приносят ей в жертву молоко всякого рода. И когда они начинают есть или пить, то идолу, который находится в повозке, предлагают на блюде сердце животного, которое утром убирают и съедают. Кроме того, когда-то они сделали идол Чингиз-кана, который они устанавливают перед юртой всякого [правящего] кана и приносят ему дары. Кони же, принесенные ему в дар, в дальнейшем не используются для езды. Также животных, которых они убивают для употребления в пищу, сначала пред-лагают ему, то есть идолу, [и] кости животного не ломают. Этому же идолу кланяются на юг, словно Богу, и к этому же многих принуждают, в особенности покоренную знать.
[40]    Поэтому недавно случилось так, что правитель Михаил, из великих князей Руси, когда он подчинился их власти и не захотел названному идолу кланяться, говоря, что это не дозволено христианам, и когда он упорно настаивал на [непоколебимости своей] веры в Христа, было приказано бить его пяткой ноги в грудь до смерти. И когда его воин поощрял к стойкости в мученичестве, то ему перерезали горло ножом, а воину, который поощрял, отсекли голову. Также они приносят в жертву дары солнцу, луне, воде, земле, и привыкли они делать это в особенности по утрам.

[41]    Кроме того, у них есть некие традиции, [созданные] Чингиз-каном, которые они соблюдают. Он установил не очищать внутренности брюха животного, как сказано выше, путем вскрытия кишок, но выжимать [кал] руками и очищенное, таким образом, брюхо готовить для еды. А также, если кто-нибудь, движимый гордыней, по собственной воле захочет стать каном, то он должен быть немедленно убит. По этой причине, перед избранием Куйук-кана, племянник Чингиз-кана был убит, потому что возжелал [захватить] власть. Он [Чингиз-кан] также установил, чтобы [тартары] покорили все земли мира, и не заключали бы мира ни с кем, разве только те сами открыто и безоговорочно не сдадутся им, и на этот случай приказал щадить простых людей, а всех более знатных умерщвлять. Он им [т.е. тартарам] также предсказал, что в конце концов все они будут убиты в земле христиан, однако немногие оставшиеся [в живых] будут соблюдать закон [той] земли, в которой отцы их погибли различными смертями. Также он повелел, чтобы в войске были предводители: десятники, сотники, тысячники и десятитысячники, то есть десять тысяч [воинов] под [началом] одного, что русские имеют обыкновение называть тьма.

[42]    Страх Божий [явился причиной] их утверждений о существовании неких больших грехов. Один [из грехов] - пронзать огонь, или каким-либо образом касаться [огня] ножом, также извлекать мясо из котла ножом. Также вблизи огня рубить дрова, потому что, как они утверждают, этим отсекается голова огня. [Запрещено] также садится на конскую плеть (ибо они не используют шпоры), или прикасаться плетью к стрелам, или брать птенцов из гнезда. Также [запрещено] уздой бить коня, также мочиться в юрте. Если [кто-либо] сделает это намеренно, после этого его убивают, если же нет, то необходимо, чтобы он заплатил заклинателю, чтобы тот очистил их, [проведя] между двух огней, таким образом, чтобы они сами вместе с юртой и с тем, что в ней есть, прошли сквозь [огни]. И, прежде чем это не произойдет, никто не смеет прикасаться к чему-либо [находящемуся] в юрте. Также, если кто-либо, положив себе [в рот] кусок, (или же болус, что означает то же самое), не будет в состоянии [его] проглотить и выплюнет изо рта, то юрта подкапывается, и через это отверстие его вытаскивают и немедленно убивают. Также если кто-либо наступит на порог юрты вождя, то безжа-лостно лишается жизни; поэтому наши братья научены были не наступать на порог. Также они считают грехом проливать с намерением кобылье молоко на землю. Когда же братья сказали им, что грех - проливать человеческую кровь, напиваться допьяна, присваивать чужое и многое другое в этом духе, то они засмеялись, совершенно ни мало не заботясь об этом. Они также не верят в вечную жизнь святых и не [верят] в вечное проклятие, но [верят] только лишь в то, что после смерти они вновь будут жить, приумножать стада и поглощать [пищу]. Обращаются они также к изготовлению зелий и заклинаниям и верят, что ответы демона - это [ответы] Бога, коего Бога называют Иуга, а команы - [называют] Кодар. Они никого не принуждают оставлять свою веру, только бы повиновался во всем их приказам. В противном случае они принуждают [к подчинению] насильно или же убивают. Так они принудили младшего брата князя Андрея в Русии (убитого ими по ложному обвинению), взять в жены вдову брата, уложив их на одно ложе в присутствии других людей.

