«Известно, что Девлет выступал против похода Каплана на Кабарду, считая его авантюрой»

Порядок сезонных перемещений

Турецкий документ начала XVIII в. упомянул реку Турла (Днестр) как рубеж, отделяющий Очаковскую степь от «территории ислама». Первая граница Османской империи и Крымского ханства с Речью Посполитой была проведена по степным речкам Кодыма и Ягорлык в 1633 г. Государственная принадлежность территории к востоку от р. Южный Буг оставалась неопределенной. Эту «ничью» землю, расположенную по обе стороны Днепра ниже порогов, вплоть до Кальмиуса и Дона, занимали украинские казаки. В зоне их промысловой активности полноценное кочевание ногайцев редко было возможным. Кочевники-мигранты стремились поскорее оказаться на правом берегу Южного Буга, либо же малыми группами располагались на кочевание в отдалении от больших рек или вблизи турецких крепостей, под их защитой.

Группы ногайцев, находившиеся в управлении начальников турецких крепостей, известных под названием «яман» или «яман саадак», т. е. «плохой сагайдак». Основная масса запорожцев осенью уходила на Городовую Украину (Киев, Белая Церковь, Черкассы, Канев, Брацлав и прочие города). Угодья, на которых в летний период хозяйничали запорожские казаки, зимой занимали «татары». Большую часть этих «татар» составляли не ногайцы, а так называемые «крымские чабаны», которые пасли овечьи отары, принадлежащие жителям Крыма. Этот порядок сезонных перемещений неоседлого населения степи сохранялся вплоть до середины XVIII в. Владения Московского государства и Крымского ханства даже приблизительно не были разграничены; крайние рубежи России составляла широкая полоса «засечных черт». Отношения между этими державами хоть и были почти всегда напряженными, однако их правительства никогда не предъявляли друг другу территориальные претензии.

Вселение ногайцев из Молдовы

Поражение Османской империи в войне со «Священной Лигой» (1683-1699) привело к кардинальному изменению управления степной периферией Крымского ханства. Договоры, подписанные Портой в сербском городе Карловци в 1698 г. с правительствами Священной Римской империи (Австрии), Венецианской республики, Речи Посполитой и России, заложили новые основы межгосударственных отношений в Центральной и Восточной Европе. Договорные стороны отказались от риторики «священной войны», признали принципы международного права и территориального суверенитета, что предполагало четкое определение границ, гарантии их неприкосновенности, фиксацию подданства пограничного населения и прекращение набегов. Согласно выводу У. МакНила, «консолидированные бюрократические монархии» – Австрийская, Османская и Российская – впервые объединили усилия для разграничения своих владений и систематического контроля границ. Карловицкие договоры и отдельный русско-турецкий мир, заключенный в Стамбуле в 1700 г., пресекли политическую традицию, связанную с «наследием Чингисхана», соответственно которой государство Гераев претендовало на особое положение в Восточной Европе, требовало дань, объявляло войны и допускало набеги. Теперь Стамбул брал на себя всю ответственность за Бахчисарай, устанавливал прямые отношения с Варшавой и Москвой, подчинив внутренние дела Крымского ханства интересам своей внешней политики.

На Карловицком конгрессе представители Речи Посполитой требовали выселения буджацких ногайцев из Молдовы и отдаления их от польских границ. Поскольку это условие вошло в договор, турецкий султан Мустафа II летом 1699 г. издал приказ о межевании вакуфа Исакча и «султанских сел» (кишла), занятых ногайцами. Старые межевые знаки были возобновлены, а ногайцы, теснившие молдаван, выселены за «межу Халил-паши». В 1703 г. Порта занялась разграничением с Речью Посполитой в междуречье Днестра и Южного Буга. Здесь демаркация далась относительно легко, поскольку, как и в 1633 г., производилась по тем же удобно расположенным речкам Ягорлык и Кодыма. Разграничение с Россией по р. Ея в 1704 г. также не имело существенных проблем. Однако демаркация со стороны Запорожья натолкнулась на упорное противодействие запорожцев, ногайцев и крымских татар, а потому затянулась до 1705 г. Османы были заинтересованы в затягивании разграничения, так как, с одной стороны, имели мощную оппозицию в Стамбуле и Бахчисарае, недовольную Карловицкой системой, с другой же, неудачное для России начало Северной войны дало Порте надежду на восстановление утраченных позиций.

