«Шаймиев предпринял шаги для разворачивания всей экономики на переработку нефти и развитие высоких технологий»

Экономическая стратегия

После подписания Договора с Москвой вырос интерес к Татарстану, и в Казань начали приезжать делегации из разных стран. Гарвардские ребята, с которыми мы сотрудничали по вопросу урегулирования межэтнических конфликтов, предложили разработать Программу экономического развития республики по аналогии с рядом стран, где их проекты дали хорошие результаты (Сингапур, Юж. Корея).

Правительство Татарстана наняло их, а поскольку я имел контакты с Гарвардским университетом по вопросу урегулирования межэтнических и политических конфликтов, Шаймиев, недолго думая, приставил меня к ним. Я, естественно, отпирался:

-    Экономическую стратегию разрабатывает Кабинет Министров. Причем тут я?
-    Занимайся.
-    Есть советник по экономическим вопросам.
-    Контролируй!
-    Я ничего не понимаю в экономике.
-    Разберешься!

Гарвардские ребята занимались повышением конкурентоспособности стран и регионов. Для меня это была абсолютно новая тема. Времени для ее изучения не было, поэтому я взял гарвардское издание фундаментальной книги о мировой конкурентоспособности и начал его штудировать, чаще в самолете или поезде. Мне стало понятно, что именно отличает быстро развивающиеся страны или регионы, от депрессивных.

Команда американцев вникала в состояние экономики Татарстана, я при этом присутствовал с тем, чтобы на практике узнать их методику. Мой английский был весьма поверхностным, но я знал республику, а потому оказался полезным для понимания стоящих проблем.

Недостаток западного образования заключается в том, что они исходят из простых, но фундаментальных вещей, типа - законы должны исполняться, общество живет по принятой конституции и принятым парламентом законам. В Англии сохранились законы, принятые еще в XI веке. Англо-американскому сознанию трудно объяснить ситуацию, когда законы не выполняются. Это вводит их в ступор. Возникает самый простой вопрос: «Зачем принимали законы?». За ним следует следующий вопрос: «На чем строится порядок в государстве и обществе?». На эти случаи теория не дает ответа. А практика говорит, что «общество живет по воле хана/царя/президента.».

Вообще, советник президента многому учится на ходу, по мере возникновения самих проблем. Поскольку проблемы возникали постоянно, можно сказать ежедневно, то и учиться приходилось постоянно. Так я познакомился с азами рыночной экономики, благо учителя были именитые, а тема была животрепещущей, ничего не надо было придумывать искусственно.

Именно тогда у меня и у других открылись глаза на современную рыночную экономику. Татарстан добывал нефть, производил самолеты, вертолеты, эсминцы, автомобили. Он по западным меркам должен был быть не просто богатым, а очень богатым. Но мы жили в нищете. Мы не понимали простых вещей. Американцы спрашивали:

-    Кто хозяин завода?

Мы в ответ сообщали характеристики изделий:

-    Грузоподъёмность самолета такая-то.
-    Сколько и куда продаете?
-    Самолет ТУ-160 летает в стратосфере.

Они спрашивали про экономичность. Мы говорили о скорости.

Гарвардские ребята нарисовали графики, исходя из мировой конъюнктуры цены на нефть. Шаймиев посмотрел на них и произнес:

-    Я понял, нефть нас утопит. 

Я присутствовал в этот исторический момент, который был сравним по своей значимости с подписанием Договора между РТ и РФ. Предложения гарвардской команды были простыми, но главное они меняли мышление руководителей. Шаймиев предпринял шаги для разворачивания всей экономики на переработку нефти и развитие высоких технологий. Мы начали прозревать. Нельзя качественно на мировом уровне производить такую номенклатуру товаров, которая была на тот момент в республике. Татарстан не супердержава, надо было ориентироваться на мировой рынок и уходить от сырьевой зависимости, ведь сырьем торгуют колонии. Россия и сегодня добровольно и ускоренно движется к статусу колонии. Но это ее проблемы. Очень скоро она станет третьестепенной страной с ядерным оружием.

Меня волновал один крайне важный вопрос - можно ли будучи регионом страны, стать конкурентоспособным. Оказалось, можно. Тому есть примеры в мире. Я для себя проводил аналогию с социалистической революцией. Большевики исходили из неизбежности мировой революции, но столкнулись с необходимостью победы социалистической революции в одной отдельно взятой стране. Такая аналогия напрашивалась, и она была правомерной.

Я понял главное - республика не может ориентироваться на производство всего и вся. На мировом уровне можно производить всего 2-3 товара, не более. Конечно, Татарстану помогает российский рынок, во многом закрытый для ряда западных товаров (в части оборонки). Позволяет держаться на плаву относительно низкая цена. Но рост уровня жизни неизбежно повышает и расходы, а значит нужно бороться за качество и эффективность. Рано или поздно Татарстан будет вынужден остановиться на нескольких видах товаров мирового уровня.

К примеру, КАМАЗ - известный производитель тяжелых грузовиков. Таковых в мире не очень много. По качеству КАМАЗ приближается к мировым брендам, благодаря «Мерседесу», который делится своими технологиями. КАМАЗ привычен не только для российского потребителя, но и для СНГ, а также азиатского рынка. За такой товар стоит побороться.

Неплохо продаются вертолеты, как гражданские, так и военные, правда военные заказы зависят от настроения московских чиновников, а продажа на экспорт имеет правовые и административные ограничения. Но они преодолимы. Из других конкурентоспособных товаров, пригодных для экспорта, можно назвать синтетический каучук, изобретенный нашими химиками. Все остальное годится только для внутреннего российского рынка, иначе говоря, их будут покупать, пока они будут качественными, а их цена - ниже импортных.

Конкурентоспособность зависит напрямую от научных исследований. В России высокие технологии сохранились только как советское наследие. Наука на глазах умирает и перестает быть двигателем экономики. Осознание этого факта не достигло умов руководства страны, хотя в декларациях недостатка нет. Собственная научная база осталась на уровне похвальбы. На поверку оказалось, что ни Академия наук, ни университеты не думают о развитии общества, они просто выполняют плановую работу, которая не связана с общественным прогрессом, поскольку научные планы пишутся чаще всего для оправдания собственного существования. А за последние годы многие университеты, включая Казанский, деградировали прямо на глазах.