[43]    Также они имеют обыкновение начинать какое-либо дело в начале лунного месяца или в полнолуние. Также они говорят, что луна - это великий император и, преклонив колени, поклоняются ей. А солнце, говорят они, это мать луны, потому что от него [луна] получает свет и потому что у него [солнца] огненная природа, которую они сами почитают превыше всего, ибо они верят, что через огонь все очищается. Поэтому каким бы то ни было послам с дарами, которые они приносят их владыкам, надлежит пройти между двух огней, чтобы яд, если они его принесли, или же дурное намерение, очистились. По этой причине даже наши братья прошли между огней, [перед тем, как были допущены ко двору].

[44]    Когда кто-нибудь среди них серьезно заболевает, то около его юрты воздвигается шест [длиной] девять локтей, обмотанный черным войлоком, и с этих пор никто чужой не осмеливается войти в [обозначенные таким образом] границы стойбища. Когда же [у умирающего] начиналась агония, редко кто-нибудь остается возле него, потому что никто [из] тех, кто присутствовал при смерти, не смог бы войти в орду какого-либо вождя и [тем более] императора до начала нового лунного месяца.

[45]    Если умирает богатый, его хоронят тайно в поле вместе с его юртой, сидящим в ней, и вместе с [деревянным] корытцем, полным мяса, и чашей кобыльего молока. Также с ним хоронят кобылицу с жеребенком, коня с уздой и седлом, лук с колчаном и стрелами. Одного же коня съедают друзья, и шкура его, наполненная сеном, поднимается на деревянных опорах. Они верят, что в будущей [жизни умерший] будет нуждаться во всем этом, а именно, в кобылице для получения молока, в коне, для того, чтобы ездить, и также в другом [из того, что положено с ним]. Подобным же образом кладут золото и серебро.

[46]    Некоторых более важных хоронят так: выкапывают тайно в поле яму, края которой квадратны и достаточно малы, а внутри с обеих сторон [яму] расширяют, а другую [яму], в которой они имитируют похороны [умершего], роют рядом со стойбищем публично и открыто. Раба же, которого [умерший] при жизни ценил сверх остальных, кладут под мертвое тело, оставляя могилу открытой. Если [раб] на третий день из под него в муках поднимался, то он становился свободным и во всем этом роду [т.е., роду умершего] уважаемым и могущественным. После этого, зарыв [истинную] могилу, они в течении ночи над [этим] местом гоняют кобылиц или овец, чтобы выровнять место, дабы чужеземцы не смогли найти сокровища, положенные вместе с ним [умершим]. Иногда также они укладывают сверху ранее снятую [с этого места] траву.

[47]    Кроме того, они имеют в своей земле два кладбища: одно - для простых [людей], другое - для императоров, вождей и знати. И они прилагают все усилия к тому, чтобы похоронить на этом кладбище всю знать, принявшую смерть на чужбине, как это было в Венгрии. Если кто-либо, за исключением смотрителей, приблизится к этому кладбищу, то к нему относятся со всяческим злом, поэтому наши братья, которые, не зная [об этом запрете], вошли [на территорию кладбища], были бы оскорблены жестоко, если бы они не являлись послами великого папы, которого тартары называют юл-боба, то есть «великий папа».

[48]    А после того, как кто-либо умер, то необходимо очистить все, что относится к его стойбищу. Поэтому разводят два костра, рядом с которыми вертикально воздвигаются два шеста, на верхушке связанные поясом, к которому прикрепляются несколько кусков букерана. Под этим поясом между шестами и кострами надлежит пройти людям, животным и провести юрту. Как с той, так и с другой стороны [шестов], стоят две заклинательницы, которые брызгают водой и произносят заклинания. А если же повозка, проезжая [между огней] сломается, или если какие-либо вещи [с нее] упадут, то заклинательницы сразу же берут их по своему праву. Сходным образом, если кто-либо умирает, пораженный громом, то все, что он имел, всячески отвергается всеми [как нечистое] до тех пор, пока не будет очищено упомянутым образом.

[49]    Они имеют столько жен, сколько могут содержать. В целом же они их всех покупают, поэтому они [жены] являются словно их собственностью, кроме знатных. И они берут себе в жены безразлично [кого], исключая мать, дочь и сестру от той же матери. После смерти отца берут в жены мачеху и вдову брата [берет в жены] младший брат или [другой] родственник. Жены делают всю [домашнюю] работу, а именно, короткие сапоги, [мелкие] кожаные вещи, и другие подобные [вещи]. Мужчины [делают] только стрелы и упражняются [в стрельбе] из луков. Они также заставляют трехлетних или четырехлетних мальчиков таким же образом в этом упражняться. Кроме того, некоторые женщины, и в особенности девушки, используют стрелы и вообще ездят верхом, как мужчины. Если кого-либо застали за прелюбодеянием и развратом, то умерщвляются как мужчина, так и женщина.

