«О том, как настал этот потоп и смыл народы Даштские после поражения Токтамышева»

Поход Тимура

Прибыл Тимур в этот край (Дашт-Кипчак) с войсками несметными, нет - с морями бурными, с обладателями стрел летучих, мечей секущих, да копий зыбучих, со львами задушающими и тиграми нападающими, со всякого рода настигателями, вымещающими на неприятеле месть свою, защищающими добро свое и соседей своих, логовище свое и убежище свое, добычу свою и род свой, ввергающимися в пучины моря боевого и противоборствующими волнам и потокам его (моря). Тогда Токтамыш послал к старейшинам своих людей и начальникам своих народов, к жителям своих песчаных степей и обитателям окраин своих, к главам своей родни и вождям (собств. «коренным зубам») правой и левой сторон, созывая их и приглашая их к сопро¬тивлению и к бою.

Они пришли, влача за собою одежду повиновения и устремляясь (к нему) со всех высей, собрались по племенам и родам, конные и пешие, вооруженные мечами и стрелами, надви¬гающиеся и наступающие, отражающие и поражающие острым мечом и копьем. Эти люди – самые отборные и меткие стрелки; метатели их не дают промахов и стреляют лучше Со’алей. Когда они натянут тетивы, то и попадут в жилы, и когда доискиваются нужного, то и достигают цели, сидит ли она неподвижно или летает. Затем он (Токтамыш) двинулся в бой и приготовился к битве и состяза¬нию с войсками, похожими на песок по многочисленности своей и на горы - по громадности своей.

Предательство племени Актау

Когда оба строя противостали друг другу и обе рати вступили в бой, то из войска Токтамышева выступил один из вождей правого крыла, имевший злобу на одного из эмиров, и потребовал (выдачи) его от него (от Токтамыша), прося у него (Токтамыша) разрешения убить его (эмира). Он (Токтамыш) сказал ему: «Да, твое желание будет уважено и твоя просьба будет улажена, но ты видишь, что случилось и приключилось с людьми, так оставь нас в покое, пока мы не управимся и не добьемся того, чего желаем; (тогда) я отдам тебе твоего должника и предоставлю тебе твоего соперника, и ты вымести на нем твою злобу и удовлетвори твои притязания». Но он ответил: «Нет, (мне он нужен) сейчас, а коли нельзя, то нет тебе (от меня) ни послушания ни повиновения!».

Тот (Токтамыш) возразил: «Мы (находимся) в тяжком горе, которое озабочивает (нас) более твоего желания, и в мрачном положении, которое кручинит (нас) более твоей беды, так потерпи и не торопи, да успокойся и не бойся: ни от кого не уйдет то, что (ему) следует, и не пропадет то, на что он имеет право. Не заставляй же слепого искать убежища на обрыве и не будь из тех, которые чтут Аллаха ради барыша; ты (теперь) точно среди ночи несчастья, уже минувшей, и зари благоденствия, уже занявшейся, так оставайся на своем месте и напускайся на своих противников, наступай и не отставай, да верши, что тебе приказано». Но этот эмир (не послушался и) двинулся с громадной толпой; за ним последовали все изменники и отступники, да все его племя, которому имя Актау.

Поражение и разрушение

Отправился он, устремляясь во владения Румские, пришел со своими людьми в земли Адрианопольские и поселился в этих местах. Вследствие этого расстроилось войско Токтамышево, и стрелы желания его не попадали в то место, в которое они пускались. Не видя возможности уклониться от стычки и избегнуть встречи, он подбодрил свой дух и свое войско, отбросил свою спесь и свое легкомыслие, выставил вперед удальцов из своих ратей, выстроил конницу и пехоту, укрепил центр и фланги, да наладил стрелы и мечи. Что же касается войска Тимура, то оно обошлось без этих приготовлений, потому что дело ему было известно, да положение его ясно, и на челе его знамен были начертаны слова победы и власти. Затем обе рати сошлись, ударили друг на друга, смешались и запылали огнем сражения.

Столкнулись враги с врагами, протянулись шеи для нанесения ударов мечом, и выпрямились груди для метания копий; помрачились лица и покрылись пылью; оскалили зубы волки боевые и завыли; ожесточились тигры злобные и выпрямились (для прыжка); сцепились львы полчищ и встали дыбом; покрылись кожи перьями стрел и вздрогнули; опустились чела вождей и головы глав в михрабе битвы (как бы преклоняясь) к молитве и простерлись (на земле); закрутилась пыль, и взвился прах; погрузились в моря крови все – и знатные и простые; во мраке пыли летание стрел стало метанием снарядов в бесовских вождей, и в тучах праха сверкание мечей сделалось блестящим сиянием над царями и султанами.

Кони смертей не переставали носиться и крутиться, а львы отрядов нападать и напускаться (на врагов); взвивалась на воздух пыль от копыт, и лилась по степи кровь от мечей, так что земель стало шесть, а небес, как морей, - восемь. Длился этот бой и погром около трех дней; затем явилась пыль от бегства войска Токтамышева, показавшего тыл; рати его разбежались и отступили, а полчища Тимура разбрелись по владениям Даштским, да расположились (в них). Он покорил племена их, и (ему) подчинились последние и первые из них. Завладел он движимым и разделил его, да недвижимым и унес его с собой, собрал (все) захваченное и роздал добычу, дозволил грабить да полонить, произвел гибель и насилие, уничтожил племена их, истребил говоры их, изменил порядки да увез (с собой все) захваченные деньги, пленных и имущество. Передовые войска его дошли до Азака, и он разрушил Сарай, Сарайчук, Хаджжитархан и (все) эти края. Возвысилось положение Идику при нем. Затем он перебрался в Самарканд в сообществе Идику, пожелав от него, чтобы он последовал за ним.