Бунты в степных владениях Крымского ханства

Крымские и ногайские элиты, отстраненные от наиболее важных политических процедур, встревожились появлением российских крепостей на Днепре (Каменный Затон) и в низовьях Дона (перестроенный Азов, новые города Троицкий и Таганрог) - на землях, еще недавно принадлежавших Османской империи. Признание их Портой как законного владения России вызвало повсеместное неприятие в Крымском ханстве. Кроме того, сама идея разграничения степи противоречила представлению кочевников о ней как о вольной стихии (М. Ходарковский удачно сравнил степь с морем), которую нельзя кроить владельческими межами. У «татар» земля «не кладется в число владений», в отличие от людей и скота, – делился своим опытом участия в разграничительных комиссиях Л. Ф. Марсильи.

На протяжении первого десятилетия ХVIII в. степные владения Крымского ханства лихорадило от бунтов и восстаний. Тот же Марсильи отметил крайнюю остроту противоречий между турками и крымскими татарами («великую ненависть между сими двумя народами»), как следствие проигранной войны. В 1699 г. буджацкие ногайцы пытались сорвать ратификацию договора, напав на пограничье Речи Посполитой. Они поддержали калгу Гази Герая, противника Карловицкого мира; его бунт с трудом подавил хан Девлет Герай II в 1701 г. На Кубани ногайцы и адыги также вышли из подчинения и оказали упорное сопротивление войскам хана. Дошло до того, что буджацкие ногайцы, ратовавшие за продолжение войны с Россией, в 1701 г. обратились к гетману И. С. Мазепе с прошением о содействии их переходу в российское подданство и защите от хана. Гетман, отказал, ссылаясь на то, что «у великого государя с султаном турецким и ханом крымским постановлен мир и им следовало предлагать о подданстве в военное время». Последовало другое предложение: «чтоб гетман, по древнему казацкому обыкновению, принял их под свое начальство». На это Мазепа ответил: «прежние обыкновения казацкие миновались [.], без повеления государя гетманы ничего не предпринимают». Но вскоре и сам Девлет Герай оказался в положении бунтовщика. Он установил отношения с запорожцами, также недовольными усилением российского присутствия в регионе, и призвал Порту отказаться от договоров с Россией. Отрешенный от престола, Девлет в 1702 г. явился в Буджак и огласил о своем намерении без разрешения Порты идти в поход на Москву. Ногайцы охотно его поддержали. Но им пришлось столкнуться не с российскими, а турецкими войсками силистрийского паши. Низложенный хан нашел временное убежище в Запорожской Сечи, затем бежал на Дон, оттуда на Кубань, где и сдался турецким властям.

Сближение крымских и ногайских элит

Российское правительство одолевали те же проблемы в управлении степной периферией: Запорожье, Дон, Терек и Нижняя Волга находились в опасном брожении. Потому Петр I стремился как можно скорее закончить разграничение и избегал соблазна воспользоваться замешательством Порты в крымских делах. Население обеих сторон степного пограничья протестовало против стремительно возраставшей регламентации, ломавшей веками устоявшиеся местные уклады. Более того, лидеры пограничных сооб-ществ начали координировать свои действия. Эта тенденция не прошла мимо внимания Петра I. В инструкции, данной гетману Мазепе, ответственному за разграничение со стороны Запорожья, царь настаивал, чтобы в демаркационную комиссию не были допущены крымские татары и ногайцы, «яко к сему непотребные [.], понеже они всячески развратити учиненной мир [.] тщатца [.], согласяся вместе с таковыми же плуты запорожцы».

Идейным вдохновителем сближения крымских и ногайских элит с запорожцами, частью донских казаков, татарами-липками, массово мигрировавшими в Османскую империю в начале ХVIII в., а также польской аристократией «партии» Станислава Лещинского был низложенный хан Девлет Герай II. Его сын, Бахты Герай, впервые упомянутый в июне 1700 г. как ханский наместник на Кубани, оставался в этом качестве вплоть до начала 1703 г.; в апреле того года замечен его и Девлет Герай «с узденями своими уход в горы к черкесам». И хотя известно, что Девлет сдался турецким властям и к исходу лета того года был помилован, действия его сына после «ухода в горы к черкесам» до событий 1709 г. не отражены в доступных нам источниках. Тем не менее Бахты Герая, тесно связанного с адыгскими элитами и враждебно настроенного к Каплан Гераю, правившему в 1707-1708 гг., не следует упускать из виду при обзоре событий, приведших к детронизации последнего.