[50]    Кроме того, они также послушны своим господам более, чем другие народы, или даже больше, чем лица духовного звания своим прелатам. У них нет места для жалости по отношению к перебежчикам, поэтому у их императора над ними всевозможная власть. Ибо у них нет выбора перед смертью или жизнью, раз так сказал император. Император может, когда бы он ни захотел, взять себе в жены дочерей и сестер у кого бы то ни было. А после того, как он ими обладал и не захотел оставить при себе, он их отдает кому захочет.

[51]    Послам, которых он [император] посылает, или которые посланы к нему самому, выдается бесплатно содержание и почтовые лошади, однако иноземным послам выдается ничтожное содержание, ибо тот [минимум], что съели бы двое или трое, выдавался на десятерых. Меня охватывает дрожь, когда я пишу о том, сколько и какие злоключения наши братья претерпели из-за этого, потому что даже они сами, которые пережили [все] это, удивляются, как милость Иисуса Христа оберегла их наперекор человеческой природе. О, сколь часто они проезжали на сменных лошадях тартар в течении одного дня более, чем тридцать богемских миль, не отведав хлеба и воды, но на скорую руку имели лишь только днем или ночью и то не всегда, ничтожнейшую похлебку из вареного проса. И не удивительно, что они столь много проехали на лошадях, поскольку всякий раз они могли остановиться и поменять истощенных ранее лошадей на сильных и свежих, которых им подводили тартары.

[52]    Все стойбища устанавливаются и перемещаются по повелению кана; поскольку он сам определяет места для вождей, которые [в свою очередь, назначают места] для тысячников, а они - для сотников, а те - для десятников. К тому же все они, как знатные, так и бедные, крайне скупы и величайшие вымогатели даров. Если же они не получают даров немедленно, то они истязают посланников мучительным голодом или затягивают дело так, что тот, кто по своей воле отказался дать [дары], впоследствии вынужден предлагать их вопреки своему желанию. Поэтому случилось так, что наши братья по большей части отдали в [качестве] даров милостыню добрых людей, которую они приняли для того, чтобы довести до конца возложенную на них апостольским Престолом специальную миссию. В противном случае, они оказались бы в большом затруднении, а также в пренебрежении, [служа] делу Вселенской церкви.

[53]    Также они в высшей степени презирают людей других народов, поэтому даже тартарские переводчики, хотя они и низкого происхождения, тем не менее, опережают вверенных им послов, в шествии и сидении [во время приемов], даже если это послы или легаты апостольского Престола или же королей. Также они совершенно не придерживаются правды по отношению к чужим. Потому что вначале они обещают многие блага, а в конце беспощадно творят бесконечные жестокости. Ведь их обещание подобно скорпиону, который внешне кажется вкрадчивым, однако, внезапно наносит удар ядовитым жалом [своего] хвоста.

[54]    Они также упиваются более, чем другие народы мира, потому что всякий раз, когда от чрезмерной выпивки они опорожняют свой желудок, сразу начинают пить в том же самом месте, и они привыкли делать это многократно в течении одного дня. Кроме того, они имеют обыкновение пить молоко всякого рода. Также они едят без меры все нечистое: волков, лисиц, собак, падаль, последы, мышей, и в случае необходимости, человеческую плоть. Сходным образом они не отвергают ничего из того, что летает, но едят чистое в равной степени с нечистым. Тряпками для рук и столовыми скатертями для еды они не пользуются, и потому едят неопрятно сверх меры. Блюда они моют редко и очень плохо, то же самое происходит и с ложками.

[55]    Однако между собой они живут мирно; разврат и супружеская измена встречаются среди них очень редко. Их замужние женщины своим целомудрием превосходят женщин других народов. За исключением того, что в шутку они часто высказывают непристойные слова. Воровство среди них является необычным [делом], поэтому юрты и все их вещи не запираются. Если же кем-то будут найдены лошади или быки, или что-нибудь в этом роде, им либо свободно позволяют идти [своей дорогой], либо их отводят к настоящим [их] владельцам. Они имеют в большем изобилии коней и кобылиц, быков, коров и овец, чем [какие-либо] люди на земле. Они достаточно дружелюбны между собой и свои вещи охотно разделяют между собой по причине взаимной уступчивости. Кроме того, они очень выносливы, ибо часто они поют и шутят, словно они превосходным образом наелись, хотя в течение дня или двух они ничего не ели. Охотно один другого возвышает в почестях. А беспорядки между ними возникают редко, и не удивительно, что они следуют этому [правилу], потому что, как я говорил выше, нарушителей среди них наказывают безжалостно.