Просьба Идика

Идику послал гонца к своим родичам и соседям, да к племенам левой стороны – все они принадлежали к числу сторонников и друзей его – без ведома о том Тимура, (сказать), чтобы они ушли из своих мест и откочевали из своих родных краев, направляясь туда, где и самый центр и местности до него (представляют) трудное сообщение и множество опасностей; чтобы они, коли возможно, на одном привале не оставались два дня и чтобы они (непременно) поступили так, иначе Тимур, застигнув их, рассеет их и погубит всех. Они последовали тому, что им предписал Идику, и шли, не останавливаясь. Узнав, что дружина его ушла и люди его ускользнули от Тимура, Идику сказал ему: «О, владыка наш, эмир, есть у меня громадное множество родичей и домочадцев; они (составляют) мои мышцы и мои руки, и с исправностью их средств пропитания (сопряжено) мое благополучие, но они не безопасны, ибо после меня им приключатся обида и притеснение от Токтамыша; я не сомневаюсь, что он погубит и истребит их всех до единого.

Пока я сам защищен против него по милости вашего величества, он будет вымещать злобу своего характера на моих домочадцах и родичах; ведь я наладил нить этих столкновений и ввергнул его в теснины бедствия и лохмотья поражения. Во всяком случае, мне не весело на душе, что они живут в одном с ним месте, и может ли жизнь мне быть приятной, пока мои друзья – его соседи?

Если светлый разум (твой) разрешит послать гонца в те места и к (этим) многочисленным племенам с монаршим указом и высочайшим наказом, чтобы склонить мысли их и умилить сердца племен и родов их, да приказать им откочевать и улучшить положение свое, то мы все будем (жить) под достославной тенью, в садах благоденствия, покрытых листвою и плодоносных. Мы высвободимся из гладкой степи этого Дашта, завершив минувшие бедствия, и проведем остальное (время) в вертоградах, у подножия которых протекают реки. Но выше всего - разум высочайший, и для рабов первое дело - следовать тому, что он постановляет».

Ответ Тимура

Тогда Тимур сказал ему: «Ты пальмочка его (народа) подпертая и столбик его потертый и, несмотря на твой сан, ты (сам) исходил эти дороги». Он (Идику) возразил: «Все люди –  рабы твои, следующие твоему жела¬нию, и твои послушники; кого ты признаешь достойным какого-либо дела, для того любой труд легок». Он (Тимур) сказал: «Нет, ты первый затеял это дело, так будь и порукою его; ведь не требует (чужого) решения, кто сам повелитель города».

Он (Идику) ответил: «Присоедини ко мне одного из эмиров; пусть он будет мне защитой против них, с указами монаршими относительно того, что порешит разум высочайший». Он (Тимур) согласился с ним, исполнил желание его и придал ему того, кого он пожелал. Покончив свои необходимые дела, оба двинулись и направились к своему месту искомого. По уходе Идику от Тимура, последний захотел исправить свое упущение, поняв, что Идику прельстил его ум и обманул его.

Он отправил к нему гонца (с приказанием) вернуться к нему по одному делу, которое случилось, и для совещания, которое подвернулось, но когда гонец предстал пред ним (Идику) и сообщил ему, для чего он прислан, то он (Идику) сказал ему и бывше¬му при нем эмиру, запретив обоим следовать за ним: «Управьтесь с вашим делом, да отправьтесь к вашему господину, облобызайте его руки и сообщите ему, что сроку нашего общения тут конец и я (далее) непричастен ему, ибо страшусь Аллаха». Им нельзя было грубо отнестись к нему, и в таком критическом положении они могли только ласково обойтись с ним. Поэтому они распростились с ним, повернули назад и уехали, не останавливаясь.

Когда это дошло до Тимура, то он огорчился и смутился, встревожился и закручинился, воспылал на него гневом великим и раскаялся, когда (уже) миновало время раскаяния. Со злобы на него он чуть было (сам) не убил себя и испил чаши (сказанного в Коране): «и (настанет) день, (когда) беззаконник станет кусать руки свои». Но не одолела его страсть расправиться с ним и не нашло желание двинуться на него, а отправился он в свои владения, да затем в Самарканд, и оставил его (в покое). Вот чем кончилось дело его с Дашт- Берке, так что говорят: не обманул и не перехитрил Тимура, да не ввел его в заблуждение и в ошибку словом и делом никто, кроме упомянутого Идику и, скажу я (со своей стороны), кроме главного кади, Вали ад-Дина Абд ар-Рахмана Ибн Халдуна ал-Малики, о котором будет сказано ниже.

Продолжение следует

Источник: История татар. Том III. Улус Джучи (Золотая Орда).
Автор: Алсу Арсланова
Подготовил для «Миллиард.Татар»: Владислав Безменов