«Какой уж там федерализм...»
После подписания Договора резко вырос интерес к Татарстану. По приглашению американской стороны у меня намечалась встреча в Госдепартаменте США. Шаймиев, зная мои неосторожные высказывания в прессе, отпустил с одним условием:
- Поезжай, но никаких заявлений ни прессе, ни в Госдепартаменте давать не будешь.
Я согласился, поехал и в разговорах довольно ловко уклонялся от прямых вопросов журналистов по поводу политического режима в России. Однако в Госдепартаменте все оказалось сложнее. Там встреча была на очень высоком уровне - начальники двух департаментов (заместители Госсекретаря) хотели узнать, что же реально происходит в стране, и после моих уклончивых ответов спросили напрямую:
- Как там в России с федерализмом?
Я не мог нарушить обещание, данное своему президенту, но и от прямых вопросов уже не мог уклоняться. Я ответил предельно кратко:
- Какой уж там федерализм.
Они меня поняли, тем более и сами уже знали, но для них важно было услышать об этом из первых рук.
Прошли годы, в течение которых надежды сменялись разочарованиями. Вместо СССР появилась Россия. Разговоры о демократии продолжились, в реальности появилась попытка вернуться к режиму Сталина. Ленина стали забывать, а Сталина вспоминать по поводу и без повода. Россия, как и прежде называется федерацией. Но я могу вновь повторить: «Какой уж там федерализм.»
Чем пахнет нефть?
После «перестройки» некоторые регионы воспользовались историческим моментом и в условиях относительной свободы попытались выбить побольше прав или более справедливого распределения федерального бюджета. Чечня установила контроль над нефтяными запасами, что привело к войне с федералами и грозило дестабилизацией всего Кавказа, где у федералов надежной базой был только Владикавказ. Грузия, которая граничила с Россией, была настроена недружественно из-за проблемы с Абхазией, которую поддерживала Москва. Противостояние федералов и чеченских вооруженных сил завело ситуацию в тупик - ни одна сторона не могла победить. Российская разведка предсказывала быструю победу российской армии («через две недели будем в Грозном»), но война оказалась затяжной, и в Москве не знали реальную обстановку.
Президент Татарстана Минтимер Шаймиев и председатель Совета министров Виктор Черномырдин во время встречи в Кремле
Источник фото: ru.wikipedia.org
Любой конфликт у границ России создавал напряженную обстановку и грозил политической нестабильностью в стране в целом. Шаймиев переговорил с Черномырдиным и предложил мне поехать в Чечню и прояснить обстановку.
Моя миссия была довольно простой - надо было узнать, что реально происходит в Чечне. Президент Ингушетии боевой генерал Руслан Аушев встретил меня в Назрани и поселил в одной из гостиниц в строящейся новой столице Магас. МВД предоставило машину с охраной. Хотя моя миссия была инициирована и одобрена премьер-министром России Виктором Черномырдиным, тем не менее, опасность исходила с обеих сторон, как с чеченской, так и со стороны федералов. В Москве были разные силы («голуби» и «ястребы»), о чем меня заранее предупредили.
«Это была странная война»
На границе с Чечней меня и охранника встречал племянник Дудаева, он с боевиками повез нас через горы в Бамут и дальше. На границе я в последний раз позвонил по спутниковому телефону домой и отключил его. Над нами барражировал самолет-разведчик. При нем нельзя было «светиться». Позже Дудаев погиб именно из-за разговора по такому же телефону, ракета полетела прямо на источник сигнала.
Наш «УАЗ»ик тихо полз по крутым склонам. Под ногами лежали автоматы, гранаты, рожки с патронами. Порой машину так наклоняло, что казалось, непременно скатимся в ущелье. Сопровождающие тотчас открывали двери и зависали на них в качестве противовеса. Тогда я проникся большим уважением к неприхотливому и невзрачному вездеходу. Там, где ни один импортный внедорожник не способен был проехать, «УАЗ»ик, урча, пробирался.
На вершине горы дорога закончилась, и остались только тропы. Пришлось идти пешком по минным полям. Приближалась весна, снега уже не было, но трава еще не проклюнулась, и деревья были голыми. Боевики зелень ждали с нетерпением. Она скрывала их передвижения в лесу, а также прорастала черемша - важный продукт питания. На наше счастье в отсутствии травы хорошо были видны зеленые противопехотные мины («лягушки»). Их с самолета разбрасывали в шахматном порядке. Порой встречались мины, реагирующие на шум, тогда приходилось говорить шепотом и не шаркать ногами. В лесу не было ни одного живого дерева. Их макушки были «подстрижены» с вертушек (боевых вертолетов). В стволах деревьев торчали осколки снарядов. Днем отсиживались в каком-нибудь доме. Время тянулось долго до отупения. Боевики в основном говорили об оружии. Так я узнал, почем на рынке автомат Калашникова, пистолеты Макарова, ТТ, Стечкина.
Фото из книги Рафаэля Хакимова «Бег с препятствиями по пересеченной местности» (мемуары)
- А где берете патроны?
- Покупаем у русских. И консервы там же берем.
- Они спокойно продают?
- За водку все можно выменять, даже пленных.
В открытой местности передвигались с наступлением темноты. Порой чеченцы подходили к КПП и просили не обстреливать, пока мы идем через долину. Так мы сокращали путь. Пробираясь ночью по линии фронта, порой слышали голоса федералов.
Это была странная война. По сути никто не хотел воевать по-настоящему. Так добрались до окопов, где было относительно безопасно. Обедали в блиндаже. По крыше стучали осколки от снарядов. В окопах я беседовал с боевиками. Многие из них приезжали на линию фронта после работы. Другие же постоянно воевали. Один пожаловался, что он ничего больше делать не умеет и после войны поедет в качестве наемника в страну, где идет конфликт.