[56]    Сейчас вкратце необходимо отметить их [способы ведения] битв и каким образом им же можно противостоять. Всякий раз, когда тартары собираются захватить чужие земли, войско, которое ими направляется для завоевания [этих земель] стремится вперед с большой осторожностью со всеми домочадцами, то есть, женами, детьми, рабынями, [а также] шатрами и всей утварью, со стадами рабочего скота и овец, в повозках и верхом. Также они везут с собой в большом количестве оружие, луки, колчаны и стрелы. Когда тартары начинают приближаться [к противнику], они посылают вперед очень быстрых лазутчиков, которые внезапностью своей наводят ужас на людей и убивают [их], для того, чтобы против них сразу же не собралось войско. И если они не встретили препятствия, то они всегда продолжают двигаться вперед вполне открыто и за ними следует [все это] множество со всем своим [скарбом].

[57]    Если же они [т.е. отряды лазутчиков] увидят непреодолимое множество [противников], то немедленно скачут назад к своим и войско организуют следующим образом. Ядро войска располагают вокруг триумфального знамени в центре с великим множеством [воинов], а на его флангах помещают два меньших [войска], с каждой стороны по одному на малом расстоянии [от центра] и сильно выступающие вперед. Немногих же оставляют для защиты женщин, немощных, детей, и того [имущества], которое они привезли.

[58]    Когда же они должны сойтись с врагами, многие из них вооружаются большим количеством колчанов и стрел, и, прежде чем стрелы противника достигнут их, они выпускают свои, даже если это преждевременно, и они не могут выпускать [стрелы] прицельно. А когда они могут достать [противника] стрелами беспрепятственно, говорят что [это напоминает] скорее дождь, чем летящие стрелы. И это [происходит] по причине крайней густоты [летящих] стрел. Если же они застают врагов не готовыми [к сражению], то они неожиданно окружают их словно венцом [т.е., со всех сторон] и гонят их по одному [специально оставленному] пути с тем, чтобы они побежали и как бы обрушиваются на них, метая без меры [стрелы]. Так что, если кто-либо в середине [не продолжает] сражаться, то погибает, спасаясь бегством. Поэтому, я полагаю, что лучше умереть, достойно сражаясь, чем высматривать [путь] для позорного бегства.

[59]    Замечательно то, что в случае удачного продвижения вперед, они, сами продвигаясь далее, оставляют позади себя стойбища для тысячников или сотников, и в зависимости от потребности [оставляют] людей и вьючных животных. При этом наиболее крупные и укрепленные стойбища находятся ближе всего к основным силам войска.

[60]    А если в землях, которые они захватили, остались города или укрепленные замки, (которые могут успешно противостоять им), где может вестись натиск стрелами и метание машинами, и где запасы, продукты и питье или дрова кончаются, создавшееся положение может исправить мужество и смелость людей, [находящихся в осаде]. Подобно тому, как случилось в земле древних саксонцев, которые часто малым количеством выходили из города и убивали многих из тартар и, пока женщины гасили подожженный тартарами город, мужчины защищали кольцевую стену; а когда тартары проникли в центр города по подземному ходу, то [осажденные] перебили [многих], а остальных обратили в бегство. Люди совершенно не могут скрываться в лесах, где летом и зимой их можно обнаружить. Они [тартары] выслеживают людей словно диких зверей. Однако безопасно в море и в местах вышеперечисленных.

[61]    В какой степени можно противостоять тартарам можно в достаточной мере уяснить из различных историй царей Маккавейских, где описываются впереди войска идущие лучники и различным образом устроенные засады. К тому же, я считаю, что в высшей степени необходимо заключение мира [между нашими] правителями, чтобы, собравшись воедино, они выставили против врагов три или более войска, в зависимости от того, как этого требует подготовка воинов. Кроме того, следует устраивать на фланге засады на отборных лошадях. А баллистарии, расположенные перед войском и расставленные по меньшей мере в три [ряда], должны метать стрелы, прежде чем они могут достичь боевого порядка тартар, [то есть] лучшим образом и своевременно, чтобы их собственные боевые ряды или побежали, или были приведены в замешательство. Если же враги обратятся в бегство, балли- старии с лучниками, а также те, кто находится в засаде, преследуют их, в то время как войско понемногу движется за ними. Если же не будет других баллистариев [для преследования], тогда вперед выдвигаются [всадники] на закованных в броню конях. Заслоняясь очень мощными щитами, сомкнутыми перед лошадьми, они внезапно приводят в смятение тартарских лучников. Прочие дополнения о [ведении] войн я оставляю тем, кто в такого рода занятии обучен более на опыте, чем по написанному.

Материал подготовил Александр Юрченко
Источник: История татар с древнейших времён в семи томах. Том III. Улус Джучи (Золотая Орда). XIII – середина XV в.».

Подготовил для «Миллиард.Татар»: Владислав Безменов