Поддержка крымцами Мазепы

Хан Каплан Герай продолжил дело своих предшественников по умиротворению степной периферии и сосредоточил внимание на Северо-Западном Кавказе. Поводом для его военных экспедиций в этот регион послужило убийство бесленеевцами калги Шахбаз Герая в 1699 г. Заказчиком убийства оказался Саадет Герай, брат правившего тогда Девлет Герая, который назначил его на место покойного, что не могло не ударить по репутации этого хана. Каплан Герай под видом благородного мщения за родственника не только продолжал чернить Девлета, но и возобновил мобилизационные мероприятия, необходимые для управления степными обществами. В начале 1708 г. султан Ахмед III санкционировал его поход на Кабарду, куда бежали убившие Шахбаз Герая черкесы. Изложение этой кампании в хронике Халим Герая отличается от прочих версий тем, что в основу мотивации Каплана положено желание наказать беглецов, восстановить престиж своего ослабевшего государства, а не стремление к грабежу и подчинению кабардинцев. Согласно Халим Гераю, основу войска хана составили буджацкие ногайцы; Каплан Герай победил кабардинцев и беглых черкесов, но другая группа черкесов, бывшая в ханском войске, сговорилась с врагами хана, вместе с ними ночью разгромила его воинство.

Поражение Каплан Герая в Канжальской битве в недавней литературе получило неожиданную связь с Полтавским сражением, «планами крымско-турецко-украинской поддержки Карла ХП в его войне с Россией», которые будто бы «вынашивались при дворе Ахмеда III. Поэтому в числе задач, поставленных перед походом Каплан Герая, была также задача нейтрализации Кабарды, как страны, способной оказать действенную помощь в войне Петра I с Карлом ХП. Разгром крымско-турецкого войска кабардинцами сорвал эти планы». Также: «Тяжелый урон, который понесли крымские татары, не позволил им оказать активную поддержку сторонникам И. Мазепы и С.Лещинского, выступавшим на стороне Швеции».

Выбор кандидатуры на ханский трон

Обсуждение этих вопросов имеет большое значение как для понимания истории народов Кавказа, так и того сложного переплетения политических процессов, которые в начале ХVIII в. охватили степные владения Крымского ханства и уходили далеко за его пределы. Чтобы разобраться в этой проблематике, нужно исходить из того, что каждый крымский хан был не только одним из многих Гераев-Чингизидов, возводимых Османами на крымский престол, но и лидером отдельной патрон-клиентской группы, связанной с другими политическими группировками как в Крыму, так и за его пределами. Выбор той или иной кандидатуры на ханский трон не был произвольным, поскольку исходил из определенного внешнеполитического курса Османской империи в отношении того или иного государства Восточной Европы. Каплан Герай не был замечен в связях со Станиславом Лещинским (ставленником Швеции на польском престоле), гетманом Иваном Мазепой и запорожцами, но эти связи имел Девлет Герай. Детронизация Каплана и интронизация Девлета в начале 1709 г. как раз и означала перемену курса с позиции избегания войны с Россией на позицию готовности к этой войне.

Также известно, что Девлет выступал против похода Каплана на Кабарду, считая его авантюрой. Бахты Герай, ушедший в 1703 г. «в горы к черкесам» вместе с «узденями» (своими клиентами), если и не содействовал поражению Каплан Герая неким неприметным образом, то имел все основания радоваться его неудаче. Кроме того, именно Девлет, а не Каплан, упорно добивался объявления войны России и добился не сразу, а лишь в ноябре 1710 г. Объявление войны содержало 15 претензий России, включая строительство крепостей в нарушение договора, нападение на турецкую границу во время преследования войск Карла ХП и Мазепы, вторжение в Молдову, притеснения ногайцев российскими подданными, препятствия возвращению шведского короля на родину через Польшу. Действие Карловицкой системы, сдерживавшей неразрешенные противоречия в течение целого десятилетия, остановилось.

Продолжение следует

Авторы: В.В. Грибовский